Отечественный опыт превентивной и пенитенциарной практики кратко
Обновлено: 05.07.2024
Ссылка для цитирования
Анализ постпенитенциарной практики, изменившейся со вступлением в действие с 1 июля 2011 г. Федерального закона РФ №64-ФЗ, свидетельствует о наличии ряда затруднений при обеспечении предупредительной эффективности административного надзора. В качестве их причин выступают, с одной стороны, отсутствие научно обоснованной методики сепарации осужденных при назначении им вида исправительного учреждения и последующего изменения им режима отбывания наказания с учетом степени исправления личности, а с другой стороны, неосуществление мониторинга взаимосвязи между поведением осужденных в исправительном учреждении и объемом налагаемых на них ограничений после освобождения из мест лишения свободы. Ведь до сих пор администрация исправительных учреждений при сепарации осужденных учитывает преимущественно формальные критерии (категория совершенного преступления, факт прежнего реального отбывания осужденным наказания и наличие рецидива). Среди факторов, обусловливающих выбор административного надзора, также действуют лишь внешние: распространяется не на всех преступников, а только на лиц, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления, преступления при рецидиве или умышленные преступления в отношении несовершеннолетнего, а также на осужденных, признанных в период нахождения в местах лишения свободы злостными нарушителями, установление порядка отбывания наказания.
Проведенный нами историографический анализ свидетельствует, что благодаря реализации в дореволюционной России судебной (1864) и пенитенциарной (1879) реформ возникло значительное число приютов и исправительных колоний для несовершеннолетних правонарушителей, созданных при участии институтов попечительства и патроната. При этом благодаря трудам таких ученых, как А.М. Богдановский, Д.А. Дриль, А.Ф. Кистяковский, П.И. Люблинский, П.Г. Редкин, Д.А. Тальберг, И.Я. Фойницкий, была теоретически обоснована, а опытной исправительной практикой таких организаторов-педагогов, как М.П. Беклешев, А.Я. Герд, М.Н. Капустин, Д.В. Краинский, В.М. Левитский, Н.А. Окунев, П.И. Ровинский, Н.В. и К.В. Рукавишниковы, А.Д. Ушинский, подтверждена бесперспективность борьбы с преступностью несовершеннолетних применением лишь наказательных мер и одновременно доказана необходимость проведения с ними разноплановой исправительно-превентивной и ресоциализирующей работы. В качестве психологических ориентиров в работе с асоциальными подростками выступили такие психологические идеи, как усвоение девиантного поведения через механизмы стигматизации и импрессинга (П.Ф. Лесгафт), о нерасчленимой биосоциальной природе личности (В.М. Бехтерев), о превентивно-исправительном воспитании (А.Я. Герд, Д.А. Дриль) и психокоррекции вредных привычек и асоциальных тенденций в личности (В.М. Бехтерев, И.А. Сикорский и др.).
Реализованные в первое пятнадцатилетие советской власти А.С. Макаренко, В.И. Куфаевым, В.Н. Сорока-Росинским психолого-педагогические модели исправления несовершеннолетних правонарушителей до настоящего времени признаются за рубежом как прогрессивные. Эффективность их отдельных элементов подтверждена в рамках отечественной пенитенциарной и постпенитенциарной практики 1960-1980-х гг.: вологодский опыт перевоспитания осужденных с учетом системы А.С. Макаренко и наставничества над лицами, освободившимися из мест лишения свободы; белорусский опыт организации индивидуального шефства над трудновоспитуемыми осужденными, харьковский опыт развития коллективного шефства и кооперативных связей с пенитенциарными учреждениями и др.
Указанный комплекс ресоциализационных программ должен разрабатываться с учетом научно обоснованной социально-психологической типологии осужденных, а также разработанных базовых индивидуальных и групповых психокоррекционных методик. При этом в отношении несовершеннолетних осужденных, имеющих психические отклонения и аддиктивные зависимости (наркотическую, алкогольную и др.), предварительно должна быть проведена медико-реабилитационная деятельность, связанная с их обязательным включением в специальные профилактические мероприятия и программы по здоровому образу жизни. В этой связи представляется актуальным внести изменения в Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации, чтобы в нем наряду с уже зафиксированным правом осужденных на получение психологической помощи (п. 6¹ ст. 12 УИК РФ) была прописана и их обязанность участвовать в ресоциализационных, социально- и медико-реабилитационных программах.
Следует особо отметить, что при акценте на индивидуально-дифференцированный подход к работе с осужденными и лицами, освобожденными из мест лишения свободы, повышаются требования к профессионально-управленческой компетентности психологов, так как им предстоит наряду с традиционными функциями (психодиагностики, психоконсультирования, психокоррекции и др.) активно реализовывать и диспетчерскую функцию. В этой связи необходимо целенаправленно повышать психологическую компетентность различных категорий сотрудников УИС России. Закономерно, что именно в данном аспекте Всероссийским совещанием руководителей региональных психологических служб и межрегиональных психологических лабораторий ФСИН России, проведенном в Вологде 6⎼8 сентября 2011 г., было акцентировало внимание как на повышение эффективности психологического просвещения и психологической подготовки сотрудников, так и на подготовку и издание специальных научно-методических документов. В частности, сегодня востребован Психологический комментарий по международным нормативно-правовым актам и отечественному уголовно-исполнительному законодательству, а также крайне необходимы Психологические наставления (руководства) для сотрудников различных учреждений и служб УИС России.
В заключение подчеркнем, что сформулированные в статье методолого-концептуальный подход, предложения по совершенствованию психологического обеспечения деятельности сотрудников УИС России и развитию новых направлений пенитенциарной психологии носят дискуссионно-постановочный характер. Их обсуждение крайне важно в современных условиях, где востребована консолидированная позиция ученых, выработанная на основе заинтересованного диалога и расширенного междисциплинарного сотрудничества.
Раздел 8. Пенитенциарная психология
Пенитенциарная (от лат. "poenitetiarius" - покаянный, исправляемый) психология, наряду с криминальной и судебной психологией, была одной из первых областей юридико-психологического знания, начавших развиваться еще в XIX веке. В России, в силу политических трансформаций, востребованность психологии в уголовно-исполнительной практике носила социально ангажированный и на отдельных исторических этапах прерывный характер. В связи с акцентами в идеологии и политики, касающимся развития отечественной уголовно-исполнительной системы. название психологической дисциплины, ее обслуживающей, в разные исторические периоды было различным: тюремная психология, исправительная, исправительно-трудовая.
Отечественным дореволюционным исследованиям была присуща гуманистическая направленность, обусловленная особой российской антропо-этической интенциональностью (Д.А. Дриль, И.Я. Фойницкий, М.Н. Гернет, С.В. Познышев, С.К. Гогель и др.). По многим позициям отечественная научная мысль, а особенно практика исправительной и превентивной работы с несовершеннолетними осужденными, опережали зарубежные пенитенциарные инновации. О мировом признании заслуг отечественных ученых того периода свидетельствует их авторитетность на международных пенитенциарных конгрессах и других научных форумах.
В первое пятнадцатилетие советской власти отчасти сохранялись прогрессивные дореволюционные традиции (опыт А.С. Макаренко, работа Экспериментального пенитенциарного отделения Государственного института по изучению преступности и преступника – (Ю.Ю. Бехтерев, М.Н. Гернет, В.И. Куваев и др.), а также многочисленных кабинетов и лабораторий, созданных при правоисполнительных учреждениях в различных регионах страны. В итоге на I Всесоюзном съезде по изучению поведения человека (1930) отмечалась продуктивность и перспективность научных разработок пенитенциарной психологии . Однако в последующие более чем три десятилетия отечественной истории потенциал пенитенциарной психологии не мог продуктивно реализоваться вследствие политизации правоведения и правоприменительной практики ГУЛага.
При возрождении в 1960-х гг. исправительно-трудовой психологии (А.Г. Ковалев, В.Ф. Пирожков, А.Д. Глоточкин, К.К. Платонов и др.) развитие ее первоначально пошло преимущественно как исследовательской и учебной дисциплины. При появлении в 1990-х гг. в УИС России психологической службы были предприняты усилия по гармоничному развитию всех ее структурных составляющих (М.Г. Дебольский, В.Г. Деев, А.И. Папкин, В.Ф. Пирожков, В.М. Поздняков, А.Н. Сухов, А.И. Ушатиков и др.) и проникновению в практику. Сегодня пересмотрена методология, начато обоснование категориального строя, определены с учетом зарубежного опыта перспективные проблемы исследования.
Личность осужденного - ключевая область пенитенциарно-психологических исследований. В развитых зарубежных странах в первой половине ХХ в. при изучении осужденных и разработке их классификаций наиболее востребуемыми были следующие пять групп теорий личности: 1) биопсихологические; 2) психоаналитические; 3) умственной отсталости и душевных расстройств; 4) социопатической личности и 5) теории "опасного состояния". В итоге в пенитенциарных заведениях преимущественное развитие получила модель "клинического исправления осужденных", устранение дефектов личности методами психотерапевтического воздействия. Во второй половине ХХ в. наиболее востребуемыми стали теории: 1) социально-когнитивного научения личности; 2) черт личности; 3) эмоциональных проблем; 4) мыслительных моделей; 5) теории Я-концепции и Я-психологии. Под их влиянием утверждались разноплановые модели "специального обращения с осужденными.
При возрождении в СССР пенитенциарной психологии в 1960-х гг. "категория личность" оказалась недостаточно теоретически разработанной. Состоявшийся в 1969 году Всесоюзный симпозиум по проблемам личности прошел под знаком понимания лее как биосоциального существа и ориентировал психологов на реализацию структурного подхода. В 1980-90-е годы активное применение получили идеи из ценностно-нормативного подхода к изучению личности преступника, разработанного А.Р. Ратиновым (1980), а также многостороннего изучения личности (16-PF и MMPI) и акцентуаций характера у осужденных (В.И. Кашкаров, 1977; В.Ф. Десятников, Г.Р. Трофимов, В.Г. Козюля, 1981; В.Г. Морогин, 1996 и др.). Пенитенциарными психологами разработан ряд авторских методик изучения личности осужденных (В.Ф. Пирожков, 1994; Г.А. Аминев, 1997 и др.). Сегодня все более актуализируется разработка психодиагностических средств, требуемых одновременно для диагноза и последующей коррекционной работы с осужденными, в том числе с лицами с психическими аномалиями (Л.С. Саблина, 1997; Н.В. Васильева, 1998, И.А. Кудрявцев, Н.А. Ратинова, 2001 и др.). В связи с тем, что среди осужденных возросла доля лиц, имеющих длительные и пожизненные сроки наказания, причем обладающих аддиктивными зависимостями (наркомания, алкоголизм и др.) и ВИЧ-инфекцированных, актуализируется необходимость проведения со стороны пенитенциарных психологов соответствующих дифференциально-сравнительных и социально-психологических исследований.
Психология среды осужденных и проблема совершенствования их просоциального соучаствованияв местах лишения свободы. Психологию среды заключенных ярко раскрыли дореволюционные писатели Н.Г. Чернышевский, Ф.М. Достоевский, а также публицисты С. Максимов, А. Семилужский, А.И. Свирский, Н.М. Ядринцев. Н.М. Ядринцев в работе "Русская община в тюрьме и ссылке. " (1872) убедительно показал, что в отношении сообщества людей, находящихся в местах лишения свободы, следует вести речь, прежде всего, как о тюремной общине - особом социальном явлении, оказывающем воздействие на поведение заключенных. Значительное число эмпирических исследований по влиянию наказания на личность и среду заключенных проведено в 1920-е гг. Многоплановая панорама социально-психологических явлений в среде осужденных представлена М.Н. Гернетом в работе "В тюрьме. Очерки тюремной психологии" (1926) и в его пятитомном труде "История царской тюрьмы" (1941-1956).
В 1930-70-е г.г. научные исследования "тюремной среды" практически не проводились. За рубежом до настоящего времени продолжается дискуссия о закономерностях динамики ориентации заключенных на криминальные субкультурные ценности и нормы и путях ее учета при организации их исправления. При раскрытии детерминант призонизации многие зарубежные ученые констатируют: чем сильнее администрация мест лишения свободы создает условия для депривации заключенных, тем больше они, избегая общения с персоналом учреждения, тянутся к криминальным субкультурным ценностям и нормам В этой связи за рубежом в 1960-80-х гг. активизировалась опытно-экспериментальная работа по повышению просоциального соучаствования осужденных и применению для этих целей разнообразных психологически обоснованных программ ресоциализации, в том числе в особом типе учреждений - социально-терапевтичесих и по "общинной модели".
Среди отечественных ученых активность в исследованиях социально-психологических явлений в среде осужденных возросла с 1970-х годов. При этом, начав с изучения закономерностей возникновения и конфликтного функционирования в учреждениях малых групп осужденных (И.П. Башкатов, А.Г. Бронников, Ю.А. Вакутин, Б.Ф. Водолазский, В.Г. Деев, В.Ф. Клюкин, А.И. Мокрецов, А.Н. Сухов, И.Г. Шмаров и др.), далее произошел выход на многоплановое изучение и раскрытие системы атрибутов криминальной субкультуры в местах лишения свободы - С.П. Щерба, С.И. Курганов, Л.В. Перцова "Социально-негативные явления и борьба с ними" (1985); Г.Ф. Хохряков "Парадоксы тюрьмы" (1991); А.Н. Сухов "Криминогенное общение осужденных" (1992); В.Ф. Пирожков "Законы преступного мира молодежи" (1994) и "Криминальная психология. Подросток в условиях социальной изоляции" (1998); В.М. Анисимков "Тюремная община. Вехи истории" (1992) и "Криминальная субкультура (1998); А.И. Ушатиков, Б.Б. Казак "Психология тюремной среды" (1998). Рост преступности в постсоветской России и увеличение числа осужденных за тяжкие преступления способствовали криминализации среды в местах лишения свободы. Научные исследования показывают, что в ней, как и раньше (хотя и в несколько измененном состоянии) существует "тюремная субкультура", предопределяющая своеобразие стратификации осужденных, их обычаи, традиции, нормы, криминогенное общение и пр. Совершенно очевидно, что исправление и ресоциализация осужденных зависят от степени нейтрализации криминогенной субкультуры мест лишения свободы. Поэтому в современных условиях реформирования УИС России особое внимание уделяется, с одной стороны, изучению опыта гуманизации условий исполнения наказаний и оценке эффективности мер по преобразованию негативной среды осужденных (Макэночи - Ирландия; Песталлоци - Щвейцария; А.Я. Герд, А.С. Макаренко - Россия; Вологодский опыт 1960-70-х гг. по созданию коллективов осужденных, Калифорнийская, - США - "система общинной ресоциализации", европейские инновации по созданию "социально-терапевтических учреждений"), а с другой - возможностям альтернативных лишению свободы мер наказания (А.И. Зубков, 2000).
Издавна пенитенциарные психологи уделяют первостепенное внимание исправительной модели и ресоциализации осужденных. С 5 декабря 1866 г. в России стал действовать закон "Об учреждении приютов и колоний для нравственного исправления несовершеннолетних преступников". Согласно историографическим исследованиям (Л.Н. Беляева, 1995; С.А. Завражин, 1995; М.Г. Детков, 2001), "опытнический подход" к исправлению преступников, все более расширявшийся в России благодаря инициативной деятельности А.Я. Герд, братьев Рукавишниковых, А.Д. Ушинского и других отечественных педагогов, можно рассматривать как весомый вклад в достижения мировой пенитенциарной науки и практики.. Значительным вкладом в теорию и практику организации исправительного процесса несовершеннолетних правонарушителей, несомненно, является психолого-педагогическая система А.С. Макаренко, базирующаяся на идее перевоспитания личности в "коллективе и через коллектив. Перенос в советский период даже отдельных элементов указанного прогрессивного опыта в практику исправительной работы со взрослыми осужденными (особенно полно в рамках Вологодского опыта 1960-70-х гг.) позволили отечественным ученым-пенитенциаристам (Н.А. Стручков, М.П. Стурова и др.) утверждать, что научное обоснование и комплексное использование в исправительно-трудовых учреждениях основных средств исправления осужденных (режим, труд, обучение, воспитательная работа) и реализация принципа " каждый сотрудник - воспитатель" реально способствует снижению рецидива.
Зарубежная пенитенциарная практика свидетельствует: ужесточение условий отбытия наказания не дает позитивных результатов; если режим отбытия наказания приспособлен к поддержанию открытости и доверия к заключенным и их органам самоорганизации, то при освобождении они быстрее реадаптируются в общество. Об этом наглядно говорят данные о результатах применявшихся технологий "участия заключенных в делах тюрьмы в соответствие с требованиями "Лиги взаимного благосостояния" (Т.М. Осборн, 1924), "тюремная общность людей" (Х.В. Джилл, 1932), "демократизация жизни заведения" (Т. Матисен, 1967), "терапевтическая община" (Э. Штудт и др., 1968), социально-терапевтические учреждения (К.П. Ротхаус, 1971). Однако, как отмечается в мета-анализе К. Фожерона и Г. Ушона (1987), административная сложность, возникающая при организации функционирования учреждений полуоткрытого и открытого типа (выборы, "устав", ассамблея, комитеты и т.д.), со временем часто приводят к утрате исходного содержания исправительной работы, а поэтому не устранило пессимизма в отношении перспектив тюремных реформ.
Происходящая сейчас в России реформа уголовно-исполнительной системы во многом базируется на международных правовых актах и ведется с учетом зарубежного опыта. На страницах ведомственных изданий не затихает дискуссия о приоритетных цели и технологии обращения с различными категориями осужденных. Представляется, что правы те (R. Ortmann., 1995), кто утверждает, что только в целом социализировав и очеловечив данный социальный институт, можно вести речь о возможности полноценной реализации исправительной модели обращения с заключенными.
Психологическое обеспечение деятельности персонала пенитенциарных учреждений сегодня рассматривается как важное средства решения хадач, стоящих перед пенитенциарными учреждениями. В тюрьмах царской России от персонала требовалось прежде всего выполнение служебных инструкций, предусмотренных карательно-религиозной моделью обращения с заключенными. В советский период в 1920-е гг. в связи с провозглашением лозунга "от тюрем к воспитательным учреждениям" внимание стало обращаться на личность сотрудника именно как воспитателя (Ю.Ю. Бехтерев, С.В. Познышев, Б.С. Утевский, А.С. Макаренко и др.), а в период ГУЛАГа - лишь как организатора "трудовой перековки заключенных".
В 1960-70-х годах стали исследоваться составляющие психологической структуры деятельности и конкретные профессиональные функции различных категорий сотрудников, особенности их психических состояний и профессионального выгорания (профдеформации) при несении службы, особенно в лесных ИТУ (Г.А. Туманов, 1971; В.Ф. Пирожков, 1974; А.И. Папкин, 1974; Е.А. Пономарева, 1976; М.Г Дебольский 1979). Появляются разработки по профотбору (А.Н. Роша, 1979), обоснованию модели специалистов ИТУ (В.А. Фефелов, Г.И. Ковалев, В.С. Генералов, 1979) и роли психологов в ВТК (И.П. Башкатов, Л.С. Саблина, 1977). Специфика исследований 1980-х годов проявилась в углубленном интересе к разработке системы психологической подготовки будущих специалистов и различных категорий персонала ИТУ (В.Г. Деев, А.И. Ушатиков, 1985; А.Н. Сухов, 1986, 1988; Т.Ю. Базаров, А.В. Пищелко, В.М. Веселов, 1987; В.М. Поздняков, 1989 и др.), а также к разработке средств совершенствования адаптации и закрепления кадров в органах, исполняющих наказания (В.Н. Казанцев, 1982; А.А. Ушаков, 1985; А.В. Фатула, 1988 и др.), формированию профнавыков по осуществлению исправительного процесса с осужденными (А.В. Буданов, 1986; А.В. Пищелко, 1989; С.Н. Клименко, 1987; Р.Г. Галикеев, 1988 и др.) и совершенствованию управления коллективами ИТК (А.И. Папкин, 1984; В.А. Ильин, 1985; Ю.Н. Шиделко, 1987 и др.).
Прокатившаяся по пенитенциарным учреждениям в конце 1980-х - начале 1990-х гг. волна эксцессов в среде осужденных (групповые неповиновения, массовые беспорядки, захваты заложников и т.д.) потребовала проведения исследований и разработки рекомендаций по психологии безопасности персонала исправительных учреждений (А.И. Папкин, 1996, Буданов А.В., 1997), его психологической подготовке к действиям в экстремальных условиях (Г.Г. Романович, В.В. Юстицкий, 1988; А.Н. Сухов, 1989; И.В. Каретников, 1979; В.И. Ильин, Е.В. Кваша; М.Г. Дебольский,1989; В.П. Илларионов, 1993; А.И. Папкин, 1995; А.И. Ушатиков, О.Г. Ковалев, В.А. Семенов, 1997; Б.Б. Казак, 2000 и др.). Участие сотрудников исправительных учреждений и спецназа в действиях по ликвидации массовых беспорядков, а также в несении службы в "зонах военных конфликтов" потребовал от психологов разработки и реализации программ по их психологической реабилитации (А.И. Ушатиков, В.М. Поздняков, 1992; В.И. Серов, 1997; и др.). Однако в 1990-е гг. приоритет в исследованиях все же отдается обоснованию концепции психологической службы, созданию профессиограммы и психограммы пенитенциарного психолога (М.Г. Дебольский, 1992, 1995; А.И. Папкин, 1992; В.М. Поздняков, 1990, 1993; Л.С. Саблина, А.И. Мокрецов, В.Г. Козюля, 1996 и др.), разработке психотехнологий повышения компетентности сотрудников в общении с осужденными (А.Н. Сухов, В.М. Поздняков, 1992; М.Г. Дебольский, В.С. Красник, 1994, И.В. Михалева, 1998 и др.), по профилактике профдеформации личности персонала исправительных учреждений (Б.Н. Козлов, 1994; С.П. Безносов, 1996; В.М. Медведев, 1999).
С развитием в УИС России психологической службы повысились запрос на реализацию психологами в работе с персоналом конкретных профессиональных функций - психодиагностической, психоконсультационной, психокоррекционнной и др. Однако, на сегодня пенитенциарные психологи активно включены преимущественно в процесс психодиагностики кандидатов на службу. В то же время пока недостаточно проводится психологический мониторинг профессионально-личностного роста и/или деформационных тенденций у различных категорий сотрудников органов исправительных учреждений. Это обусловлено тем, что имеющиеся методические средства не позволяют эффективно изучать интегральные личностные особенности (например, мотивационно-нравственный потенциал, индивидуальный стиль, механизмы психологической защиты и др.). Поэтому начавшийся в последние годы выход с учетом изучения передового зарубежного и отечественного опыта на разработку новых средств психодиагностики (М.А. Конобеевский, 2001 и др.) и психотехнологий оказания психологической помощи сотрудникам УИС России (А.В. Чечкова, 2001, С.Д. Хачатурян, 2001 и др.) представляется конструктивным и заслуживающим всемерной поддержки.
В настоящее время пенитенциарные психологи проявляют активность по развитию следующих узловых направлений исследований:
• история отечественной и зарубежной пенитенциарной психологии ;
• методологические основы пенитенциарной психологии как науки и психопрактики;
• психотехнологии исправления личности различных типов осужденных;
• социально-психологические меры воздействия на среду осужденных;
• психология основных средств и процесса исправления (ресоциализации) осужденных, в том числе и не связанных с лишением свободы;
• психология режима, безопасности осужденных и персонала исправительных учреждений;
• психологическое обеспечение труда и индивидуальной деятельности осужденных;
• психология индивидуальной и групповой воспитательной работы с осужденными;
• психология общеобразовательного обучения и профессиональной подготовки;
• психология религиозного воспитания осужденного;
• социально-психологическая адаптация осужденных в пенитенциарных учреждениях;
• психодиагностика и психологическая помощь осужденным (прежде всего в форме психологического консультирования и коррекции) на различных этапах отбывания наказания;
• психологическая подготовка осужденных к освобождению;
• психологическое обеспечение постпенитенциарного контроля, социальной реадаптации и реабилитации освободившихся из мест лишения свободы;
• психологическое сопровождение деятельности личности и коллектива сотрудников пенитенциарных учреждений;
• психологическая подготовка персонала к действиям в чрезвычайных условиях;
• психология профессионального отбора (подбора) кадров на службу в УИС и повышения их профессионально-психологической культуры;
В процессе формирования и дальнейшего совершенствования уголовно-исполнительного законодательства учитываются современные тенденции уголовной политики, состояние, динамика и структура преступности в России, положительный отечественный опыт правотворчества и правоприменения в рассматриваемой области, исторически сложившийся уровень правового сознания населения, положения ратифицированных Россией международных актов о правах человека, об обращении с осужденными, достижения пенитенциарной и других правовых наук.
Оглавление
Предисловие
5
Лекция 1. Понятие уголовно-исполнительного права, предмет и система курса
7
1. Современная уголовно-исполнительная политика России
7
2. Принципы уголовно-исполнительной политики и уголовно-исполнительного права
10
3. Понятие, предмет, метод, задачи и функции уголовно-исполнительного права
17
4. Предмет и система курса уголовно-исполнительного права
19
5. Краткий очерк истории развития уголовно-исполнительного права
России
20
Нормативные правовые акты и литература по теме
28
Лекция 2. Уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации
29
1. Система уголовно-исполнительного законодательства
29
2. Понятие, структура и классификация норм уголовно-исполнительного законодательства
31
3. Предмет уголовно-исполнительного права – уголовно-исполнительные правоотношения
34
Нормативные правовые акты и литература по теме
39
Лекция 3. Правовое положение осужденных
41
1. Общая характеристика правового положения осужденных
41
2. Содержание прав и законных интересов осужденных
42
3. Основные обязанности осужденных
48
4. Обращения осужденных и порядок их рассмотрения
49
Нормативные правовые акты и литература по теме
52
Лекция 4. Учреждения и органы государства, исполняющие наказания, и контроль за их деятельностью
54
1. Система учреждений и органов, исполняющих наказания
54
2. Взаимодействие учреждений и органов, исполняющих наказания, с правоохранительными органами
57
3. Контроль за деятельностью учреждений и органов, исполняющих наказания
61
Нормативные правовые акты и литература по теме
66
Лекция 5. Исполнение наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества
68
1. Исполнение наказания в виде штрафа
68
2. Исполнение наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью
69
3. Исполнение наказания в виде лишения специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград
72
4. Исполнение наказания в виде ограничения свободы
73
5. Исполнение наказания в виде обязательных работ
77
6. Исполнение наказания в виде исправительных работ
79
Нормативные правовые акты и литература по теме
82
Лекция 6. Исполнение наказаний в виде ареста и лишения свободы
84
1. Порядок и условия исполнения (отбывания) наказания в виде ареста
84
2. Лишение свободы. Виды исправительных учреждений. Изменение вида исправительного учреждения
86
3. Режим в исправительных учреждениях и средства его обеспечения
92
4. Условия отбывания наказания в исправительных учреждениях
94
Нормативные правовые акты и литература по теме
99
Лекция 7. Отбывание наказания в исправительных учреждениях разных видов
101
1. Отбывание наказания в исправительных колониях
101
2. Отбывание наказания в колонии-поселении
110
3. Отбывание наказания в тюрьмах
111
4. Отбывание наказания в воспитательных колониях
114
Нормативные правовые акты и литература по теме
118
Лекция 8. Освобождение от отбывания наказания. Помощь осужденным, освобождаемым от отбывания наказания, и контроль за ними
120
1. Правовые основания и порядок освобождения от наказания
120
2. Отсрочка отбывания наказания осужденным беременным женщинам и женщинам, имеющим малолетних детей
128
3. Помощь осужденным, освобождаемым от отбывания наказания
129
4. Контроль за лицами, освобожденными от отбывания наказания
133
Нормативные правовые акты и литература по теме
136
Приложение
139
Файлы: 1 файл
В. А. Рогожин уголовно-исполнительное право курс лекций.doc
4) по способу реализации – метод санкций.
Предметом уголовно-исполнительного права являются регулируемые этим правом общественные отношения, возникающие в процессе исполнения уголовных наказаний, т.е. уголовно-исполнительные правоотношения. Эти отношения специфичны по своему содержанию и нормами других отраслей права не регулируются. В следующей лекции нами будет раскрыто содержание уголовно-исполнительных правоотношений.
Теперь можно дать определение уголовно- исполнительного права.
Уголовно-исполнительное право как самостоятельная отрасль права есть система установленных органами государственной власти юридических норм, регулирующих общественные отношения, возникающие в процессе исполнения (отбывания) уголовных наказаний и иных мер уголовно-правового характера.
4. Предмет и система курса уголовно- исполнительного права
Система учебного курса уголовно-исполнительного права традиционно включает Общую и Особенную части, что соответствует структуре построения Уголовно-исполнительного кодекса РФ. В первой (Общей) части изучаются концептуальные вопросы теории уголовно-исполнительного права: пенитенциарное законодательство России, его характеристика, история; в информационно-ознакомительном плане освещаются вопросы исполнения наказаний в зарубежных государствах, международные акты и стандарты в рассматриваемой области; правовое положение лиц, отбывающих наказания; система учреждений и органов, исполняющих наказания.
Вторая часть курса соответствует Особенной части УИК РФ, состоящей из разд. II-VIII.
Система исполнения отдельных видов уголовных наказаний нормативно урегулирована по единой схеме, с помощью которой можно легко уяснить порядок и условия исполнения конкретного вида наказания; обязанности и права осужденных, отбывающих наказание; права и обязанности администрации учреждений и органов, исполняющих наказания; применение средств исправления осужденных и меры обеспечения их реализации.
5. Краткий очерк истории развития уголовно- исполнительного права России
Рассмотрение истории вопроса связано с определенной периодизаций, отражающей коренные вехи развития Российского государства и его права. В качестве первого этапа выделяется пенитенциарное законодательство и право России допетровского периода (Х-ХVII вв.). Формирование уголовно-исполнительного законодательства началось при становлении государственности Древней Руси. Самый известный памятник древнерусского права, содержащий нормы об уголовных наказаниях и их исполнении, – Русская Правда – комплексно рассматривается в курсе истории государства и права России. Предписания Русской Правды и ее ранней редакции – Краткой Правды основывались на обычаях и сложившейся практике наказания за опасные деяния.
Так, в качестве наказания за совершение убийства допускалась кровная месть, т.е. разновидность смертной казни, приводимой в исполнение родственниками убитого. Вместе с тем кровная месть могла быть заменена значительным штрафом (в 40 гривен). Кровная месть либо альтернативная мера в виде штрафа в 3 гривны предусматривались также за нанесение телесных повреждений. Сурово относился законодатель и к воровству. Так, любому предоставлялось право убить застигнутого на месте преступления ночного вора или вора, убившего собственника около его дома или во время кражи его имущества. В большинстве статей Правды предусматривался денежный штраф, размер которого зависел от тяжести преступления, сословного положения потерпевшего и преступника.
Соборное Уложение пошло по пути дальнейшего наращивания устрашающего, превентивного и сословного начал наказания и его исполнения. Более пятидесяти разновидностей преступных деяний могли быть наказаны по Уложению смертной казнью – простой либо квалифицированной. Широкое распространение получили различные виды телесных наказаний: болезненных, членовредительских, позорящих и др. Наметилась тенденция к расширению применения тюремного заключения: на определенный либо неопределенный срок. Новым видом наказания была ссылка преступников в окраинные города, остроги, крепости, имения. При применении уголовно-правовых мер широко действовали принципы талиона и неопределенности наказаний.
Важным историческим этапом становления уголовно- исполнительного законодательства на базе предшествовавшего отечественного и зарубежного опыта являлся период правления Петра I (1699-1725 гг.).
Во время его царствования было принято более 100 специальных актов уголовно- исполнительного, в том числе военно- пенитенциарного характера и создан прообраз основ цивилизованной регламентации уголовно-исполнительных отношений. Об этом свидетельствует тот факт, что наиболее важные из них действовали без значительных изменений около 100 лет 9 .
Основным комплексным источником предписаний о системе наказаний и их исполнении стал Артикул Воинский и Краткое изображение процессов или судебных тяжб 1716 г., в котором при непосредственном участии Петра I, наряду с другими вопросами, была произведена первая систематизация уголовно-правовых и уголовно-исполнительных норм. Творец русской армии и ее военного могущества оказался также соавтором важнейших источников общего, военного и пенитенциарного права. По своей юридической природе и законодательной технике они стояли значительно выше аналогичных зарубежных памятников права того времени.
Артикул и приложение к нему как часть Воинского устава предназначались вначале для военнослужащих, однако вскоре после их принятия были распространены на все население страны. Этот акт с учетом экономических и политических реалий того времени предусматривал усиление суровости наказаний, их разнообразие и построение в определенной последовательности, т.е. системе (лестнице). Более ста видов преступлений могли влечь обычную или квалифицированную смертную казнь. Справедливости ради следует заметить, что в то же время в Западной Европе смертная казнь имела несравненно больший размах, а неопределенность и альтернативность российских санкций позволяли приговоры о лишении жизни заменять различными каторжными работами, исходя из потребностей строящегося государства в рабочих руках. Широко применялись известные и новые разновидности членовредительских и болезненных наказаний. Расширилось применение публичных позорящих мер по типу лишения чести, достоинства, шельмования и т.п. Значительное распространение получила ссылка на каторжные, крепостные работы или на галеры на определенный срок либо бессрочно. Сохранялись лишение свободы в виде заключения в тюрьму (крепость), под караул, высылка в окраинные города, в Сибирь на время или пожизненно.
На основе проведенных реформ активизировалось дальнейшее развитие и правовая корректировка уголовно-исполнительных отношений в послепетровский период отечественной истории (в ХVIII-ХIХ вв.)
Большое внимание к решению этой государственной задачи проявила Екатерина II, ко времени правления которой относится создание системы уголовно-исполнительных учреждений, организация приказов общественного призрения, учреждение работных и смирительных домов. Существенный вклад в развитие пенитенциарного права внесли ее проект об устройстве тюрем (Наказ Екатерины II 1782 г.), а также другие просветительские идеи и взгляды, многие из которых реально были востребованы к жизни, но позднее.
В 1819 г. под покровительством Александра I в Петербурге было образовано Попечительское общество о тюрьмах, а к 30-м годам XIX в. в России уже действовала целая система новых общих и специальных военных пенитенциарных актов: Устав о ссыльных 1822 г., Положение для крепостных арестантов 1823 г., Устав об этапах в Сибирских губерниях 1824 г., Положения об арестантских ротах 1834 г. и об исправлении порочных людей 1835 г., тюремная инструкция 1831 г. Последняя по объему и существу содержащихся в ней предписаний являлась важным шагом к созданию общетюремного кодекса России.
Первым систематизированным законодательным актом об исполнении лишения свободы стал Свод учреждений и уставов о содержании под стражей и ссыльных 1832 г., за которым последовали: Положение об исправительном заведении в Петербурге 1839 г., Военно-уголовный Устав 1839 г., Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. с приложениями (дополнительными постановлениями о распределении и употреблении осужденных в каторжные работы; дополнительными правилами к Уставу о содержащихся под стражей).
В соответствии с принятым при Николае I Уложением 1845 г. все наказания делились на два разряда: уголовные и исправительные. К наказаниям уголовным, например, были отнесены (ст. 19): лишение всех прав состояния и смертная казнь; лишение всех прав состояния и ссылка в каторжные работы, на поселение в Сибирь или на Кавказ; для людей, не изъятых от наказаний телесных, - публичное наказание от 10 до 100 ударов плетьми через палачей с наложением или без наложения клейма. Применение каторжных работ и плетей разделялось по своей тяжести на семь степеней (ст. 21). К исправительным мерам относились: временное заключение в крепости, в смирительном доме, в тюрьме с лишением некоторых особенных прав и преимуществ либо без оного; краткосрочный арест; денежные взыскания; выговоры, замечания, внушения в присутствии суда. Кроме того, за преступления по службе могли последовать: исключение из службы (с лишением права вновь поступать на государственную службу); отрешение от должности; вычет из времени службы (дающего право на пенсию, награду) до одного года; перемещение на низшую должность; вычет из жалованья (до 1/3 годового оклада).
В целом сложившаяся система наказаний и их исполнения в сравнении с Соборным Уложением и Артикулом воинским стала менее жесткой, однако назвать ее гуманной вряд ли возможно. Формирование уголовной и пенитенциарной политики России XIX столетия происходило под влиянием прогрессивных взглядов и идей отечественных и зарубежных ученых и писателей, активной позиции передовой российской общественности, что сказалось в ходе проведения прогрессивных судебной и тюремной реформ 1863-1864 гг.
Дебольский М.Г. Организация и функционирование психологической службы в уголовно-исполнительной системе: Лекция. – Вологда: ВИПЭ Минюста России, 2005. – 40 с.
А.И. Ушатиков – доктор психологических наук, профессор;
А.И. Папкин – доктор психологических наук, профессор.
В лекции дается краткий исторический очерк применения психологических знаний в пенитенциарной системе, рассмотрены основные предпосылки создания психологической службы УИС, составные элементы психологической службы как структурного подразделения, направления деятельности практических психологов и перспективы дальнейшего совершенствования их работы.
Лекция предназначена для слушателей психологических факультетов образовательных учреждений Минюста России, руководителей, практических психологов исправительных учреждений.
Ó Дебольский М.Г., 2005
Ó Вологодский институт права и экономики Минюста России, 2005
1. Краткий исторический очерк применения психологических знаний в пенитенциарной практике.
2. Основные элементы психологической службы как структурного подразделения УИС.
3. Организация и опыт психологической работы с персоналом.
4. Организация и опыт психологической работы с подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными.
5. Основные направления и перспективы дальнейшего развития психологической службы.
Основные нормативные акты,
Регламентирующие деятельность психологической службы
10. Концепция развития психологической службы УИС Минюста России, утвержденная заместителем министра юстиции РФ 17 июля 2001 года.
11. Указание ГУИН Минюста России от 5 июня 2002 года № 18/53-66 (форма Сцд).
Литература
1. Андреев В.Н. и др. Психолог следственного изолятора. – М., 1983. – 34 с.
2. Башкатов И.П., Саблина Л.С. Психолог ВТК. – М., 1977. – 56 с.
3. Гернет М.Н. В тюрьме. Очерки тюремной психологии. – М., 1928.
4. Дебольский М.Г. Проведение социально-психологических тренингов в уголовно-исполнительной системе. – М., 1996.
5. Дебольский М.Г. «Психологическая служба в правоохранительных органах // Энциклопедия юридической психологии / Под ред. А.М. Столяренко. – М.:Юнити-Дана, 2003. С. 461-488.
6. Дебольский М.Г. О ходе реализации Концепции развития психологической службы // Ведомости УИС. – 2003.
7. Дебольский М.Г. Психологическое обеспечение работы с осужденными // Преступление и наказание. – 2002. – № 10. – С. 2-9.
8. Дебольский М.Г. Организация психологического обеспечения деятельности УИС // Организация управления в уголовно-исполнительной системе. – Рязань: АПУ МЮ РФ, 2000. – С. 246-277.
9. Научно-методические основы оказания психологической помощи осужденным: Тюремная библиотека. – Вып. 23. – М., 2001. – 154 с.
10. Поздняков В.М. Личность преступника и исправление осужденных (историко-психологический очерк). – Домодедово, 1998. – 71 с.
11. Поздняков В.М. Отечественная пенитенциарная психология: история и современность. – М., 2000. – 269 с.
12. Поздняков В.М. Психология в пенитенциарной практике зарубежных стран в ХХ столетии. – М., 2000. – 149 с.
13. Психологическая служба в пенитенциарных учреждениях ФРГ. – Владимир: ВЮИ МЮ РФ, 2001.
14. Психологическое обеспечение деятельности сотрудников отделов специального назначения: Сборник методических рекомендаций и статей пенитенциарных психологов. – В 4-х разделах. – М.: ГУИН МЮ РФ, НИИ УИС, 2004.
15. Психологическое обеспечение деятельности уголовно-исполнительной системы: Сборник материалов положительного опыта. – М.: НИИ УИС МЮ РФ, 2004. – 320 с.
16. Психологическое обеспечение служебной деятельности сотрудников охраны и конвоирования уголовно-исполнительной системы. Материалы региональных учебно-методических семинаров пенитенциарных психологов и методические рекомендации. – Томск: Томский филиал АПУ Минюста России, 2001. – 274 с.
17. Рабочая книга пенитенциарного психолога. – М.: НИИ МВД РФ, 1998. – 208 с.
18. Ушатиков А.И., Козак Б.Б. Пенитенциарная психология. – Рязань, 2003. – 741 с.
Краткий исторический очерк применения психологических знаний в пенитенциарной практике
Психология как наука изучает психические закономерности развития и поведения человека, особенности восприятия окружающего мира, возможности влияния на осознаваемые и неосознаваемые компоненты психики. Вот почему применение научно обоснованных форм и методов психологической работы с людьми позволяет повысить эффективность функционирования любой организации, в том числе учреждений уголовно-исполнительной системы.
Использование психологических знаний в уголовно-исполнительной системе имеет давнюю традицию. Понимание исторических тенденций дает возможность адекватно оценить и современное состояние психологического обеспечения уголовно-исполнительной системы и наметить перспективы развития психологической службы.
От описания важности учета психологического фактора в перевоспитании осужденных, во второй половине XIX и начале XX веков осуществляется переход к непосредственному изучению личности преступников, описанию особенностей их поведения в местах лишения свободы и разработке конкретных рекомендаций по дифференциации и индивидуализации процесса исполнения наказания.
Большой вклад в изучение данной проблемы внесли такие ученые, как психолог и невропатолог В.М. Бехтерев, психолог А.Л. Лазурский, юристы Л.В. Владимиров, С.П. Познышев, М.Н. Гернет и другие.
На становление и развитие пенитенциарной психологии на рубеже ХХ века существенное влияние оказали русские писатели: Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой, А.П. Чехов, М. Горький. Художественным, доступным для понимания большинства людей языком, они вскрыли механизмы преступного поведения, описали психологические портреты типичных преступников и глубинные мотивы их поступков, показали влияние наказания и социальной среды осужденных на психику человека, лишенного свободы.
Проблемам изучения личности осужденных и их социальной реабилитации достаточно большое внимание уделялось в первые годы советской власти. С целью изучения личности преступника, разработки рекомендаций по профилактике преступлений были созданы психологические и криминологические кабинеты во многих крупных городах: Петрограде, Москве, Самаре, Саратове, Минске, Ростове-на-Дону, Харькове, Одессе, Тифлисе, Баку и др. В 1925 году при НКВД РСФСР создан Государственный институт по изучению преступности и личности преступника[4]. В числе основных задач данного института значились: разработка системы методов изучения и воспитательного воздействия на осужденных.
В первой половине 70-х годов проблемы психологии личности и социальной среды осужденных начинают активно изучаться во вновь созданных: научно-исследовательской лаборатории Рязанской высшей школы МВД, на кафедре психологии управления Академии МВД, в секторе судебной психологии ВНИИ Прокуратуры, ВНИИ МВД и других учебных и научно-исследовательских заведениях.
Несмотря на прикладную направленность исправительно-трудовой психологии как отрасли науки, основными потребителями ее знаний были слушатели, курсанты, студенты учебных заведений. Степень реализации этих знаний на практике зависела от уровня психологической подготовленности персонала, его убежденности в необходимости терпеливого индивидуально-воспитательного воздействия на личность. По-прежнему работало много сотрудников, воспитанных на традициях 30-50-х годов, считавших, что гораздо эффективнее, а главное – проще, добиться нужного поведения от осужденного, если водворить его в штрафной изолятор, надеть наручники, смирительную рубашку, нежели осуществлять кропотливую воспитательную работу.
Введение должности психолога – это принципиально новый подход к проблеме психологического обеспечения деятельности исправительно-трудовых учреждений. Он позволяет более квалифицированно и полно использовать возможности психологической науки в функционировании УИС. И эти возможности постепенно стали реализовываться.
Начиная с 1992 года, психологические лаборатории постепенно создаются и в других территориальных органах УИС России. На момент передачи уголовно-исполнительной системы из МВД в Минюст России (1998 год) в штатах территориальных органов и подразделений насчитывалось около 800 психологов. А через три года их численность увеличилась более чем в два раза (см. приложение 1). Таким образом, на рубеже XXI века основным субъектом психологического обеспечения деятельности УИС становится психологическая служба.
Читайте также: