Что такое обломовщина реферат

Обновлено: 05.07.2024

Пример сочинения 2

Иван Александрович Гончаров в своем романе поднимает очень значимую тему для всех. Главным героем романа, в честь которого он назван, Илья Ильич Обломов. Он помещик, довольно молод. Обломов живёт за счёт крепостных крестьян, а они в свою очередь привыкли к такому распорядку жизни, позабыв о свободной жизни. Родители главного героя с детства избаловали своего сына. В более сознательном возрасте он не способен на простые вещи, он уже не может сам поесть, одеться и лечь спать.

В связи с избалованностью главного героя, он стал бесполезен для общества и прекрасно это понимает. Всему чему его научили родители, это было умение поспать и поесть, больше он ни к чему не была приспособлен. С детства его приучали, что самое главное в жизни сон и еда. С переездом в другой город от родителей, Обломов не сменил свой образ жизни, он по прежнему продолжает спать и есть целыми днями.

С детства Обломов не научился находится в обществе и общаться с людьми, поэтому в более сознательном возрасте он никуда не выходит. Он привык к крепостным крестьянам, они всегда все делали за него на его родине. Не изменяя своим привычкам, Обломов завел себе слугу, Захара. Слуга, подобно хозяину ленив. Его новая жизнь ничем не отличается от прошлой.

В связи с этим Обломов не взрослеет и остаётся таким же ребенком. Родители не привили ему такие качества, как: трудолюбие, ответственность, самостоятельность. Сам Обломов прекрасно понимает, что он не приспособлен к жизни, его постоянно и все обманывают, но с этим главный герой ничего поделать не может. Он страдает от своей бесхарактерности.

Обломов осознает, что так жить нельзя и нужно что-то менять, виной всему этому является Обломовщина. У него таков образ жизни не по причине болезней или плохого самочувствия, а потому что он не знает другой жизни. Он живёт в грязной квартире, где везде разбросаны грязные, нестираные вещи. Захар так же ленив, его устраивает что можно ничего не делать, только ухаживать за Обломовым.

Обломовщина это место где царит лень и безделье. Люди, живущие в Обломовщине, живут в свое удовольствие и так же, как Обломов нуждаются только в еде и сне. К сожалению, Обломов поздно осознал, что Обломовщина портит людей и их судьбы. Он остался один без родителей и знаний о взрослой жизни.

В мире не мало таких людей, как Обломов. Сам Обломов об этом упоминает. Гончаров раскрывает проблему Обломова. Но несмотря на тот ужас где обитал Обломов, он был счастлив.

Пример сочинения 3

Что такое обломовщина?

Обломовщина – нарицательное слово, которым характеризуется личностный застой, отсутствие развития, наличие апатии, лени, прокрастинации.

Обломовщина в лице Ильи Ильича Обломова

И даже встреча с Ольгой Ильинской не помогла вытащить главного героя из омута лени и бездействия. вначале окрыленный любовью герой воодушевился и решил полностью изменить свою жизнь: он начал выходить в свет, общаться умными людьми, строить планы на совместную жизнь с девушкой. Однако его запала хватила ненадолго. все его рассуждения о активной и полной пользы жизни потерпели крах. постепенно он стал избегать свиданий с девушкой, замкнулся в себе и в конце концов провел остаток дней с необразованной вдовой Агафьей Матвеевной Пшеницыной, которая, словно его мама, окружила Обломова заботой и дала спокойно полежать на диване.
Пример сочинения 4

Образ Обломова и значение понятия “обломовщина” глубоко и полно объяснил Добролюбов в статье “Что такое обломовщина?” Главные черты Обломова – апатия, лень, бездеятельность. Герою только 32 года, а он лишен всякого интереса к жизни. Целыми днями он лежит на диване, созерцая стены и потолок. Но ведь не родился же таким Илья Ильич!

В детстве у него был живой, любознательный ум. Обломов получил образование, которое открывало ему дорогу в жизнь. Когда-то он мечтал послужить России, считая, что “вся жизнь есть мысль и труд, труд хоть безвестный, темный, но непрерывный”.
Правда, и в юности труд он воспринимал как подвиг.

У Обломова “хрустальная, прозрачная душа”, по выражению Штольца. Он честен, добр, сердечен. Его любят окружающие.

Но главное, всепобеждающее качество Обломова, – лень. Эта лень произросла на почве крепостного строя. Илья Ильич привык все получать, не прикладывая никаких усилий, – для работы были слуги и крепостные крестьяне.

Он даже гордится, что за всю жизнь сам чулок не надел, угли в камине не помешал. “Ни холода, ни голода никогда не терпел, нужды не знал, хлеба себе не зарабатывал и вообще черным делом не занимался”. “Черное дело” – удел крепостных. Обломов же – барин. Он считает, что одно это уже ставит его выше других.
Такое мнение воспитывалось хозяевами Обломовки, которые были уверены, что Илюша Обломов, потомственный дворянин и наследник имения, должен занимать “особенное” положение. Но чтобы занять “особенное” место, надо было приложить усилия в университете, на службе. “Беспокоить” себя Обломов не хотел, трудиться, чтобы стать похожим на других петербургских чиновников, не посчитал нужным. Проще было, лежа на диване, доказывать свою исключительность крепостному слуге Захару.

Обломов мыслит категориями, усвоенными с детства в Обломовке, не пересматривая их и не обновляя соответственно изменяющейся жизни. Быт и нравы Обломовки он воспринимает как норму, а всю другую жизнь – как “вечную беготню взапуски”. Обломов осуждает петербургскую суету из-за собственной инертности, но объективно оказывается прав. “Чего там искать? интересов ума, сердца? Ты посмотри, где центр, около которого вращается все это: нет его, нет ничего глубокого, задевающего за живое.

Все это мертвецы, спящие люди, хуже меня эти члены света и общества! …Разве это не мертвецы. ” Слова Обломова перекликаются с оценкой крепостников (правда, помещиков) Гоголем в “Мертвых душах”.

Обломов начинает читать, но чтение утомляет его. Он пытается проанализировать свою жизнь и свой характер, но посреди этого самоанализа “нечувствительно”, незаметно для себя засыпает. Обломов не хочет перемен, боится, чтобы “жизнь его не тронула”.

Он только лежит на диване и спит, и ему даже “во сне хочется спать”. Мечты, которым он иногда предается, не идут дальше сытой и спокойной жизни.

В “Сне Обломова” Гончаров рисует идиллию патриархальной крепостной деревни. С одной стороны, подчеркивается эпический характер такого существования, но вместе с тем Обломовка показана как сонное царство, а обломовцы – как спящие богатыри. Гончаров говорит о тех могучих задатках, которые были у Обломова, но которые навеки “уснули”, не развившись. Обломов оказался нигде и никому ненужным, даже себе. “Началось с неумения надевать чулки, а кончилось неумением жить”, – подводит итог Штольц, а Захар восклицает: “Зачем ты на свет божий родился?” Обломов – и порождение, и жертва условий, среды.

Как жертва он объективно является обвинителем современного общества: “Или я не понял этой жизни, или она никуда не годится”.

В романе Гончарова было названо явление – “обломовщина”. В статье “Что такое обломовщина?” Добролюбов дал объяснение этого понятия, показал его истоки и характер.

Обломовщина — отображенное Гончаровым явление помещичьего строя эпохи распада крепостничества в России. В ряде своих черт обломовщина характеризовала и пореформенную действительность. Причины ее живучести на этом этапе лежали в господстве отсталой по сравнению с Западной Европой и США сельскохозяйственной экономики.

Вокруг романа Гончарова завязалась оживленная полемика, которая отразила в себе классовую борьбу в стране.

Выступавшая с оценкой О. либеральная критика 60-х годов по существу обычно затушевывала крепостническое содержание образа Обломова, открыто полемизируя с революционной демократией. Против опасности крестьянской революции обе партии помещичьего класса — либеральная и крепостническая — выступали единым фронтом. А. В. Дружинин напр. в статье, посвященной

Так в условиях обостренной классовой борьбы 60-х гг. между крестьянской демократией, с одной стороны, и либералами и крепостниками — с другой, вокруг крестьянского вопроса в лит-pe шли бои, и на одном из участков этой борьбы О. приобретала для революционной партии значение социально-экономического тормоза, а для партии крепостников — политического забрала. В более позднюю эпоху дворянская критика вновь использовала О. как одно из литературных средств в борьбе за сохранение социально-экономического строя, основанного на блоке промышленной буржуазии и поместного дворянства против революционного движения.

Ленинские оценки О. указывают марксистско-ленинскому литературоведению путь для правильного понимания этого социально-экономического явления как продукта дворянско-помещичьей среды и его социальной функции в советских условиях. И наконец факты нередкого использования Лениным образа Обломова в политической борьбе учат пролетариат критически пользоваться литературным наследием в интересах социалистического строительства и культурной революции.

Список литературы

Обломов, ред. Б. Томашевского и К. Халабаева, примеч. Иванова-Разумника, Гиз, (М. — Л.), 1928 (последнее — комментированное издание).

О новой постановке работы СНК и СТО (1922), там же, стр. 159, 160

набросок двух ненаписанных глав)

Горбунов Н. П., Воспоминания о Ленине (Ленин об обломовщине и о подборе людей), Партиздат, Москва — Ленинград, 1933

Роман И. А. Гончарова "Обломов" — это роман социально-психологический, изображающий губительное влияние дворянско-помещичьей среды на человеческую личность. "Обломов" появился тогда, когда крепостнический строй все больше и больше обнаруживал свою несостоятельность. Гончаров работал над этим произведением много лет. Роман был напечатан в 1859 году в журнале "Отечественные записки" и сразу привлек внимание читателей.

Гончарову, как мало кому еще, удалось прикоснуться пером художника к самым сокровенным струнам "русской души". Писатель создал героя, воплощающего, как ни странно, основные черты русского национального характера, хотя и в виде не самом приглядном, но вызывающем при этом любовь и сочувствие. Заслуга Гончарова состоит в том, что он раскрыл социально-исторические причины возникновения такого характера, как Обломов. Именно поэтому в романе важное место занимает изображение тех условий и той среды, в которых происходило формирование его героя.

Писатель с изумительной глубиной воспроизвел жизнь захолустной дворянской усадьбы, быт помещиков средней руки, их психологию, нравы, обычаи, воззрения. В главе "Сон Обломова" автор рисует неподвижность, усыпляющий покой и тишину "мирного уголка". "Правильно и невозмутимо совершается там годовой круг"; "ни страшных бурь, ни разрушений не слыхать в том краю"; "жизнь, как покойная река, текла мимо них" — такие фразы характеризуют жизнь героя и его окружения.

Такая жизнь порождала духовную нищету у обитателей Обломовки, узость интересов, бедность и примитивность психологии. Гончаров не раз указывает, что в жизни обломовцев важнейшее место занимали еда и сон. "Забота о пище была первая и главная жизненная забота в Обломовке", — читаем мы в романе. Этой заботе был подчинен весь строй жизни. Свои примитивные потребности обломовцы удовлетворяли за счет подневольного труда крепостных. Это не могло не вызывать в них паразитическое отношение к жизни и отвращение к труду. Душевная и физическая лень, полная умственная бездеятельность — вот черты, характеризующие обитателей Обломовки.

Писатель рисует образ живого, любознательного мальчика и показывает вредное влияние на него обломовской системы воспитания. Родители ограждают Илюшу от труда, приучают к праздности и паразитизму, развивают в нем сознание превосходства над другими. Несмотря на свою косность, они понимали, что без учения их ребенку не получить чинов, крестов и денег. Поэтому, скрепя сердце, учили Илюшу у немца Штольца. Позже Обломов изучает науки в столичном учебном заведении, потом служит, но при первом же затруднении оставляет службу.

К 32 годам Илья Ильич Обломов превратился в "байбака", в существо апатичное и инертное, жизнь которого ограничивается квартирой на Гороховой улице, халатом из персидской материи и лежанием на диване. Такое состояние убивает в Обломове положительные человеческие качества, которых в нем немало. Он честен, гуманен, умен. Писатель не раз подчеркивает в нем "голубиную кротость". Штольц вспоминает, что когда-то, лет десять назад, у него были духовные идеалы. Он читал Руссо, Шиллера, Гете, Байрона, занимался математикой, изучал английский язык, задумывался о судьбе России, хотел служить родине. Штольц упрекает Обломова: "В этом же углу лежат и замыслы твои "служить", пока станет сил, потому что России нужны руки и головы для разрабатывания неистощимых источников".

Идейное противостояние Андрея Иваныча и Ильи Ильича — один из основных смысловых элементов "Обломова". Последняя встреча двух друзей зеркально отражает их первую встречу в романе. Диалог их развивается в следующем обобщенном виде: вопросы Штольца о здоровье, жалобы Обломова, укоры Штольца по поводу неправильного образа жизни, призывы к переменам. Но существенно различается исход разговора: в начале романа Илья Ильич поддается на уговоры друга и выезжает в свет, в финале же он остается на насиженном месте.

Немец Штольц находится "беспрестанно в движении". Его кредо — активная жизненная позиция, недоверие к "мечте, загадочному, таинственному". Характер Штольца связан с новой, буржуазно-предпринимательской действительностью и воплощает в себе черты дельца. Андрей Иваныч трудолюбив, умен, честен, благороден, но трудится он не ради высокой цели, а ради личного преуспевания. На вопрос Обломова: "Во имя чего ты трудишься?" — он ничего не находит сказать, кроме как: "Для самого труда, больше ни для чего". Штольц не тянет на положительного героя, потому что он "слаб, бледен — из него слишком голо выглядывает идея".

Очень важно то, что на происходящее мы фактически смотрим глазами Штольца. Но ведь этот персонаж совсем не представляет авторскую позицию и не во всем он нас убеждает. По существу, Обломов — загадка и для самого автора.

Трагедия Обломова не в отсутствии всеобщего образования и не в запустении его родового имения. Разрыв с Ольгой Ильинской привел к утрате им содержания своей жизни. С Ольгой были связаны лучшие моменты жизни Ильи Ильича. Эта утрата и приводит его в дом Агафьи Пшеницыной. В конце романа Обломов ". был полным и естественным отражением покоя, довольства и безмятежной тишины".

Энергичный Штольц старался вывести Обломова из состояния мертвящего покоя, включить его в жизнь. К сожалению, из этого ничего не получилось, ибо слишком крепко прирос Илья Ильич к покою: "Прирос к этой яме больным местом: попробуй оторвать — будет смерть".

Обломов понимает свое духовное падение, — тем сильнее его душевная драма. "Он болезненно чувствовал, что в нем зарыто, как в могиле, какое-то хорошее, светлое начало, может быть, теперь уже умершее, или лежит оно, как золото в недрах горы. Но глубоко и тяжело завален клад дрянью, наносным сором". Обломов понимает и причины своей духовной гибели. Когда Ольга спросила его: "Отчего погибло все. Кто проклял тебя, Илья. Что сгубило тебя? Нет имени этому злу. ", — "Есть, — сказал он чуть слышно. — обломовщина!".

Гончарову удалось создать типичный характер, порожденный крепостнической действительностью. Классовыми корнями ему служит русское барство с его паразитизмом. В образе крепостного слуги Захара писатель показывает другую сторону "обломовщины" — губительное действие крепостничества на человека, лишенного свободы. Обломовщина воспитала у Захара рабскую психологию. Жизнь ввергла его в умственное убожество и в то же время развила в нем лень и косность. Илья Ильич был прав, думая о своем слуге: "Ну, брат, ты еще больше Обломов, нежели я сам".

Пожалуй, черты положительные Гончарову удалось воплотить в Ольге Ильинской. Ольга — натура независимая, сильная, решительная. Ей свойственно стремление к жизни деятельной и осмысленной. Поэтому, полюбив Обломова, она проникается желанием возродить его, спасти от духовной и нравственной гибели. Поняв, что Обломов не сможет сбросить с себя апатию и лень, она бесповоротно порывает с ним. Прощальные слова, с которыми обращается Ольга к Обломову, говорят о ее высоких требованиях к тому, кого она любит: "Ты кроток, честен, Илья; ты нежен. голубь, ты прячешь голову под крыло — и ничего не хочешь больше; ты готов всю жизнь проворковать под кровлей. да, я не такая: мне мало этого. " Интересно, что Ольга становится женой Штольца. Но, естественно, это замужество не приносит ей счастья.

Бессознательные мотивы и стремления, которые определяют поведение Обломова — это своего рода "бездна". Во многом личность Обломова так и остается неразгаданной.

Н. А. Добролюбов в статье "Что такое обломовщина?" дал блестящий и до сих пор непревзойденный анализ романа. Он отмечает, что общественное значение романа "Обломов" заключается в том, что в нем показана русская жизнь, создан "современный русский тип" и одним словом определено характерное явление дворянско-крепостнической действительности: "Слово это – обломовщина; оно служит ключом к разгадке многих явлений русской жизни".

Добролюбов показал, что образ Обломова представляет собой социально-психологический тип, воплощающий в себе черты помещика дореформенного периода. Состояние барства порождает в нем нравственное рабство: "…гнусная привычка получать удовлетворение своих желаний не от собственных усилий, а от других развила в нем апатичную неподвижность и повергла его в жалкое состояние нравственного рабства. Рабство это переплетается с барством Обломова, так как они взаимно проникают друг в друга и одно другим обуславливается". Обломовы – это все те, у кого слово расходится с делом, кто на словах только желает лучшего и не способен свое желание претворить в действие.

"Обломовщина" как социально-психологическое явление не исчезло с уничтожением крепостнического строя. Пережитки ее – инертность, косность, эгоизм, паразитизм, лень, расхлябанность, разгильдяйство – продолжают жить. Обломовщина страшна тем, что она губит способных, талантливых людей и превращает в инертное ничто, в жалких неудачников.

В том и заключается гений Гончарова, что он в своем замечательном произведении поднял один из важнейших вопросов русской жизни. Ответить на этот вопрос – значит изменить жизнь коренным образом к лучшему.

* Данная работа не является научным трудом, не является выпускной квалификационной работой и представляет собой результат обработки, структурирования и форматирования собранной информации, предназначенной для использования в качестве источника материала при самостоятельной подготовки учебных работ.

В чем заключаются главные черты обломовского характера? В совершенной инертности, происходящей от его апатии ко всему, что делается на свете. Причина же апатии заключается отчасти в его внешнем положении, отчасти же в образе его умственного и нравственного развития. По внешнему своему положению – он барин; “у него есть Захар и еще триста Захаров”, по выражению автора. Преимущество своего положения Илья Ильич объясняет Захару таким образом:

Разве я мечусь, разве работаю? мало ем, что ли? худощав или жалок на вид? Разве недостает мне чего-нибудь? Кажется, подать, сделать есть кому! Я ни разу не натянул себе чулок на ноги, как живу, слава богу! Стану ли я беспокоиться? из чего мне. И кому я это говорю? Не ты ли с. детства ходил за мной? Ты все это знаешь, видел, что я воспитан нежно, что я ни холода, ни голода никогда не терпел, нужды не знал, хлеба себе не зарабатывал, и вообще черним делом не занимался

И Обломов говорит совершенную правду. История его воспитания вся служит подтверждением его слов. С малых лет он привыкает быть байбаком благодаря тому, что у него и подать и сделать - есть кому; тут уж даже и против воли нередко он бездельничает и сибаритствует. Ну скажите, пожалуйста, чего же бы вы хотели от человека, выросшего вот в каких условиях:

Захар,—как, бывало, нянька, - натягивает ему чулки, надевает башмаки, а Илюша, уже четырнадцатилетний мальчик, только и знает, что подставляет ему, лежа, то ту, то другую ногу; а чуть что покажется ему не так, то он поддаст Захарке ногой в нос. Если недовольный Захарка вздумает пожаловаться, то получит еще от старших колотушку. Потом Захарка чешет ему голову, натягивает куртку, осторожно продевая руки Ильи Ильичу в рукава, чтоб не слишком беспокоить его, и напоминает Илье Ильичу, что надо сделать то, другое: вставши поутру — умыться и т. п.

Захочет ли чего-нибудь Илья Ильич, ему стоит только мигнуть— уж трое-четверо слуг кидаются исполнять его желание; уронит ли он что-нибудь, достать ли ему нужно вещь, да не достанет, принести ли что, сбегать ли зачем,—ему иногда как резвому мальчику, так и хочется броситься и переделать все самому, а тут вдруг отец и мать да три тетки в пять голосов и закричат:

— Зачем? куда? А Васька, а Ванька, а Захарка на что? Эй! Васька, Ванька, Захарка! Чего вы смотрите, разини? Вот я вас.

И не удается никак Илье Ильичу сделать что-нибудь самому для себя. После он нашел, что оно и покойнее гораздо, и выучился сам покрикивать: “Эй, Васька, Ванька, подай то, дай другое! Не хочу того, хочу этого! Сбегай, принеси!”

Подчас нежная заботливость родителей и надоедала ему. Побежит ли он с лестницы или по двору, вдруг вслед ему раздается десять отчаянных голосов: “Ах, ах! поддержите, остановите! Упадет, расшибется! Стой, стой. ” Задумает ли он выскочить зимой в сени или отворить форточку, - опять крики: “Ай, куда? как можно? Не бегай, не ходи, не отворяй: убьешься, простудишься. ” И Илюша с печалью оставался дома, лелеемый, как экзотический цветок в теплице, и так же, как последний под стеклом, он рос медленно и вяло. Ищущие проявления силы обращались внутрь и никли, увядая.

Такое воспитание вовсе не составляет чего-нибудь исключительного, странного в нашем образованном обществе. Не везде, конечно, Захарка натягивает чулки барчонку и т. п. Но не нужно забывать, что подобная льгота дается Захарке по особому снисхождению или вследствие высших педагогических соображений и вовсе не находится в гармонии с общим ходом домашних дел. Барчонок, пожалуй, и сам оденется; но он знает, что это для него вроде милого развлечения, прихоти, а, в сущности, он вовсе не обязан этого делать сам. Да и вообще ему самому нет надобности что-нибудь делать. Из чего ему биться? Некому, что ли, подать и сделать для него все, что ему нужно. Поэтому он себя над работой убивать не станет, что бы ему ни толковали о необходимости и святости труда; он с малых лет видит в своем доме, что все домашние работы исполняются лакеями и служанками, а папенька и маменька только распоряжаются да бранятся за дурное исполнение. И вот у него уже готово первое понятие—что сидеть, сложа руки почетнее, нежели суетиться с работою. В этом направлении идет и все дальнейшее развитие.

Понятно, какое действие производится таким положением ребенка на все его нравственное я умственное образование. Внутренние силы “никнут и увядают” по необходимости. Если мальчик и пытает их иногда, то разве в капризах и в заносчивых требованиях исполнения другими его приказаний. А известно, как удовлетворенные капризы развивают бесхарактерность и как заносчивость несовместна с уменьем серьезно поддерживать свое достоинство. Привыкая предъявлять бестолковые требования, мальчик скоро теряет меру возможности и удобоисполнимости своих желаний, лишается всякого уменья соображать средства с целями и потому становится в тупик при первом препятствии, для отстранения которого нужно употребить собственное усилие. Когда он вырастает, он делается Обломовым, с большей или меньшей долей его апатичности и бесхарактерности, под более или менее искусной маской, но всегда с одним неизменным качеством—отвращением от серьезной и самобытной деятельности

Много помогает тут и умственное развитие Обломовых, тоже, разумеется, направляемое, их внешним положением. Как в первый раз они взглянут на жизнь навыворот,—так уж потом до конца дней своих и не могут достигнуть разумного понимания своих отношений к миру и к людям. Им потом и растолкуют многое, они и поймут кое-что; но с детства укоренившееся воззрение все-таки удержится где-нибудь в уголку и беспрестанно выглядывает оттуда, мешая всем новым понятиям и не допуская их уложиться на дно души. И делается в голове какой-то хаос: иной раз человеку и решимость придет сделать что-нибудь, да не знает он, что ему начать, куда обратиться. И не мудрено: нормальный человек всегда хочет только того, что может сделать; зрто он немедленно и делают все, что захочет. А Обломов. он не привык делать что-нибудь, следовательно, не может хорошенько определить, что он может сделать и чего нет,— следовательно, не может и серьезно, деятельно захотеть чего-нибудь. Его желания являются только в форме: “а хорошо бы, если бы вот это сделалось”; но как это может сделаться — он не знает. Оттого он любит помечтать и ужасно боится того момента, когда мечтания придут в соприкосновение с действительностью. Тут он старается взвалить дело на кого-нибудь другого, а если нет никого, то на авось.

Все эти черты превосходно подмечены и с необыкновенной силой и истиной сосредоточены в лице Ильи Ильича Обломова. Не нужно представлять себе, чтобы Илья Ильич принадлежал к какой-нибудь особенной породе, в которой бы неподвижность составляла существенную, коренную черту. Несправедливо было бы думать, что он от природы лишен способности произвольного движения. Вовсе нет: от природы он — человек, как и все. В ребячестве ему хотелось побегать и поиграть в снежки с ребятишками, достать самому то или другое, и в овраг сбегать, и в ближайший березняк пробраться через канал, плетни и ямы. Пользуясь часом общего в Обломовке послеобеденного сна, он разминался, бывало: “взбегал на галерею (куда не позволялось ходить, потому что она каждую минуту готова была развалиться), обегал по скрипучим доскам кругом, лазил на голубятню, забирался в глушь сада, слушал, как жужжит жук, и далеко следил глазами его полет в воздухе”. А то— “забирался в канал, рылся, отыскивал какие-то корешки, очищал от коры и ел всласть, предпочитал яблокам и варенью, которые дает маменька”. Все это могло служить задатком характера кроткого, спокойного, но не бессмысленно-ленивого. Притом и кротость, переходящая в робость и подставление спины другим,— есть в человеке явление вовсе не природное, а чисто благоприобретенное, точно так же, как и нахальство и заносчивость. И между обоими этими качествами расстояние вовсе не так велико, как обыкновенно думают. Никто не умеет так отлично вздергивать носа, как лакеи; никто так грубо не ведет себя с подчиненными, как те, которые подличают перед начальниками. Илья Ильич, при всей своей кротости, не боится поддать ногой в рожу обувающему его Захару, и если он в своей жизни не делает этого с другими, так единственно потому, что надеется встретить противодействие, которое нужно будет преодолеть. Поневоле он ограничивает круг своей деятельности тремястами своих Захаров. А будь у него этих Захаров во сто, в тысячу раз больше—он бы не встречал себе противодействии и приучился бы довольно смело поддавать в зубы каждому, с кем случится иметь дело.

И такое поведение вовсе не было бы у него признаком какого-нибудь зверства натуры; и ему самому и всем окружающим оно, казалось бы, очень естественным, необходимым. никому бы и в голову не пришло, что можно и должно вести себя как-нибудь иначе. Но — к несчастью иль к счастью—Илья Ильич родился помещиком средней руки, получал доход не более десяти тысяч рублей на ассигнации и вследствие того мог распоряжаться судьбами мира только в своих мечтаниях. Зато в мечтах своих он и любил предаваться воинственным и героическим стремлениям. “Он любил иногда вообразить себя каким-нибудь непобедимым полководцем, пред которым не только Наполеон, но и Еруслая Лазаревич ничего не значит; выдумает войну и причину ее: у него хлынут, например, народы из Африки в Европу, или устроит он новые крестовые походы и воюет, решает участь народов, разоряет города, щадит, казнит, сказывает подвиги добра и великодушия”.

А то он вообразит, что он великий мыслитель или художник, что за ним гоняется толпа, и все поклоняются ему. Ясно, что Обломов не тупая, апатическая натура, без стремлений и чувства, а человек, тоже чего-то ищущий в своей жизни, о чем-то думающий. Но гнусная привычка получать удовлетворение своих желаний не от собственных усилий, а от других,— развила в нем апатическую неподвижность и повергла его в жалкое состояние нравственного рабства. Рабство это так переплетается с барством Обломова, так они взаимно проникают друг друга и одно другим обусловливаются, что, кажется, нет ни малейшей возможности провести между ними какую-нибудь границу.

Это нравственное рабство Обломова составляет едва ли не самую любопытную сторону его личности и всей его истории. Но как мог дойти до рабства человек с таким независимым положением, как Илья Ильич? Кажется, кому бы и наслаждаться свободой, как не ему? Не служит, не связан с обществом, имеет обеспеченное состояние. Он сам хвалится тем, что не чувствует надобности кланяться, просить, унижаться, что он не подобен “другим”, которые работают без устали, бегают, суетятся,— а не поработают, так и не поедят. Он внушает к себе благоговейную любовь доброй вдове Пшеницыной именно тем, что он барин, что он сияет и блещет, что он и ходит и говорит так вольно и независимо, что он “не пишет беспрестанно бумаг, не трясется от страха, что опоздает в должность, не глядит на всякого так, как будто просит оседлать его и поехать, а глядит на всех и на все так смело и свободно, как будто требует покорности себе”. И, однако же, вся жизнь этого барина убита тем, что он постоянно остается рабом чужой воли и никогда не возвышается до того, чтобы проявить какую-нибудь самобытность. Он раб каждой женщины, каждого встречного, раб каждого мошенника, который захочет взять над ним волю. Он раб своего крепостного Захара, и трудно решить, который из них более подчиняется власти другого. По крайней мере— чего Захар не захочет, того Илья Ильич не может заставить его сделать, а чего захочет Захар, то сделает и против воли барина, и барин покорится. Оно так и следует! Захар все-таки умеет сделать хоть что-нибудь, а Обломов ровно ничего не может и не умеет. Нечего уже и говорить о Тарантьеве и Иване Матвеиче, которые делают с Обломовым что хотят, несмотря на то, что сами и по умственному развитию и по нравственным качествам гораздо ниже его. Отчего же это? Да все оттого, что Обломов, как барин, не хочет и не умеет работать и не понимает настоящих отношений своих ко всему окружающему. Он не прочь от деятельности—до тех пор, пока она имеет вид призрака и далека от реального осуществления; так, он создает план устройства имения и очень усердно занимается им,— только “подробности, сметы и цифры” пугают его и постоянно отбрасываются им в сторону, потому что где же ему с ними возиться. Он—барин, как объясняет сам Ивану Матвеичу: “Кто я, что такое? спросите вы. Подите, спросите у Захара, и он скажет вам: “барин!” Да, я барин и делать ничего не умею! Делайте вы, если знаете, и помогите, если можете, а за труд возьмите себе, что хотите:—на то наука!” И вы думаете, что он этим хочет только отделаться от работы, старается прикрыть незнанием свою лень? Нет, он действительно не знает и не умеет ничего, действительно не в состоянии приняться ни за какое путное дело. Относительно своего имения (для преобразования которого сочинил уже план) он таким образом признается в своем неведении Ивану Матвеичу: “Я не знаю, что такое барщина, что такое сельский труд, что значит бедный мужик, что богатый; не знаю, что значит четверть ржи или овса, что она стоит, в каком месяце и что сеют и жнут, как и когда продают; не знаю, богат ли я или беден, буду ли я через год сыт или буду нищий—я ничего не знаю. Следовательно, говорите и советуйте мне как ребенку. ” Иначе сказать: будьте надо мною господином, распоряжайтесь моим добром, как вздумаете, уделяйте мне из него, сколько найдете для себя удобным. Так на деле-то и вышло: Иван Матвеич совсем было прибрал к рукам имение Обломова, да Штольц помешал, к несчастью.

И ведь Обломов не только своих сельских порядков не знает, не только положения своих дел не понимает: это бы ещё куда ни шло. Но вот в чем главная беда: он и вообще жизни не умел осмыслить для себя. В Обломовке никто не задавал себе вопроса: зачем жизнь, что она такое, какой ее смысл и назначение? Обломовцы очень просто понимали ее, “как идеал покоя и бездействия, нарушаемого по временам разными неприятными случайностями, как-то: болезнями, убытками, ссорами и, между прочим, трудом.

Они сносили труд, как наказание, наложенное еще на праотцев наших, но любить не могли, и где был случай, всегда от него избавлялись, находя это возможным и должным”. Точно так относился к жизни и Илья Ильич. Идеал счастья, нарисованный им Штольцу, заключался не в чем другом, как в сытной жизни,—с оранжереями, парниками, поездками с самоваром в рощу и т. п.,— в халате, в крепком сне, да для промежуточного отдыха — в идиллических прогулках с кроткою, но дебелою женою и в созерцании того, как крестьяне работают. Рассудок Обломова так успел с детства сложиться, что даже в самом отвлеченном рассуждении, в самой утопической теории имел способность останавливаться на данном моменте и затем не выходить из этого status quo, несмотря ни на какие убеждения. Рисуя идеал своего блаженства, Илья Ильич не думал спросить себя о внутреннем смысле его, не думал утвердить его законность и правду, не задал себе вопроса: откуда будут браться эти оранжереи и парники, кто их станет поддерживать и с какой стати будет он ими пользоваться. Не задавая себе подобных вопросов, не разъясняя своих отношений к миру и к обществу, Обломов, разумеется, не мог осмыслить своей жизни и потому тяготился и скучал от всего, что ему приходилось делать. Служил он—и не мог понять, зачем это бумаги пишутся; не понявши же, ничего лучше не нашел, как выйти в отставку и ничего не писать.

Учился он—и не знал, к чему может послужить ему наука; не узнавши этого, он решился сложить книги в угол и равнодушно смотреть, как их покрывает пыль. Выезжал он в общество—и не умел себе объяснить, зачем люди в гости ходят; не объяснивши, он бросил все свои знакомства и стал по целым дням лежать у себя на диване. Сходился он с женщинами, но подумал: однако, чего же от них ожидать и добиваться? подумавши же, не решил вопроса и стал избегать женщин. Все ему наскучило и опостылело, и он лежал на боку, с полным, сознательным презрением к “муравьиной работе людей”, убивающихся и суетящихся бог весть из-за чего.

Предыдущие соображения привели нас к тому заключению, что Обломов не есть существо, от природы совершенно лишенное способности произвольного движения. Его лень и апатия есть создание воспитания и окружающих обстоятельств. Главное здесь не Обломов, а обломовщина. Он бы, может быть, стал даже и работать, если бы нашел дело по себе: но для этого, конечно, ему надо было развиться несколько под другими условиями. нежели под какими он развился. В настоящем же своем положении он не мог нигде найти себе дела по душе, потому что вообще не понимал смысла жизни и не мог дойти до разумного воззрения на свои отношения к другим.

Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.

Обломовщина отображенное Гончаровым явление помещичьего строя эпохи распада крепостничества в России. В ряде своих черт обломовщина характеризовала и пореформенную действительность. Причины ее живучести на этом этапе лежали в господстве отсталой по сравнению с Западной Европой и США сельскохозяйственной экономики.

Вокруг романа Гончарова завязалась оживленная полемика, которая отразила в себе классовую борьбу в стране.

Выступавшая с оценкой О. либеральная критика 60-х годов по существу обычно затушевывала крепостническое содержание образа Обломова, открыто полемизируя с революционной демократией. Против опасности крестьянской революции обе партии помещичьего класса либеральная и крепостническая выступали единым фронтом. А. В. Дружинин напр. в статье, посвященной

Так в условиях обостренной классовой борьбы 60-х гг. между крестьянской демократией, с одной стороны, и либералами и крепостниками с другой, вокруг крестьянского вопроса в лит-pe шли бои, и на одном из участков этой борьбы О. приобретала для революционной партии значение социально-экономического тормоза, а для партии крепостников политического забрала. В более позднюю эпоху дворянская критика вновь использовала О. как одно из литературных средств в борьбе за сохранение социально-экономического строя, основанного на блоке промышленной буржуазии и поместного дворянства против революционного движения.

Обломов, ред. Б. Томашевского и К. Халабаева, примеч. Иванова-Разумника, Гиз, (М. Л.), 1928 (последнее комментированное издание).

О новой постановке работы СНК и СТО (1922), там же, стр. 159, 160

набросок двух ненаписанных глав)

Горбунов Н. П., Воспоминания о Ленине (Ленин об обломовщине и о подборе людей), Партиздат, Москва Ленинград, 1933

Цейтлин А., Литературные цитаты Ленина, Москва, 1934.

Узнать стоимость написания работы -->

Читайте также: