Исторические аспекты развития учения о ландшафтах реферат

Обновлено: 18.05.2024

Появление новых теорий подготавливается всем предшествующим ходом науки. Всякая научная теория закономерно возникает лишь при наличии определенных исторических предпосылок. Учение о ландшафте не могло возникнуть без предварительной стадии в развитии географии, т. е. углубленной разработки отраслевых географических дисциплин, изучающих отдельные компоненты природы Земли. Вместе с тем, перейти от анализа к синтезу, т. е. к представлению о природном географическом комплексе, невозможно без опоры на фундаментальные законы естественных наук. Но условия для этого появились лишь к концу прошлого столетия. В частности, важными импульсами для ландшафтоведения явились эволюционное учение в биоло-гии – дарвинизм (1859) и становление биогеографии и почвоведения.

Изучая историю науки, нельзя забывать и о важности социально-экономических предпосылок. Всякая наука выполняет социальный заказ, т. е. обеспечивает определенные общественные потребности. Вся история ландшафтоведения непосредственно связана с общественной практикой, с нуждами производства; ландшафтоведение с самого начала стало одновременно теоретической и прикладной дисциплиной. В последние десятилетия XIX в. наиболее дальновидные русские ученые и общественные деятели осознали, что решение острейших проблем сельского, а также лесного хозяйства того времени требует понимания взаимосвязей между компонентами природной среды и синтетического охвата природы конкретных территорий.

↑ Начало ландшафтоведения: школа В.В. Докучаева и развитие науки до 1917 года

На этом сложном фоне в России формируется мощная географическая школа. Основателем ее стал профессор Петербургского университета В. В. Докучаев (1846–1903), величайшей научной заслугой которого было создание науки о почве. По В.В. Докучаеву, почва есть результат взаимодействия всех географических компонентов. Именно она оказалась последним звеном в системе географических связей. Поэтому от изучения почвы оставался как бы один шаг до географического синтеза, и его сделал В. В. Докучаев: опираясь на учение о почве, он сделал широкие географические обобщения.

В.В. Докучаев хорошо понимал отрицательные стороны далеко зашедшей дифференциации естествознания. В 1898 г. он перешел к мысли о необходимости разработки новой науки о соотношениях и взаимоотношениях между всеми компонентами живой и мертвой природы и о законах их совместного развития. В 1898–1900 гг. он разрабатывал эту идею. Именно в эти годы вышла в свет серия статей, в которых В.В. Докучаев излагал свое учение о зонах природы, или естественноисторических зонах. Это учение послужило как бы введением к новой науке. Впервые у В.В. Докучаева зональность трактовалась как мировой закон, действия которого распространяются на все природные процессы, происходящие на земной поверхности. зона в его трактов- ке – это природный комплекс высшего ранга, в границах которого все компоненты образуют взаимообусловленное единство. Докучаев, таким образом, сформулировал первый географический закон.

Также он впервые осуществил на практике принцип комплексного полевого исследования конкретных территорий путем организации знаменитых экспедиций (1882–1898). В.В. Докучаев сочетал высокий теоретический уровень исследований с практической целенаправленностью. Главной его целью была научная разработка методов борьбы с засухой и другими неблагоприятными природными условиями степной зоны. Он воспитал плеяду географов-исследователей нового типа, которые развивали его идеи. В их числе А.Н. Краснов (1862–1914), Г.Ф. Морозов (1867–1920), Г.Н. Высоцкий (1865–1940), Г.И. Танфильев (1857–1928), Н.Н. Сибирцев (1860–1900), В.И. Вернадский (1863–1945), К.Д. Глинка (1867–1927). Его последователями стали Л.С. Берг (1876–1950), Б.Б. Полынов (1877–1952) и др. Докучаевская географическая школа – явление уникальное в истории нашей науки по прогрессивности идей и влиянию, которое она оказала на дальнейшее развитие географии.

В начале XX в. в теорию и практику географии прочно вошла докучаевская концепция природной зональности. Г.Н. Высоцкий еще в 1899 г. внес в нее существенные дополнения, а в 1905 г. предложил первый количественный критерий для разграничения зон – показатель атмосферного увлажнения в виде отношения годового количества осадков к испаряемости. Благодаря работам последователей В.В. Докучаева была конкретизирована система природных зон, их границы уточнялись по карте. Тем самым создавалась основа для синтеза в природном районировании. С этого времени в научный обиход входит термин физико-географическое районирование. Первый опыт такого районирования, положивший начало переходу от отраслевых схем к комплексным, принадлежит Г.И. Танфильеву и относится к 1897 г. Танфильев разделил европейскую Россию на физико-географические области, полосы (зоны) и округа. Докучаевская традиция выразилась в том, что многие работы по районированию имели прикладную направленность. Так, Г.Ф. Морозова проблема прикладного районирования интересовала с позиции лесоводства, Г.Н. Высоцкий разрабатывал систему зон с целью научного обоснования дифференцированных приемов степного лесоразведения.

Накопленный в регионах опыт комплексных исследований с различными практическими задачами и на разных территориальных уровнях детальности приводил отечественных исследователей к все более твердому убеждению в объективном существовании закономерных взаимообусловленных территориальных сочетаний природных компонентов. В начале нынешнего столетия эта идея воплотилась в понятии о ландшафте. В течение десятилетия 1904–1914 гг. научное представление о ландшафте в разных формах было выдвинуто независимо друг от друга многими учеными, ибо идея ландшафта после работ В.В. Докучаева уже носилась в воздухе.

Л.С. Берг определил ландшафт как «область, в которой характер рельефа, климата, растительного и почвенного покрова сливается в единое гармоническое целое, типически повторяющееся на протяжении известной зоны Земли". При всем несовершенстве это определение содержит чрезвычайно важное указание на связь между ландшафтом и природной (ландшафтной) зоной.

В русской географии дооктябрьского периода еще не существовало разработанного учения о ландшафте, но идея ландшафта стала входить в научный обиход географов. Она создавала теоретическую платформу для объединения взглядов представителей различных отраслевых дисциплин и для разработки принципов и методов комплексных территориальных исследований.

Ландшафтоведение в 20–30-е годы XX в.

Главная географическая идея 1920-х гг. – идея районирования. Опыт районирования дал возможность сформулировать принцип провинциальности, что явилось наиболее существенным вкладом в ландшафтную теорию.

Второе направление развития ландшафтно-географических идей в 1920-е гг. связано непосредственно с детальными полевыми исследованиями, проводившимися с прикладными целями, преимущественно для выявления и оценки земель. Многие исследователи пришли к убеждению, что наиболее плодотворные результаты при подобных исследованиях дает ландшафтный подход. Практически его реализация выразилась в зарождении полевой ландшафтной съемки и появлении первых ландшафтных карт. Пионерами ландшафтной съемки явились Б.Б. Полынов и И.В. Ларин. Ландшафтные съемки велись в крупных масштабах. В процессе съемок была доказана реальность существования природных территориальных комплексов и подтверждена тесная взаимообусловленность их компонентов.

В процессе проведения ландшафтных съемок выявилось многообразие природных территориальных комплексов и возникла необходимость установить их различные градации. Важнейшим итогом явилось определение наиболее дробной (элементарной) ступени ландшафтного деления, которую Б. Б. Полынов и И. М. Крашенинников называли элементарным ландшафтом, а И. В. Ларин – микроландшафтом (оба понятия соответствуют ранее введенной Р.И. Аболиным эпиморфе).

Наконец, еще одним важным научным результатом детальных ландшафтных исследований было появление первых идей в области динамики и эволюции ландшафта. Начало этому генетическиму направлению в ландшафтоведении было положено Б. Б. Полыновым.

Эпифации группируются в промежуточные комплексы, которые Л.Г. Раменский назвал урочищами (они связаны с самостоятельными формами рельефа, отдельными частями обширной речной поймы и др.). Вводя в науку понятия о эпифации и урочище, Раменский развил идею морфологии ландшафта, намеченную Г.Н. Высоцким. Важнейшая же заслуга его перед ландшафтоведением состоит в том, что он указал на новый тип географических связей (горизонтальных).

↑ Ландшафтоведение после второй мировой войны

Первые послевоенные годы в советском ландшафтоведении ознаменовались возобнавлением и распространением ландшафтных съемок. Инициаторами их выступили географы Московского университета под руководством Н.А. Солнцева, а в начале 1950-х гг. съемки велись уже группами сотрудников Ленинградского, Львовского, Латвийского и других университетов. Развертывание полевых ландшафтных исследований имело решающее значение для дальнейшей разработки теории ландшафта. В 1948 г. Н.А. Солнцев, развивая идеи Л.Г. Рамен-ского и Л.С. Берга, углубил представление о ландшафте и его морфологии. Согласно его определению, ландшафт – основная таксономическая единица в ряду природных территориальных комплексов; это генетически единая территориальная система, построенная из закономерно сочетающихся морфологических частей – урочищ и фаций. Это представление создавало теоретическую основу для ландшафтной съемки и создания ландшафтных карт разных масштабов. Фации были признаны объектом полевой съемки в крупных масштабах, урочища – в средних, ландшафты оказывались оптимальными объектами мелкомасштабного (обзорного) картографирования.

В это время оживился интерес к теоретическим вопросам ландшафтоведения. Основное внимание привлекали вопросы, связанные с ландшафтной съемкой и созданием ландшафтных карт: морфология ландшафта, принципы выделения фаций и урочищ, их систематика, критерии и объем ландшафта, проблема ландшафтных границ и т. п.

В 1944–1946 гг. Б. Б. Полынов разработал основы геохимии ландшафта – нового научного направления, имеющего дело с изучением миграции химических элементов в ландшафте. Другое новое направление, имеющее близкое отношение к ландшафтоведению, а именно биогеоценология, связано с именем В. Н. Сукачева (1880–1967).

Важным импульсом для активизации ландшафтных исследований послужило I -е Всесоюзное совещание по ландшафтоведению, организованное Географическим обществом в 1955 г. в Ленинграде. С этого времени совещания ландшафтоведов созывались в разных городах почти ежегодно. Десятилетие 1960-х гг. характеризовалось небывалым ростом популярности ландшафтоведения. В географической среде оживленно обсуждались теоретические вопросы, методы исследований, прикладные аспекты учения о ландшафте, в центре внимания продолжали оставаться съемка и разработка ландшафтных карт. В 1960-х гг. впервые появились обзорные ландшафтные карты отдельных республик и областей как элементы содержания комплексных атласов.

В связи с созданием ландшафтных карт возникла проблема классификации ландшафтов. Подробная классификация была разработана для территории СССР применительно к карте в масштабе 1:4 000 000. В Московском университете была проведена большая работа по систематике ландшафтов.

Усиление интереса к ландшафтоведению наблюдается после второй мировой войны и в некоторых зарубежных странах. Наиболее интересны взгляды К. Тролля (1899–1975), развивающего представление о ландшафте как природном единстве, имеющем естественные границы. Тролль различал морфологию и экологию ландшафта (к последней он относил функциональный анализ ландшафта, изучение взаимодействия компонентов, баланса вещества); он ввел также понятие об экотопе как элементарной ячейке ландшафта (эквивалент фации).

С 1950-х гг. ландшафтные исследования развиваются в Польше, а позднее – и в других странах социалистического лагеря.

На Западе идея взаимосвязи компонентов живой и неживой природы часто связывается не с географией, а с экологией как учением об экосистемах. Хотя в центре внимания эколога лишь биотическая часть географического комплекса, экология может способствовать развитию комплексного ландшафтно-географического подхода.

Любая научная теория возникает при наличии определен­ных исторических предпосылок. Ландшафтная концепция в оте­чественной физической географии не стала исключением.

К таким предпосылкам можно отнести возникновение предварительной аналитической стадии в развитии географии (XVIII-XIX вв.), когда происходила углубленная разработка от­раслевых географических дисциплин, изучающих отдельные компоненты природы, формулирование в это же время фунда­ментальных законов естествознания (биологии, химии, физики).

Немаловажную роль сыграли и социально-экономические предпосылки. Вся история ландшафтоведения непосредственно была связана с общественной практикой и нуждами производст­ва. В последние десятилетия XIX в. выдающиеся русские уче­ные и общественные деятели осознали, что решение острейших в то время проблем сельского и лесного хозяйства требует по­нимания связей между компонентами природной среды и обоб­щенного анализа природы конкретных территорий.

История ландшафтоведения насчитывает чуть менее 100 лет, т.е. науку можно с определенной долей условности назвать молодой. Но истоки ландшафтных знаний, как и в целом гео­графических, нужно искать много ранее, начиная с формированием в античный период одной из областей знания, которая ха­рактеризовала и описывала пространство.

К античности восходят и первые, пусть крайне примитив­ные с современной точки зрения, попытки районирования зем­ной поверхности. Уже деление ойкумены на три части света – Европу, Азию и Ливию (Африку), возможно, перешедшее к грекам от народов Древнего Востока, представляло собой первич­ное районирование. Элементы подобного простейшего райони­рования мы находим еще у Геродота (485-425 гг. до н.э.) – вид­нейшего историка и географа классической Греции. Наиболее интересна попытка Эратосфена разделить всю сушу на так на­певаемые сфрагиды – крупные регионы суши.

В период Средневековья интерес к изучению природы практически отсутствовал (за исключением арабских путешественников, географов, астрономов). Возрождение географии на­чинается в XV в., когда итальянские гуманисты стали переводить труды ученых греко-римской эпохи. Возродилось представление о шарообразности Земли.

Великие географические открытия конца XV – начала XVI вв. произвели переворот в географическом кругозоре человечества и имели далеко идущие социально-экономические последствия, они оказали революционизирующее влияние и на развитие философской мысли и естествознания. Величайшим науч­ным достижением этого периода явилось гелиоцентрическое учение Николая Коперника (1473-1543). К первой половине XVII в. относятся важные изобретения в области техники на­блюдений: зрительная труба, термометр, барометр.

Выделение ландшафтоведения как научного направле­ния. Заметный перелом в развитии физической географии наме­тился во второй половине XVIII в. Он совпал с началом эпохи утверждения капитализма в передовых европейских странах. С этого времени предпринимаются масштабные географические исследования с научными целями.

Ценные наблюдения, свидетельствующие о стремлении охватить природу территории как целое и найти закономерности географических явлений, находим в трудах участников акаде­мических экспедиций 60-70 гг. XVIII в. – П.С. Палласа, И.А. Гильденштедта, И.И. Лепехина и др.

В 1855 году Н.А. Северцов (1827-1885) дал глубокий анализ зависимости между животным миром и физико-географическими условиями Воронежской губернии. Этот анализ основан на выделении характерных родов местности, расположенных полосами от русла Дона к степному водоразделу.

Н.А. Северцов установил также закономерности распределения лесов и степей в зависимости от рельефа и грунтов. В книге М.Н. Богданова о животном мире Поволжья (1871) содержатся описания типов местности черноземной полосы Поволжья и ин­тересные наблюдения над географическими связями. Исследо­ваниями П.П. Семенова-Тян-Шанского (1856-1857) и Н.А. Северцова (1864-1868) в Тянь-Шане было положено начало изуче­нию высотной географической поясности гор.

В.В. Докучаев и его школа. В конце XIX века в России формируется мощная географическая школа. Основателем ее стал профессор Петербургского университета В.В. Докучаев (1846-1903), величайшей научной заслугой которого было соз­дание науки о почве. Взгляд Докучаева на почву – географиче­ский: почва есть результат взаимодействия всех географических компонентов – материнской породы, тепла, влаги, рельефа и организмов, она является как бы продуктом ландшафта и в то же время его "зеркалом". Почва оказалась последним звеном в сис­теме географических связей, которого до тех пор недоставало. От изучения почвы оставался один шаг до географического син­теза, и его сделал В.В. Докучаев: почва послужила отправным пунктом для его более широких географических обобщений.

В.В. Докучаев воспитал целую плеяду ученых, так в исто­рии нашей науки возникло уникальное явление – докучаевская научная школа. Через эту школу прошли такие выдающиеся географы, как А.Н. Краснов (1862-1914), Г.Ф. Морозов (1867-1920), Г.Н. Высоцкий (1865-1940), Г.И. Танфильев (1857-1928), В.И. Вернадский (1863-1945), Л.С. Берг (1876-1950), С.С. Не­уструев (1874-1928), Б.Б. Полынов (1977-1952) и др.

Первое зональное районирование всей территории России осуществил в 1913 г. Л.C. Берг, причем зоны впервые названы им ландшафтными. Эта схема является классической.

Докучаевская традиция проявилась в том, что многие ра­боты того времени по районированию имели прикладную на­правленность. Так, Г.Ф. Морозова проблема природного рай­онирования интересовала с позиций лесоводства, Г.Н. Высоцкий разрабатывал систему зон и более подробное деление ряда ре­гионов с целью научного обоснования дифференцированных приемов степного лесоразведения.

Накопленный опыт комплексных исследований в разных регионах, с разными практическими задачами и на разных тер­риториальных уровнях детальности, приводил отечественных ученых к твердому убеждению: закономерные взаимообуслов­ленные территориальные сочетания природных компонентов объективно существуют. В начале XX столетия такая идея во­плотилась в идею о ландшафте. В течение первых десятилетий прошлого века независимо друг от друга разные исследователи излагали свои мнения о ландшафте.

Л.C. Берг определил ландшафт как "область, в которой характер рельефа, климата, растительного и почвенного по­крова сливается в единое гармоническое целое, типически по­вторяющееся на протяжении известной зоны Земли".

Р.И. Аболин впервые наметил последовательную систему физико-географических единиц сверху донизу – от ландшафт­ной оболочки до простейшего географического комплекса (по современной терминологии – фации).

Ландшафтоведение в 20-30-е годы XX в. В 20-е годы прошлогостолетия в Советском Союзе велись масштабные paботы по изучению естественных производительных сил, были охвачены даже отдаленные и малоизученные территории. Правда, теоретический уровень большинства исследований того вре­мени был невысок.

Второе направление развития ландшафтно-географических идей было связано непосредственно с деталь­ными полевыми исследованиями – полевой ландшафтной съем­кой (можно сказать, что именно с этого времени начинает фор­мироваться ландшафтный подход и его применение на практи­ке). Пионерами ландшафтной съемки явились Б.Б. Полынов (изучение донских террасовых песков, Лахтинской впадины, ландшафтов Монголии совместно с И.П. Крашенинниковым) и И.В. Ларин (изучение севера Прикаспийской низменности).

Еще одним важным научным результатом детальных ландшафтных исследований стало появление первых идей в об­ласти динамики и эволюции ландшафта. Начало этому, генети­ческому, направлению в ландшафтоведении было положено Б.Б.Полыновым.

JI.C. Берг не ограничил объем ландшафта, понимая его как географический комплекс вообще, независимо от ранга. Среди примеров ландшафтов он называет болота, ельники, бугристые пески и т. п., т.e. повторяющиеся в пространстве образования, и в то же время такие крупные и неповторимые (индивидуальные) единства регионального уровня, как Валдайская возвышенность и Среднесибирское плоскогорье. Таким образом, создавалась двойственность в толковании ландшафта (типологическая и региональная трактовки), сохранившаяся поныне.

Необходимо отметить также работы Л.Г. Раменского. По его мнению, ландшафт – это сложная территориальная система, состоящая из разнородных, но сопряженных закономерно связанных и развивающихся как единое целое элементарных при­родных комплексов – эпифаций. Эпифации формируются внут­ри ландшафта на различных местоположениях и группируются (объединяются) в урочища – промежуточные единицы, связан­ные с самостоятельными формами рельефа. Раменский развил идею морфологии ландшафта, обратил внимание на важность изучения связей между отдельными участками, т.е. элементар­ными природными комплексами.

Большим недостатком этого периода развития ландшафтоведения является разрыв между ландшафтоведческим и общеземлеведческим направлениями. Именно в эти годы А.Д. Григорьев (1883-1968) приступил к разработке учения о географи­ческой оболочке, которое затем в 1940-х гг. развил и дополнил С.В. Калесник.

Ландшафтоведение в период после Второй мировой войны. Первые послевоенные годы в советском ландшафтоведении ознаменовались возобновлением и распространением ландшафтных съемок. Инициаторами выступили географы Московского университета под руководством Н.А. Солнцева. Развертывание полевых ландшафтных исследований имело ре­шающее значение для дальнейшей разработки теории ландшаф­та. В 1947 году Н.А. Солнцев выступил на II Всесоюзном гео­графическом съезде в Ленинграде с докладом, в котором обоб­щил первые результаты полевых работ московских ландшафтоведов. Развивая идеи Л.Г. Раменского, он обосновал региональ­ное представление о ландшафте и его морфологии. Согласно его определению ландшафт – основная таксономическая единица в ряду природных территориальных комплексов; это генетически единая территориальная система, построенная из закономерно сочетающихся морфологических частей – урочищ и фаций.

В 1944-1946 годы В.В. Полынов разработал основы гео­химии ландшафта – научного направления, изучающего мигра­цию химических элементов в ландшафте – важный аспект по­знания вертикальных и горизонтальных географических взаимо­связей. Другое новое направление, имеющее близкое отношение к ландшафтоведению – биогеоценология. Связано с именем В.Н. Сукачева (1880-1967). Предмет исследования – биокомпоненты и их вещественно-энергетический обмен со средой.

Но все же учение о ландшафте и физико-географическое районирование в эти годы разрабатывались независимо друг от друга, недоставало связующего звена в виде учения о законо­мерностях территориальной дифференциации географической оболочки.

В 1955 году в Ленинграде прошло I Всесоюзное совеща­ние по ландшафтоведению. С этого времени в течение ряда лет совещания ландшафтоведов созывались в разных городах почти ежегодно, а с 1960 г. ландшафтоведческая тематика входит в программу всех съездов Географического общества СССР, созываемых каждые пять лет.

Десятилетие 1955-1965 гг. характеризовалось небывалым ростом популярности ландшафтоведения и научной активностью советских географов в этой сфере.

Ландшафтоведение в последней трети XX в. С середи­ны 1960-х гг. наблюдается поворот ландшафтоведов к вопросам изучения структуры, функционирования и динамики ландшафтов, а также – техногенного воздействия на них. VII Всесоюзное совещание по ландшафтоведению в Перми (1974) было целиком посвящено проблеме динамики ландшафтов. Структурно-динамическое направление ландшафтоведения развивалось в Институте географии Сибирского отделения АН СССР под руководством В.Б. Сочавы. Функционально-динамическое направление исследования природных территориальных комплексов проводилось на основе методов геохимии ландшафта благодаря трудам М.А. Глазовской и Л.И. Перельмана.

Д.Л. Арманд выдвинул задачу разработки физики, или геофизики, ландшафта, предметом которой должно явиться изучение взаимодействия компонентов ландшафта, анализируемого ни уровне и методами современной физики.

В это же время в науку широко внедрился системный подход. Это не было чем-то новым для ландшафтоведения, но все же ландшафт стал рассматриваться как система, т.е. некая целостность, состоящая из ряда взаимодействующих элементов. В.Б. Сочава (1978) ввел понятие о геосистеме как современном эквиваленте термина "природный территориальный комплекс".

На этом этапе развития ландшафтоведения не только формируются теоретические положения учения о ландшафте, обогащается арсенал методов исследования. Привлекаются ма­тематические методы, дешифрирование космических и аэрофо­тоснимков, моделирование и эксперимент. Существенная черта – расширение сферы прикладных ландшафтных исследований. Принципы и методы ландшафтоведения стали применяться в архитектурно-планировочных разработках (для организации территорий пригородных зон крупных городов, курортных рай­онов), в мелиоративных мероприятиях, дорожном строительст­ве, сельском хозяйстве и др.

Среди вузовских и академических центров страны, где ис­следования ведутся в рамках ландшафтоведческой проблемати­ки можно выделить три крупных школы: ландшафтную школу Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, ландшафтную школу Санкт-Петербургского государствен­ного университета, ландшафтные работы при Институте географии СО РАН.

В настоящее время ландшафтные работы ученых МГУ ве­дутся в следующих направлениях: изучение пространственно-временной организации и эволюции ландшафтов (И.И. Мамай, К.II. Дьяконов); развитие математических методов обработки полевых наблюдений, дистанционных снимков и математиче­ского моделирования пространственных структур (Ю.Г. Пузаченко, А.С. Викторов, В.В. Сысуев); антропогенизация ланд­шафтов, или антропогенный ландшафтогенез (В.А. Николаев, В.А. Низовцев, И.И. Мамай, Е.П. Романова); эстетика ландшафта (В.А. Николаев).

Ландшафтоведы Санкт-Петербургского госуниверситета ведут работы в рамках исследований ландшафтов северо-запада и севера Европейской России – это пространственно-временной анализ ландшафтов, формирование положений исторического ландшафтоведения, комплексные исследования особо охраняе­мых природных территорий и районов интенсивного освоения. Большое значение придается исследованию экологических, со­циальных и экономических функций ландшафта и развитию ландшафтного подхода как одного из общенаучных методов, имеющих первостепенное значение для познания взаимодействия природы и общества и для оптимизации этого взаимодейст­вия.

Кроме того, А.Г. Исаченко впервые для всей территории страны была произведена сравнительная оценка экологического потенциала ландшафтов и его влияния на размещение населе­ния, условия его жизни и хозяйственную освоенность террито­рии; проанализированы ландшафтно-географические законо­мерности в сельском хозяйстве России и влияние ландшафтной структуры страны на ее продовольственно-ресурсный потенциал и экологическую (демографическую) емкость.

Ландшафтные работы Института географии СО РАН связаны в первую очередь с прикладным ландшафтоведением – формированием процедуры ландшафтного планирования (на примере Байкальского региона совместно с немецкими коллегами).

Но мнению А.Н. Антипова (2006), ландшафтное планиро­вание, с одной стороны, представляет собой совокупность мето­дических инструментов, которые применяются для построения пространственной организации общества в конкретных ланд­шафтах, обеспечивающую устойчивое природопользование и сохранение основных функций этих ландшафтов как системы поддержания жизни. С другой стороны, это коммуникативный процесс, обеспечивающий выявление интересов природопользователей, проблем природопользования, решение конфликтов и разработку согласованного плана действий и мероприятий, в который вовлекаются все субъекты природоохранной и хозяйственной деятельности на территории планирования (Ландшафтное планирование, 2005).

В целом, в современный период развития ландшафтове­дения его теоретический потенциал имеет фундаментальное значение для разработки генеральной стратегии поведения че­ловека в его природном окружении, что можно считать одной из центральных задач этой науки.

Контрольные вопросы и задания. 1. В трудах каких ученых можно обнаружить косвенные зачатки ландшафтоведения? 2. С какого периода в развитии географической науки в России началось параллельно развитие ландшафтоведения, с именем какого ученого связано его начало? 3. Какую роль сыграли труды В.В. Докучаева в становлении ландшафтоведения? 4. Как происходило развитие науки в советский период? 5. На основе уже прослушанных географических курсов охарактеризуйте современное состояние ландшафтоведения и степень его востребованности в прикладных целях.

20-30-е годы 20 века – заложение главных научных направлений классического ландшафтоведения. Региональное ландшафтоведение. Работа Л. С. Берга “Ландшафтно-географические зоны СССР” (1931) и его концепция ландшафта.

Б.Б. Полынов – полевые ландшафтно-генетические исследования и картографирование, представления о метахронности ландшафтов, учение о корах выветривания как продуктах функционирования ландшафтов, первые шаги геохимии ландшафтов.

Пейзажное ландшафтоведение. В. П. Семенов-Тянь-Шанский и его представления об эстетике ландшафтов.

Типологическая трактовка ландшафта и натурные ландшафтно-географические исследования (М. А. Первухин, А. Н. Пономарев, А. Д. Гожев).

Л.Г. Раменский – основатель учения о морфологии ландшафта. Трактовка ландшафта как географического индивида региональной размерности. Экологические школы. Учение о природных типах земель и субъект-объектный подход к их сельскохозяйственной оценке.

С.В. Калесник: ландшафт – реальный объект, доступный для натурных (структурно-генетических) исследований и картографирования.

40-60-е годы 20 века – утверждение теоретико-методологических основ классического ландшафтоведения; масштабный размах ландшафтно-географических исследований и вузовского ландшафтного образования.

Н.А. Солнцев – идейный лидер отечественного ландшафтоведения, создатель и научный руководитель ландшафтной школы Московского университета, первый вузовский профессор-ландшафтовед. Концепция ПТК. Природные компоненты и их роль в ландшафтогенезе. Иерархия ПТК. Теория морфологической структуры ландшафта. Региональная трактовка ландшафта. Методика полевых ландшафтных исследований и крупномасштабного ландшафтного картографирования.

В.Н. Сукачев – основатель биогеоценологии, отечественного варианта ландшафтной экологии.

Б.Б. Полынов, А. И. Перельман, М. А. Глазовская – создатели геохимии ландшафта.

Д.Л. Арманд: Метод балансов в физической географии как путь становления геофизики ландшафта и методический поиск в области изучения метаболизма ландшафта.

Первые ландшафтные стационары.

Ф.Н. Мильков и его представления о типах местности как главных объектах ландшафтных исследований. Парагенетические и парадинамические природные комплексы.

А.Г. Исаченко – создатель первого вузовского учебника по ландшафтоведению и первой государственной ландшафтной карты, автор монографических работ по региональному ландшафтоведению.

Аэрометоды в ландшафтных исследованиях и ландшафтная индикация (С. В. Викторов). Типологическое понимание ландшафта (Н. А. Гвоздецкий). Представления о культурном ландшафте (Ю. Г. Саушкин и др.)

Всесоюзные ландшафтные совещания – дискуссионный форум и научно-методическая школа. Прикладные ландшафтные исследования: сельскохозяйственная оценка земель, проблемы мелиорации, медицинской географии и др.

60-80-е годы – современное (постклассическое) ландшафтоведение. Системная парадигма и её освоение ландшафтной географией.

Учение о геосистемах В. Б. Сочавы. Стационарные ландшафтные исследования. Динамика и функционирование геосистем. Экономическое ландшафтоведение. В. С. Преображениский – теоретик системного ландшафтоведения, лидер научно-методических разработок в области изучения геотехнических систем. Учение об антропогенных ландшафтах в трудах Ф. Н. Милькова, А. М. Рябчикова, Л. И. Кураковой и др.

Опыты построения типологической классификации ландшафтов на структурно-генетический основе (Д. Л. Арманд, Н. А. Гвоздецкий, А. Г. Исаченко, В. А. Николаев).

Современные ландшафтно-географические школы: московская университетская, московская академическая, петербургская, воронежская, иркутская.

1.3 Зарубежные школы ландшафтоведения

ландшафтоведение районирование геоэкология

Хорологическая концепция и ее основатель А. Геттнер. Его оценка ландшафта как среды жизни и труда человека. Ландшафтные исследования З. Пассарге. Концепция культурного (тотального) ландшафта (О. Шлютер и др.). К. Тролль и его попытка сближения ландшафтоведения и экологии. Рождение ландшафтной экологии. Исследования в области морфологии и экологии (физиологии) ландшафта. Теоретизация ландшафтоведения в трудах Э. Неефа, Г. Хаазе, Г. Рихтера и др. Ландшафтное проектирование и уход за культурным ландшафтом.

Э. Реклю и Видаль де ля Блаш – основатели французской школы географии человека. Пейзажное (ландшафтное) направление в региональной географии (А. Деманжон, Р. Бланшар, Ж. Брюн, Э. Де Мартони). Ландшафтная школа Ж. Бертрена. Охрана и обустройство пейзажей Франции. Ландшафтный синтез природы, хозяйства, социума. Перцепция ландшафта. Ландшафтные исследования Ж. Вейбера, Ф. Броссара, Ж. Ружери и др. Французская климатическая (ландшафтная) геоморфология (Ж. Дреш, Ж. Трикар, А. Кайе).

Ландшафтоведение и ландшафтная экология в англоязычных странах.

Инвайронментализм американской географической школы. Э. Семпл, Э. Хартингтон – его основатели и апологеты. В. М. Дэвис и учение о географических циклах и географической среде.

Американские последователи географического антропоцентризма и хорологической концепции – К. Зауэр, Р. Хартшорн и др. Географический детерминизм и вульгарный географизм. Государственная съемка земель в США. Английская школа исследования и картографирования использования земель и ее основатель Д. Стэмп. Монографические сводки П. Хаггета, Д. Харвея, работы Р. Дж. Чорли, Д. Грига и др. Географическое моделирование, районирование и классификации.

Ландшафт как умственная конструкция (ландшафтный феноменализм). Австралийский опыт комплексного географического картографирования земель на ландшафтной основе.

С середины XIX века русская географическая наука начинает испытывать подъем. Особенности общественно-экономического развития страны, выразившиеся в кризисе экономики, потребовали более рационального размещения промышленного производства, более комплексного использования природных ресурсов, перераспределения производительных сил и т. д. На повестку дня были поставлены такие практически важные проблемы, как учет и оценка земельных угодий, совершенствование методов лесного хозяйства, борьба с засухами и др.

В 1896 г. В.В. Докучаев выделил природные зоны в европейской части России: бореальную, или полярную; северную, или лесную; таежную; предстепье; среднюю – черноземную и крайнюю южную. В 1898 г. почвенные пояса он приурочил к растительным и климатическим поясам и зонам и сопоставил с ними, что способствовало более цельному пониманию природы и ее многообразных и сложных явлений. В.В. Докучаев выделил пять зон для всего северного полушария, включая Россию, – бореальную, или тундровую; таежную, или лесную; черноземную;

аэральную, сухих, безводных субтропических стран; латеритную зону экваториальных, жарких и сильно влажных стран. Для каждой почвенной зоны дана характеристика почвообразующих компонентов и оценка использования почв в хозяйстве. По мнению В.В. Докучаева, это позволит окончательно решить извечный спор о разделении государства на физико-географические зоны и области с присущими им геологическими, геоморфологическими, почвенными, гидрологическими, климатическими, растительными и фаунистическими особенностями.

В 1899 г. В.В. Докучаев высказал мнение, что учение о зонах природы, о законах развития их, о взаимодействии компонентов все более формируется и обособляется в особую дисциплину в области естествознания. До возникновения идеи о зональности, писал В.В. Докучаев, изучались, главным образом, отдельные природные тела (минералы, горные породы, растения и животные), но не их соотношения, не та генетическая и всегда закономерная связь, какая существует между природными компонентами.

Таким образом, заслуга В.В. Докучаева состоит в том, что он впервые в науке сформулировал представление о закономерных связях между различными компонентами природы, первым из русских ученых понял необходимость изучать природу как целое, а не по отдельным ее компонентам. На этой основе был установлен закон горизонтальной мировой зональности и вертикальной поясности не отдельных компонентов, а их взаимосвязей исходя из того, что в каждой географической зоне существует своя, особая, закономерная связь явлений природы.

С этого времени начинается детальное изучение связей и зависимостей внутри природных территориальных комплексов в пределах естественно-исторических зон, установленных В.В. Докучаевым. Учение о природных зонах становится фундаментом прикладных исследований. Началось изучение физикогеографических комплексов разного ранга от природной зоны до фации, в результате чего появилось учение о ландшафте. Это учение представляет собой естественное продолжение теории В.В. Докучаева о природном комплексе и о зонах природы.

С 1904 по 1914 г. представления о природных территориальных комплексах разрабатывались Г.Н. Высоцким, Г.Ф. Морозовым, Л.С. Бергом, А.А. Борзовым, Р.И. Аболиным.

Г.Н. Высоцкий создал представления о ПТК как о сочетании типов местопроизрастаний, показал зональные и интразональные ПТК, заложил основы морфологии ландшафта, выдвинул идею о создании ландшафтных карт.

Г.Ф. Морозов (1867-1920) был заведующим опытным участком Особой экспедиции Лесного департамента, которой руководил В.В. Докучаев. Научные идеи В.В. Докучаева оказали большое влияние на формирование его взглядов. Основываясь на исследованиях взаимосвязей внутри растительных группировок леса, лесных группировок с природными компонентами и зависимости строения различных типов насаждений от местопроизрастания, Г.Ф. Морозов утверждал, что лес – явление географическое.

С 1903 г. Г.Ф. Морозов разрабатывал теорию о типах лесных насаждений и пришел к выводу, что причиной их пестроты служат, с одной стороны, условия местопроизрастания, с другой – вмешательство человека. Решающую роль в этом процессе он отводил географической среде. Вмешательство человека не имеет устойчивого влияния на лесные насаждения и должно учитываться, по его мнению, в пределах однородных условий местопроизрастания.

Важен генетический подход Г.Ф. Морозова к изучению ландшафтов. Он настаивал на изучении ландшафтов в развитии, считая, что это необходимо учитывать при классификации. В 1920 г. к факторам лесообразования он добавил историкогеологические причины. Морозов утверждал, что ландшафт – понятие общее, выделенные им классификационные группы лесных насаждений – типы ландшафтов разного порядка.


– сухую (каштановую) степь,

– широколиственные леса Приамурья,

– вулканические ландшафты Камчатки,

Таким образом, с середины XIX века в географию широко внедрились идеи о необходимости изучать природу как единое целое. Впервые эту идею, высказал В.В. Докучаев. Учение о ландшафте начало формироваться в рамках биогеографии, почвоведения, лесоведения, болотоведения как представление о связях различных компонентов и их влиянии на формирование растительности, почв, животного мира.

Октябрьская социалистическая революция существенно изменила социально-экономические и методологические предпосылки развития ландшафтоведения. Географическое изучение территории стало общегосударственным делом. Управление страной требовало научных знаний о природных особенностях территории, так как без этого невозможна была плановая перестройка народного хозяйства на социалистической основе. Разработка плана ГОЭЛРО, создание Госплана и первые работы по районированию территории страны обусловливали появление конструктивных подходов в географических исследованиях, новых идей и теорий в науке. Теория и практика требовали от советских ученых активного познания законов и методов диалектического и исторического материализма. Это позволяло им объективно оценивать сложные процессы действительности, формировать мировоззрение, новые взгляды на задачи науки.

Уже в первое десятилетие существования Советского государства в разные районы страны посылались комплексные экспедиции: Якутская, Туркменская, Южноуральская и др. Непосредственные наблюдения в поле, камеральная обработка материалов, общение специалистов разного профиля между собой неизбежно приводили исследователей к идее о ландшафтах. Представление о ландшафтах находило все больше сторонников. Появились работы, в которых делались первые попытки анализировать природу отдельных районов с ландшафтной точки зрения.

Характерная особенность этого непродолжительного периода в истории ландшафтоведения – стремление проверить на практике теоретические положения. Но такой естественный ход развития нового научного направления выдвигал новые проблемы. Основные из них были связаны с пониманием однородности природного территориального комплекса как критерия для их выделения и систематизации. Теоретические идеи в учении о ландшафте базировались на взглядах о первичности литогенной и климатической составляющих ландшафтного комплекса.

В период с 1931 по 1955 г. учение о ландшафтах обособляется в новое научное направление. Определяются его предмет и задачи, место среди других географических наук и связи с этими науками.

С.В. Калесник первый отметил неразрывную связь науки о географической оболочке Земли – общего землеведения – с наукой о естественных частях географической оболочки – ландшафтоведением. Н.А. Солнцев и А.Г. Исаченко обосновали идею о ландшафте как основной единице физико-географических исследований. Но вместе с тем успехи теоретического ландшафтоведения мало отразились на региональных физико-географических исследованиях. Господствующее положение в них занимало освещение отраслевого материала, районирование же производилось чисто эмпирически, схематично, каждым ученым по-своему.

Каждый ландшафт состоит из нескольких повторяющихся в пространстве частей (Н.А. Солнцев предлагает называть их урочищами), а последние – из фаций. Таким образом, ландшафт, по мнению Н.А. Солнцева, имеет четко выраженный конструктивный план, свою морфологию. Это позволяет изучать не весь ландшафт, а выборочно типичные урочища и характер взаимодействия между ними.

Г.Н. Высоцкий, А.А. Борзов, Л.С. Берг, Л.Г. Раменский и С.В. Калесник в ПТК разного ранга видели иерархическую систему соподчинения единиц. Н.А. Солнцев впервые подошел к этому вопросу с системных позиций. Морфологическую структуру ландшафта он рассматривал с функциональной точки зрения. В 1949 г. в статье Н.А. Солнцев уточнил свое прежнее определение ландшафта и отметил, что взаимодействие компонентов внутри ландшафта создает его морфологическую структуру, отдельные части, которые тоже являются комплексами природы и отличаются от других природных комплексов (фитоценозов, озер и т. д.). Природные территориальные комплексы образуют морфологическую структуру ландшафта и служат предметом изучения ландшафтоведения. Знание морфологии ландшафтов имеет теоретическое и практическое значение и должно быть особым разделом в учении о географическом ландшафте, который следует называть морфологией географических ландшафтов. Таким образом, ландшафт и более высокие территориальные единицы – это таксономические единицы географии, а природные территориальные комплексы, входящие в состав ландшафта, – морфологические единицы ландшафта. Среди морфологических единиц Н.А. Солнцев предложил различать урочище и фацию. Он впервые дает определение фации и урочища, рассматривает их особенности, отличия от других природных комплексов (оврагов, балок, фитоценозов и др.). Промежуточный комплекс между фацией и урочищем Н.А. Солнцев рекомендует называть географическим звеном (начальная стадия развития урочища). Морфологическая структура ландшафтов помогает решить очень важный вопрос о границах между ландшафтами. Н.А. Солнцев считал, что в ряде случаев границы фаций выражены четко и носят линейный характер. Поэтому несложно определить границы урочищ по границам фаций и, наконец, границы ландшафтов по границам урочищ. Но для этого необходимо хорошо знать морфологию ландшафтов. Границы ландшафта наиболее устойчивы во времени, а фаций и урочищ – более динамичны.

Высказав идею о таксономических единицах географии и морфологических единицах ландшафта, в 1950 г. Н.А. Солнцев в согласии с А.А. Борзовым отметил, что географический ландшафт является основной территориальной единицей в таксономической системе географии, он индивидуален, в то время как морфологические части ландшафта представляют собой типически повторяющиеся территориальные комплексы. Определенные морфологические единицы могут быть характерными для группы близких ландшафтов, что позволит создать их классификацию.

Заслуга Н.А. Солнцева в развитии теории ландшафтоведения заключается в разработке понятийного аппарата нового научного направления, методики полевых ландшафтных исследований, применении материалов этих исследований на практике. Дальнейшие ландшафтные исследования и их картографирование подтвердили плодотворность идей Н.А. Солнцева о том, что каждый ландшафт построен из закономерно сочетающихся морфологических единиц – урочищ и фаций, которые и служат объектом детальной ландшафтной съемки.

После Великой Отечественной войны интерес к ландшафтоведению возобновился. С 1951 г. полевым картографированием ландшафтов занимаются географы Ленинградского университета, затем к аналогичным исследованиям обратились географы Воронежского, Латвийского, Львовского и ряда других университетов. Учением о ландшафтах заинтересовались представители других наук, близких к географии. Все это явилось основой для более глубокой разработки теории ландшафта.

Признание ландшафтоведения как самостоятельного научного направления открыло большие возможности для его дальнейшего развития на базе практических потребностей в нем. Вопросами ландшафтоведения начали заниматься не только в учебных заведениях, но и в Академии наук СССР и академиях наук союзных республик, в проектных и производственных организациях. Это позволяло находить новые пути развития науки, углубленно решать традиционные вопросы. Ландшафтная школа, во главе которой стоял Л.С. Берг, дифференцировалась.

В Ленинградском университете научный коллектив под руководством А.Г. Исаченко изучает вопросы общего и прикладного ландшафтоведения, ландшафтного картографирования и теории ландшафтоведения.

Ландшафтоведы Воронежского университета под руководством Ф.Н. Милькова работают над проблемами общего ландшафтоведения, возглавляют и координируют разработку теории антропогенного ландшафтоведения.

Научный коллектив под руководством В.С. Преображенского в Институте географии АН СССР известен работами по прикладному ландшафтоведению, типологии ландшафтов, физикогеографическому районированию.

В Иркутске в Институте географии Сибири и Дальнего Востока В.Б. Сочавой в 1959 г. были начаты работы по системным ландшафтным исследованиям. В настоящее время коллектив работает над проблемами геохимии и геофизики ландшафтов с преимущественным изучением в стационарных условиях морфологических единиц.

Читайте также: