Усиление римских пап кратко

Обновлено: 04.07.2024

Средневековая христианская католическая церковь возглавлялась Папой Римским, как и современная. В Средние Века понтифики постоянно конфликтовали с европейскими правителями и их народами. Одним из ярких примеров противоборства были столкновения между папой Григорием VII и королем Священной Римской империи Генрихом IV.

В X в. германские правители (Восточно-Франкское королевство) начали сопротивление набегам венграм. Король Отгон I в 955 г. дал бой венграм на р. Лехе, где и разбил противника. Он укрепил власть, подчинив большое количество герцогов. Усилению его авторитета способствовало и установление особых отношений с церковью: ей он предоставил всевозможные поблажки, однако принялся самостоятельно утверждать епископов.

Церковь в Германии стало подчиняться королю, а не понтифику. Римская знать и Итальянское королевство выдвигали на роль Пап своих кандидатов. Отгон предпринял ряд походов в Италию, стал королем Италии, разбил папских оппонентов.

В 962 г. Папа надел на голову Отгона императорскую корону, что ознаменовало воссоздание империи, позже начавшей называться Священной Римской империей. Понтифики всецело зависели от императоров, что способствовало еще большей потери авторитета папства.

Некоторые церковников пытались изменить ситуацию. Именно эти люди инициировали клюнийскую реформу. Первоначально их поддерживали приемники Отгона, которым нужно были повысить авторитет церкви, являвшейся одной из опор их власти. Но с укреплением церкви папы стали бороться за выход из-под императорской власти. Приняли закон, гласящий, что избранием пап могли заниматься лишь некоторые епископы-кардиналы. Император был отстранен от выборов.

В 1073 г. Папой стал Григорий VII.

История борьбы Генри и Григория

Генри воссел на престол в очень раннем возрасте. Всего в 15 лет он занялся вопросом увеличения своей власти над духовенством империи. В итоге действия Генри привели к тому, что между ним и понтификом Григорием VII разгорелся конфликт.

Папа Григорий был набожным и умным. Он работал над духовным реформированием церкви, стараясь повысить авторитет и власть пап. По убеждению Григория, высшей властью на земле являлась церковь; он считал, что правители и обычные люди должны подчиняться воле церкви и ее папы. Не колеблясь, понтифик прибегал к ужасному наказанию — отлучению от церкви. Таким способом он разрешал конфликты церкви с государством.

Предметом спора Генриха IV и Григория VII стал вопрос о том, кому назначать местных церковных чиновников. Генрих считал, что как король он имеет право назначать епископов немецкой церкви. Папа Григорий гневно выступил против этого, так как хотел власти для себя. Он призвал епископов отлучить Генриха от власти. Кроме того, Григорий воспользовался возможностью освободить подданных императора от их феодальных обязательств и лояльности к своему правителю.

Опасаясь восстания вассалов, Генрих стал искать папской милости. В суровую зиму 1077 года король и его слуги совершили долгое и опасное путешествие по заснеженным горам северной Италии, чтобы встретиться с Папой Римским. Они нашли его в маленьком городке Каносса в горах, на севере страны. Понтифик, узнав о прибытии монарха, заставил того унизительно ждать три дня на морозе, прежде чем согласился принять. Отчеты того времени говорят, что Генриху наконец-то позволили войти в ворота, а шел он босиком по снегу и становился на колени у ног папы, чтобы просить о прощении. В итоге Григорий VII отменил отлучение Генриха IV.

Папство в 12-ом столетии

В XII в. власть Пап выросла. Духовенству должны были подчиняться и простые люди, и феодалы и короли. Некоторые монархи пытались противостоять понтификам, но тщетно.

В середине XII в. императорский трон занял умный и решительный Фридрих Барбаросса. Он немного укрепил власть в Германии, и пожелал снова подчинить Италию. Однако войско потерпело поражение в столкновении с итальянским ополчением, выступившем на стороне Папы Римского.

После окончательного разрыва с восточной православной церковью в католической церкви было достигнуто догматическое единство; длительное время народные ереси, направленные против церковной иерархии, основывались на различных течениях, отклонившихся от официальной церковной доктрины. Укрепление единства церкви — это не религиозный вопрос, а церковно-административная проблема. Гарантом единства католической церкви стал римский папа. Ссылаясь на высшую власть учения, обусловленного догматами, папа хотел обеспечить также исключительность своего верховенства и в церковно-административной области. Целью его было создание централизованного абсолютистского церковного правления, которому препятствовала государственно-церковная партикулярная раздробленность европейских феодальных государств, укрепившихся к XI веку, их отрыв от центрального (римского) управления.

Стало очевидным, что правители отдельных государств стремятся укрепить свою власть, опираясь на свои усиливающиеся национальные церкви, следовательно, они не были заинтересованы в дальнейшем упрочении центральной церковной власти. Распадение на национальные церкви в то же время таило в себе опасность того, что эти церкви — подобно восточным — станут самостоятельными и в догматических вопросах, что вело к ликвидации универсализма христианства. Таким образом, папы, стремясь к верховенству, не руководствовались лишь желанием добиться этой ограниченной цели, когда требовали для себя права назначения (инвеституры) высшего духовенства, что прежде было прерогативой светской власти, правителей. Высшее духовенство попадало при этом в зависимость от собственных светских правителей и тем самым вынуждено было обслуживать церковно-административные и церковно-политические цели государства. Этому можно было воспрепятствовать лишь путем соблюдения вселенских церковных интересов, воплощенных в папской верховной власти в результате централизованного управления. Тем самым обеспечивалось единство церкви.

Распространение церковно-административной верховной власти папы вовнутрь (внутри церкви) означало, что национальные церкви подчиняются Риму, иерархи церкви зависят от папы, таким образом, реализуется принцип церковного универсализма. Осуществление примата наружу, в отношении к светской власти, означало, что единство церкви можно защитить лишь путем борьбы с партикулярными интересами светских государств; первейшим средством для достижения этой цели была передача Риму права назначать высших чинов церкви. Однако григорианское папство довело идею до логического конца: попыталось распространить примат папы и на область политики. Примат Святого престола в области догматов уже на протяжении многих веков никто не подвергал сомнению. И в церковной иерархической администрации, хотя и не без сопротивления, верховенство папы было принято. Григорий VII и его преемники путем переосмысления прежнего дуализма в органичном единстве с церковным универсализмом, а также под руководством папы хотели осуществить и политический универсализм. Для реализации этой концепции во главе христианского сообщества должен находиться папа, который занимает и место императора.

Внутренние закономерности феодального общества открывали широкие возможности для осуществления теократии. В период раннего феодализма (IX–XI века) ведущую роль в христианском сообществе играла власть императора; наряду с уже приведенными причинами сопутствующим фактором было то обстоятельство, что отдельные феодальные государства еще не упрочили своего положения, христианство еще не проникло в глубину общества, властвуя лишь на его поверхности. В этой ситуации был реализован примат светской, вооруженной власти.

Положение изменилось в период зрелого феодализма (XII–XIV века). Имперская власть над государствами, в которых укреплялся феодализм, оказалась неосуществимой, политический универсализм нельзя было реализовать с помощью государственно-властных средств, опираясь на одну империю (и лишь в рамках Германо-римской империи). Произошли изменения и внутренней структуры общества, развитие феодальных отношений привело к укреплению центральной королевской власти. В этот период все сферы общества оказываются пронизаны христианством, религия превращается в органическую часть общества. Универсальная имперская власть оказалась слабее партикулярных сил, в то же время церковь, а внутри ее религиозный и административно-церковный универсализм папства укрепился и почти достиг абсолюта. Начиная с середины средних веков папство в своем развитии превратилось в единственную универсальную власть, и это позволило предпринять попытку добиться также политического универсализма. Политическая верховная власть, реализованная папой, была достигнута не с помощью государственно-властных средств (с помощью оружия), а в идеологической и политической сфере, но при одновременной опоре на крепнущее суверенное Папское государство.




После окончательного разрыва с восточной православной церковью в католической церкви было достигнуто догматическое единство; длительное время народные ереси, направленные против церковной иерархии, основывались на различных течениях, отклонившихся от официальной церковной доктрины. Укрепление единства церкви — это не религиозный вопрос, а церковно-административная проблема. Гарантом единства католической церкви стал римский папа. Ссылаясь на высшую власть учения, обусловленного догматами, папа хотел обеспечить также исключительность своего верховенства и в церковно-административной области. Целью его было создание централизованного абсолютистского церковного правления, которому препятствовала государственно-церковная партикулярная раздробленность европейских феодальных государств, укрепившихся к XI веку, их отрыв от центрального (римского) управления.

Стало очевидным, что правители отдельных государств стремятся укрепить свою власть, опираясь на свои усиливающиеся национальные церкви, следовательно, они не были заинтересованы в дальнейшем упрочении центральной церковной власти. Распадение на национальные церкви в то же время таило в себе опасность того, что эти церкви — подобно восточным — станут самостоятельными и в догматических вопросах, что вело к ликвидации универсализма христианства. Таким образом, папы, стремясь к верховенству, не руководствовались лишь желанием добиться этой ограниченной цели, когда требовали для себя права назначения (инвеституры) высшего духовенства, что прежде было прерогативой светской власти, правителей. Высшее духовенство попадало при этом в зависимость от собственных светских правителей и тем самым вынуждено было обслуживать церковно-административные и церковно-политические цели государства. Этому можно было воспрепятствовать лишь путем соблюдения вселенских церковных интересов, воплощенных в папской верховной власти в результате централизованного управления. Тем самым обеспечивалось единство церкви.

Распространение церковно-административной верховной власти папы вовнутрь (внутри церкви) означало, что национальные церкви подчиняются Риму, иерархи церкви зависят от папы, таким образом, реализуется принцип церковного универсализма. Осуществление примата наружу, в отношении к светской власти, означало, что единство церкви можно защитить лишь путем борьбы с партикулярными интересами светских государств; первейшим средством для достижения этой цели была передача Риму права назначать высших чинов церкви. Однако григорианское папство довело идею до логического конца: попыталось распространить примат папы и на область политики. Примат Святого престола в области догматов уже на протяжении многих веков никто не подвергал сомнению. И в церковной иерархической администрации, хотя и не без сопротивления, верховенство папы было принято. Григорий VII и его преемники путем переосмысления прежнего дуализма в органичном единстве с церковным универсализмом, а также под руководством папы хотели осуществить и политический универсализм. Для реализации этой концепции во главе христианского сообщества должен находиться папа, который занимает и место императора.

Внутренние закономерности феодального общества открывали широкие возможности для осуществления теократии. В период раннего феодализма (IX–XI века) ведущую роль в христианском сообществе играла власть императора; наряду с уже приведенными причинами сопутствующим фактором было то обстоятельство, что отдельные феодальные государства еще не упрочили своего положения, христианство еще не проникло в глубину общества, властвуя лишь на его поверхности. В этой ситуации был реализован примат светской, вооруженной власти.

Положение изменилось в период зрелого феодализма (XII–XIV века). Имперская власть над государствами, в которых укреплялся феодализм, оказалась неосуществимой, политический универсализм нельзя было реализовать с помощью государственно-властных средств, опираясь на одну империю (и лишь в рамках Германо-римской империи). Произошли изменения и внутренней структуры общества, развитие феодальных отношений привело к укреплению центральной королевской власти. В этот период все сферы общества оказываются пронизаны христианством, религия превращается в органическую часть общества. Универсальная имперская власть оказалась слабее партикулярных сил, в то же время церковь, а внутри ее религиозный и административно-церковный универсализм папства укрепился и почти достиг абсолюта. Начиная с середины средних веков папство в своем развитии превратилось в единственную универсальную власть, и это позволило предпринять попытку добиться также политического универсализма. Политическая верховная власть, реализованная папой, была достигнута не с помощью государственно-властных средств (с помощью оружия), а в идеологической и политической сфере, но при одновременной опоре на крепнущее суверенное Папское государство.

откуда происходят римские папы

Папы, являвшиеся духовными наставниками для миллионов людей, живших в разных странах Средиземноморья, тяготились господством Византийской империи, подданство которой вынуждены были принять, чтобы хоть как-то обезопасить Рим от лангобардской экспансии. Светское подданство римлян было в основном формальным: Константинополь был сильно удален от их города, и Рим во внутренних делах сохранял самостоятельность, но пап совсем не радовала зависимость от императорских поставок материальных средств и воинов для охраны их безопасности. И очень кстати для них оказалось принятие христианской религии населением Королевства франков, обширные земли которого лежали к северу от Альп. В середине VIII в. король франков Пипин Короткий нанес поражение лангобардам, передал папе Стефану II (III) часть завоеванных в Италии земель и признал папу правителем нового государства, получившее название Наследия Святого Петра (христиане-католики считают апостола Петра первым христинаским епископом Рима, соответственно, возводят к нему начало римского папства) и в историографии известное просто как Папская область. Так папы стали не только духовными главами христианского мира, но и светскими владетелями подобно европейским королям. Впрочем, четыре столетия реальные властные полномочия пап оставались очень ограниченными властью сначала франкских королей, затем — римской родовой аристократией. Именно аристократическое чиновничество вершило основную политику в Риме и принадлежавших ему землях, тогда как Папа по сути лишь санкционировал принимаемые знатью решения. У церкви не было собственной военной силы, чтобы защищать свое влияние и наводить порядок в подвластных землях. В 800 г. папа Лев III короновал сына Пипина Короткого Карла (позже получившего прозвище Великий) императорской короной. О правлении Карла I Великого мы на history-thema подробно говорили в посвященной ему статье . Было заявлено о восстановлении Западной Римской империи.

почему церковь слушалась королей светскую власть

Священная Римская империя при все широте своей территории была внутренне очень нестабильным государством: ее постоянно сотрясали феодальные усобицы и вольнолюбивые устремления немецких князей, время от времени выходивших из повиновения императору. В 1197 г. императоры утратили контроль над Италией, а в следующем году на папский престол взошел Иннокентий III, который вынудил принести себе вассальную присягу римского городского префекта (начальника). Папская область обрела полную независимость, а светские дела в ней стали вестись под строгим контролем церковного аппарата. Независимость Папы в своих владениях способствовала и возвышению церквоного влияния по всей католической Европе.

Практически все Средневековье отношения католической церкви, возглавляемой Римским Папой, и светских правителей представляли собой своего рода симбиоз. Церковь призывала христианский народ к повиновению светской власти, взамен получая от правителей защиту и содержание. Однако симбиоз этот был нестоек: церковь не могла жить лишь духовной пищей, нуждалась и в материальных благах, но духовное играло в сознании людей того времени исключительно важную роль, нередко было выше мирского. И церковь, и правители на протяжение долгих столетий спорили, какая власть: духовная или светская, стоит выше. Иногда этот спор принимал очень острые формы. Но затем церковь и короли все равно были вынуждены мириться, потому что не могли существовать друг без друга.

По мере роста владений и богатства христианской церкви римские папы старались усилить и свою власть. Их не устраивало вмешательство светских правителей в церковные дела. Папы не хотели больше мириться с тем, что аббаты и епископы посвящались в сан императором и королями, что церковные должности продавались, в том числе мирянам.

Укреплением церкви активно занялись папы, правившие во второй половине XI в. Латеранский собор (1059 г.) принял решение о том, что с этого времени папа римский будет избираться собранием высшего духовенства — конклавом кардиналов (до этого пап назначали светские государи). Тогда же было запрещено католическим священникам принимать должности от мирян и вступать в брак.

Странствующие монахи

Особенно энергично действовал Григорий VII (занимал папский престол в 1073—1085 гг.). Он запретил верующим под угрозой отлучения от церкви принимать причастие от женатых священников (то есть нарушивших положение о безбрачии католического духовенства) и тех, кто купил свой сан за деньги. Григорий VII также объявил, что власть папы выше власти любого светского государя. Он считал, что право назначать и утверждать в сане епископов принадлежит только папе, а не королям.

Император Генрих IV в Каноссе

Против позиции папы Григория VII выступил германский император Генрих IV.

Он продолжал назначать в подвластных ему землях угодных ему епископов. Конфликт дошёл до того, что каждый из противников издал указ о низложении другого с трона.

Таким образом, в зрелое Средневековье католическая церковь не только усилила свои экономические позиции, но и добилась укрепления папской власти. В борьбе со светскими государями и феодальной знатью она отстояла право самостоятельно управлять своими владениями, а также назначать служителей в приходы и епископства. Церковь пыталась также очистить и упорядочить свою внутреннюю жизнь. Для этого поощрялась деятельность новых монашеских орденов, проводились отдельные реформы. В то же время отступление духовенства от заповедей религиозной жизни вело к падению его авторитета среди населения. В поисках истинной веры люди обращались к учениям, противостоявшим официальной церкви, — ересям.

Вопросы и задания 1.

Раскройте, какое место занимала религия в жизни средневекового человека. 2.

Почему средневековую церковь называют феодалом? 3.

Чем были вызваны конфликты между папами и светскими государями в XI в.? 5.

Расскажите о жизни в средневековом монастыре. 6.

Как вы объясните то, что нищенствующие ордена получали не только признание в народной среде, но и поддержку римских пап? 7.

Какие важнейшие задачи решали римские папы в XI—XIII вв.? Чего они сумели добиться? 8.

*Сравните отношения светской и церковной властей в Средние века в Византии и Западной Европе. В чём заключались различия?

После разделения Церквей папская власть под­нимается на такую высоту, что для православно­го Востока представляются только две возможно­сти: или преклониться перед самодержавием Римского престола, или уклониться от всякого церковного общения с ним. Середины не могло быть, ибо папская власть никаких компромиссов не признавала. Уже папа Григорий VII Гильдебранд (1073) обнаружил такое стремление к возве­личению своей власти, что даже римские истори­ки признают, что власть его выходила за должные пределы и почти уничтожала все права епископов и Церквей, от которых он настоятельно домогался беспрекословной покорности. Григорий VII прово­дил ту мысль, что воля папы составляет закон для всего человечества, а власть папская служит ис­точником всякой другой власти. Она не может быть ограничена ни Вселенским Собором, ни обы­чаем, ни законом. Поэтому все, не повинующиеся его велениям или не имеющие общения с Римс­кой кафедрой, почитались им схизматиками и ере­тиками. Следуя этому завету, папа Лев IX кинул в лицо всей Восточной Церкви анафему, отвергав­шую эти чудовищные и неслыханные от первых веков христианства папские притязания. Провоз­глашенный Григорием VII принцип, что автори­тет папы стоит выше всякой другой власти, какая только существует на земле, папа Иннокентий (XII—XIII вв.) постепенно проводит в жизнь и че­рез это становится универсальным духовным мо­нархом, соединив в одно великое теократическое государство отдельные народы и государства За­пада. Его власти подчиняются императоры, коро­ли и владетельные князья, считая за честь слу­жить ему.

Чтобы еще более ослабить епископскую власть и подчинить своей власти епископов всех областей, папы посылают туда своих легатов, дав им полномо­чие следить на месте за всеми отраслями церковно­го управления и надзирать за епископами. Власть легатов была неограниченная, и там, где появлялся легат, епископская власть переставала действовать.

Утвердив за собой церковно-судебную и правитель­ственную власть, папы стали единственным источ­ником церковного законодательства. Григорий VII установил в Римской Церкви тот принцип, что толь­ко папа властен издавать новые законы, вызываемые нуждами времени. Основываясь на этом принципе, Бонифаций VIII утверждал, что всякое право, все за­коны должны исходить от воли папы, ибо папа стоит выше всех законов и установлений Церкви — он яв­ляется их первоисточником. Поэтому, если папа что-нибудь повелевает или запрещает, даже если это противоречит существующим законам, веление его должно выполняться свято. Это, так сказать, развя­зывало папам руки и давало им возможность своей волей изменять древние вселенские каноны, не гово­ря уже о декретах самих пап.

Григорий VII строгими узаконениями навсегда упрочил в Западной Церкви безбрачие духовенства и запретил богослужение на ином языке, кроме латинского и, таким образом, нарушил данное сла­вянам двести лет назад папой Иоанном VIII разре­шение молиться на их родном языке, чем еще бо­лее умножил причины церковного разрыва между Западом и Востоком.

Все это можно было бы признать за сказку, если бы все это не было запечатлено на страницах прав­дивой истории, прочитывая которую истинное хри­стианство должно испытывать горечь и стыд за безумную гордость римских духовных владык.

Вот при каком необузданном своеволии пап ста­вился вопрос о единении христианских Церквей. Но мог ли он разрешиться в том братском духе, к которому так любвеобильно стремилась Восточная Церковь, на этот вопрос пусть ответит дальнейшая история.

Читайте также: