Россия в 16 веке глазами иностранцев кратко
Обновлено: 05.07.2024
Все время существования на одной шестой суши русского государства (как бы оно не называлось) средь его жителей велись споры о том, в какую сторону идти, кому подражать, от кого ждать помощи, а от кого войны. Само начало русской государственности очень спорно: “привозная” она, или “наша” .
Две точки зрения, два направления тянут Россию в разные стороны: традиционалистский Восток, и прогрессивный, переменчивый Запад. Вся жизнь русских зависела от такой внешней политики. Каков маятник в народной культуре, таков и во внешней политике. Естественно, что влияние так называемых “соседей” России было значительным. Но как различаются исторические эпохи, так рознятся и “волны” иноземного влияния.
Влияние основывалось на стратегической инициативе, и большинство стран как Востока, так и Запада, изначально смотрели на Россию, как на “сырьевой придаток” . И ходили иноземцы в Россию именно из корысти, и не из пользы местному населению и просвещенья ради. Варяги рассчитывали создать еще одно “свое” государство, но теперь уже на Востоке.
Они ходили в Персию и видели ее богатства, видели богатства Константинополя и именно через русскую землю им был проход “в греки” , на Восток. Византия, когда она лишилась былого могущества, видела в русской земле как будущую основу нового православного государства, так и мощного политического союзника.
Очень большие споры в современной историографии возникают по поводу Татаро-монгольского ига: было оно или это был всего лишь культурный обмен в период общеевразийской феодальной раздробленности, очередная волна культурного влияния? Военная история говорит о том, что было сильное вооруженное противостояние, но факты дипломатии с Востоком, определенные социальные и культурные явления заставляют хорошенько призадуматься над тем, как надо правильно понимать русско-монгольские отношения в период феодальной раздробленности.
После объединения государства, Московия, вобрав в себя старые феодальные традиции и культурные элементы Востока, удивляла приезжавших с запада в Россию по торговым и дипломатическим делам иностранцев.
Уже в западных сочинениях XVI-XVII веков образ России очень популярен. Среди тех, кто написал о нашей стране в это время, были англичане, австрияки, итальянцы, немцы, шведы, датчане, поляки, голландцы, французы, персы. Прежде всего, это были дипломаты, купцы, врачи, художники, писатели. Все они дивились чудной Московии и пытались описать увиденное. Очень большой интерес проявляли иностранцы, прежде всего к нравам, традициям русских людей. На западе появился даже определенный литературный жанр – “Россика” , - заметки о Московии.
Так как поначалу иностранцев приезжало в Московию мало, то и особого культурного влияния они оказать не могли. Но очень бурная торговая деятельность и тесное сотрудничество в области перевооружения армии с западными странами все же давали о себе знать. В России появились мастера по взрывному делу, по литью пушек. Уже при Иване IV Грозном находился немецкий мастер – инженер по взрывному делу. Именно под его руководством был заложен заряд в подкоп под стеной казанской крепости.
Известно, что при последующих царях еще до Петра I были приглашены военные инженеры, генералы, и наконец были созданы так называемые “полки иноземного строя” , это были полки, где русские солдаты ходили под началом австрийских, датских, голландских офицеров. В основном это была пехота, были они вооружены мушкетами, а не самопалами и бердышами как стрельцы. Эти полки были первым постоянным родом войск в российских вооруженных силах.
Однако в сфере медицины русские были насторожены к иноземному влиянию: профессиональных лекарей на Руси не было, господствовала народная медицина, основанная на применении трав, настоев. Хирургических операций большинством также не умели производить.
В сфере образования вообще не допускалось какое-либо иноземное вмешательство, так как эта сфера целиком принадлежала церкви. Лишь дворяне могли пользоваться частью западной системы образования – книгами на латыни, греческом, немецком и английском языках. Русских “толмачей” , - переводчиков посылали заграницу учиться языку вместе с ехавшими в Европу купцами.
В XVI-XVII веках русские цари и духовенство вели политическую линию, направленную на сохранение традиций и обычаев русских. Это отмечали многие иностранцы, приезжавшие на Московию по дипломатическим делам. Возьмем, в частности, заметки по этому поводу английского посланника Дж. Флетчера. В главе двадцать девятой своего сочинения с названием “О государстве русском” он отмечает следующее: “…русские обладают хорошими умственными способностями, не имея, однако, тех средств, какие есть у других народов для развития дарований воспитанием и наукой. Правда, они могли бы заимствовать в этом случае от поляков и других соседей их, но уклоняются русские от них из тщеславия, предпочитая свои обычаи обычаям иноземных стран. Отчасти причина этому и в том, что образ их воспитания, чуждый всякого основательного образования и гражданственности, признается их властями самым лучшим для их государства и наиболее согласным с их образом правления, которое народ едва ли стал бы переносить, если бы получил какое-нибудь образование и лучшее понятие о боге, равно как и хорошее устройство. С этой целью цари уничтожают все средства к его улучшению и стараются не допускать ничего иноземного, что могло бы изменить их туземные обычаи…” .
Замкнутость в культурном плане соблюдалась еще более строго после смутного времени. Повторное становление самодержавия уже не допускало ошибок прошлого. Больше внимания уделяли идеологической обоснованности царской власти, что в девятнадцатом веке превратиться в теорию официальной народности, сохранению народных традиций… Некая замкнутость в культурном плане была совершенно справедлива особенно для времени буржуазно-демократической революции в Англии.
Влияние иностранцев усилилось к концу XVII века, когда к власти пришел Петр Алексеевич, и стал уделять достижениям западной цивилизации большее внимание.
Я однажды проводил специализированный опрос в гуманитарных классах школы (было это два года назад, меня мама, которая работает в школе, попросила) на тему того, с чем же у детей ассоциируется Россия. Форма ответа была сочинением в один лист. И большинство учеников в своих ответах указала на храмы, - на великолепие их архитектуры, и еще колокольный звон. Если меня бы спросили на счет ассоциаций, то ответил бы точно также. Это и не удивительно. Во всех школьных учебниках, на большинстве патриотических плакатов уже нашей современной реальности изображены златые главы храмов. Этому вообще-то способствовала и политика современной власти, но и то, что даже в Советское время старинная русская архитектура не потеряла своей популярности. Славу ее не смог стереть даже ленинский дух воинствующего атеизма периода 20-30х годов нашего бурного двадцатого века.
А теперь, после лирического отступления, давайте представим себе ту ситуацию, когда в семнадцатом веке, кроме величественных храмов, монументальных построек гражданского характера, да таких великолепных по исполнению, совсем не много. Можно сказать, что даже слишком мало. Вот и получается, что больше всего иностранцам, приехавшим на Московию в семнадцатом веке, больше всего запомнились златые купола храмов, их очень богатое внутреннее убранство, и обряды.
Представим себя на месте иностранца, который приехал на Русь в середине семнадцатого века. Он ехал по бескрайним просторам земли русской, а если ехал зимой, то ехал по полям он не мог увидеть конца белоснежной пустыни. И вот, где-то вдали блеснуло что-то ярко. Показался купол храма. Стены еле заметны на ослепляющем белом снегу. И, уж подъезжая ближе, он увидел чернеющие поодаль от храма бревенчатые, низкие и неказистые избушки, и сараи.
И вот, услышал иностранный гость звук, знакомый, но не такой низкий, как в Европе, а звонкий, громкий, звон нескольких колоколов – набат. Он даже из своей кибитки смог услышать пение хора, и разглядеть небольшую группу местных жителей, идущую к храму с иконами и хоругвями. Был Сочельник, но иностранец не мог понять по какому поводу праздник, так как в большинстве европейских стран крестные ходы уж давно не практикуются, и Рождество у них двадцать пятого декабря.
И вот, впечатленный первой встречей с русской культурой, иностранец уже не отставал от окошка кареты, смотрел на дивную Московию.
Вот карета на санях промчала мимо большого села, и стала въезжать в город.
“А что это за странный дом?” , - подумал гость, глядя на проплывавший в окне княжеский терем. Дом этот стоял поодаль от других, был чрезмерно высок и был деревянным. Он имел богатые украшения на карнизах, воротах, имел высокую лестницу и очень богатую шатрового вида, высокую теремную крышу.
Гость посмотрел в окно с другой стороны, и увидел нескольких мужчин. Они были одеты в длинные шубы, рукавицы и шапки, подпоясаны кушаком, и у них были усы и борода лопатой. Они шли около саней и что-то обсуждали. Потом, заприметив закрытые посольские сани, встали и поклонились. Карета помчала дальше по бескрайним русским просторам… Прибыв в стольный град Москву, посол вышел из крытых саней и первое, что он увидел, были высокие каменные здания, с высоким крыльцом. Он увидел людей в седле (те также были тепло одеты) и стражу, которая была в длинных кафтанах, и с алебардами наперевес. Часть из них стояли с ружьями. Зайдя внутрь одного из зданий, он вдруг был ослеплен золотым блеском и яркой росписью княжеских палат. Его встретил один из княжеских посланников и проводил в залу. Зала была поистине огромной. Вошедши, посол увидел интересную картину. На лавках сидело множество народу, все они были в длиннополых одеждах, и носили высокие шапки, усы и роскошные бороды. В зале все блистало золотом. Около противоположной стены стоял трон и на нем, в отделанных златом и камнями драгоценными сидел царь Московии. В руках он держал какие-то вещи. Приблизившись к центру залы, посол увидел, что в руках были скипетр и держава. Рядом с послом стоял толмач. Переводчик был одет в черную рясу и носил черный головной убор. Посол зачитал грамоту, и к нему подошел один из князей. Поднесли подарки. Боярин взял грамоту и положил в ларец, отделанный аметистом. Прием продолжился обедом. Стол ломился от яств. Посол дивился такой роскоши. Он был удивлен, что все бояре даже в отапливаемом помещении сидели в кафтанах и шапках. Некоторые сидели на лавках вдоль стен и носили шубы мехом наружу.
“Роскошь как у китайского императора во дворце. Но когда я был в Китае, стол был не столь разнообразен. А вот апартаменты мне были выделены в Китае лучше. Никак не могу забыть красивый сад с прудом, где по вечерам пел соловей…” , - думал гость.
Дивился посол и тому, сколько пьют огненной воды русские люди. “Сей напиток по вкусу только русскому. Он вызывает неприятные ощущения, жжение в глотке. Русские любят мучить себя… Мне же по вкусу мальвазия…” На следующий день гость со свитой и стражей решил прогуляться по окрестностям, пройти по рынку.
“Роскошь только во дворце и храмах… В Европе и такой роскоши уж нет. У нас в храмах полутьма, убого. А в Московии храм радует сердце русского.
Но дома граждан у нас выглядят более опрятно, чем покосившиеся избы в деревне, или неуклюжие срубы в городе, прирубленные подчас один к другому” . Для посещения торговой площади всадники разогнали простонародье и посол смог осмотреть некоторые из рядов. Он был и на царском монетном дворе. Там, встретив царских ювелиров, он смог заказать золотую оправу для зеркала, которую так просила его жена. В Европе такая оправа стоит слишком много. А мастерство московских ювелиров вполне может сравниться с работой бранденбургских мастеров.
Посол не удивлялся отношениям в обществе, так как в германских княжествах крепостное право еще долго не будет отменено. Его глазу была привычна покорность местного населения дворянам… Итак, наше путешествие в прошлое подошло к концу.
Когда я изучал воспоминания иностранцев о Московии, натолкнулся на следующую особенность: абсолютно все начинали описание с местности, зданий. Следовательно, сделав экскурс в прошлое мы, находясь на месте посла, составили себе практически стереотип мыслей о Московии любого иностранного гостя высокого ранга. И именно таковой официальный стереотип с легкой руки иностранцев живет и в нашем сознании. Эти представления создают первоначальную сумму знаний о традиционной культуре русских людей.
Ошибка в тексте? Выдели её мышкой и нажми
Остались рефераты, курсовые, презентации? Поделись с нами - загрузи их здесь!
Свидетельство и скидка на обучение каждому участнику
Зарегистрироваться 15–17 марта 2022 г.
Россия XVI века представляла собой интереснейшую базу для исследования так, как в то время происходило формирование централизованного, сильного государства. В этот период происходило преодоление, так называемой феодальной раздробленности. В этой связи стоит отметить, что для иностранцев наша страна представляла большой интерес и они, рассматривая её с различных сторон, писали и опубликовывали различные произведения, которые до сих пор представляют огромный интерес для представителей различных стран.
В сочинениях иностранцев образ России XVI века очень популярен. О нашей стране в то время писали представители различных национальностей, в том числе англичане, итальянцы, немцы, шведы, поляки, голландцы, французы. Зачастую это были купцы, приезжие дипломаты, врачи, представители искусства, разведчики, авантюристы, ремесленники, военные, инженеры, ученые и другие.
Так как поначалу в нашу страну приезжало мало иностранцев. Но быстро развивающая торговая деятельность и тесное сотрудничество в области перевооружения армии с различными западными странами в итоге дало о себе знать. В нашей стране появились мастера по взрывному делу, по литью пушек. Уже при Иване IV Грозном в России находился немецкий мастер являющийся инженером по взрывному делу. Именно под его руководством был заложен заряд в подкоп под стеной казанской крепости. Записки, воспоминания, дневники путешествий иностранцев, посетивших Россию в XVI веке, составляют целую библиотеку.
На протяжении данного столетия в нашей стране находились тысячи людей практически из всех стран мира. Политика и культура, экономика и быт, религия и нравы – все отразилось в записках и мемуарах, докладах и тайных реляциях. Огромная страна явилась темой бесчисленных сочинений.
Для наибольшего понимания рассмотрим, иностранцев, которые приезжали и писали о нашей стране в период XVI века ниже.
Флетчер приехал в нашу страну в 1588 года в качестве посланника английской королевы Елизаветы к царю Феодору Иванновичу. Флетчер должен был вести переговоры с Московским правительством по поводу установления беспошлинной торговли с Россией. Но в итоге переговоры не увенчалась успехом, и в 1589 году Флетчер покинул Россию. Неудачная попытка сказалась на его книге, поэтому Московские английские компании, опасались, как бы это произведение, не оскорбило русское правительство и не вызвало неудовольствия его против англичан, торговавших с Россией.
К наиболее неприемлемым местам работы Флетчера следует отнести следующее:
- характеристику налоговой системы русского государства, как клонящейся к выгодам, интересам царя и русского политического режима как тиранического;
- констатацию факта господства неписаного права и отсутствия многих хороших законов, защищающих простых людей.
Многие приезжие иностранцы в России посещали не только Москву, но и другие города, в том числе Новгород. Иностранцы отмечали огромные богатства Новгорода, что являлось следствием его обширной торговли. Представители различных государств, не без основания, называли Новгород лучшим городом государства. По словам Иовия, Новгород выделялся бесчисленным множеством красивых зданий. Иностранцы говорили, что, уступая Москве в достоинстве, Новгород значительно превосходил ее обширность. Австрийский посланник Герберштейн отмечал, что жители города отличались мягкостью нравов и прямотой характера, но с тех пор, как поселились в нем более грубые и криводушные жители из московских областей, нравы города сильно испортились.
К. де Бруин также писал о власти в столице, о ее распределении, сравнивая с предыдущем веком. Если раньше в Москве было единогласие, то впоследствии власть военная и гражданская разделилась.
Иностранцы, посещавшие Россию того времени, единодушно отмечали, что большой популярностью среди населения пользовался Николай Чудотворец. Так, С. Герберштейн, приехавший в Москву в начале XVI века, сообщал следующее: "Среди святых они особенно чтят Николая и ежедневно рассказывают о его многочисленных чудесах".
Таким образом, стоит отметить, что Россию в XVI веке посещало огромное количество иностранцев из многих стран мира, они приезжали с различными целями дипломатическими, экономическими, научными и другими. Их труды на сегодняшний день, безусловно, играют важнейшую роль так, как позволяют более объективно оценивать различные события, произошедшие в тот период времени, имея на руках как отечественные, так и зарубежные источники.
Изумительно было видеть то, что мы теперь наблюдали, ибо те самые земли, которые при нашем выезде из Москвы были совершенно покрыты снегом, а при нынешнем возвращении во второй раз представляли сплошную грязь и слякоть, теперь, когда мы проезжали по ним в третий раз, волновались высокой рожью в рост человека, которая уже колосилась и чередовалась с ячменем и другими посевами. Московиты имеют обыкновение сеять хлеб в августе и сентябре, и он вырастает на одну пядень или выше до наступления холодов. Затем выпадает снег и покрывает посев, что продолжается беспрерывно от ноября до начала апреля, когда он тает, и так как земля размягчается, то посев всходит и в сорок дней достигает полной высоты. Нам об этом рассказывали, но мы не хотели верить, пока не увидали собственными глазами.
Кто не был в Москве, тому покажется невероятным, какое там обилие жизненных припасов, которые бы сделали честь самому роскошному столу. В этой большей частью лесной и болотистой стране солнце так благоприятствует плодородию, что, посеяв в конце мая, в июле уже собирают богатую жатву.
Россия производит все роды хлебных растений и плодовых деревьев, все породы домашних животных, много меду и воску.
Хотя в наше время более отдаленные области Московии страдали от некоторого недостатка в хлебе, однако в обыкновенный год его бывает в таком изобилии, что он, скорее, преизбыточествует, чем просто удовлетворяет потребности.
Земля плодородна. Изобилует скотом, хлебом, медом. В большом почете у них соболиные меха, которые из отдаленных областей Московии вывозятся за огромную цену к нам для отделки одежды знатных людей.
Проезжал я по плодороднейшему, живописнейшему краю, повсюду прекрасно застроенному, с хорошими всходами и густо заселенному.
Поля покрыты пшеницею, просом и другими хлебными произрастаниями, а также всякого рода зеленью.
В казацкой Украине благоденствуют и живут припеваючи. Пользуясь изобилием во всем, они беспошлинно продают и покупают, промышляют и торгуют, чем угодно, платя только необременительную подать гетману.
Некоторые греки рассказывали нам, что ежегодный доход турок — двадцать четыре миллиона золотом, и эту сумму они вымогают неисчислимыми беззакониями, а ежегодный доход Московского Царя, по закону справедливости и правильно собираемый, составляет тридцать шесть миллионов. Все это получается от торговли пшеницей и рожью, продаваемой во все франкские земли, и от перечеканки пиастр-реала в ходячую монету. Третий доход — выкуривание водки, ибо все винокуренные заводы во всем государстве принадлежат Царю. Царь получает большие суммы от таможни в Архангельске. Эти миллионы правительство собирает законным путем.
| "Торговая сторона Великого Новгорода". Картина художника К. Лебедева |
Сегодня, в канун Рождества Господня, которому предшествовал у русских шестинедельный пост, на всех площадях и перекрестках можно было видеть огромное изобилие мяса: здесь невероятное множество гусей, там такое громадное количество уже битых поросят, что их, кажется, хватило бы на целый год, такое же число было и зарезанных быков и разного рода птицы — казалось, что они слетелись в один этот город из целой Московии. Напрасно стану я называть различные сорта их, тут имелось все, чего только можно было пожелать.
У всех русских есть даровые собственные слуги и даровая провизия, за исключением вин. Никто из небывавших здесь не может представить себе, сколько мясных блюд и дичи подается у них на стол, а такое же изобилие они надеются встретить и в домах иностранцев, не принимая в соображение разницы положения.
Изобилие хлеба и мяса здесь так велико, что говядину продают не на вес, а по глазомеру. За один марк вы можете получить 4 фунта* мяса, 70 куриц стоят червонец, и гусь не более 3 марок. Зимою привозят в Москву такое множество быков, свиней и других животных, совсем уже ободранных и замороженных, что за один раз можно купить до двухсот штук.
В Москве хорошие огурцы, лук и чеснок в громадном изобилии. Дыни производятся там в огромном количестве. Дынь не только растет здесь весьма много, но они и весьма велики, вкусны и сладки, так что их можно есть без сахару. Мне подобная дыня в пуд весом была поднесена добрым приятелем на дорогу, когда я уезжал из Москвы.
Помона там не скупее Цереры в дарах своих. Смородины, вишен, яблок и слив, огурцов, арбузов и дынь родится множество, отменной доброты и необыкновенной величины. Нам подавали дыни весом более 20 фунтов, и люди, заслуживающие полное доверие, утверждали, что бывают дыни в 30 и даже 40 фунтов.
Московия очень богата медом, который пчелы кладут на деревья без всякого разбору. Сообразив это обилие меда и лесов, не удивительно, что все это количество воска, твердой и жидкой смолы, которые потребляются в Европе, привозятся из московских владений.
Страна изобилует плодовитыми пчелами. Самое важное произведение Московской земли есть воск и мед. Пчелы кладут отличный мед не в искусственных крестьянских ульях, но в древесных дуплах. Так как поселяне не успевают осмотреть каждое дерево, то весьма часто встречаются пни чрезвычайной толщины, наполненные медом. Один крестьянин, опустившись в дупло огромного дерева, увяз в меду по самое горло.
Зайцев московиты считают нечистыми и потому не могут их есть, а предоставляют их немцам за три или за четыре копейки, не дороже стоит и говядина.
| "Древнерусский рынок" Миниатюра из "Юсового лицевого апокалипсиса", XVI в.. а миниатюре изображен средневековый город. У стен города расположился Торг. На пристанях разгружаются пришедшие из заморских стран корабли. |
Рожь в этом городе чрезвычайно дешева: осенью четверть стоит всего три гривны, на датские деньги тридцать скиллингов. Между тем, русская четверть составляет приблизительно полторы датских четвертей.
Домашняя жизнь их представляет больше изобилия, чем утонченности. Столы свои уставляют они всякого рода яствами. Со всем тем жизненные припасы у них весьма дешевы: курицу или утку можно купить за самую малую серебряную монету, крупного и мелкого скота везде неимоверное множество.
Жизненные припасы в (Москве) так дешевы, 10 наших стар пшеницы (примерно 78 литрам) стоили червонец, 3 фунта мяса 1 сольд (= 1/124 червонца), 100 кур или уток также червонец, а самый лучший гусь не более 3 сольдов. Птиц всякого рода привозят также во множестве и продают по самой дешевой цене.
О еде или о военных запасах в этом царстве заботятся лучше, чем где-либо на свете, насколько я знаю. Ибо здешние люди употребляют сухари, сухие грибы, толокно, разные крупы — из овса, гречихи, проса, ржи, ячменя, очень хорошую свинину, топленое коровье масло, масло льняное и конопляное, икру, соленую рыбу, и мясо, и квас.
Люди в других странах этих яств не знают или не так хорошо их готовят.
Куропатки, утки и другие дикие птицы, которые составляют предмет удовольствия для многих народов и очень дороги у них, продаются здесь за небольшую цену, например, можно купить куропатку за две или за три копейки, да и прочие породы птиц приобретаются не за большую сумму.
Птиц так много, что жаворонков, скворцов, дроздов и не едят.
Так как пернатой дичи у них имеется громадное количество, то ее не считают такой редкостью и не ценят так, как у нас: глухарей, тетеревов и рябчиков разных пород, диких гусей и уток можно получать у крестьян за небольшую сумму денег.
Икра, большое количество которой приготовляется на берегу Волги из яиц разных рыб: белуги, осетра, севрюги и других — и вывозится в другие страны, особенно в Италию, представляют довольно доходную торговую статью.
Жители (Пинеги, Холмогор) добывают себе пропитание, ловя рыбу, зверей и торгуя звериными мехами всякого рода, которых у них изобилие.
Герберштейн Сигизмунд (1486—1566) — австрийский дипломат, императорский посол в России в 1516—1517 и в 1525—1526 гг.
Для слуг достали норвежских сельдей за меньшую цену, нежели как во Гафнии или где индо в Дации купить можно, ибо три сельди по дацкому пенязю продавались, чему не поверил бы я, когда бы сам своими глазами не видел.
Монахи свели меня в погреба и заставили попробовать различных напитков: вин, пива, меду, квасу различных цветов и способов выделки. В их погребах такое множество напитков, что, полагаю, немного и государей имеют больше или столько же. Здешние посудины, или бочки, неизмеримой величины, некоторые имеют по три и более аршин в высоту, каждая бочка содержит от 600 до 700 ведер.
Представителям Польши и Дании было пожаловано царское угощение. Польский посол получил двадцать пять кушаний, а датский только двадцать два, причем каждому из них было дано, кроме того, по шести ведер разных напитков.
Едва успели мы в Москве сойти с коней, как явились русские и доставили из великокняжеской кухни и погреба разных яств и питий. Доставлялось нам: ежедневно 62 хлеба, каждый в одну копейку, четверть быка, четыре овцы, двенадцать кур, два гуся, заяц или тетерев, пятьдесят яиц, десять копеек на свечи. Еженедельно: пуд масла, пуд соли, три ведра уксуса, две овцы и один гусь. Напитков ежедневно пятнадцать кувшинов, а именно: три самых малых — водки, один — испанского вина, восемь — различных медов и три — пива. Кроме того, для людей наших доставлялось: бочка пива, бочонок меду и небольшой бочонок водки.
Царь приказал давать новое, более щедрое жалование на корм послу, чем то, что полагалось раньше. Корм этот был так обилен, что посол несколько раз просил отменить его, но Царь ни за что не соглашался.
Роспись нового корма:
1 бушель* прекрасной муки на 3 дня
1 бушель пшеничной прекрасной муки на 1,5 дня
2 живых гуся на 1 день
20 кур на 1 день
7 баранов на 1 день
1 бык на 3 дня
1 бок поросенка на 1 день
70 яиц на 1 день
20 фунтов масла на 1 день
70 белых хлебов (по пенни) на 1 день
12 хлебов на 1 день
1 галлон* уксуса
Обед был весьма обильный и роскошный, ибо каждому подавалось более сорока блюд, и все, что на них находилось, было цельное; тут были: телятина, дичина, баранина, гуси, утки и другие водяные птицы. Хлебы, которые подавались, были так велики, что двое человек с трудом могли нести один хлеб и серебряную мису наподобие жаровни с ручками. Обед продолжался от двух часов пополудни до восьми часов вечера. Мы вернулись в свое помещение с прежней свитой и гвардией, при свете сотни факелов. Нашим служителям также были присланы кушанья в большом изобилии.
Дон-Хуан Персидский, персиянин, был в составе персидского посольства в Испанию, где обратился в христианство, ХVI в.
Мне представили писца, который ежедневно распоряжался доставкой еды и питья, именно: большого куска говядины, куска сала, живой овцы, одного живого и одного забитого зайца, шести живых кур, зелени, овса, сыра. В рыбные дни мне привозили забитую рыбу и много больших копченых на воздухе без соли осетров, еще графинчик с водкой, которую они всегда пьют за столом перед обедом.
Герберштейн Сигизмунд (1486—1566) — австрийский дипломат, императорский посол в России в 1516—1517 и в 1525—1526 гг.
Сколько ежедневно выдавалось на кухню для кушаньев Николаю Варкочу в Москве и его придворным, всего тридцати трем лицам. Был он в московской земле 16 недель, на каждую неделю отпускалось по три вола, каждый день по три барана, по пятнадцать куриц, по гусю, по две утки, по сто яиц, по пять фунтов масла и меду, по десять лососей. Всего же съестного: 48 волов, 336 баранов, 1680 куриц, 112 гусей, 224 утки, 11 200 яиц, 336 фунтов масла…
Мы пробыли в городе восемь дней, причем нас так обильно угощали, что кушанья приходилось выбрасывать за окно. В этой стране нет бедняков, потому что съестные припасы столь дешевы, что люди выходят на дорогу отыскивать, кому бы их отдать.
Дон-Хуан Персидский, персиянин, был в составе персидского посольства в Испанию, где обратился в христианство, ХVI в.
Затем они начали подавать русские кушанья, обильно приправленные царскими пряностями, и прекрасную рыбу, сваренную в сладких соусах, именно: с медом, сахаром и миндальным молоком. Были также кушанья из начиненных яиц, печеные и жареные, с пряностями и сладкими соками — чудеснейшие кушанья, какого и князья не могут предложить за своим столом.
(На обеде) все подавалось в изобилии, вино подливали гостям не переставая. Кушанья были самые разнообразные. Русские хотя и переняли все тонкости французской кухни, однако не пренебрегали ни своими национальными кушаньями, ни английским ростбифом.
Между Ярославлем и Москвою находится много богатых деревень, из которых в Москву привозят такое множество жизненных припасов, что иногда поутру видишь обоз из 700 или 800 саней.
В Швецию, Данию и в окрестные государства, также в земли около Каспийского и Черного морей, отправляют они огромные запасы хлеба и других произрастаний. Туда же посылают они железо, воск, сало, пеньку, поташ и разной доброты мягкую рухлядь (меха), имея все это в излишестве.
Воск в таком изобилии, что в некоторые годы его вывозили по двадцать тысяч фунтов. Огромное количество его обыкновенно доставляется из Пскова.
Мед точно так же в большом изобилии, что хотя большая часть его потребляется в виде напитка, однако очень значительное количество вывозится в соседние края.
Воск добывается в большом количестве в нижегородской, казанской, также в мордве и еще в других местностях. Его, говорят, можно было бы вывозить в гораздо большем количестве, когда бы не так много его сжигалось и употреблялось во всей стране перед их образами в церквях и процессиях.
Мед и воск имеются у них в таком изобилии, что они, несмотря на количество, потребное им для медовых питий и для восковых свеч, тем не менее могут продавать большими партиями и то и другое за границу.
Московиты отпускают в Европу лучший лен, коноплю для канатов, воловью кожу и множество воску.
Те, чьи дома погибли от пожара, легко могут обзавестись новыми домами: за Белой стеной на особом рынке стоит много домов, частью сложенных, частью разобранных. Их можно купить и задешево доставить на место и сложить.
Подле Скородума простирается обширнейшая площадь, на которой продается невероятное количество всякого леса: балок, досок, даже мостов и башен, срубленных уже и отделанных домов, которые без всякого затруднения после покупки и разборки их перевозятся куда угодно.
Рынок этот находится на большой площади и представляет собой целую массу готовых деревянных домов самого разнообразного вида. Покупатель, являясь на рынок, объявляет, сколько хочет иметь комнат, присматривается к лесу и платит деньги. Со стороны покажется невероятным, каким образом можно купить дом, перевезти и поставить его в одну неделю, но не следует забывать, что здесь дома продаются совершенно готовыми срубами, так что ничего не стоит перевезти их и собрать вновь.
Есть ряд для железных вещей, принадлежностей для дверей, окон и прочего, больших котлов, уполовников, сковород — все из чистого железа превосходной работы. Есть ряд для продажи чудесных выпуклых и гладких оконниц из каменного хрусталя (слюды), который не ломается, но гибок, как бумага.
А на Руси, по Божией воле, все люди, как самые бедные, так и самые богатые, едят ржаной хлеб, и рыбу, и мясо. Так что крестьянам и бедным рукодельцам живется на Руси намного лучше, нежели во многих местах Греческой, Испанской и других подобных земель, в которых кое-где мясо, а кое-где рыба слишком дороги, а дрова продаются на вес, и люди, живущие в этих теплых странах, в зимнее время от мороза страдают больше, чем страдают жители Руси. Ибо там спят в студеных избах без печей и без огня, а здесь живут в топленых избах.
- ОткрыткиПерерожденный каталог открыток на все случаи жизни
- Я - фотографПлагин для публикации фотографий в дневнике пользователя. Минимальные системные требования: Internet Explorer 6, Fire Fox 1.5, Opera 9.5, Safari 3.1.1 со включенным JavaScript. Возможно это будет рабо
- ТоррНАДО - торрент-трекер для блоговТоррНАДО - торрент-трекер для блогов
- Музыкальный плеер
- Редактор фотографийРедактор фотографий и изображений для быстрой обработки и сохранения. Возможности включают в себя: изменения размера, обрезка, наложение некоторых эффектов, улучшение качества изображения.
-Ссылки
-Музыка
-Статистика
я расскажу немного о книге, думаю которую надо прочесть.
всю книгу цитировать я не буду, но самое интересное что может заинтересовать вас напишу.
Безусловно, донесения и воспоминания иностранцев о России никогда не были рассчитаны на беспристрастного читателя. Во-первых, то были записки путешественников — и этим многое сказано. Столетиями жители Западной Европы стремились в новые земли. Ими двигали страсть к путешествиям, желание увидеть неведомые чудеса или добыть неслыханные богатства. Купцы и миссионеры, шпионы и дипломаты доходили от Британских островов и Альпийских гор до Персии и Китая. По морям и рекам, через болота, пустыни и снега, по дорогам и бездорожью они пробирались верхом или в каретах, на кораблях или на верблюдах. Любой путь был нехожен и опасен. Те путники, кому удавалось вернуться домой, охотно рассказывали о путешествиях, и нужно ли говорить, насколько они преувеличивали пережитые опасности? Почти все писали и книги. В XV-XVII веках книжные лавки европейских городов были переполнены путевыми записками. Немалая доля книг о путешествиях была посвящена Московии, и шли они нарасхват, выходили вторыми и десятыми изданиями.
Запискам очевидцев верили, глазами первопроходцев смотрели на Русь и те, кто ехал вслед за ними.
Барон желал писать о русских подробно и обстоятельно. Он понимал, что ему следовало обращаться не только к собственной памяти и к собственному сундуку с бумагами. Надо было вспомнить, что о русских писали другие. Надо было найти книги других авторов, тех, кто бывал в Московии сам или был хорошо о ней осведомлен на основании достоверных рассказов других лиц. Надо было найти записки немцев, англичан, итальянцев, голландцев, — тех, которые в Московии долго жили, или тех, что на короткое время в нее наезжали: моряков, лекарей, архитекторов, а, главное, конечно, дипломатов. Никто лучше дипломатов не умел писать записки и книги, да и мало кто другой имел для этого свободное время. Для дипломатов же писание отчетов было важной частью их работы.
Кого первого призвать на совет? Начать хотелось бы с того западного путешественника, кто первым приехал в Москву. Но имя его терялось в далекой глубине времен, и главное, начать следует не с того путника, кто был первым гостем, а с того, кто первым интересно рассказал о своем путешествии.
Пусть это будет Иосафат Барбаро, подумал Барон.
Примерно в одно время с Барбаро, но на несколько лет позднее, при персидском дворе шаха Узун-Гас- сана появился другой знатный венецианец — Амброджо Контарини. Его миссия была также крайне сложна.
Он был послан своим государем через Польшу в Персию для того, чтобы способствовать созданию союза Персии, России и Польши против турок. На обратном пути из Персии, в 1476-1477 годах Контарини посетил Москву, где был принят сыном Василия II Темного, Иваном III.
С чего начинался дальний путь? Что надо было делать путнику, собираясь в дорогу, чтобы не попасть в многочисленные западни, которые могли ждать впереди? Не полагаясь на собственную память, Барон стал перелистывать бумаги, положенные ему на стол. В первую очередь он взял книгу одного из опытнейших путешественников Европы XVI века, Сигизмунда Герберштейна.
В книге Герберштейна о Московии можно найти подробную роспись пути его посольства с указанием точных дат. В тот раз в дороге он был ровно сто дней: из Аугсбурга выехал 27 декабря 1516 года, в Новгород Великий прибыл 4 апреля 1517-го. В дневнике Гербер- штейн скрупулезно отмечал время ночлегов, и всем было понятно, что он не преувеличил достоинства своего экипажа, а только отдал ему должное.
Итинерарии — или, если сказать по-русски, дорожники — Герберштейна были двух видов: один краткий, где указывались только названия городов, деревень, хуторов и даты пребывания в каждом месте. Вообще-то в дорожниках с древнеримских времен было принято указывать расстояния между двумя пунктами, но Герберштейн создал бессмертный афоризм о русской земле:
Щедрость и изобилие
Обыкновенный образ жизни москвитян, даже и знатных, никогда не нарушает правил умеренности. На длинный и узкий стол, покрытый скатертью из плохого льна, ставятся уксусница, перечница и солонка. Каждому из обедающих кладут ложку и хлеб, но только не всегда, а тарелки, салфетки, ножа и вилки не кладется никому, кроме знатных. Потом подаются кушанья, каждое порознь, одно за другим, и во множестве, если много гостей, блюда одинакового вида, у всех почти знатных и других людей побогаче оловянные, так же как и весь столовый прибор, и по неряшеству прислуги запачканные.
Начало обеда делает водка. Первую подачу кушанья составляет холодная вареная говядина, приправленная уксусом и сырым луком. Другие потом кушанья подаются либо вареные, либо жареные, либо с подливою, но ни в одном нет недостатка в больших приемах чеснока или лука, которые у москвитян самые изысканные, возбуждающие вкус средства. Тут уж наверное нет ничего поварского, никаких изделий кухмистерского искусства, которое изгнано из всей Московии. Со всем тем на эти кушанья они напускаются с такою жадностью, что скорее пожирают, нежели едят. Оглодавши все мясо кругом какой-нибудь кости, они бросают ее оглоданную опять в то же блюдо, из которого взяли ее с мясом; туда же, потрясывая рукой, отряхают и приставшую к пальцам слюну, которая отделилась во рту от глоданья и смешалась с подливой. Напитки у них разные: вино, пиво, которое пьют редко, всякие меда в более частом употреблении, и водка, составляющая начало и конец обеда.
Для этих напитков назначены и разные, особенные для каждого сосуды: братины, кубки, кружки, чаши, стопы, рюмки, чарки, стаканы, все большею частью оловянные или деревянные, редко серебряные, да и те почерневшие и грязные, потому что забота, чтобы они не истерлись, не позволяет москвитянам их чистить. Когда же захотят задать пир друзьям, тогда выставляют напоказ все, что есть у них; считают, что пир не пышно устроен или не искусно приготовлен, если вместе с мясами и птицами не подано будет множества блюд с разною рыбой, за которую москвитяне, хоть и из грубой роскоши, платят дорого. Впрочем, они не с таким тонким вкусом, чтобы бросать эту рыбу или брезгать ею, если она, по обыкновению, и испортилась.
Читайте также: