Шюц о множественности реальностей кратко

Обновлено: 05.07.2024

CC BY - Creative Commons Attribution 4.0 International

Год создания: 2003
Дата публикации в реестре: 25.05.2017

Классическая статья Альфреда Шюца посвящена проблеме множественности конечных областей смысла или реальностей, с которыми сталкиваются люди в жизненном мире. По мнению Шюца, верховной реальностью является мир повседневной жизни, из которого мы выходит в другие области: мир сновидений, мир театральной пьесы, мир литературного произведения, мир фантазий, мир научного теоретизирования. Каждый из этих миров отличается специфическим когнитивным стилем, включающим шесть элементов: специфическое напряжение сознания, специфическое epoché, преобладающую форму спонтанности, специфическую форму переживания своего Я, специфическую форму социальности, специфическую временную перспективу. Каждый из миров конституируется в особой установке сознания, переход между которыми воспринимается как шок. Подробно анализируя смысловое строение мира повседневности, мира фантазий, мира сновидений и мира научной теории, Шюц показывает, что феноменологическая установка позволяет выявить механизмы, лежащие в основе конститутивных процессов восприятия окружающего мира. Alfred Schutz’s classical paper discusses the problem of multiple finite province of meaning or realities faced by people in their life-world. According to Schutz, the supreme reality is the world of everyday life, from which we enter into, and to which we return from, other provinces: world of dreams, world of theatrical play, world of literary work, world of phantasms, world of scientific theorizing. Each of these worlds has different cognitive style, which consists of six elements: a specific tension of consciousness, a specific epoché, a prevalent form of spontaneity, a specific form of experiencing one’s self, a specific form of sociality, a specific time-perspective. Each of the worlds is constituted with a particular attitude of consciousness, and the transition between them is experienced as a shock. Through detailed analysis of the meaning structure of the world of everyday life, world of fantasy, dream world and the world of scientific theory, Schutz shows that phenomenological attitude reveals the mechanisms underlying the constitutive processes of perception of the world.

Черты когнитивного стиля повседневности:

1) специфическое напряжение сознания, а именно бодрствование, выражающееся в полном внимании к жизни;

3) преобладающая форма спонтанности, а именно рабочая операция (осмысленная спонтанность, основанная на проекте и характеризующаяся намерением вызвать спроектированное положение дел посредством телодвижений, вторгающихся во внешний мир);

4) специфическая форма испытывания своего Я (работающее Я как тотальное Я);

5) специфическая форма социальности (общий интерсубъективный мир коммуникации и социального действия);

1) Все эти миры — мир сновидений, мир грез и фантазий, особенно мир искусства, мир религиозного опыта, мир научного созерцания, игровой мир ребенка и мир безумия — являются конечными областями смысла. Это означает, что а) все они обладают неповторимым когнитивным стилем (хотя не стилем мира рабочих операций при естественной установке); б) все переживания внутри каждого из этих миров в отношении данного когнитивного стиля внутренне последовательны и совместимы друг с другом (хотя не совместимы со смыслом повседневной жизни); в) каждая из этих конечных областей смысла может получить специфический акцент реальности (хотя не акцент реальности мира рабочих операций).

2) Последовательность и совместимость переживаний в отношении их неповторимого когнитивного стиля имеет место лишь внутри границ конкретной области смысла, к которой эти переживания принадлежат. То, что совместимо внутри области смысла P, никогда не будет так же совместимо внутри области Q. Напротив, из P, считающейся реальной, Q и все принадлежащие ей переживания покажутся надуманными, непоследовательными и несовместимыми, и наоборот.

5) Неповторимому когнитивному стилю каждой из этих различных областей смысла свойственно, поэтому, специфическое напряжением сознания и, следовательно, так же специфическое epoché, преобладающая форма спонтанности, специфическая форма переживания Я, специфическая форма социальности и специфическая временнáя перспектива.

6) Мир рабочих операций в повседневной жизни является архетипом нашего опыта реальности. Все остальные области смысла можно рассмотреть как его модификации

Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.

Но! в силу того что существуют принципиально атемпоральные порядки существования, например, эйдетические области, объективированное время нельзя считать общим конститутивным принципом всех порядков существования.

Порядки существования в смысле нашего определения представ‑ ляют собой естественные группировки, в которых вещи предстают в донаучном и дотеоретическим опыте, а также объяснительные системы, созданные в некоторых науках для рационального объ‑ яснения мира, материального, исторического и социального. Мы должны также упомянуть чисто идеальные порядки существова‑ ния, такие, как логические системы, отдельные геометрические си‑ стемы, систему натуральных чисел, обобщенные числовые систе‑ мы и т.д. Наконец, есть универсумы художественного творчества, например универсум музыки. Каждому порядку существования присущи специфические принципы релевантности, конституирующие этот порядок и придающие ему единство. Различия между порядка‑ ми существования можно выразить и определить в терминах раз‑ личных принципов релевантности, присущих соответствующим порядкам.

Основатель социальной феноменологии А. Шюц именно в предметно-телесной закрепленности видел преимущества повседневности по сравнению с другими сферами человеческого опыта, которые он называл конечными областями значений (finite provinces of meaning). Наряду с повседневностью это такие сферы, как религия, сон, игра, научное теоретизирование, художественное творчество, мир душевной болезни и т.п. Он определял эти области как конечные, потому что они замкнуты в себе и переход из одной области в другую не только невозможен, но и требует определенного усилия и предполагает своего рода смысловой скачок. Например, переход от увлекательного романа или захватывающего кинофильма к реалиям повседневной жизни требует некоторого усилия, заключающегося в переориентации нашего восприятия на иную реальность. Религиозный опыт также резко отличается от опыта повседневности, и переход от одного к другому требует определенной душевной и эмоциональной перестройки. То же можно сказать и о других случаях.

Значения фактов, вещей, явлений в каждой из этих сфер опыта образуют целостную систему. Одна и та же вещь, например лепешка из пресного теста, имеет разные значения в религии, науке, повседневной жизни. В каждой из названных сфер ее значение входит в целостную, относительно замкнутую систему значений. Эти системы относительно мало пересекаются, поэтому соответствующие сферы опыта и названы конечными областями значений. Но я бы предпочел именовать их мирами опыта: мир сна, мир игры, мир науки, мир повседневности и т.д.

Возникает вопрос: как можно сопоставить, скажем, сон и повседневность? В жизни все реально, мы имеем дело с настоящими предметами, а во сне все снится. Или: как сопоставить сказку и повседневность? В сказке есть и Кощей Бессмертный, и Конек-Горбунок, и ковер-самолет — фиктивные, воображенные существа и предметы, а в повседневности нас окружают реальные, объективные вещи. Так чем же нужно руководствоваться, сопоставляя эти конечные области значений?

Дело в том, что, рассуждая о конечных областях значений, мы не затрагиваем вопрос об объективном существовании фактов и явлений в данных областях. И у нас есть полное право на это. В этом и состоит специфика феноменологического подхода. Ведь речь идет не о том, что объективно, а что не объективно; и в одном, и в другом, и в третьем, и в пятом случае мы имеем дело со сферами опыта. А все, что нам известно о мире, мы знаем из нашего опыта. Но в качестве содержания нашего опыта Конек-Горбунок существует так же, как стул, хотя и не так же. И в конечном счете невозможно доказать, что на самом деле стул существует, а Конек — нет. Если я скажу, что видел и трогал стул, и даже сидел на нем, а Конька не видел и не трогал, то это глупо: мало ли чего я не видел и не трогал, каракатицу, например, но я ведь не утверждаю, что каракатица не существует.

Эти философские тонкости помогают нам понять, как отличить мир повседневности от других миров опыта. Во всех случаях человек имеет дело с опытом, но как неотъемлемая часть опыта повседневности выступает переживание объективного существования вещей и явлений — то, чего, как правило, нет в других мирах опыта: в сказке и мифе, во сне, в игре, в науке (например, идеальной прямой в реальности не существует), в искусстве и т.д. По мнению Шюца, именно это качество опыта повседневности — телесно-предметное переживание реальности, ее вещей и предметов — и составляет ее преимущество по сравнению с другими конечными областями значений. Поэтому, говорил он, повседневность является верховной реальностью. Человек живет и трудится в ней по преимуществу и, отлетая мыслью в те или иные сферы, всегда и неизбежно возвращается в мир повседневности.

Пока не требует поэта

К священной жертве Аполлон,

В заботах суетного света

Он малодушно погружен.

Точно так же поэт возвращается к этим заботам и принеся жертву Аполлону.

Верховная власть повседневности обеспечивается именно связью повседневных дел и забот с физической телесностью дей ствующего индивида. Выяснив это, вновь обратимся к Мастеру и Маргарите. Воланду — главному экспериментатору булгаковского романа — удается преодолеть не только логику повседневности, но и ее фундамент — повседневную физику, гарантирующую устойчивость этой логики. Пребывая по ту сторону жизни и смерти, он ставит под сомнение сам принцип верховенства повседневной реальности. Этот эксперимент поистине уникален, и если мы попробуем отнестись всерьез к художественной фантазии Булгакова, то можем обрести доступ к повседневности, которая является уже не верховной реальностью, но одной из конечных областей значений и может объективно наблюдаться в ее отношениях с другими смысловыми сферами.

Поможем написать любую работу на аналогичную тему

Естественная установка – совокупность личного опыта человека и опыта других людей, который превращается в определенное единство в форме запаса знания, который помогает человеку интерпретировать мир. Из этого определения видно, что естественная установка помогает человеку интерпретировать мир повседневной жизни, помогает воспринимать этот мир как реальность. Эпохэ – воздержание от суждений. Естественная установка невозможна без эпохэ (если мы говорим об эпохэ естественной установки), т.к. эпохэ воздерживает человека сомнений в существовании вешнего мира. Феноменологическое же эпохэ представляет собой полную противоположность эпохэ естественной установки, т.к. оно воздерживает человека от веры в реальность мира, вследствие чего, позволяет преодолеть естественную установку.

1. Особая напряженность сознания, проявляющаяся в бодрствовании, внимании, пассивности во сне, в спокойствии или возбужденности и т. д.

3. Преобладающая форма активности, которая может выражаться в физической деятельности, мышлении, воображении и т. д.

4. Специфическая форма личностной вовлеченности, характеризующая различные степени участия или соучастия человека в той или иной конечной области значения.

5. Специфическая форма социальности, то есть специфика социального действия, коммуникации, особенное восприятие другого или других.

6. Особая временная перспектива и своеобразное переживание времени. С помощью этих характеристик А. Шюц считал возможным определение той или иной конечной области значений: будь то повседневный мир, воображаемая или религиозная реальности, мир науки или искусства и т. п. В качестве одной из конечных областей значений выступает реальность повседневной жизни – сфера человеческого опыта, характеризующаяся особой формой восприятия и осмысления мира, возникающей на основе трудовой деятельности. Для нее характерно напряженно-бодрствующее состояние сознания, целостность личностного участия в мире, представляющем собой совокупность самоочевидных, не вызывающих сомнения в объективности своего существования форм пространства, времени и социальных взаимодействий. При этом все эти формы являются интерсубъективно, то есть социально организованными.

Повседневность — это сфера человеческого опыта, характеризующаяся особой формой восприятия и переживания мира, возникающей на основе трудовой деятельности. Для нее харак­терно напряженно-бодрствующее состояние сознания, целостность личностного участия в мире, представляющим собой совокупность не вызывающих сомнения в объективности своего существования форм объектов, явлений, личностей и социальных взаимодействий.

Все другие конечные области значений по всем параметрам отличаются от мира повседневности. В них превалирует совсем иная форма деятельности — не труд, мотиви­руемый окружающим миром и воздействующий на его объекты. Нап­ряженно-бодрствующая установка сознания заменена созерцательной, воображающей. Человеческое Я не реализуется в этом мире полностью, практиче­ски-деятельная его сторона остается не участвующей. Качество соци­альности этого мира снижается: в предельном случае коммуникация и понимание продуктов фантазии вообще невозможно. Наконец, здесь совсем иная временная перспектива: фантастика не живет в трудовом времени, хотя и может быть локализована в личностном и социо-историческом времени. Мы не будем вдаваться в детали; важно, что буквально все характери­стики мира фантазии обнаруживают дефицит каких-то качеств, свойст­венных миру повседневности: внимания к жизни, деятельности, личностности, социальности. Отсюда можно сделать вывод, что мир фантазии представляет собой какую-то трансформацию мира повседневности, а не независимую по отношению к ней и равноправную с ней реальность. То же самое можно сказать и в отношении других "конечных сфер": мира душевной болезни, мира игры, мира научной теории. Анализ показыва­ет, что, являясь одной из сфер реальности, одной из конечных областей, повседневность первична по отношению к другим сферам.

Читайте также: