Массовое чтение в советское время реферат

Обновлено: 04.07.2024

После 1 91 7 г. ведётся повсеместная ликвидация неграмотности. Широко издаются произведения классиков и сочинения советских писателей. В 1 91 8 - 1919 гг. издано 115 млн. экземпляров произведений классиков.

Появляются материалы о читательской аудитории, но делаются они на базе библиотечной информации (изучение формуляров, беседы с читателями). Информация такого рода отрывочна и неполна. Но зато практика сбора информации помогала созданию методик и подготовке кадров.

В 20—30-х гг. XX в. активно внедрялся классовый подход к читателю (Н.К. Крупская), что влекло за собой огрубление результатов, так как не учитывались индивидуально-психологические особенности читателя.

Однако в 1927 году итоги этой кампании подведены не были, а в год десятилетия издания закона о борьбе с неграмотностью, в 1929 году, обнаружилось, что процент грамотных в России остался практически на уровне 1914 года, составив 37% (при 35% в 1914 году).

Вопрос о реальной ликвидации неграмотности в 20-е годы был оттеснен на задний план более важным вопросом: что будет читать новый миллионный массовый читатель.

Программа чтения, чистки библиотек, отбор и романтизация новых, нужных для массового читателя книг, идеология руководства чтением массового читателя - весь этот спектр вопросов 20-х годов представляет широкомасштабную картину красного террора против русской литературы, отлучения от нее читателя и его интернационализацию. Динамику идеологии чтения и руководства чтением представляют выпускавшиеся с 1920 года политико-просветительным отделом Наркомпроса инструкции по пересмотру книжного состава библиотек.

Но необходимо было углублённое изучение предпосылок, характеризующих, определяющих и развивающих читательские потребности. Необходимо было исследовать динамику потребления. Данные социологических исследований чтения необходимы для определения возможностей удовлетворения потребностей в чтении; для улучшения работы библиотек; для развития книжного дела в целом (от этих данных зависит обновление тематики издаваемой продукции, её тиражи и т.д.).

В советское время проводились исследования по социологии чтения. В 70—80-е гг. XX в. был проведён ряд исследований, нацеленных на выявление следующих параметров:

активность чтения разных групп (регулярность обращения к разным источникам, объём чтения);

место чтения в структуре досуга и в бюджете свободного времени;

читательские предпочтения, мотивы выбора книги и оценки прочитанного.

Исследования охватывали в основном объём и содержание чтения разных социальных групп, не вдаваясь в подробности, не затрагивая культурных и социальных оснований. Эти исследования были свёрнуты, не получив широкого размаха и нигде, кроме узкоспециализированных научных изданий, не публиковались и тем более не применялись на практике. Это было связано с отношением к читателю не как к активному субъекту, выбирающему, что ему читать, а как к пассивному объекту, которому что дали, то он и читает. Зачем в этом случае изучать его интересы? Что издавать, что пропагандировать и распространять - решалось без читателя. Отсутствовали анализ покупательского спроса, система выдвижения бестселлеров, то есть не существовало как такового маркетинга. Читателей классифицировали без учёта их принадлежности к социальному слою.

Начало 90-х гг. XX в. - государственная система издания, пропаганды и распространения печатной продукции разрушена. Госзаказы составляют минимальный объём. Чтобы выжить, издательство должно сбыть свою продукцию. Чтобы продукция приобрели, нужно знать, что читатель хочет получить.

С некоторой долей условности, изучение читателей в России можно поделить на несколько периодов: первая половина – конец XIX в.; первая половина XX в. (пореволюционное время – 1917 г.) – конец 30-х гг.; вторая половина XX в. (конец 50-х гг. – конец 80-х гг.); начало 90-х гг. XX в. – настоящее время.

Прикрепленные файлы: 1 файл

Социология чтения рефер.docx

Министерство образования и науки РФ

Московский государственный университет печати

Факультет издательского дела и журналистики

Кафедра книговедения и пропаганды книги

Психология и социология чтения

Выполнила: Михеева А. А.

Проверила: Сухорукова Е. М.

Взгляд в историю

Наибольший вклад в изучение читателей в России в XIX в. внес Н.А. Рубакин, (1862-1946). Именно он впервые взялся за централизованное изучение читателей по специально разработанной программе.

Второй период изучения читателя пришелся на то время, когда изменялся весь уклад российской жизни, закладывались основы нового, советского государства.

В этот период изучались, прежде всего, возможности влияния чтения на личность. Чтение рассматривалось как инструмент воздействия на внутренний мир человека. На первый план вышли исследования психологических аспектов чтения, что и нашло отражение в работах Д.А. Валики, С.А. Вальдгардта, А. Виленкина, А. Гайворовского, П.И. Гурова, А.А. Покровского, Я.М. Шафира и др. 3

Позже в структуре и других крупных библиотек стали возникать отделы (секторы) исследования чтения.

Со второй половины 1980-х в России происходят существенные политические и социально-экономические изменения, оказавшие влияние и на развитие библиотек, и на изучение их читателей. Именно к этому периоду относится четвертый этап изучения читателей.

Особенности национальной социологии

Характерными чертами исследований чтения в России могут быть названы следующие: социальная обусловленность, масштабность (или стремление к ней), государственный характер, многоаспектность проблематики, высокий уровень методологических основ исследований.

Сегодня ситуация иная: исследования поддерживаются различными фондами (например, Российским научным гуманитарным фондом), общественными ассоциациями (Российским книжным союзом, Русской ассоциацией чтения, Российской библиотечной ассоциацией и др.), заказываются крупными издательствами и др.

Многоаспектность проблемы. Российские исследователи рассматривали проблему чтения со всех возможных сторон. Например, их интересовало соотношение между библиотечным и небиблиотечным чтением; место чтения в структуре свободного времени различных читательских групп, а позже – место книги и библиотеки среди аудиовизуальных каналов информации; место в чтении различных читательских категорий традиционной и электронной книги; отношения традиционной библиотеки и Интернета; уровень культуры чтения и информационной культуры и т.д. Изучались приобщенность к чтению художественной литературы; особенности ее восприятия различными социальными читательскими группами; выявлялось, какое место в их чтении занимают классики и современные популярные авторы. Ставились вопросы о соотношении читающей и нечитающей публики; изучались особенности чтения общественно-политической, естественно-научной и технической, художественной литературы, выявлялись мотивы чтения, критерии оценки прочитанного.

Впервые в нашей стране изучалась роль библиотеки и ее соотношение в организации чтения с прессой, радио, телевидением, анализировалась система снабжения и обслуживания населения книгой (не только из библиотек). Исследовались такие проблемы, как чтение и социализация личности; чтение в помощь пополнению профессиональных знаний; интернационализация чтения; чтение и межчитательское общение; влияние средств массовой информации и пропаганды на чтение; чтение юношества; роль библиотеки в организации чтения в семье; представление о будущем чтения и т. п.

Высокий уровень методологических основ исследований. Большинство сколько-нибудь значительных российских исследований имели достаточно хорошо разработанную программу и методику. К их числу принадлежат, например, исследования В.С.Крейденко.

Как правило, исследование опиралось на теорию, а в ходе его использовался комплекс методов (опрос, эксперимент, наблюдение, анализ документации и др.), что повышало его достоверность.

Таким образом, можно утверждать, что исследования в области чтения в России, а затем в СССР были весьма интенсивны. Однако, если до 1917 г. они проводились, как правило, представителями общественности, то позже их инициатором и организатором было, в сущности, только государство, задававшее определенную направленность этим исследованиям. Государство же их и финансировало, что так или иначе влияло на интерпретацию полученных результатов.

Все же, несмотря на эти оговорки, можно утверждать, что российскими учеными достаточно подробно были освещены теоретические проблемы чтения; изучены особенности чтения различных читательских групп населения, в том числе детей, юношества, женщин, особенности чтения различных литературных жанров; проанализирована ситуация чтения в различных регионах страны и т. п.

Таким образом, в течение практически двух веков, отмеченных серьезными социальными потрясениями – Первой мировой войной, революциями 1905 и 1917 гг., Великой Отечественной войной 1941-1945 гг., Перестройкой и пр. – накапливался уникальный материал о чтении россиян как о национальном социокультурном и психологическом феномене.6

Однако, несмотря на количество ценного материала, в должной мере проанализирован лишь один период изучения читателя – XIX век. Ни активная деятельность по изучению читателей начала XX века, ни многочисленные исследования 1960-х – 1990-х гг. не получили пока глубокого всестороннего осмысления.

Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal

Все интересное в искусстве и не только.

Любовь к чтению. Как читали в СССР

Лишь в середине XVIII века в Европе появилась первая общедоступная библиотека — Библиотека Залуских в Речи Посполитой. Братья Юзеф и Анджей Залуские собрали уникальную коллекцию книг и рукописей, которая комплектовалась литературой из самых разных стран Старого Света на строго научной основе.

В Петербурге несколько тысяч книг сгнило в погребах, ещё несколько тысяч были проданы с аукционов.

В конце концов, оставшаяся часть коллекции составила основу открывшейся в 1814 году Императорской публичной библиотеки в городе на Неве.

С появлением такой литературы отношение общества к книгам стало меняться на одобрительное. А вскоре любовь к литературе и страсть к чтению стали восприниматься как нечто добродетельное и, безусловно, полезное.
Книголюбов становилось всё больше.

В 1899 основано первое в Европе Общество книголюбов.

Довольно скоро подобные общества стали появляться и в России.

Даже в годы Великой Отечественной войны советское библиофильство и любовь к книге не угасли. В газетах тех лет часто встречались рассказы о том, как воины спасали горевшие библиотеки, сохраняли и передавали людям экземпляры старинных и ценных книг.

В Москве энтузиасты тоже не прекращали своей работы: в Клубе писателей 19 и 20 июня 1943 года проходил книжный базар.

А в 50-е годы в СССР случился настоящий читательский бум, тем более неожиданный, что всего за полвека до этого лишь пятая часть населения страны могли считаться грамотными.

В СССР читали везде

Явлению читательского бума в СССР можно найти много разных объяснений. Самое простое – дефицит ярких впечатлений. Возможно, правы те, кто говорит, что советские люди не имели доступа ко многим видам досуга, популярным в других странах.

Зачитывались, чем придётся. Образцовым советским гражданам предлагалась преимущественно производственная романтика: заводские героические эпопеи, повести из жизни зарубежных рабов прошлого и настоящего, вклад личности в революцию, моральный выбор борцов за свободу своего народа, чукча-писатель, люди Среднего Приобья и т.д. Но росла потребность и в других книгах.

Однако деваться было некуда, поэтому граждане, желающие заполучить любимого Дюма или Верна, стаскивали кипы старых газет и журналов в пункты приема макулатуры (многотомник Ленина же туда не понесёшь). Там в обмен на 10-20 килограммов старой прессы можно было получить талоны на редкую литературу. В списке особо дефицитных значились Дюма, Дрюон, Конан-Дойль, Сименон, Пикуль.

Иметь в доме хорошую литературу становилось все более престижно и модно.

Другими словами, к концу 1970-х годов книги в СССР стали устойчивым и быстро растущим дефицитом и предметом спекуляции. Бесспорная истина о том, что книга — лучший подарок, зазвучала с новым смыслом. Подарить хорошую книгу, значило не просто проявить внимание, отличиться хорошим вкусом, но и предоставить драгоценную возможность читать и перечитывать любимое произведение в любой момент, не выходя из дома.

В наши дни у библиофилов появилась масса возможностей для общения, обмена книгами.
Во второй половине 90-х годов по всему миру стали появляться общественные книжные шкафы.

Еще одно новомодное веяние — буккроссинг. Книгу можно оставить в любом общественном месте — в кафе, театре, поезде, метро, отеле, просто на скамейке в парке или в зонах буккроссинга. Дальнейшую судьбу оставленного издания можно затем отследить в специальной социальной сети.

полностью пост можно прочитать здесь

возраст читателя, то есть то, кому оно адресовано (школьный канон делится по читательским группам — учебным классам);
наглядность воплощения в нем литературных или общественных явлений, которые изучают в школе (при этом средние прямолинейные произведения могут быть куда удобнее шедевров);
воспитательный потенциал (каким образом заложенные в тексте ценности, идеи, даже его художественные особенности могут благотворно повлиять на сознание школьника).

В СССР школьный канон стремился к неизменности и при этом постоянно менялся. Программы по литературе разных лет — 1921, 1938, 1960 и 1984 годов — отражали все происходившие в стране изменения, а также процессы в самой литературе и системе образования.

Задача одолеть этот список целиком не ставилась — для составителей программы были куда важнее эмоциональное восприятие и самостоятельное осмысление школьниками прочитанного.

Литературное образование, тесно связанное с дореволюционным, вряд ли могло устроить идеологов партийного государства, в котором литература наряду с другими видами искусства должна служить пропаганде властной идеологии. К тому же программа изначально имела ограниченную сферу распространения — и потому, что в стране было мало школ II ступени (большинство выпускников I ступени пополняли ряды пролетариата или крестьянства), и потому, что во многих регионах были свои собственные образовательные программы. Уже через несколько лет она потеряла силу регулирующего документа, оставшись памятником отечественной гуманитарной и педагогической мысли.

Между программами 1921 и 1938 года лежит такая же пропасть, как между революцией и последними предвоенными годами. Смелые поиски 1920-х годов в самых разных областях науки, культуры и образования постепенно сошли на нет. Теперь задачей науки, культуры и образования стало строительство сверхиндустриального и милитаризированного тоталитарного государства. В результате чисток и политических репрессий кардинально изменился и состав тех, кто руководил изменениями в образовании и культуре.

К 1923–1925 годам литература как предмет исчезла из учебных планов, растворившись в обществоведении. Теперь литературные произведения использовались в качестве иллюстраций к изучению общественно-политических процессов и явлений, чтобы воспитать подрастающее поколение в коммунистическом духе. Впрочем, во второй половине 1920-х годов литература вернулась в сетку предметов — значительно обновленной. Следующие пятнадцать лет программы будут шлифовать, добавляя произведения советской литературы.

В 1931 году был подготовлен проект другой стабилизированной программы, еще более идеологически выверенной. Однако сами тридцатые годы с их потрясениями и постоянным авралом, чисткой элит и перестройкой всех начал, на которых держались и государство, и общество, не позволяли программам устояться: за это время сменилось целых три поколения школьных учебников. Стабильность наступила лишь в 1938–1939 годах, когда наконец была подготовлена программа, без особых изменений продержавшаяся до хрущевской оттепели, а в основном своем ядре — и до сегодняшнего времени. Утверждение этой программы сопровождалось пресечением любых попыток экспериментировать с организацией учебного процесса: после признанных неудачными опытов с внедрением американского метода, когда учитель должен был не столько давать новые знания, сколько организовывать самостоятельную деятельность учеников по их добыче и применению на практике, система вернулась к традиционной, известной с дореволюционных времен классно-урочной форме, где учитель и учебник — основные источники знаний. Закрепление этих знаний осуществлялось по учебнику — единому для всех школьников. Учебник следовало читать и конспектировать, а полученные знания воспроизводить максимально близко к тексту. Программа жестко регламентировала даже количество часов, отводимых на ту или иную тему, причем это время предполагало не подробную работу с текстом, но получение, заучивание и воспроизведение готовых знаний о тексте без особой рефлексии над прочитанным. Важнейшее значение в программе придавалось заучиванию наизусть художественных произведений и их фрагментов, перечень которых был также жестко определен.

На совещании, посвященном преподаванию литературы в средней школе, 2 марта 1940 года известный педагог и учитель литературы Семен Гуревич высказал большие опасения по поводу нового подхода:

Урок литературы в 5-м классе. У доски — будущий молодогвардеец Олег Кошевой. Украинская ССР, Ржищев, январь 1941 года © Фотохроника ТАСС

После разрухи военных и первых послевоенных лет наступило время жесткого идеологического прессинга и кампаний: целые отрасли науки становились объектами репрессий, факты искажались в угоду идеологии (к примеру, превозносилось превосходство русской науки и ее первенство в большинстве отраслей научного знания и техники). В этих условиях учитель превращался в проводника официальной линии в образовании, а школа — в место, где ученик подвергается идеологическому давлению. Гуманитарное образование все больше утрачивает свой гуманистический характер. Смерть Сталина в 1953 году и наступившая следом оттепель сопровождались надеждой на изменения в стране — в том числе и в области образования. Казалось, школа обратит внимание на ученика и его интересы, а учитель получит больше свободы в организации учебного процесса и отбора учебного материала.

Состав программы
Треть курса отдана советской литературе, существенно сокращены древнерусская литература, литература XIX века и зарубежная литература

В этот период определяется квадрига русской классики, запечатленная на фронтонах типовых школьных пятиэтажек 1950-х годов: два великих поэта — русский дореволюционный гений Пушкин и советский Маяковский — и два великих прозаика — дореволюционный Лев Толстой и советский Горький Одно время вместо Толстого на фронтонах лепили Ломоносова, но его фигура нарушала геометрическую стройность четырехугольной пирамиды школьного канона, увенчанной первыми авторами своей эпохи (два поэта — два прозаика, два дореволюционных — два советских автора). . Особенно много времени составители программы отводили изучению Пушкина: в 1938 году — 25 часов, в 1949-м — уже 37. Остальным классикам часы пришлось подрезать, так как они попросту не умещались во все разбухающий, прежде всего за счет классиков советских, школьный канон.

Урок литературы в 10-м классе. Ученик читает стихотворение Александра Блока. Ленинград, 1980 год © Белинский Юрий / Фотохроника ТАСС

Однако долгожданная программа, вышедшая в 1960 году, стала большим разочарованием для всех, кто надеялся на перемены. Больший объем нужно было втиснуть в еще меньшее количество часов — составители программы предлагали учителям самим решить проблему и образом успеть пройти все предписанное не в ущерб глубине постижения.

Состав программы
Список постепенно расширяется, с одной стороны — за счет прежде не рекомендованных произведений русской классики (Достоевский), с другой — за счет произведений советской литературы последних лет, которую следовало читать самостоятельно с последующим обсуждением на уроках

Для бесед по советской литературе

Уже через несколько лет на месте СССР возникнет другое государство, а на месте раздутого обязательного списка — еще более объемный рекомендательный, вновь, как в начале 1920-х годов, доверивший учителю право самому выбрать из предложенного перечня имена и произведения с учетом интересов и уровня учеников. Но это будет уже история постсоветского школьного канона, не менее драматическая, в которой активное участие примут и родительское сообщество, и педагогическая общественность, и даже высшее руководство страны.

Читайте также: