Структурный подход минухина кратко

Обновлено: 05.07.2024

Основателем и главным представителем структурного подхода в системной семейной терапии является Сальвадор Минухин. Минухин родился 13 октября 1921го года и вырос в Аргентине, куда его предки переехали из Одессы. Прежде чем оказаться в США, Минухин работал в Израиле в качестве военного врача. Затем, пройдя обучение в Америке по семейной терапии, вернулся в Израиль (1952 г), где работал с перемещенными детьми. Именно работая с этой темой, Минухин утвердился во мнении, которое развивал всю жизнь: семья имеет огромное значение, помощь ребенку невозможна без работы с семьей.

Вернувшись из Израиля, Минухин, пройдя новые образовательные курсы, стал работать в школе для малолетних правонарушителей, обращая внимание на семьи детей. Сальвадор Минухин заметил, что большинство методов в семейной терапии нацелены, прежде всего, на семьи среднего класса, он же поставил для себя цель разработать новые концепции и техники. Две основные характеристики нового подхода стали в дальнейшем выделять структурный поход среди остальных: конкретность и активность терапевтического вмешательства.

Структурный подход через призму теории

Остановимся подробнее на структурных параметрах семейной системы.

Подсистемы определяются их функциями. Функция родительской подсистемы – обеспечивать безопасность и развитие детей. Супружеской подсистемы – удовлетворять совместные потребности, ожидания, поддерживать друг друга (иными словами, партнерство). Также существуют альянсы и коалиции, как правило, они организуются временно для достижения каких-либо целей. Так, например, родителям необходимо сформировать альянс для решения задач воспитания, в альянсы организуются и симблинги, и прародители.

Альянсы позволяют почувствовать близость и поддержку.

Границы отделяют индивидуумы, подсистемы, семейную систему незримыми барьерами, которые регулируют объем контактов с другими индивидуами, подсистемами, системами. Границы призваны защищать автономию. Границы разделяются на личные (индивидуальные), внутренние (между подсистемами), внешние (между системой и другими системами). Границы различаются по уровню жесткости:

· Жесткие границы допускают минимум контакта между системами, подсистемами и индивидами, формируют изолированность, однако формируют автономию.

· Проницаемые границы допускают контакты между системами, подсистемами, индивидами, контакты обеспечиваются большим или меньшим набором правил.

· Размытые границы минимизируют автономию и независимость между индивидами, подсистемами, системами, однако дают высокий уровень поддержки между элементами.

Как правило, для систем характерно чередование проницаемости границ при переходе от более крупных ее элементов к более маленьким и наоборот. Таким образом, например, если внешняя граница семейной системы по отношению к другим системам стремится к жесткости, то границы между подсистемами будут ближе к размытым, а границы между индивидами жесткими.

Структура и развитие проблемного поведения. Семья функционирует без развития проблем в том случае, если обладает способностью изменять свои структурные паттерны, перестраиваться в зависимости от стадии жизненного цикла, воздействия среды, т.е. адаптироваться. Семейная дисфункция возникает в том случае, когда присутствует два фактора:

2. неспособность перестроиться для системы.

Как правило, семьи в этом случае используют ригидные, устоявшиеся паттерны, которые не решают проблему, а лишь закрепляют ее. Так, если возникает любая ссора между детьми, родители вмешиваются (граница между детской и родительской подсистемой размыта), ссора заканчивается, но возникает новая, которую дети не способны разрешить без родителей, ведь закрепился определенный структурный паттерн, предполагающий вмешательство родителей и неспособность детей продвинуться в самостоятельном разрешении конфликта.

Таким образом, Минухин немного внимания уделял содержанию проблемы, его и его коллег интересовало, как изменить структуру семьи, сделать ее более функциональной. Таким образом, терапевтические вмешательства в структурном подходе направляются на изменение структуры, а не на избавление от симптома.

Структурная семейная терапия появилась в 1970-х гг. и сразу стала одним из самых влиятельных направлений в данной области. Основателем данного подхода был Сальвадор Минухин (Минухин, Фишман, 1998; Николс, Шварц, 2004).

Структурная модель Минухина основана на том, что гомеостаз семейной структуры автоматически поддерживается за счет многократно повторяющихся стереотипов взаимодействия. Взаимоотношения в семье подчиняются законам циркулярной причинности. Поэтому психотерапевтическая коррекция внешнего рисунка отношений между членами семьи и закрепление нового, не ведущего к болезненным расстройствам стереотипа являются условиями, достаточными для нормализации поведения и состояния отдельного члена семьи, что делает излишней индивидуальную работу с пациентом. Симптомы рассматриваются лишь как признаки семейной дисфункции.

В основе структурного подхода лежат три аксиомы:

• осуществляя психологическую помощь, необходимо принимать в расчет всю семью. Каждый из членов семьи должен рассматриваться как ее подсистема;

• терапия семьи изменяет ее структуру и приводит к изменению поведения каждого из членов семейной системы;

• работая с семьей, терапевт присоединяется к ней, в результате возникает терапевтическая система, делающая возможными семейные изменения.

Тремя основными понятиями структурной семейной терапии являются: структура, подсистемы и границы.

Структура семьи, т. е. организованная модель, по которой взаимодействуют члены семьи, касается предсказуемых типов поведения. Поскольку семейные интеракции повторяются, они приводят к ожиданиям, которые образуют прочные модели. Когда такие паттерны установлены, поведение членов семьи теряет разнообразие.

Структура семьи формируется под действием сил, которые отчасти универсальны, а отчасти уникальны. Например, все семьи имеют определенную иерархическую структуру, где взрослые и дети наделены той или иной властью. Члены семьи также обычно выполняют общие и комплементарные функции, которые часто настолько привычны, что их происхождение забывается и они кажутся скорее необходимостью, чем выбором. Любая модель стремится к стабильности и противостоит изменениям. Несмотря на возможные альтернативы, семьи прибегнут к ним лишь тогда, когда изменившиеся обстоятельства вызовут стресс и дисфункцию всей системы.

Семья делится на подсистемы для выполнения определенных функций. Каждый член семьи – это подсистема. Диады или более крупные группы составляют другие подсистемы, объединенные возрастом, полом или общими интересами. Хорошо заметные группировки, такие как родители или подростки, иногда менее важны, чем скрытые коалиции. Мать и ее младший сын могут организовать настолько сплоченную подсистему, что все остальные члены семьи будут из нее исключены. Другая семья может разделиться на два лагеря, в одном из которых находятся мать и мальчики, а в другом – отец и девочки. Хотя одни паттерны встречаются чаще других, варианты тут бесконечны.

Каждый член семьи играет множество ролей в различных подгруппах.

Отдельные личности, подсистемы и все семьи разделены интерперсональными границами, невидимыми барьерами, которые регулируют объем их контактов с другими. Границы защищают автономию семьи и ее подсистем, регулируя близость и иерархию.

Подсистемы, которые плохо защищены границами, тормозят развитие интерперсональных навыков. Если родители всегда вмешиваются, чтобы уладить споры между детьми, дети никогда не научатся постоять за себя, и это помешает их отношениям со сверстниками.

Спутанные подсистемы дают сильное чувство взаимной поддержки, но ценой независимости и автономии. Родители в таких подсистемах любящие и заботливые, они проводят много времени со своими детьми и многое для них делают. Однако дети при этом вырастают зависимыми. Им некомфортно оставаться в одиночестве, и у них могут возникнуть проблемы во взаимоотношениях с людьми вне семьи.

Нормальную семью характеризует не отсутствие проблем, а наличие функциональной структуры для их успешного решения. Муж и жена должны научиться приспосабливаться друг к другу, воспитывать своих детей, общаться с родителями, справляться со своей работой и адаптироваться к обществу. Природа этой деятельности изменяется в зависимости от стадии развития семьи и ситуационных кризисов.

Когда двое женятся, структурными требованиями для нового союза становятся аккомодация и установление границ.

На первое место выходит взаимная аккомодация ко множеству деталей повседневной жизни. Аккомодируясь друг к другу, супруги должны также обсудить характер границ между ними, а также границы, отделяющей их от внешнего мира. Кроме того, супруги также должны определить границу, отделяющую их от родительских семей. Семья, в которой каждый из них вырос, должна сразу же отойти на второе место. Это сложно и для молодоженов, и для их родителей. Каждая семья по-разному принимает и поддерживает этот новый союз.

Появление детей преобразует структуру новой семьи в подсистему родителей и подсистему детей.

Обычно супруги имеют разные модели участия в воспитании малышей. Участие женщины при союзе из трех человек, вероятно, начинается еще с беременности. Ее муж, с другой стороны, начнет чувствовать себя отцом, возможно, только после рождения ребенка. Многие мужчины не воспринимают свою отцовскую роль до тех пор, пока младенец не начнет на них реагировать. Таким образом, даже в нормальных семьях дети – это потенциальный источник стресса и конфликтов. Жизнь матери обычно меняется сильнее, чем жизнь отца. Она многим жертвует и нуждается в большей поддержке со стороны мужа. Тем временем муж продолжает заниматься своей работой, и ребенок гораздо меньше нарушает ход его жизни. Хотя он старается поддерживать жену, но некоторые из ее требований могут показаться ему чрезмерными и необоснованными.

Семья заботится о психосоциальных потребностях детей и передает им свою культуру. Дети формируют двойственную идентичность в семье: чувство принадлежности и чувство автономии. В разном возрасте детям нужны различные виды родительской заботы. Семья видоизменяет свою структуру, чтобы соответствовать новым условиям, росту и развитию детей, а также изменениям внешнего окружения.

Когда родители не способны урегулировать конфликты между собой, они переносят свое внимание на ребенка. В результате возникает коалиция поколений между матерью и ребенком, которая исключает отца. Некоторые семьи хорошо функционируют, пока дети маленькие, но не способны адаптироваться к необходимости дисциплины и контроля, когда ребенок вырастает. Родители особенно внимательны к своим детям, когда у них есть причина волноваться об их здоровье, если они долгое время не могли завести ребенка или если у них мало интересов вне семьи, которые могут наполнить смыслом их жизнь. Бесплодная пара, решившая усыновить ребенка, может столкнуться с трудностями установления определенных рамок и ограничений. Они слишком много вкладывают в ребенка, чтобы осуществлять должное руководство.

В структурной семейной терапии выделяют семь типов вмешательств психотерапевта по переструктурированию семьи: это актуализация семейных моделей взаимодействия; установление или разметка границ; эскалация стресса; поручение заданий; использование симптомов; стимуляция определенного настроения; поддержка, обучение или руководство

(Минухин, Фишман, 1998).

В фокусе терапии – дифференциация подсистем. Например, терапевт поощряет разговор родителей друг с другом, предупреждая нежелательное вмешательство со стороны детей, или, напротив, рекомендует родителям не вмешиваться в общение детей между собой. Однако в тех случаях, когда семья разъединена, терапевт стимулирует встречное движение между подсистемами, добиваясь, чтобы члены семьи чувствовали себя более связанными друг с другом и умели оказывать больше взаимной поддержки.

В структурной семейной терапии используются особые обучающие интерпретации. Обычно интерпретация основана на убеждении, что людям достаточно понять свои промахи и ошибки в общении друг с другом, чтобы изменение в лучшую сторону произошло само собой.

Данная школа больше внимания отводит структурным проблемам, неявно нарушающим благополучие семьи, нежели самой предъявленной проблеме, исключая, конечно, те ситуации, когда речь идет об угрозе жизни (как в случае анорексии или диабетической комы), где внимание фокусируется на проблеме (Berger, 1974; Liebraan et al., 1974; Minuchin et al., 1978). Структурная школа в целом ориентирована на рост; парадоксальная интенция если и используется, то лишь эпизодически; школа не имеет какого-то основного метода, используя разнообразные приемы и техники в работе с семейной структурой.

Структурная терапия изменяет поведение путем рефрейминга (перестраивания) взглядов семьи на проблемы в системе семьи. Пациенты связывают свои проблемы с поступками других членов семьи или с внешними обстоятельствами; терапевт связывает эти проблемы с самой структурой семьи. Сначала терапевт старается понять отношение семьи к имеющимся трудностям. Для этого он наблюдает за тем, как члены семьи формулируют, разъясняют свои проблемы и как их демонстрируют. Затем семейный терапевт реконструирует их формулировку так, чтобы она основывалась на понимании семейной структуры. Выделяют два типа материала, на котором сосредоточен терапевт во время сеанса: разыгрывание и спонтанные поведенческие последовательности.

При разыгрывании терапевт просит семью продемонстрировать, как она решает определенную проблему. Обычно все начинается с того, что терапевт предлагает определенным подгруппам начать обсуждать проблему. В ходе обсуждения терапевт наблюдает за процессом. Он работает в три этапа. Сначала терапевт находит поведенческую последовательность. Затем он прибегает к разыгрыванию. На третьем и самом важном этапе он руководит членами семьи для изменения разыгрывания. Все вмешательства терапевта должны создавать новые возможности для более продуктивного взаимодействия членов семьи. Типичная ошибка многих терапевтов заключается в том, что они просто критикуют происходящее, навешивают свои ярлыки, вместо того чтобы предложить, как изменить ситуацию. Если разыгрывание прерывается, терапевт вмешивается и либо комментирует то, что было не так, либо просто стимулирует членов семьи продолжать.

Кроме работы с разыгрыванием последовательностей, структурные терапевты внимательно следят за спонтанными моделями, которые отражают семейную структуру. Разыгрывание похоже на постановку пьесы; работа со спонтанными моделями напоминает высвечивание действия, которое происходит спонтанно. Фактически, наблюдая за такими моделями и видоизменяя их в самом начале работы, терапевт не позволяет себе увязнуть в обычных непродуктивных поведенческих моделях семьи. Направляя внимание на проблематичное поведение сразу, как только оно проявилось на первой встрече, терапевт может организовать ход сеанса, сделать акцент на процессе и видоизменить его.

1) присоединение и адаптация;

2) работа с интеракциями;

3) постановка диагноза;

4) выявление и видоизменение интеракций;

5) создание границ;

6) изменение равновесия;

7) изменение взгляда семьи на реальность.

Кроме того, существуют три основные стратегии структурной семейной терапии, каждая из которых пользуется определенным набором приемов. Это вызов симптому, вызов семейной структуре и вызов семейной реальности.

Когда терапевт присоединяется к семье, он становится участником системы, которую пытается трансформировать. Переживая происходящее в семье, он начинает на основании своих ощущений формировать диагноз функционирования семьи. Семейная дисфункция нередко связана либо с чрезмерной, либо с недостаточной привязанностью. Поэтому терапия в значительной степени становится процессом управления степенью близости и отчужденности. Терапевт, хотя и участник системы, в то же время является посторонним наблюдателем. Он может менять свою позицию и работать в разных подсистемах, бросая вызов тому разграничению ролей и функций, которое установили члены семьи. Он использует приемы разграничения, нарушения равновесия и обучения взаимодополнительности.

Бросая вызов правилам, сковывающим внутренние переживания людей, терапевт пробуждает дремлющие возможности их поведенческого репертуара. В результате члены семьи начинают воспринимать себя и друг друга иначе. Модификация контекста вызывает изменение внутреннего мира.

Еще один прием, позволяющий изменить характер взаимной привязанности, – осознание членами семьи своей принадлежности к подсистеме. Терапевт пытается изменить семейную эпистемологию, вынуждая членов семьи перейти от определения себя как отдельной единицы к определению себя как части целого.

Пациенты обращаются за терапевтической помощью потому, что та реальность, которую они сконструировали, оказывается неадекватной. Семейная терапия исходит из того, что стереотипы взаимодействий включают в себя восприятие реальности и зависят от него. Поэтому, чтобы изменить восприятие реальности, членам семьи нужно выработать новые способы взаимодействия. Для этого терапевт использует такие приемы, как когнитивная конструкция, парадоксальные вмешательства и акцент на сильных сторонах.

Терапевт берет те данные, которые предоставляет ему семья, и их реорганизует. Конфликтная и стереотипная реальность семьи формулируется по-новому. Когда члены семьи начинают иначе воспринимать сами себя и друг друга, открываются новые возможности.

Семейные психотерапевты структурного направления полагают, что оценивание семейных отношений неотделимо от вмешательства. Вместо того чтобы использовать диагностический инструментарий и проводить предварительные интервью (Aponte & Van Deusen, 1981), процесс оценивания интегрирован с психотерапией. Оценка паттернов взаимодействия в семье происходит по мере того, как психотерапевт формирует терапевтическую систему.

Оценивая семейные отношения, психотерапевт пытается расширить концептуализацию проблемы. Семья склонна рассматривать проблему очень узко, сводя ее к алкоголизму или неуправляемому поведению ребенка. Члены семьи надеются, что психотерапевт избавит от симптома одного из них, идентифицированного пациента , не затрагивая паттерны взаимодействия в семье (Minuchin, 1974). Сторонники структурного направления, однако, склонны рассматривать идентифицированного пациента как свидетельство дисфункциональное семейной системы. С. Минухин (Minuchin, 1974, р. 130) выделяет шесть основных аспектов оценки семейного взаимодействия. Он рекомендует психотерапевтам:

1. Обращать внимание на семейную структуру, излюбленные паттерны семейного взаимодействия и искать их возможные альтернативы.

2. Оценивать гибкость системы и ее способность к совершенствованию, о чем позволяет судить перестройка существующих альянсов, коалиций и подсистем в ответ на изменение обстоятельств.

3. Исследовать резонанс семейной системы, ее чувствительность к действиям отдельных членов. Семьи располагаются где-то между двумя полюсами, на одном из которых условно находится вмешивающееся поведение с чрезмерной чувствительностью к действиям отдельных членов и заниженным порогом активации механизмов поддержания гомеостаза. На другом полюсе находятся разобщенные семьи с чрезмерно низкой чувствительностью к действиям отдельных членов и завышенным порогом активации механизмов поддержания гомеостаза.

4. Анализировать условия жизни семьи, определить источники поддержки и стресса.

5. Оценивать успешность прохождения семьей текущего этапа жизненного цикла и выполнение соответствующих этапу задач развития.

6. Исследовать способы использования симптомов идентифицированного пациента для поддержания желательных семье паттернов взаимодействия.

Психотерапевт оценивает семейное взаимодействие путем наблюдения за различными видами поведения. Ценную информацию можно получить, анализируя интонацию голоса, выражение лица, зрительный контакт с остальными членами семьи. Психотерапевту следует быть бдительным к тому, что кто-то из членов семьи мешает говорить другому, и в каких ситуациях это происходит. Кроме того, психотерапевт может поинтересоваться мнением остальных членов семьи относительно проблемы. На основании всей полученной информации выдвигается гипотеза о сути семейной проблемы и лежащей в ее основе структуре системы.

Цели психотерапии

Выбор целей в структурной семейной психотерапии основывается на выдвинутой гипотезе о сущности проблемы и соответствующей структуре системы (Aponte & Van Deusen, 1981). Психотерапевт осуществляет непосредственное вмешательство с целью изменения паттернов взаимодействия в семье, а следовательно, и устранения усугубляющих проблему поведенческих последовательностей. Таким образом, целью структурной психотерапии является изменение паттернов трансакций. Эта цель является ближайшей и перспективной одновременно, определяя содержание психотерапевтической интервенции.

Техника вмешательства

С позиций системного и структурного подходов психотерапевт не может не осуществить вмешательство. Первый телефонный звонок с просьбой о консультации означает, что отныне семья вступает во взаимодействие с психотерапевтом. Некоторые действия направлены на получение информации о сути проблемы, другие служат для того, чтобы обеспечить принятие психотерапевта семьей, а третьи непосредственно нацелены на перестройку семейной структуры. Все техники структурной семейной терапии ориентированы одновременно на идентификацию проблемы и на изменение структуры.

Аккомодация

Аккомодация - это техника присоединения к семье путем подражания стилю и особенностям поведения членов семьи. Она имеет две основных составляющих. Во-первых, психотерапевт предпринимает определенные усилия с тем, чтобы приспособиться к стилю поведения, принятому в семейной системе. Такая адаптация предполагает наличие широкого поведенческого репертуара. Психотерапевт должен следить за использованием членами семьи метафор и семантических оборотов, не упуская из виду содержания сказанного. Крайне важно, чтобы психотерапевт был готов лично испытать эмоциональное воздействие семейных трансакций.

Завоевать внимание семьи удается благодаря модификации собственного поведения, но последующие переживания необходимо концептуально организовать. Об успешной аккомодации свидетельствует готовность каждого члена семьи поделиться с психотерапевтом своими переживаниями. Возможно, при этом никаких реальных перемен в семье не произойдет; однако члены семьи должны уйти с желанием продолжить работу с этим психотерапевтом.

Вторым компонентом техники аккомодации является признание и уважение существующей семейной структуры. Поначалу психотерапевт играет по правилам семьи до тех пор, пока не удастся исподволь ввести новые. Один из способов аккомодации к семейным правилам - обращаться к членам семьи через добровольного посредника из их числа. В каждой семье вырабатываются собственные, уникальные способы такого взаимодействия.

Все попытки психотерапевта осуществить вмешательство, прежде чем будет создана терапевтическая система, будут отвергнуты семьей. Проблемы неизбежны и в том случае, когда психотерапевт неверно понимает смысл аккомодации, путая ее с общительностью и приветливостью. Присоединиться не значит быть особенно сговорчивым или дружелюбно настроенным; это значит быть вместе с семьей.

Отслеживание

При этом психотерапевт реагирует на такие мысли и чувства, на которые не удается ответить самим членам семьи. Иногда описание паттернов коммуникации облегчается при использовании метафор. Отслеживание, как одна из форм аккомодации, эффективно лишь в том случае, когда психотерапевт настраивается на язык семьи, вместо того чтобы навязывать свой собственный.

Мимесис

Кроме того, психотерапевт может поделиться с членами семьи личными переживаниями по поводу аналогичной собственной проблемы. Опытные психотерапевты структурного направления пользуются имитацией по большей части без особого умысла, просто руководствуясь естественным стремлением присоединиться к семейной системе.

В структурной семейной психотерапии аккомодация одновременно является вмешательством, а вмешательство нельзя осуществить без аккомодации. Все психотерапевты стараются проявлять по отношению к клиентам теплоту, участие и заинтересованность, однако ни одна другая теория не придает этому такого большого значения. Благодаря такому подходу в процессе обучения семейных психотерапевтов структурного направления уделяется много внимания привитию навыков создания терапевтической системы.

Фокусирование

Фокусирование означает выбор из обширной информации, предоставленной семьей, определенных аспектов, требующих исследования. Технику фокусирования можно понять по аналогии с фотографией. Психотерапевт не пытается следить за содержанием разговора, вместо этого фокусирует внимание на теме, к которой разговор постоянно возвращается. Выбор темы больше зависит от того, что демонстрирует семья на процессуальном, а не на содержательном уровне.

В психотерапии гибкое фокусирование позволяет психотерапевту наблюдать за содержанием разговора с семьей (широкий фокус), одновременно отслеживая паттерны взаимодействия между участниками, - отражение структуры семьи (узкий фокус). Фокусирование на определенной теме является одним из способов изменения взглядов семьи на свои проблемы и отыскания альтернативных паттернов взаимодействия.

Разыгрывание паттернов взаимодействия

Воспроизведение паттернов взаимодействия помогает децентрализовать позицию психотерапевта и улучшает понимание между членами семьи. Психотерапевт получает возможность наблюдать за тем, как семья разрешает конфликт, оказывает взаимную поддержку, организует коалиции и альянсы (Minuchin, 1974).

С. Минухин и Фишман (Minuchin & Fishman, 1981) описывают три этапа применения техники разыгрывания паттернов взаимодействия :

На первом этапе психотерапевт наблюдает спонтанные трансакции между членами семьи и принимает решение сделать акцент на тех или иных дисфункциональных аспектах. Первый этап основывается на впечатлениях психотерапевта от общения с семьей, как правило, в ходе аккомодации. Сидя рядом с членами семьи и пытаясь проникнуть в систему, психотерапевт испытывает на себе действие многочисленных сил, регулирующих семейное взаимодействие. Чуткость и восприимчивость дают ключи к пониманию возможной дисфункции.

На втором этапе психотерапевт фокусируется на выявленной в ходе первого этапа сфере дисфункционального взаимодействия и выдвигает рабочую гипотезу. Например, собираясь исследовать структуру родительской подсистемы, консультант фокусируется на дурном поведении одного из детей, предлагая родителям заставить его вести себя, как следует. Вместо того чтобы рассуждать о проблемах, семья демонстрирует их прямо на сессии.

Помогая психотерапевту идентифицировать проблему, или установить диагноз, эта техника дает членам семьи новый опыт, позволяет сделать первый шаг на пути к изменению. Если раньше, до применения этой техники, семья связывала все проблемы с поведением кого-то одного, а члены семьи охотнее говорили друг о друге, чем общались между собой, то теперь они получили возможность по-новому, гораздо шире, взглянуть на проблему.

На третьем этапе уже намечается отчетливый переход к структурным изменениям, на что указывали С. Минухин и Фишман (Minuchin & Fishman, 1981). На третьем этапе психотерапевт предлагает альтернативные способы взаимодействия. Психотерапевт вновь вступает во взаимодействие с семьей, каким-либо способом сигнализируя о происходящем в зависимости от поставленной цели. Психотерапевту может потребоваться повысить интенсивность воздействия за счет увеличения продолжительности взаимодействия или ограничить участие некоторых членов семьи путем разметки границ (boundary marking).

В определенных условиях приходится объединяться с одним из членов семьи для расшатывания семейной системы (unbalancing). Иногда для перестройки мировоззрения членов семьи требуется сделать акцент на их комплементарности или изменить формулировку их стойкого убеждения. Все эти техники составляют суть третьего этапа разыгрывания паттернов взаимодействия, предлагая альтернативные способы общения с семьей. Далее дается более подробное их описание.

Интенсивность воздействия

Термин интенсивность воздействия отражает усилия психотерапевта по оказанию значимого влияния на семью. Семейные системы обладают встроенными механизмами поддержания стабильности, действие которых направлено на снижение тревоги посредством поглощения или отражения внешних воздействий. Эти защитные механизмы становятся дисфункциональными лишь при условии, что границы системы непроницаемы и необходимая для изменения структуры информация от них отражается, а также в том случае, когда внешние границы семьи чрезмерно проницаемы и безопасность достигается за счет границ каждого отдельного члена.

Этого можно достичь, расширяя диапазон возможных вариантов реагирования, в том числе выходя за пределы общепринятых норм поведения. Броские эффекты, хронометраж и увеличение интенсивности воздействия - все это сопряжено с напряжением участников, и психотерапевту следует умело пользоваться этими приемами. С. Минухин и Фишман (Minuchin & Fishman, 1981) выделяют несколько техник для увеличения интенсивности воздействия , в том числе:

Так, если родитель чрезмерно опекает ребенка-подростка, ему могут предложить:

Эти рекомендации могут показаться разнонаправленными, однако по сути дела все они вызывают одно структурное изменение - развития у подростка чувства ответственности.

Психотерапевт может усилить воздействие во время сессии, поощряя членов семьи к увеличению продолжительности взаимного общения и выходу за привычные для семьи пределы. Эта техника подталкивает участников к переходу через определенный порог, за которым самоконтроль уже не действует, и выходу на опасную территорию. Иногда такой прием позволяет спровоцировать диагностически значимый конфликт или же, напротив, выявить дополнительные ресурсы семьи, такие как нежность и забота. В любом случае члены семьи начинают вести себя по-новому, открывая альтернативные способы взаимодействия.

И наконец, увеличению интенсивности воздействия способствует поведение психотерапевта, не соответствующее ожиданиям членов семьи. Эта техника угадывается во многих действиях психотерапевтов структурного направления. Например, в одном случае психотерапевт уже при первом телефонном разговоре будет настаивать на присутствии всех членов семьи, несмотря на приводимые веские доводы в оправдание их отсутствия. В другом случае он может выглядеть сконфуженным, когда члены семьи предлагают ему выступить в роли эксперта.

Расшатывание семейной системы

Термин расшатывание семейной системы применяется в структурной семейной психотерапии для описания действий психотерапевта, направленных на изменение расстановки сил в подсистеме или между подсистемами. В частности, психотерапевт использует техники расшатывания для того, чтобы объединиться с тем членом семьи, позиция которого особенно слаба.

Расшатывание семейной системы возможно за счет:

Последний прием достаточно действен, поскольку затрагивает потребность в принадлежности исключенного из взаимодействия с психотерапевтом члена семьи. Отстраненный, находящийся в оппозиции или пытающийся контролировать ситуацию член семьи может вступить в борьбу с психотерапевтом за свое место в семье. Поскольку психотерапевт управляет взаимодействием, он определяет, на каких условиях этот член семьи будет допущен в систему; то есть платой за возвращение может быть участие во взаимодействии или терпимость к другим членам семьи, в общем, все, что способствует улучшению структуры.

Комплементарность

Зачастую полезно бывает дать членам семьи понять, что все они взаимосвязаны между собой, то есть действия одного дополняются действиями другого. Такая взаимосвязь в структурной психотерапии получила название комплементарности.

Перестройка реальности

Перестройка реальности начинается с момента, когда психотерапевт по-новому интерпретирует семейные отношения. Часто семья уделяет чрезмерно много внимания своей проблеме просто потому, что видит ее однобоко. Полезность перестройки реальности убедительно доказывается примером из истории.

Структурная семейная психотерапия фокусируется на техниках перестройки, или рефрейминга, взглядов на реальность, отдавая при этом должное лежащей в их основе структуре.

Еще один способ реконструкции реальности - приписать недостатку значение силы. Исследование сильных сторон семьи не сводится к одному психотерапевтическому приему. Акцентирование сильных сторон является основной техникой структурной семейной психотерапии и базируется на положении о том, что при благоприятных условиях семья обладает внутренними предпосылками к развитию.

Эффективность структурной семейной психотерапии

Имеется опыт применения структурной семейной психотерапии в отношении семей четырех клинических типов: семей с низким социально-экономическим статусом (Minuchin, 1974), семей с психосоматическими симптомами (Minuchin, Rosman, & Baker, 1978), алкоголических семей (Davis, Stern, & Van Deusen, 1977), а также семей наркоманов (Stanton & Todd, 1979; Szapocznik, Kurtines, Foote, Perez-Vidal, & Hervis, 1983). В этих исследованиях делался акцент на проявлениях дисфункции или на результате вмешательства.

Есть веские доказательства в пользу эффективности структурной семейной психотерапии в отношении детей с психосоматическими проявлениями и взрослых, испытывающих пристрастие к психоактивным веществам. С. Минухин с сотрудниками (Minuchin et al., 1978) обнаружил, что конфликтная ситуация в семье может привести к развитию кетоацидоза у детей с психосоматическими проявлениями.

Авторы в эксперименте показали, что родители детей с психосоматическими симптомами более склонны разряжать напряжение на детях, по сравнению с родителями здоровых детей и детей с нарушениями поведения. Можно говорить о том, что дети с психосоматическими заболеваниями ценой своего здоровья помогают снять напряженность в отношениях между родителями, поскольку конфликтная ситуация в семье вызывает повышение содержания у них в крови жирных кислот.

Эффективность структурной семейной психотерапии при работе с семьями героиновых наркоманов (Stanton & Todd, 1979) являет собой наглядный пример единства теории и практической работы (Piercy, Sprenkle, & Associates, 1986). В исследовании с надежным контролем Дюк Стэнтон с сотрудниками обнаружил, что структурная семейная психотерапия связана с уменьшением выраженности симптомов у наркоманов и их семей в условиях индивидуального вмешательства и в группе с применением плацебо. Более того, эти изменения сохранялись на протяжении от 6 до 12 месяцев.

Сальвадор Минухин, видный американский се­мейный психотерапевт, создал подход к пониманию семьи на основе собственной психотерапевтической практики помощи семье (Минухин С., Фишман Ч„ 1998). Согласно Минухину, семьи — это чрезвычай­но сложные структуры, включающие в себя несколь­ко индивидов, которые, в свою очередь, образуют под­структуры внутри семьи. Подструктуры формируют коалиции, взаимодействующие между собой опреде­ленным образом, иногда создавая дисфункциональные подструктуры и определяя кого-либо из своих членов носителем симптомов. Кроме того, семья является подструктурой целых социальных объеди­нений. В результате взаимодействия семьи с более крупными социальными структурами создается зна­чительная часть ее трудностей, но она обеспечивает поддержку этих структур.

Семья — это развивающаяся структура, так как в ней действуют возрастные закономерности. Члены семьи развиваются, достигают зрелости, стареют, по­этому семья непрестанно изменяется; эволюционные периоды роста (когда в семье накапливаются едва за­метные изменения) сменяются революционными, тре­бующими значительной перестройки семейной струк­туры.

Взаимодействуя с родительской подструктурой, ре­бенок получает опыт общения с людьми, имеющими ресурсы и власть. Он узнает о том, царит ли в этой вла­стной структуре произвол или она справедлива и це­лесообразна. Этот опыт окажется значимым для него в будущем, когда он вступит в рабочие отношения и у него будет начальник. Этот опыт повлияет на его соб­ственное родительское поведение.

Проблемными Минухин называет те семьи, где на­рушаются взаимодействия внутри подструктуры, меж­ду подструктурами внутри одной семьи либо между семьей и социальной средой.

Приведем некоторые типы проблемных семей, оп­ределенных Минухиным.

Мать выполняет свои обычные функции, но в от­сутствие отца — еще и дополнительные, такие как кон­троль, дисциплинирование, принятие решений. В по­добной семье наблюдаются сложности в финансовом планировании, так как деньги в ее бюджет поступают в больших суммах, но реже. Таким образом, родитель­ская подсистема преобразуется в материнскую и пе­риодически испытывает перегрузки. Поскольку про­фессия отца в такой семье нередко приобретает ореол героичности, мать, воспитывая детей, использует об­раз отца, и ее требования к детям, их поведению и ус­певаемости могут быть чрезмерными.

Процесс личностного развития детей также ослож­нится: у сына появятся проблемы с формированием личной и половой идентичности из-за отсутствия мо­дельной фигуры отца, а у дочери — с личностным раз­витием из-за отсутствия комплементарной модельной фигуры отца, на основе которой строятся представле­ния девочки о мужчинах и о том, как с ними следует себя вести.

Как отец, так и другие члены семьи в период рас­ставания сохраняют прежние установки относитель­но друг друга без учета временных изменений. Кроме того, расставание способствует идеализации образов, поэтому встречи нередко сопровождаются пережива­нием неоправдавшихся ожиданий.

Флуктуирующие (неустойчивые) семьи — семьи, не постоянные по составу, и семьи, часто меняющие мес­то проживания. В первом случае непостоянство каса­ется структуры семьи, во втором — социальной среды. В случае непостоянства структуры семьи речь чаще всего идет об одиноком родителе, который меняет партнеров, желая устроить свою личную жизнь. При этом любовные партнеры пытаются играть и родитель­скую роль по отношению к ребенку в такой семье. От­сутствие постоянного объекта идентификации, несо­гласованные, а иногда и противоречивые требования новой мамы или нового папы также вносят хаос в вос­приятие ребенка.

Помощью в такой ситуации окажется поиск более постоянной фигуры, замещающей отсутствующего родителя. Это может быть тренер, ведущий кружка, родственник, заинтересованный в судьбе ребенка, или кто-то еще.

Если семья переезжает с места на место, как это бы­вает с семьями военных, мигрантов и беженцев, то можно говорить о непостоянстве социальной среды. Даже при переездах внутри одной страны у членов се­мей разрываются сформировавшиеся значимые отно­шения с соседями, друзьями, учителями, врачами. Изменяются привычная инфраструктура, ландшафт и география среды; члены семьи переживают состояние миграционного стресса. Состояние улучшится, когда начнут формироваться новые взаимоотношения, но к этому должны быть осознанно приложены определен­ные усилия.

Семьи с призраком — это семьи, которые пережи­ли смерть (или уход) своего члена, но психологичес­ки не могут принять новую ситуацию и продолжают чувствовать себя связанными отношениями с ушед­шим человеком. Проявляется это в эффектах присут­ствия, обилии внутренних диалогов и другой фено­менологии, связанной с утратой. Наиболее вероятно такое состояние в том случае, если смерть произошла неожиданно и с ушедшим были сложные, конфликт­ные взаимоотношения.

Семья, членам которой не хватило срока для пере­живания горя, попадает в ситуацию стагнации, замо­раживания, когда функции не перераспределяются, не меняется ролевое поведение, члены семьи боятся за­деть память об ушедшем и психологически остаются в точке утраты, несмотря на то что жизнь вокруг про­должается. Психологическую помощь семье можно оказать, проанализировав взаимоотношения и осуще­ствив символическое прощание.

В своей типологии проблемных семей Минухин останавливается также на анализе семей с приемным ребенком и приемным родителем.

Читайте также: