Старообрядцы на кубани кратко

Обновлено: 28.06.2024

В последнее время пристальное внимание исследователей обращено на изучение роли православия и православной церкви у казачества. При этом делаются выводы о господстве православия, его определяющей мировоззренческой роли и т.п. Однако еще в дореволюционных трудах Г.Ткачева, А. Ламанова, Ф. Гребенца, Ф. Чернозубова и др. были приведены многочисленные факты, свидетельствующие о распространение у казаков-линейцев старообрядчества. Историческую базу проблемы расширили советские, российские исследователи (Н.П. Гриценко, И.Л. Омельченко, С.В. Телепень, В.В. Виноградов и др.). Однако выявленные источники нуждаются в обобщении и теоретическом осмыслении.

Первые раскольники с Дона появились на Кубани и Тереке уже во второй половине XVII в., они направлялись сюда в одиночку и партиями. Последние стали особенно многочисленны после разгрома восстаний С. Разина и К. Булавина. В тот период старообрядцы играли заметную роль в движениях социального протеста. Независимость религиозная и политическая рассматривалась казаками-староверами в неразрывном единстве.

Крупнейшим центром старообрядчества на Тереке была станица Червленная, казаки которой длительное время не допускали поселения здесь православных, а на Кубани – Прочноокопская, где по данным 1844 г. на 2 249 староверов приходилось 256 православных.

В начале XIX в. во многих линейных станицах число старообрядцев возросло. Епископ Иеремия, в 1843 г. побывавший на Тереке, сообщал в Синод, что в Гребенском войске практический не осталось православных церквей, а Кизлярский и Моздокский полки находятся на пути к старообрядчеству. Его деятельность, на запрещение раскольнических богослужений, вызвала волнение гребенцов. Но как и ранее, преследуемые епархиальным начальством, казаки нашли защиту у войскового. Против религиозных притеснений выступали наместник Кавказа, командующий Кавказским корпусом, наказной атаман линейного войска. По мнению митрополита Гедеона, казачье линейное духовенство не находило ни нравственной, ни материальной поддержки, становилось жертвой произвола военных властей и станичного руководства. В условиях военных действий на Кавказе раздражать и притеснять линейных казаков, боевые заслуги которых неоспоримы, никто не желал. Это было и рискованно, о чем свидетельствовал пример некрасовцев и тех староверов, которые переходили к Шамилю.

Конфликт начала 40-х гг. завершился тем, что в 1845 г. православное духовенство почти ста линейных станиц было отделено от Кавказской епархии и подчинено обер- священнику Кавказского отдельного корпуса, находившемуся в Тифлисе. Лишь в 1867 г. войсковое духовенство было соединено с епархиальным. В целом постоянные изменения административно-церковного управления в конце XVIII-XIX вв. не способствовали эффективному противодействию старообрядчеству. В середине и во второй половине XIX в. были известны случаи перехода казаков из православия в старообрядчество, как на Кубани, так и на Тереке.

Согласно Л.И. Футорянскому в начале XX в. раскольники в Терском войске составляли 15,6%, в Кубанском – 1,5% казаков.

Источник: Кубанское казачество: три века исторического пути. Материалы международной научно-практической конференции. Краснодар 1996. Стр.35-38

Главной целью данного проекта является сохранение и популяризация духовного наследия русского старообрядчества в контексте укрепления традиционных ценностей российского общества (патриотизма, института семьи, нравственности). Общей целью определяются его задачи: 1. Мониторинг современного состояния старообрядческих общин в пределах РФ, ближнего и дальнего зарубежья. 2. Установление и развитие связей с соотечественниками за рубежом. 3. Популяризация традиционных ценностей, носителями которых является русское старообрядчество. 4. Поддержка позитивного образа русского старообрядчества как исконной традиционной российской конфессии и неотъемлемой части формирующейся российской нации. 5. В перспективе создание Ресурсного центра, объединяющего представителей ряда старообрядческих общин, как в России, так и за рубежом, а также активных деятелей в области русской культуры.

Проект включает в себя целый комплекс мероприятий, таких как экспедиции в места проживания старообрядческих общин с целью мониторинга их современного состояния, социального положения в условиях иноэтнического и иноконфессионального окружения, сбора исторического и этнографического материала путем интервьюирования, фото- и видеофиксации; круглые столы с привлечением к участию представителей старообрядческих общин, представителей образования и культуры, общественных деятелей; создание сайта для освещения результатов работы; издание иллюстрированной книги о современном состоянии старообрядческих общин; съёмка документального фильма, посвященного истории и традиционной культуре старообрядческих общин южных субъектов РФ и родственных им общин ближнего и дальнего зарубежья; проведение летнего слёта старообрядческой молодежи на территории Краснодарского края, включающего в себя спортивно-патриотические и культурно-просветительские мероприятия.

Географический охват проекта весьма широк и включает в себя как субъекты Российской Федерации, так и государства ближнего и дальнего зарубежья. В определении географии мы руководствовались принципами родства, которое объединяет наиболее крупные старообрядческие общины юга России (Краснодарского края, Ставропольского края, Астраханской области, Дагестана) с соплеменниками и единоверцами за рубежом, из Грузии, Молдавии и Румынии. Мы искренне надеемся, что наша работа будет способствовать укреплению связей с соотечественниками за рубежом, даст толчок разработке механизмов сохранения их этнической, языковой, конфессиональной идентичности и наметит пути для дальнейшей интеграции.

Как известно, разобщение русского народа и рассеивание его на огромном пространстве от Сибири до Дуная и Малой Азии стало следствием церковных реформ патриарха Никона во второй половине XVII века, расколовших Русскую Православную Церковь и русское общество на два непримиримых лагеря. Усугубление его пришлось на правление Петра Великого, реформаторский произвол которого привел к невиданным масштабам бегства простых крестьян, казачества, посадского люда и рядового духовенства за пределы России.

По сравнению с проживающими в России старообрядцами, единоверцам, оказавшимся на чужбине повезло. В Австро-Венгрии, Турции, Румынии они пользовались значительными свободами, о преследовании на почве вероисповедания и речи не могло быть. Староверы имели возможность спокойно исполнять церковные службы по древнему чину, не опасаясь репрессий. Наиболее известные старообрядческие скиты находились недалеко от села Мануйловка (в Молдавии) и в селе Слава Русская (в Добрудже). Во второй половине XIX века огромное значение получил монастырь в Белой Кринице (в Буковине). Запрет на межэтнические браки способствовал изоляции от внешнего окружения и помог старообрядцам оставаться русскими в полном смысле этого слова, сохранить свой язык, традиции и веру.

Во второй половине XIX – начале ХХ вв. старообрядцы занимали весьма важную нишу в социально-экономической структуре приютивших их государств. Зарекомендовав себя как первоклассные земледельцы, строители и рыболовы (в Добрудже рыболовецкий промысел полностью находился в руках русских), староверы пользовались значительными льготами. Идея переселения в Россию в то время для них не имела особой актуальности. Ситуация начинает кардинально меняться на рубеже веков, когда приход к власти националистически настроенных правительств, потрясения Первой мировой войны, а затем начало Второй, приведут к резкому ухудшению положения местного русского населения. Таким образом, с начала ХХ века начинается новый этап в истории зарубежного старообрядчества, который характеризовался активными поисками новых контактов со своей исторической Родиной, завершившийся рядом массовых переселений в Россию.

Возвращение

Произошли перемены и в самой России, которая с провозглашением в 1905 г. вероисповедных свобод, вновь обретает статус Родины для рассеянных на чужбине старообрядцев.

Возвращение первой партии зарубежных старообрядцев пришлось на 1911 г., когда 616 человек из селения Хамидие Брусского вилайета Турции прибыли в Сочинский округ Черноморской губернии и основали три поселения – в Матросской Щели (близ Головинки), Бабук-ауле и Имеретинской Бухте. В дальнейшем первые два поселения были упразднены и старообрядцы оттуда перебрались в Имеретинскую (Нижнеимеретинскую) Бухту, основав компактное поселение.

Вскоре, в 1912 и 1914 гг., из Турции прибыли первые две партии казаков-некрасовцев, основавших поселки Воскресеновка и Вознесеновка в Грузии в 35 верстах от Батуми, откуда в 1918 г., не желая оставаться подданными провозглашенной Грузинской демократической республики, проследовали на Кубань. После неудачной попытки обосноваться в юрте станицы Прочноокопской Лабинского отдела, казакам-некрасовцам по распоряжению Кубанской Рады был выделен участок для основания собственного поселения в Приазовской береговой полосе, недалеко от станицы Приморско-Ахтарской. Так, в 1920 г. появился х. Новонекрасовский. Вскоре неподалеку старообрядцами-липованами, также выходцами из Турции, был основан х. Новопокровский, отстройка которого началась весной 1921 г. В дальнейшем Новопокровка пополнялась переселенцами практически на протяжение всего ХХ века, что позволило превратиться ей в один из центров старообрядчества (Новозыбковской иерархии) не только на Кубани, но и в масштабах всей страны. Здесь найдут свое прибежище и недовольные политикой коллективизации старообрядцы с Дона, и выходцы из Румынии в послевоенный период, и беженцы из Грузии в новейшее время. Кроме того, х. Новопокровский станет по-настоящему кузницей кадров для Древлеправосавной Церкви. Только в период с 1969 по 1987 годы из числа старообрядцев-покровчан было рукоположено 7 священнослужителей. С 1988 года по сегодняшний день эта цифра утроилась.

Следующая волна переселения старообрядцев из Турции пришлась на 1924-1927 гг. Территорией для их поселения была избрана Донская область, земли Черкасского, Донского и Сальского округов. Однако здесь старообрядцы-переселенцы не прижились. В конце 1920-х – начале 1930-х гг. начался их массовый отток. В первую очередь это было связано с политикой коллективизации – явлением невиданным и неприемлемым для староверов, привыкшим к свободе на чужбине. В итоге несколько семей оказывается в хуторе Новопокровском Приморско-Ахтарского района. В 1932 г. порядка 200 семей с Дона переселяются в район г. Кизляр в Дагестане, где в 1934 г. основали село Некрасовка. Несколько десятков семей проследовали в Грузию, где обосновались в районе г. Поти в поселках Уреки, Григолетти, Молтаква, Сабанкучка, Анаклия. В это же время было организовано переселение сорока семей казаков-некрасовцев в с. Шавкитиле Махарадзевского района ССР (в Аджарии).

Крупное массовое переселение приходится на 1962 г., когда последняя группа казаков-некрасовцев в составе 1000 человек прибудет из Турции в Ставропольский край и обоснуется в трех поселках Левокумского района – Новокумском, Малосадовом и Кумской Долине.

Последние переселения уже на территорию Российской Федерации пришлись на первую половину 1990-х годов. В результате гражданской войны в Грузии большая часть проживавших здесь старообрядцев покидают обсиженные места. В основной массе они переселяются на территорию Краснодарского края, основав в станице Бриньковской Приморско-Ахтарского района общину и церковный приход. Несколько семей присоединяется к своим единоверцам в хуторе Новопокровском.

На сегодняшний день наиболее крупные и деятельные старообрядческие общины на юге России представлены преимущественно переселенцами из зарубежья.

Духовным центром Древлеправославной Церкви по праву является х. Новопокровский Приморско-Ахтарского района Краснодарского края, являющийся местопребыванием архиепископа Ионы (Игрушкина), уроженца села Слава Черкесская (Румыния). Здесь в храме Покрова Пресвятой Богородицы, построенном в 1994 г., осуществляет богослужение протоиерей Григорий Полиектович Ефимов. Непосредственно к этому приходу примыкает община г. Приморско-Ахтарска, которую уже много лет окормляет протоиерей Георгий Полиектович Ефимов. В Приморско-Ахтарске ведется строительство нового кафедрального Собора в честь святых славных и всехвальных Верховных апостолов Петра и Павла.

Активное храмостроительство ведется и в других приходах Древлеправославной Церкви. В ст. Бриньковской (настоятель о. Александр Аралов (род. в с. Кёрджагёль (Турция)) строится храм Святой Живоначальной Троицы. В новообразованном селе Некрасовское, возникшем несколько лет назад на месте ликвидированного поселка Нижнеимеретинская Бухта, осуществляется строительство храма Успения Пресвятой Госпожи Богородицы (председатель общины — протодиакон Артемий Ефимов). В г. Краснодаре в молодом приходе церкви в честь Святителя Николы Мирликийского чудотворца (настоятель – епископ Сила (Самсонов)) осуществляется сбор средств на строительство временного быстровозводимого молитвенного помещения и идет процесс подготовки и строительства постоянного основного храма. В г. Донецк, несмотря на трудности военного времени, местная община (настоятель о. Дмитрий Гарбузов) строит храм в честь Благовещения Богородицы.

Наиболее отдаленным филиалом Древлеправославной Церкви на юге России является приход в с. Некрасовка Кизлярского района Дагестан. В местной церкви Живоначальной Троицы службы совершаются непрерывно с момента основания поселения. Окормляет приход о. Андрей Шамов, который одновременно является настоятелем приходов в Волгоградской и Ростовской областях.

Из ныне действующих старообрядческих приходов Белокриницкой иерархии в первую очередь следует отметить приходы казаков-некрасовцев в поселках Новокумский (храм Успения Пресвятой Госпожи Богородицы, настоятель – о. Никифор Ялуплин) и Кумская Долина (храм Живоначальной Троицы, настоятель — о. Евлампий Бандеровский) Ставропольского края. Старообрядцев поселков Речное и Успех Астраханской области окормляет священноиерей о. Василий Будаев, настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы г. Астрахань.

К 1941 году, на территории Краснодарского края все храмы и молитвенные дома старообрядцев были закрыты. Возрождение церковной жизни старообрядческих общин начинается только в период оккупации Кубани и Северного Кавказа немецко-фашистскими и союзными им румынскими войсками. Именно в это время вновь стали проводиться богослужения в общинах хуторов Новонекрасовского и Новопокровского Приморско-Ахтарского района. В 1942 году возобновила свою деятельность и община в станице Ханской, однако, ввиду того, что здание церкви в период оккупации было разрушено, богослужения проходили в частном доме №55 по ул. Рабочей, принадлежавшем Феодосии Ивановне Трофимовой [6].

Общины белокриницкой иерархии в Краснодарском крае в период от начала Великой Отечественной войны (1941 г.) до начала XXI века

Наряду с общинами белокриницкого и беглопоповсеого согласий в период оккупации возобновили свою деятельность и общины старообрядцев-беспоповцев ст. Белореченской (с 1958 года г. Белореченска) [7], ст. Гиагинской [8] и ст. Тбилисской [9].

Станица Ханская

  1. Арешкин Абрам Михайлович, 1872 г.р.
  2. Васильченко Кирей Михайлович, 1885 г.р.
  3. Дудинов Савелий Антипович, 1870 г.р.
  4. Дорохина Ирина Федоровна, 1897 г.р.
  5. Корякина Анна Ивановна, 1897 г.р.
  6. Левченко Егор Петрович, 1895 г.р.
  7. Сёмкин Никифор Тихонович, 1890 г.р.
  8. Скокова Прасковья Тимофеевна, 1890 г.р.
  9. Сёмкина Наталья Исаевна, 1908 г.р.
  10. Матушкина Прасковья Афанасьевна, 1908 г.р.
  11. Овчинникова Екатерина Ивановна, 1876 г.р.
  12. Пашкова Александра Дмитриевна, 1918 г.р.,
  13. Петрушин Ларион Иванович, 1882 г.р.
  14. Петрушина Татьяна Никитична, 1884 г.р.
  15. Петрушина Хавронья (так в тексте) Ивановна, 1888 г.р.
  16. Нихотина Прасковья Аремовна (так в тексте), 1877 г.р.
  17. Трофимов Петр Абрамович, 1893 г.р.
  18. Талалаев Лев Григорьевич, 1867 г.р.
  19. Лапин Михаил Иванович (год рождения не указан)
  20. Данильянц Евдокия Савельевна, 1914 г.
  21. Все уроженцы станицы Ханской [11].

Старообрядческую общину в ст. Ханской на протяжении многих лет преследовали проблемы с молитвенным помещением. Так, еще 16 августа 1950 года местная власть посчитала, что в 1946 году молитвенное здание (сторожка разрушенной в 1941 году церкви) было передано общине незаконно и забрала его у общины, поселив туда жильцов [14]. Виду сложившихся обстоятельств, 1 ноября 1950 года общиной был заключен договор аренды помещения по ул. Горелой, дом 36 с Петрухиной Феодосьей Никифоровной [15].

Начиная с 1951 года община много лет арендовала помещение у Клочковой Марфы Кузминичны по ул. Интернациональной, дом 66 [16]. Этот дом она 23 октября 1957 года и пожертвовала церкви в вечное пользование. Однако крайисполком счел акт дарения незаконным и 25 февраля 1959 года передал здание на баланс сельсовету, который, в свою очередь, передал его общине в аренду до 1978 года [17]. Но уже в августе 1969 года общине вновь пришлось подыскивать молитвенное помещение. На сей раз было арендовано помещение по ул. Рабочей, 18 [18]. Сегодня старообрядческая община ст. Ханской находится по адресу: ул. Рабочая, д. 30.

По данным уполномоченного Совета по делам религиозных культов (с 1956 г. – Совет по делам религий) списочная численность старообрядцев в станице Ханской в разные периоды времени колебалась в районе 150 (на 1945 год), 134 (на 01.01.1975), 108 (на 01.01.1980) человек [19]. Однако, на 1 января 1961 г. тот же уполномоченный указывает число членов общины 300 человек. Согласно его отчету, богослужения в старообрядческом храме в ст. Ханской посетило: в 1956 году на Рожество – 240 чел., на Пасху – 80 чел., в 1957 году на Рожество – 250 чел., на Пасху – 460 чел., в 1958 году на Рожество – 200 чел., на Пасху – 510 чел., в 1959 году на Рожество – 270 чел., на Пасху – 421 чел., в 1960 году на Рожество – 310 чел., на Пасху – 364 чел. [20].

27 декабря 1945 года священником в старообрядческую Белокриницкой иерархии церковь святителя Николы в станице Ханской старообрядческим архиепископом Московским и всея Руси Иринархом был определен протоиерей Карп Феофанович Фомин 1878 г.р., уроженец с. Федоровка Андреевского района Чкаловской области. Рукоположен в священнический сан он был еще в 1907 году епископом Уральским Арсением (Швецовым) на родное с. Федоровка, где он служил до 1926 года [21]. 5 июля 1948 года он ушел на покой по старости и болезни (по собственному прошению). Вместо него священником в Ханскую был рукоположен уроженец с. Воронок Черниговской области Василий Акимович Евтехов, 1883 г.р. До своего рукоположения он служил сторожем в ростовской старообрядческой общине, являлся членом двадцатки [22].

Отец Иоанн Рыбаков

Родился Иван Анисимович Рыбаков 24 августа 1932 года в хуторе Сидоры Шауляйского уезда Литовской республики в семье старообрядца-беспоповца Анисима Рыбакова и супруги его Мавры, которая принадлежала к белокриницкому согласию. В 1926 году родители будущего о. Иоанна поженились, а в 1939-м священник Кирил Иванов присоединил Анисима Рыбакова к Церкви и, судя по всему, венчал супругов. С этого момента в доме Рыбаковых на хуторе Сидоры стала действовать домовая церковь.

С 1951 по 1954 годы Иван Рыбаков служил в рядах Советской армии, а в середине 1950-х годов семья Рыбаковых переехала на Кубань, сначала в Майкоп, а затем и в станицу Ханскую. В 1957 году Иоанн венчался с местной старообрядкой Натальей.

В 1959 году в станице Кавказской на праздник святого пророка Илии епископом Александром Чуниным Иоанн Рыбаков был рукоположен в сан иерея ко храму станицы Калиновской Чечено-Ингушской АССР (восстановлена в 1957 г.). Настоятелем этой общины, впрочем, ему суждено было пробыть недолго, так как прежний священник о. Василий Евтехов (переведенный сюда из ст. Ханской) вступил в конфликт с местными старообрядцами и те даже пожаловались на него местным властям. На фоне этого конфликта местные власти отказали в регистрации новому священнику, и о. Иоанн вынужден был уехать к себе в ст. Ханскую. Там он, уже будучи священником, семь лет работал на строительных работах, пока, наконец, в 1968 году не получил определение на должность настоятеля храма во имя Рожества Пресвятой Богородицы в станице Ханской. С тех пор он является бессменным настоятелем этой общины, на сегодняшний день являясь старейшим священником в Русской Православной Старообрядческой Церкви. На протяжении многих лет о. Иоанн также окормлял общины в Ростове-на-Дону (в 1974–1977 гг. и в 1986–2001гг.), в ст. Кавказской (1994–2007 гг.) и на х. Ново-Некрасовском (с 2005 по апрель 2015 г.). В 2007 году на день своего Ангела, 11 сентября, епископом Донским и Кавказским Зосимой отец Иоанн был возведен в сан протоиерея [26; 3].

Станица Кавказская

С 1933 по 1949 годы старообрядцы собирались на молитву в частном доме Гурова Тараса Евлампиевича. В 1949 году, ввиду тесноты помещения, общиной был приобретен большой дом по ул. Дзержинского, где был оборудован храм в честь святаго пророка Илии. В 1960-е, время преследований религии в годы правления Н.С. Хрущева, этот храм местные власти закрыли. Тогда в 1967 году Коновалова Екатерина Николаевна пожертвовала общине свой дом. В этом доме богослужения проводились до 2017 года, когда в ст. Кавказской был построен новый большой храм.

С 1949 по 1961 годы в станице Кавказской служил священник о. Викул Иванович Митрохин (06.02.1879 — 30.05.1968 гг.). После его смерти некоторое время службы проводились отцом Иоанном Рыбаковым. Затем настоятелем храма был назначен о. Анисим Григорьевич Рыбаков, который умер 16 августа 1995 года. После этого до 2007 года общину окормляли священники о. Иоанн Рыбаков и о. Петр Галанов. В 2007 году настоятелем храма св. пророка Илии в ст. Кавказской был назначен о. Валерий Кириченко, который является настоятелем этой общины и по настоящее время. За годы его служения община увеличилась численно, был построен новый храм, где богослужения проходят с Рожества Христова 2017 года [4: 5].

Хутор Новонекрасовский

  1. Королев Кирсан Перфилович, 1877 г.р., председатель совета общины
  2. Рабанин Евлампий Кирилович, 1871 г.р., староста
  3. Череватов Феонген (так в тексте) Алексеевич, 1865 г.р., член церковного совета
  4. Волков Павел Сергеевич, 1877 г.р., член церковного совета
  5. Мантаев Борис Тимофеевич, 1883 г.р., член церковного совета
  6. Пушечкин Иван Петрович, 1871 г.р., член церковного совета
  7. Зайцева Агафья Лукьяновна, 1875 г.р.
  8. Ивануткина Анна Ивановна, 1875 г.р.
  9. Рабанина Матрона Исидоровна, 1887 г.р.
  10. Лебедкова Анна Семеновна, 1887 г.р.
  11. Попикова Агафья Васильевна, 1886 г.р.
  12. Беликова Дарья Стефановна, 1884 г.р.
  13. Господарева Наталья Григорьевна, 1887 г.р.
  14. Волкова Марья Григорьевна, 1889 г.р.
  15. Абашкина Евдокия Андреевна, 1887 г.р.
  16. Абашкина Евдокия Федоровна, 1889 г.р.
  17. Галанов Иван Федорович, 1887 г.р.
  18. Галанова Анна Ивановна, 1888 г.р.
  19. Пушечкина Евдокия Родионовна, 1870 г.р.
  20. Ясфелова Степанида Ананьевна [28]

После смерти о. Фомы Антошина 21 мая 1949 года в Новонекрасовский храм был назначен священником о. Антипатр Григорьевич Скачедуб. Родился он на х. Денисове Штейнгартовского района Краснодарского края. Был рукоположен в сан священника в 1914 г. До 1949 г. служил на х. Гудко-Лиманском (так назывался х. Денисов с 1921 г.) Краснодарского края [29].

О. Антипатра Скачедуба в марте 1953 года сменил священник о. Варфоломей Иванович Воропаев, 1897 г.р., уроженец с. Кросиновка Ивановского района Киевской области. Священником он служил с 1930 г. В 1927 г. окончил богословские курсы. В 1937 г. был осужден на 5 лет [30].

В феврале 1956 года его сменил священник о. Артемон Андреевич Иванов (уроженец с. Журиловка Тульчинской обл. в Румынии, переселившийся в СССР в 1947 г., 1954 – рукоположен священником в ст. Ханская, 1955 – направлен в г. Калач-на-Дону). Однако и он не ужился с местными некрасовцами [30]. 17 марта 1958 года о. Артамон Андреев оставил служение на х. Новонекрасовском, и на его место временно был направлен священник о. Василий Петрович Пневин (? фамилия неразборчиво), которого сменил уже служивший ранее в Новонекрасовском о. Варфоломей Воропаев [31]. В этот раз о. Варфоломей служил на х. Новонекрасовском относительно долго.

В начале 1979 года списочный состав членов общества х. Новонекрасовского выглядел следующим образом: Галановы, Корнеевы, Комарковы, Лавреновы, Анисимовы, Гусевы, Тумины, Пушечкины, Мелиховы, Парфеновы, Марчихины, Черевановы, Скачедубы, Шкодрины, Астаховы, Зайцевы, Волковы, Власовы, Недосейкины, Шараевы, Рузьковы, Лукьяновы, Ремезовы, Игнатовы, Ястребовы, Ивануткины, Красниковы, Винтовкины (?), Щербаковы, Суворовы, Костюк, Малкины, Беликовы, Мантаевы, Мартыновы, Логвиновы, Давыдюк, Гулкины, Парняковы, Голубовы, Чижиковы. Всего 63 чел.: 17 мужчин, 46 женщин. Образование начальное – 63 человека. Возраст: за 50 лет – 9 чел., за 60 – 17 чел., за 70 – 19 чел., за 80 – 13 чел., свыше 80 – 5 чел. [35].

В домохозяйстве у Мелиховых, в отдельно устроенной келье, проживал и бывший насельник Ольгинской старообрядческой обители священноинок Нифонт (Бочаров), ведший в 1949 году переписку с архиепископом Иринархом [1]. Священноинок Нифонт переселился на х. Новопокровский в 1940-х годах (после Великой Отечественной войны). Жил на х. Новопокровском у Мелиховых, посещал храм на х. Новонекрасовком. Отец Нифонт занимался рукоделием, так как был искусен в токарном ремесле и имел токарный станок. Этот токарный станок, в конечном счете, был реквизирован властями под предлогом того, что о. Нифонт занимается незаконной трудовой деятельностью и имеет незаконный доход. Со временем о. Нифонт потерял зрение (ослеп) и в 1960-х годах переселился из х. Новопокровского к родственникам [37].

Говоря о старообрядческой общине х. Новонекрасовского, необходимо, хотя это и немного выходит за рамки указанной в наименовании темы, сказать о соседях новонекрасовцев – старообрядческой общине х. Новопокровского. Без этого наш рассказ будет неполным.

Хутор Новопокровский

25 февраля 1957 года священником в храм Покрова Пресвятой Богородицы х. Новопокровского архиепископом Куйбышевским и всея Руси Епифанием был рукоположен о. Полиект Григорьевич Ефимов [45], Будучи уроженцем села Сарикёй в Румынии, он вместе с другими липованами румынских сел Сарикей и Камень в 1947 году был переселен в Астраханскую область, откуда вместе со своей семьей самовольно тайно переселился в хутор Новопокровский [46].

  • Признать и принять Апостольскую преемственность архиерейских хиротоний белокриницкого согласия.
  • Упразднить чин довершения старообрядцев белокриницкого согласия и не вводить иной чиноприем в отношении оных.
  • Обе иерархии сохраняют свою каноническую и юридическую самостоятельность и установившиеся обычаи.

Мирная грамота, как известно, была подписана митрополитом Корнилием (Титовым) и епископом Никодимом (Елякиным) 17 октября 2017 года на Освященном Соборе Русской Православной Старообрядческой Церкви в Москве.

Кроме различных домашних вещей, прибывшие привезли с собой лошадей, коров, овец, свиней, ослов (в тексте – ишаков), лодки, телеги, плуги, бороны, рыболовные сети [52]. Вероятно, скот частично или полностью был сдан в колхоз.

Переселенцы первоначально были поселены в селах Воронцовка и Кухаревка Ейского района Краснодарского края. В крайисполком было отрапортовано, что в селе Воронцовка для переселившихся было выделено 50 га колхозной земли под усадебные участки, огороды и выпас скота. Спустя три-четыре дня по прибытии была начата выдача денежных ссуд для хлебозаведения, были проведены беседы на темы бытового устройства и Советской Конституции [53]. На деле же в Воронцовке переселенцы были поселены в полуразрушенные дома, для 20 семей квартиры вообще не были выделены. Имелся недостаток топлива и питьевой воды [54]. Прибывшая из Краснодара специально созданная Чрезвычайная противоэпидемическая комиссия отмечала крайнюю скученность в квартирах, запущенность жилья, отсутствие стекол, недостаток топлива, антисанитарные условия [55].

Единственной общиной Белокриницкой иерархии (Русской Православной Старообрядческой Церкви), получившей государственную регистрацию в постсоветский период, является община города Краснодара. В настоящее время община строит храм.


Казак-старообрядец Антон Данилович Ламонов

28 октября 1846 г. произошло величайшее событие в истории российского старообрядчества. Многолетние попытки возобновить древлеправославную церковную иерархию завершились присоединением к старообрядчеству Боснийского митрополита Амвросия, которое было совершено в монастыре близ Белой Криницы (на территории современной Черновицкой обл., Украина), отчего старообрядческая иерархия получила название Белокриницкой. Однако в первые годы ее влияние на территории собственно Российской империи было незначительным во многом в связи с активизацией предупредительных действий царской администрации. Начало подлинного развития Белокриницкой иерархии в России связано с деятельностью выдающегося старообрядческого епископа Антония, в миру – Андрея Илларионовича Шутова (1812–1881 гг.), рукоположенного белокриницким митрополитом Кириллом в сан архиепископа Владимирского (позже Московского) и всея России. Произошло это знаменательное событие лишь в начале 1853 г. С именем архиепископа Антония связана организация церковной жизни сотен старообрядческих приходов в двенадцати российских епархиях, в числе которых была и Донско-Кавказская.

В течение первых двух лет своего пастырства Антонием были рукоположены 52 священника, среди которых был и делегированный в Москву кубанской общиной старообрядцев казак станицы Прочноокопской Иосиф Минаевич Турченков, ставший, таким образом, первым собственно старообрядческим священником на Кавказе. Однако духовные нужды многочисленной старообрядческой общины казачьих войск юга России диктовали необходимость организации собственной епархии со своим епископом.


Епископ Иов (Зрянин)

Учреждение старообрядцами церковной иерархии привело к возрождению дораскольной традиции выборности духовенства. Наиболее ярко и последовательно она проявилась именно в казачьей среде с ее исконными демократическими порядками. Достаточно сказать, что этот принцип распространился также и на высшее духовенство. Все епископы Донско-Кавказской епархии (в 1902 г. разделенной на Донскую и Терско-Кавказскую) назначались исключительно из казаков и по приговорам старообрядческих общин трех казачьих войск. После смерти первого народного избранника – епископа Иова (Зрянина) – на освободившуюся епископскую кафедру был избран донской казак Степан Петрович Морозов (1830–1902 гг.), рукоположенный в сан 30 ноября 1879 г. под именем Силуян архиепископом Виссарионом Измаильским в г. Новочеркасске. Любопытно, что его избранию предшествовала длительная борьба за своего кандидата, происходившая между донскими и кубанскими казаками – с одной стороны, и терскими – с другой. Целью последних являлось перенесение епархиального центра из ст. Кавказской в ст. Алхан-Юртовскую Терской области. В связи с этим уже в январе 1872 г. сюда прибывает настоятель саратовского старообрядческого монастыря священноинок Серапион, которого должен был рукоположить в архиерейский сан Казанский епископ Пафнутий в здешнем скиту. Однако из-за решительного противодействия местной военной администрации планы терских старообрядцев были сорваны.


Епископ Силуан (Морозов)

После ликвидации Никольского монастыря в 1894 г. владыка Силуян был вынужден покинуть Кубань и вернуться на Дон. В 1902 г., незадолго до своей смерти, он сложил с себя епископские полномочия и удалился на покой. На его место был определен также казак Терской области епископ Феодосий, в миру – Филипп Стефанович Манаков (прим. 1854 – около 1928). До своего назначения на Кавказскую кафедру Феодосий уже являлся епископом, рукоположенным в 1898 г. еп. Арсением Уральским, и пребывал в качестве станичного владыки в Прочноокопской. Управление епископа Феодосия распространялось на Кубанскую и Терскую области, а также Закавказье. Территория Области Войска Донского была выделена в самостоятельную епархию.

Тем более последовательно принцип выборности соблюдался в отношении приходского священства. Не случайно, что во второй половине XIX – начале ХХ вв. старообрядческие священники на Кубани по большей части были выходцами из местной казачьей среды. В ст. Кавказской таковыми являлись Тимофей Коновалов (1855–1860 гг.), Матвей Терешин (1860–1868 гг.), Лукьян Шерстобитов (1875 – нач. 1890-х гг.), Дмитрий Золотов (1891–1895 гг.), Михаил Колышкин (1892–1894 гг.), казак ст. Вознесенской Исидор Дьяченко (с 1901 г.) ; в ст. Прочноокопской – Иосиф Турченков (1853–1878 гг.), Иван Турченков (1878–1884 гг.), Тит Попов и Иван Горшенин (1884–1900 гг.), Симеон Кочергин (с 1899 г.), Михаил Дьячкин (с 1900 г.); в ст. Вознесенской – Илларион Прудников (1886–1894 гг.); в ст. Ханской – Иван Клюшников (1862–1863 гг.) и Пахомий Ивлев (1863–1883 гг.); в ст. Константиновской – Маркелл Привалов (1880-е – 90-е гг.); в ст. Григориполисской и хут. Царицынском – казак ст. Прочноокопской Евдоким Ермаков (1880-е – 90-е гг.) .

Были среди кубанских старообрядческих священников и особо отличившиеся во время службы. Так, священник Тимофей Киреевич Коновалов за отличия в Кавказской войне был удостоен звания Георгиевского кавалера, а Михаил Макарович Колышкин несколько лет отслужил в гвардейском полку в Санкт-Петербурге.

Иногда из-за отсутствия подготовленных к церковной службе кандидатов из казачьей среды выбор делался в пользу иногородних священников. Первым священником не казачьего происхождения в ст. Кавказской был турецко-подданный Григорий Осипов, рукоположенный в 1870 г. и прослуживший в таком качестве до своей смерти в 1875 г. В 1880 г. для того же прихода был рукоположен его сын Константин Осипов, прослуживший около 40 лет и оставивший заметный след в истории кубанского старообрядчества. Также около 40 лет (1883 – кон. 1910-х гг.) прослужил в старообрядческом приходе ст. Ханской священник Иван Васильевич Зуев, уроженец с. Городище Екатеринославской губернии. Из того же села был священник Иоаким Максимович Тарасов, с 1897 по 1907 гг. служивший в старообрядческом приходе ст. Константиновской.

В ст. Переправной в 1890-е гг. должность приходского священника выполнял бывший крестьянин Воронежской губернии Феоктист Шатохин. В ст. Усть-Лабинской в это же время приходским священником у старообрядцев являлся мещанин г. Новороссийска Дометиан Осипов. Иногородние старообрядческие священники пользовались в кубанских станицах теми же правами, что и православное духовенство: для них выделялся пай пахотной земли с дополнительными луговыми и лесными участками.

Многие десятилетия пребывания старообрядцев без своего священства привели к возрастанию роли мирян в решении духовных и церковно-административных вопросов. Пережитки, унаследованные от беглопоповского периода, оказались чрезвычайно сильны и консервировали многие стародавние порядки. В частности, они сказались на статусе духовенства, выполнявшего в старообрядческой среде подчиненную общине роль, в том числе и в решении вопросов, которые, казалось бы, всецело должны находиться в компетенции духовных лиц.

Между тем, зависимость старообрядческого духовенства от влияния общины и наиболее видных его представителей, отсутствие единого авторитетного центра власти могли служить причиной и весьма негативных последствий. Прежде всего, они проявлялись в возникновении партийности в старообрядческой среде и, как следствие этого, внутренних противоречий, выливавшихся в конфликтные ситуации. С самого возникновения Кавказской епархии эти противоречия зачастую проявлялись при выборе кандидатов на священническую должность. Иногда игнорировалось мнение высших духовных лиц. В 1860 г. вопреки воле епископа Иова был рукоположен в священники Матвей Терешин. Он был ещё молодым человеком, но имел за собой поддержку наиболее влиятельных казаков ст. Кавказской, которые утвердили его кандидатуру. В конце XIX века конфликты вокруг персон священников возникали в ст. Прочноокопской между членами местного попечительского совета.


Старообрядческая церковь станицы Кавказской, Кубанской области. Иконостас


Не меньше хлопот поповской общине на Кавказе доставили проблемы, связанные с доказательством законности новой иерархии и решениями высшего руководства старообрядческой церкви. Утверждение Белокриницкой иерархии на Кавказе произошло достаточно успешно. Подавляющее большинство казаков-старообрядцев, приемлющих священство, с ликованием встретили известие о появлении собственного духовенства. Исключение составили сторонники уставщика ст. Прочноокопской Антона Живцова, решительно отвергшего новое священство. К началу ХХ века их община насчитывала около 200 человек.

Однако на Кавказе приобрели актуальность другие проблемы, пошатнувшие здесь авторитет Белокриницкой иерархии. Большой резонанс вызвала история с обретением старообрядцами в 1876 г. мощей персидских мучеников Дады, Гаведдая и мученицы Каздои близ ст. Карабулакской Терской области. В то время как на этих мощах освящались антиминсы в старообрядческих церквях по всему Кавказу, начал распространяться слух, что мощи эти принадлежат не святым мученикам, а убитым черкесам. Он был подхвачен и активно использован православным духовенством в своей антираскольничьей миссии. Наряду с внутренними неурядицами, этот факт посеял на долгие годы семена сомнения в старообрядческой среде относительно своей церковной иерархии и стал наиболее действенным аргументом при переходе старообрядцев в единоверие. И если в количественном отношении успех единоверия оказался незначительным, то в качественном старообрядчеству на Кубани был нанесен ощутимый урон, поскольку более остро все эти проблемы были восприняты наиболее образованной и приближенной к церкви частью старообрядческой общины. Так, в единоверие перешли старообрядческие священники Михаил Колышкин, Тит Попов, Иван Горшенин, Илларион Прудников, родные племянники священника ст. Ханской Пахомия Ивлева уставщики Дометий и Алексей Ивлевы, ставшие видными миссионерами господствующей церкви. Подозревался в склонности к единоверию священник Дмитрий Золотов. Как показывают источники, не было единства относительно признания подлинности этих мощей и в среде высшего старообрядческого клира.

По мнению членов Особого комитета, действенным средством в борьбе с расколом являлось распространение среди старообрядцев просвещения. Однако возможность для старообрядцев учреждать собственные школы ограничивалась лишь обучением в них чтению, письму и четырем правилам арифметики. Существенным облегчением доступа старообрядцев к образованию являлась отмена для них обязательного обучения Закону Божьему в общих школах.

Таким образом, попытки правительства выстроить новую систему взаимоотношений со старообрядчеством с учетом провозглашенных в империи преобразований на деле не привели к существенным изменениям. Постановления о старообрядчестве по-прежнему имели, в основном, запретительный характер. Ситуация осложнялась в связи с распространяющимся в России влиянием Белокриницкой иерархии, которая, по мнению церковных иерархов и ряда государственных деятелей, подрывала авторитет господствующей церкви. В итоге на практике происходил возврат к мерам борьбы с расколом в духе предшествующего царствования.

Наибольшим гонениям подверглось старообрядческое духовенство. В 1859 г. был заточен в Суздальскую крепость новозыбковский епископ Конон. В 1863 г. такому же наказанию был подвергнут пермский епископ Геннадий. Еще ранее, в 1854 г., были арестованы в Румынии епископы Аркадий Славский и Алимпий Тульчинский. Освобождение их из заточения произошло лишь в 1881 г.

Репрессии затронули даже казачьи области, где традиционно отношение к старообрядцам было более терпимым. В 1863 г. в Уральской области единоверческим священником по приказу атамана Уральского казачьего войска генерала А.Д. Столыпина был насильно освящен известный в России с давних времен Бударинский скит. Поскольку жившие здесь монахи единоверия категорически не приняли, то в 1878 г. последовало окончательное его разорение с уничтожением всех монастырских построек. В этом же году последовало разорение другого уральского монастыря – Сергиевского, а в столице войска, г. Уральске, у казаков-старообрядцев была отобрана походная церковь.

Похожая участь постигла и донских казаков. В 1869 г., по сведениям Ф.Е. Мельникова, на Дону были закрыты все старообрядческие храмы. В 1878 г. последовало запечатание еще 17 старообрядческих часовен.

Наибольшее возмущение православного духовенства вызывали свободное отправление богослужений старообрядческими священниками и то покровительство, которое им оказывала войсковая власть. Владыка Иов пользовался не только значительным авторитетом среди своих единоверцев, но и уважением у высшего начальства, что позволяло ему беспрепятственно открывать на Кавказе новые приходы, освящать храмы и рукополагать новых священников. Наибольшее нарекание вызывали старообрядческие священники ст. Прочноокопской, в которой преобладающее старообрядческое население поддерживало их более высокий статус по сравнению с духовенством православным. Иногда в ст. Прочноокопской старообрядческие священники даже проводили обряд присяги всего станичного общества в присутствии станичного правления, что являлось явным нарушением закона и вызывало жалобы православного духовенства гражданскому и церковному высшему руководству, впрочем, остававшиеся без последствий. Совершенно без каких-либо препятствий со стороны власти функционировали в 60–70-е гг. старообрядческие монастыри на Кавказе.

Наиболее громкими событиями в этот период стали судебный процесс по делу владыки Силуяна и ликвидация старообрядческого Никольского монастыря.

Развязка наступила 11 февраля 1894 г., когда развернувший на Кубани бурную миссионерскую деятельность архимандрит Исидор (Колоколов) при содействии войсковой администрации насильно захватил Никольский монастырь со всеми принадлежащими ему земельными угодьями, освятил его как единоверческий и изгнал монахов с епископом Силуяном. 4 августа 1897 г. Министерство внутренних дел подтвердило переход монастыря в духовное ведомство.

Читайте также: