Проблема конкуренции исков при защите вещных прав кратко

Обновлено: 02.07.2024

Поддерживая инициативу Владимира Багаева, комментировать дела, переданные на рассмотрение в Экономколлегию ВС, подготовил данную статью, и призываю коллег к дискуссии.

На повестке интересный, а в известном смысле распространенный, кейс: вывод имущества банкрота через цепочку сделок. Что делать конкурсному управляющему и/или кредиторам, чтобы вернуть зачастую ликвидное имущество обратно в конкурсную массу? С каким иском обращаться в суд?

Ответы на эти и подобные им вопросы известны: признаем первую сделку недействительной, а затем, используя виндикационное требование, возвращаем имущество от конечно покупателя.

Виндикация известное решение в борьбе с выводом имущества банкрота.

Названный подход понятен и в каком-то смысле является господствующим. Его логика в том, что неверно изъять имущество по реституции от фактического владельца, которому оно было передано по цепочке сделок от лица, не имевшего право на отчуждение, и получившего его по недействительной сделке, поскольку применение ст. 167 ГК не предполагает исследование вопроса добросовестности конечного приобретателя такого имущества, что необоснованно снижает уровень правовой защиты фактического владельца по сравнению с применением положений ст. 301, 302 ГК.

Дело № А11-7472/2015.

Первая сделка была признана недействительной, поскольку:

- имущество было продано за несколько месяцев до банкротства общества;

- условия договоров существенно отличались от обычно применяемых (отсрочка платежа с одновременным отказом от права залога);

- у покупателя не было доходов, чтобы оплатить имущество.

Признавая первую сделку недействительной, суды отказались делать тоже самое в отношении остальных сделок, ограничившись взысканием с первого покупателя стоимости утраченного имущества, указав КУ идти с отдельным виндикационным иском.

Теперь отойдем от этого кейса и подумаем: а что, если все участники цепочки сделок, в особенности, конечный покупатель – это недобросовестные, аффилированные лица, которые участвуют в этой истории, потворствуя желанию должника вывести ликвидное имущество?

Получается, придерживаясь концепции с виндикацией, они получат дополнительную защиту, поскольку КУ и/или кредитору придется (а) идти с отдельным иском (если нет основания для объединения), что несет временные и иные затраты; (б) доказывать недобросовестность конечных покупателей (заниженная стоимость имущества, отсутствие должной осмотрительности и дополнительной проверки юридической судьбы имущества и т.п.), что бывает нелегкой задачей.

Помимо этого, взыскивая стоимость утраченного имущества с первого покупателя, конкурсная масса может пострадать, поскольку (а) стоимость, указанная в первом договоре, может очень сильно отличаться от рыночной; (б) первый покупатель может быть пустышкой с финансовой точки зрения, соответственно с него ничего не получится взыскать.

Реституционное требование – палочка выручалочка?

Учитывая сложности и риски виндикации, названные выше, существует возможность оспорить цепочку сделок как единую сделку через притворность, и тому есть примеры в судебной практике (Определение ВС от 31.07.2017 № 305-ЭС15- 11230; Постановление АС Московского округа от 09.11.2017 по делу № А40-91624/2015; Постановление АС Западно-Сибирского округа от 26.04.2018 по делу № А46-2227/2017).

В таком случае, КУ и/или кредитору потребуется доказать, что сделки в цепочки – это, на самом деле, одна сделка (прикрываемая), направленная, например, на безвозмездную передачу имущества от должника конечному покупателю.

Недаром ведь ВС в абзаце первом пункта 87, абзаце первом пункта 88 постановления № 25 указал, что притворная сделка может прикрывать сделку с иным субъектным составом; для прикрытия сделки может быть совершено несколько сделок.

Оспаривая всю цепочку сделок, КУ и/или кредитор будут опираться на ч. 2 ст. 170 ГК и будут заявлять реституционное требование. С точки зрения доказывания, нужно подтвердить связанность сделок (последовательное совершение сделок, непродолжительное владение имуществом и т.п.), а также представить явные и однозначные доказательства того, что конечные собственники имущества были осведомлены о противоправной цели сделок, а также того, что все сделки объединены стремлением достичь единый результат – передать право собственности на имущество должника последним приобретателям.

Зачастую доказывание по этой категории споров будет легче, чем по виндикации. Тем более, спор об оспаривании единой сделки будет рассматриваться в рамках дела о банкротстве.

Что в сухом остатке?

Как мне кажется, господство виндикационной концепции как инструмента защиты от цепочки сделок по выводу имущества банкрота не оправдано и в определенных случаях затрудняет защиту прав должника и кредиторов.

Учитывая это, ВС в рамках дела № А11-7472/2015, как я полагаю, выскажет позицию о том, что в случае, если имеются явные и однозначные доказательства аффилированности участников и их осведомленность о притворности цепочки сделок и её цели по выводу имущества, то суд вполне может применить положения ч. 2 ст. 170 ГК, а не гонять КУ и/или кредитора с отдельным виндикационным иском.

Под гражданско-правовой защитой права собственности и других вещных прав понимается совокупность предусмотренных гражданским законодательством средств, применяемых в связи с совершенными против этих прав нарушениями и направленных на восстановление или защиту имущественных интересов их обладателей. Указанные средства подразделяются на группы.

1.Вещно-правовые средства защиты права собственности, характеризующиеся тем, что они направлены непосредственно на защиту права собственности как абсолютного субъективного права, не связаны с какими-либо конкретными обязательствами и имеют целью либо восстановить владение, пользование и распоряжение собственника принадлежащей ему вещью, либо устранить препятствия или сомнения в осуществлении этих правомочий. Соответственно к вещно-правовым искам относятся иск об истребовании имущества из чужого незаконного владения, иск об устранении нарушений, не соединенных с лишением владения, и, наконец, иск о признании права собственности. В точном смысле слова право собственности как конкретное субъективное право защищается лишь с помощью исков названной группы.

2. Обязательственно-правовые средства. К ним относятся, например, иск о возмещении причиненного собственнику вреда, иск о возврате неосновательно приобретенного или сбереженного имущества, иск о возврате вещей, предоставленных в пользование по договору и т.д. Для всех них характерно то, что составляющее их притязание вытекает не из права собственности как такового, а основывается на других правовых институтах и соответствующих этим институтам субъективных правах. Так, если собственник сдал в аренду принадлежащее ему имущество, от возврата которого по истечении срока договора арендатор уклоняется, права собственника будут защищаться нормами договорного права, а не нормами о праве собственности. Иными словами, обязательственно-правовые средства охраняют право собственности не прямо, а лишь в конечном счете. В ряде случаев, например, когда вещь погибла, а значит, и прекратилось право собственности на нее, указанные средства направлены уже не на защиту права собственности, а на защиту имущественных интересов собственника.

3. Третью группу составляют те из них, которые не относятся ни к вещно-правовым, ни к обязательственно-правовым средствам, но вытекают из различных институтов гражданского права. Таковы, например, правила о защите имущественных прав собственника, признанного в установленном порядке безвестно отсутствующим или объявленного умершим, в случае его явки (ст. 43, 46 ГК), о защите интересов сторон в случае признания сделки недействительной (ст. 167-180 ГК), об ответственности залогодержателя (ст. 344 ГК), за порчу или утрату имущества и т.д.

4. Четвертые направлены на защиту интересов собственника при прекращении права собственности по основаниям, предусмотренным в законе. К ним, в частности, относятся гарантии, установленные государством на случай обращения в государственную собственность имущества, находящегося в собственности граждан и юридических лиц (национализация). Национализация может производиться только на основании закона, а не каких-либо иных правовых актов. Собственнику имущества гарантируется возмещение стоимости этого имущества и других убытков, которые он несет в связи с изъятием имущества. В качестве лица, обязанного возместить убытки, выступает государство, а споры о возмещении убытков разрешаются судом (ст. 306 ГК).

Конкуренция исков - это возможность выбора истцом того или иного (вещного или обязательственного) способа защиты права. Но в нашей могучей стране конкуренции нет! И если стороны – это стороны обязательства, то тогда иск – только обязательственный.

Так, при возврате кредита, обеспеченного залогом вещи, основанием требования залогодателя о передаче ему предмета залога является надлежащее исполнение им кредитного обязательства (ст. 352 ГК), а не нарушение залогодержателем его права собственно­сти на данную вещь.

Вещно-правовые иски не могут быть использованы потерпевшим и при отсутствии индивидуально определенной вещи как предмета спора (например, в случае утраты или недостачи конкретного груза по вине его перевозчика), ибо вещные отношения по поводу данной вещи в этом случае прекращаются.

Если же имущественные права участников обязательства наруше­ны третьими лицами, не участвующими в обязательстве (например, таким лицом похищена или незаконно изъята вещь, являвшаяся предметом договора аренды или хранения), то иск об их защите (в данном случае — об истребовании конкретной вещи) будет носить вещный характер.

В конкретных ситуациях нарушения прав собственника или субъекта иного вещного права возникает вопрос о том, к какому из возможных способов гражданско-правовой защиты вправе прибегнуть потерпевшее от правонарушения лицо. Этот вопрос главным образом касается различий в основаниях и условиях применения вещно-правовых и обязательственных способов такой защиты. Российское гражданское законодательство не предоставляет возможности выбора вида иска и тем самым не допускает так называемой конкуренции исков.

КОНКУРЕНЦИЯ ИСКОВ - предоставление возможности выбрать вид иска для защиты нарушенного права собственности - вещно-правового (виндикационного, негаторного или иска о признании) или обязательственно-правового (об исполнении договора, о возмещении убытков, о возврате неосновательно полученного или сбереженного). Напр., при отказе залогодержателя возвратить залогодателю предмет залога последний может заявить требование о его возврате либо как собственник (ст. 301 ГК РФ), либо как залогодатель (ч. 3 ст. 352 ГК РФ). При этом в гражданском праве действует принцип: наличие договорного иска не позволяет предъявить иск внедоговорный.

41. Распоряжение исковыми средствами защиты: материально-правовые и процессуально-правовые аспекты.

В силу принципа диспозитивности стороны вправе по собственному усмотрению определять объем и средства зашиты своих субъективных прав и охраняемых законом интересов. Они могут в ходе процесса в из­вестных рамках скорректировать свои материальные требования либо вообще отказаться от их защиты: истец имеет право изменить предмет пли основание иска, отказаться от иска; ответчик может признать иск; сторо­ны могут покончить дело мировым соглашением.

1. Изменение иска. В соответствии со ст. 39 ГПК РФ истец имеет право изменить предмет или основание иска, увеличить или уменьшить размер исковых требований. Суд, в свою очередь, обязан разъяснить истцу зна­чение и последствия этих распорядительных действий, чтобы недостаточ­ная осведомленность истца не послужила ему во вред.

Изменение основания иска может состоять как в указании на новые об­стоятельства, подтверждающие исковые требования, так и в дополнении или исключении некоторых обстоятельств из первоначальных требований.

Изменение предмета иска заключается в замене первоначально указан­ного предмета иска другим, основанием для которого служат те же факты. Общее правило состоит в том, что в случае существования у истца аль­тернативных требований, предусмотренных материальным законом, лю­бое из них может быть заменено другим в порядке, предусмотренном ст. 39 ГПК РФ.

Однако нельзя одновременно изменить и предмет, и основание иска, то есть по сути предъявить новый иск.

Истец имеет право уменьшить или увеличить размер исковых требова­ний. В этом случае предмет и основание иска остаются такими же, меня­ется лишь размер материального объекта иска.

2. Отказ от иска- это распорядительное действие истца, означающее отказ от своего материально-правового требования к ответчику и имеющее целью прекращение начатого процесса. Мотивами подобного действия могут быть, например, добровольное исполнение ответчиком обязанности перед истцом или нежелание истца проигрывать процесс.

В том случае, если предъявлено несколько исковых требований, истец вправе отказаться как от всех (отказ от иска полностью), так и от одного из своих исковых требований (отказ от иска частично). Признав частич­ный отказ, суд продолжает рассмотрение дела в отношении части иска, от которой истец не отказался, и выносит решение.

Отказ от иска - важное диспозитивное право истца, которое может быть зафиксировано в отдельном заявлении, приобщенном судом к материалам дела. Заявленный в ходе судебного разбирательства устный отказ от иска отражается в протоколе судебного заседания; под этой записью должна быть подпись истца.

Так как закон предусматривает отказ истца от иска в качестве основа­ния прекращения производства по делу, суд обязан ознакомить истца о таких последствиях, о чем также делается запись в протоколе судебного заседания.

В случае отказа прокурора от заявления, поданного в защиту закон­ных интересов другого лица, рассмотрение дела по существу продолжает­ся, если это лицо или его законный представитель не заявит об отказе от иска (см. ч. 2 ст. 45 ГПК РФ).

3. Признание иска - это высказанное на суде согласие ответчика на удовлетворение судом исковых требований к нему, влекущее за собой, как правило, вынесение решения об удовлетворении иска.

Принимая признание иска, суд кладет его в основание своего реше­ния в пользу истца, ссылаясь на него в мотивировочной части своего решения. Правомерность отказа от иска должна быть проверена судом. Суд не связан этим волеизъявлением сторон и может не принять их, если они противоречат закону или нарушают права и охраняемые законом интере­сы других лиц.

В соответствии со статьями 39 и 173 ГПК РФ суд обязан разъяснить ответчику сущность признания им иска и процессуальные последствия этого действия.

От признания иска следует отличать признание стороной доказательст­венного факта. Признание одной стороной фактов, на которых другая сторона основывает свои требования и возражения, по общему правилу освобождает последнюю от необходимости дальнейшего доказывания этих фактов (ч. 2 ст. 68 ГПК РФ).

При изменении основания или предмета иска, увеличении размера исковых требований течение срока рассмотрения дела, предусмотренного настоящим Кодексом, начинается со дня совершения соответствующего процессуального действия.

4. Мировое соглашение - это соглашение сторон о взаимном урегу­лировании материально-правового спора на взаимоприемлемых условиях и прекращении вследствие этого возбужденного судом дела. Стороны при этом заключают соответствующий договор, текст которого вносится в прото­кол судебного разбирательства или прикладывается к нему.

Мировое соглашение подлежит исполнению принудительно в порядке ис­полнительного производства наряду с решением суда.

Принимая мировое соглашение, суд выносит соответствующее опре­деление, которым одновременно прекращается производство по делу. Отказ в принятии мирового соглашения возможен в случаях, если оно про­тиворечит закону или нарушает права и охраняемые законом интересы других лиц. Он должен быть надлежаще мотивирован судом в своем определении. В этом случае дело должно быть рассмотрено по существу с вынесением решения.

При принятии мирового соглашения суд или судья, рассматривающий дело, разъясняет сторонам последствия заключения мирового соглаше­ния, о чем делается запись в протоколе судебного заседания.

42. Право на иск в материальном и право на иск в процессуальном смысле. Различия.

Право на иск в материальном смысле — претензия одного субъекта к другому; имеется реально нарушенное право; существует, если будет доказано нарушение права.

Право на иск в процессуальном смысле — право на обращение в суд; если соблюдены предпосылки; существует всегда.

Как вещно-правовые, так и обязательственно-правовые иски обеспечивают защиту права собственности. В связи с этим нередко возникает вопрос о том, какой из этих исков должен предъявить собственник (конкуренция исков).

Наиболее вероятными, как представляется, случаями возникновения коллизии прав собственника и владельцаявляются следующие:

1) отчуждение вещи самим собственником по сделке, которая впоследствии признается недействительной, и последующее отчуждение вещи приобретателем по данной сделке третьему лицу (добросовестному приобретателю);

2) передача собственником вещи сделке во временное владение и пользование (например, в аренду) без права распоряжения и последующее отчуждение вещи владельцем третьему лицу (добросовестному приобретателю);

3) отчуждение третьими лицами, указанными в первом и втором вариантах, вещи четвертому лицу, также являющемуся добросовестным приобретателем [9].

Защита собственника в такой ситуации в большей мере достигается с применением положений о недействительности сделок, влекущих признание не имеющей юридических последствий сделки.

В соответствии со статьей 169 ГК сделка, не соответствующая требованиям законодательства, ничтожна, если законодательный акт не устанавливает, что такая сделка оспорима или не предусматривает иных последствий нарушения. Требования об установлении факта ничтожности сделки и о применении последствий ее недействительности могут быть предъявлены любым заинтересованным лицом (пункт 2 ст. 167 ГК). Каждая из сторон недействительной сделки обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены ГК либо иными законодательными актами (пункт 2 ст. 168 ГК).

Защите приобретателя в большей мере способствует применение норм ГК о виндикации и, как следствие, признание не подлежащим удовлетворению требования собственника об изъятии имущества у лица, являющегося добросовестным приобретателем.

Защита прав собственника или добросовестного приобретателя ставится в зависимость от определения порядка и пределов применения статей 169 и 283 ГК.

Обращают на себя внимание определенные отличияпредусмотренных данными статьями правовых средств: при виндикации не возникает вопрос о возвратевыплаченных за истребуемую вещь покупных сумм, но возможно возражение о добросовестности приобретения; нормы о возврате всего полученного по сделке и возвращении сторон в первоначальное положение (реституции) о добросовестности не упоминают, но предусматривают встречные денежные расчеты при аннулировании купли-продажи. Различны и сроки исковой давности: три года для виндикации и десять лет - для реституции по ничтожным сделкам [13, с. 292-294].

В пользу применения к рассматриваемым отношениям последствий недействительности сделки и, как следствие, защиты прав собственника выдвигаются следующие доводы.

Во-первых, недействительная сделка с момента ее заключения не порождает никаких правовых последствий, а стало быть, и титула собственника у добросовестного приобретателя.

Во-вторых, в отличие от изъятия имущества по виндикационному иску применение последствий недействительности сделки не ведет к ущемлению законных интересов добросовестного приобретателя, если брать во внимание его положение до заключения сделки, поскольку двусторонняя реституция возвращает его в аналогичное положение.

В-третьих, гражданское право не ограничивает собственника в выборе способа защиты нарушенного права и не ставит использование общих способов защиты гражданских прав в зависимость от наличия возможности использовать специальные вещно-правовые способы защиты.

В-четвертых, право на использование предусмотренных законодательством способов защиты по своей природе является субъективным правом, в связи с чем вопрос о том, какой из способов защиты нарушенного права собственности может быть применен в конкретной ситуации, должен решать сам собственник [2, с. 809].

Иными словами, вопрос разрешается исходя из правила lex specialis derogate lex generalis. Т. е. иск из обязательственного правоотношения, основанный на специальном законодательстве, исключает вещно-правовой иск, основанный на общем законодательстве и праве собственности. Например, арендодатель не может предъявить к арендатору виндикационный иск о возврате арендованной вещи по истечении срока аренды, если арендатор ее не возвращает. Он в таком случае должен предъявить иск, возникающий из договора аренды [6, с. 860].

С другой стороны, необходимость защиты прав добросовестного приобретателя, по мнению В.Ф. Чигира, обусловлена тем, что допущение возможности применения к нему последствий недействительности сделки в форме реституции не согласуется с требованиями гражданского оборота, поскольку разрушает один из важнейших его принципов - устойчивость, основанную на разумном и добросовестном поведении его участников. Последовательное проведение в жизнь предложенного решения вопроса о приобретении имущества у неуправомоченного отчуждателя привело бы к выводу о бесполезности наличия в ГК статьи об ограничении виндикации. Ст. 302 ГК РФ и аналогичные ей статьи ГК других государств оказались бы лишними, особенно когда добросовестный приобретатель имущества, в свою очередь, произвел отчуждение вещи другому добросовестному лицу, а оно - третьему и т.д.

Читайте также: