Очерк о даре мосс кратко

Обновлено: 07.07.2024

Бесспорно, с точки зрения экономики, различия между архаическим и современным обществами слишком велики. Так, в архаическом обществе традициям (дарообмен, жертвоприношение) уделяется намного большее внимание, когда деньги играют минимальную роль или не играют никакой роли вообще. В то же время мы совсем не можем сказать, что подарки и традиции являются фундаментом нашего общества – современного. Почти все сегодня, в том числе престиж и власть, измеряется в деньгах. И совсем необязательно деньги кому-то дарить, чтобы показать свое верховенство.

Идея об определяющей роли магической силы при обмене в традиционном обществе стала центральной в труде другого основателя экономической антропологии - М. Мосса.

Непосредственный предмет исследования у Мосса значительно уже, чем у Малиновского. Это - сравнительное изучение экономических и юридических норм обмена, а также вопроса о существовании некой силы, заключенной в даримой вещи, которая заставляет делать ответный дар и придает импульс всей циркуляции даров. Задача же Малиновского состояла во всестороннем исследовании значения и функций кулы для тробрианцев. Иначе говоря, британский антрополог создал целостную картину всех взаимосвязей, возникающих при специфической форме обмена внутри общества, а Мосс сосредоточился на анализе ряда аспектов дарообмена в различных культурах.

Функционализм в этнологии

Несмотря на то, что данная этнографическая школа начинает быть популярной в 20-е года, огромное воздействие на неё оказал французский социолог Э. Дюркгейм. В основе направления лежит идея культуры как целостного и единого образования, в которой каждый элемент играет важную роль, а разрушение одного из них, может её нарушить. Основоположниками данной концепции являются Б. Малиновский(культура служит нуждам индивида) и А. Рэдклифф-Браун(культура служит всему обществу). Бронислав Малиновский выделяет три вида основных человеческих потребностей: базовые (пища и др.); производные (распределение продуктов жизнедеятельности, в защите поселений, контролю рождаемости), интегративные (законы, религия и др.)

Задача этнографа заключается не в том, чтобы выяснить историю происхождения тех или иных институтов, а чтобы показать их значение в данном обществе и показать это с определенной целью, не ради большей точности описания, но чтобы научить колониальные власти и предпринимателей, имеющих дело с этим народом, как нужно обращаться с ним для более удобного достижения своих целей Малиновский Б.

Концепция работы Бр.Малиновского «Магия, наука и религия"

Религия коренится в социальной природе человека, она не связана с магией, и когда начинает развиваться наука, она обрекает магию на гибель, приходит ей на смену (не затрагивая религию). Малиновский показал, что на самом деле эти люди мыслят вполне рационально там, где их деятельность достаточно им подвластна – на своем огороде, в лагуне на рыбной ловле. Магия вступает в силу там, где велики элемент риска и непредсказуемость результатов деятельности.

Свои выводы Малиновский изложил в вышедшей в 1926 г. книге “Магия, наука и религия”. Магия и наука представляют собой не две стадии эволюционного процесса (наука приходит на смену магии), но две антропологические константы, т.е. существуют бок о бок. У магии – свое и достаточно прочное место в человеческой жизни, поскольку она (жизнь) никогда полностью не находится во власти человека и не укладывается ни в какие расчеты. Магии находится место и в сегодняшнем обществе. Малиновский предлагает, таким образом, чисто функциональное понимание магии. Он, как и Дж. Фрэзер, видит ее сходство с религией в том, что в обоих случаях речь идет о средствах получения желаемого результата, которые не поддаются проверке.

Согласно функциональному взгляду на религию и культуру в целом, в каждом типе цивилизации каждый обычай, идея, верование выполняет некоторую жизненную функцию. Из них главная – поддержание стабильности общественного порядка. Функция магии, согласно Малиновскому, состоит в том, чтобы помогать человеку справляться с казалось бы безнадежными ситуациями, над которыми он не властен, помогать преодолевать страх, обретать надежду и таким образом преодолевать трудности.
С точки зрения функционализма, религия играет аналогичную роль: она является, как и у Дюркгейма, фактором интеграции общества. Малиновский руководствовался тем, что базисные потребности людей должны удовлетворяться таким способом, который позволяет сохранять равновесие в обществе и не влечет за собой социальный хаос.

Малиновский показывает, что во всех обществах религия выполняет, прежде всего, две функции. В кризисных ситуациях – примером может служить смерть члена группы – она восстанавливает оказавшееся перед угрозой распада единство группы, указывая каждому ее члену перспективу дальнейшего существования. Во-вторых, посредством ритуала инициации делает индивида полноправным членом общества, обязывая его соблюдать лежащие в его основе “священные“ ценности нормы.

Форма и основание обмена в архаических обществах

Данная работа представляет собой часть более обширных исследований. В течение ряда лет наше внимание направлено на изучение одновременно системы договорного права и системы экономических поставок между различными частями или подгруппами так называемых первобытных обществ, а также тех. которые мы могли бы назвать архаическими. Это огромный комплекс фактов, каждый из которых сам по себе очень сложен. Здесь перемешано все, что составляет собственно социальную жизнь обществ, предшествовавших нашим, вплоть до протоисторических.

Таким образом, мы достигнем сразу двух целей. С одной стороны, мы придем к своего рода археологическим выводам относительно природы соглашений между людьми в обществах, окружающих нас или непосредственно нам предшествовавших. Мы опишем феномены обмена и договора в тех обществах, которые вовсе не лишены, как утверждалось, экономических рынков (так как рынок — человеческий феномен, не чуждый, с нашей точки зрения, «йодному из известных обществ), но где порядок обмена отличен от нашего. Рынок в них прослеживается до возникновения института торговцев и до их главного изобретения — денег в собственном смысле. Мы увидим, как функционировал этот рынок до того, как были найдены, во-первых, современные, можно сказать, формы (семитская, эллинская, эллинистическая и римская) договора и продажи, а во-вторых — монетного чекана. Мы увидим, как действуют в этих соглашениях мораль и экономика. И поскольку мы установим, что мораль и экономика подобного рода продолжают постоянно и, так сказать, подспудно функционировать и в наших обществах, поскольку мы считаем, что обнаружили здесь одну из фундаментальных основ наших обществ, мы сможем извлечь отсюда некоторые нравственные выводы относительно проблем, порожденных нашим правовым и экономическим кризисом, на чем и остановимся. Эта страница социальной истории, теоретической социологии, нравственных выводов, политической и экономической практики, в сущности, приводит нас к тому, чтобы опять в новой форме поставить старые и в то же время всегда новые вопросы.

Мы пользовались методом точного сравнения. Прежде всего, мы, как и всегда, исследовали наш предмет только в определенных, заранее отобранных ареалах: в Полинезии, в Меланезии, на северо-западе Америки, а также в некоторых важных правовых системах. Затем, естественно, мы отбирали лишь те правовые системы, где документы и проведенная филологическая работа открывали доступ к сознанию самих обществ, поскольку дело касалось терминов и понятий: это еще больше ограничило область наших сравнений. Наконец, отдельные части нашего исследования относятся к системам, каждую из которых мы стремились описывать последовательно в ее интегрированности. Мы, таким образом, отказались от такого распространенного вида сравнений, где перемешивается все и вся, где институты теряют всякий местный колорит, а источники — свой особый стиль.

Настоящая работа составляет часть серии давних исследований архаических форм договора, проводимых Дави и мной. Здесь необходимо кратко изложить суть этих исследований.

Нелирическое отступление

Антропология дарообмена Марселя Мосса

Стоит сказать, что Мосс не был полевым исследователем и писал свои тексты, основываясь на данных и отчётах других антропологов – в частности, Бронислава Малиновского и Франца Боаса, чьи исследования, важные для теории дарообмена будут рассмотрены далее. Тем не менее, современники Мосса нередко указывали на его эрудицию и глубину знаний не только по актуальной этнографии, но и по культурной истории:

Это означает, что реципрокность предполагает горизонтальную систему обмена, в которой на участников возлагаются взаимные социальные обязательства, которые, в свою очередь, выступают условием для социальной интеграции:

Важным свойством дарообмена является то, что он далеко не всегда связан с экономической выгодой и/или пользой даримых благ. Так, для Мосса крайне важно продемонстрировать именно социальный аспект практики дарообмена, который, на первый взгляд, может быть интерпретирован как исключительно экономическая практика:

Следуя логике Мосса, можно обнаружить, что дарообмен не является добровольной практикой. Рассматриваемый в контексте процесса установления и поддержания социальных связей между отдельными людьми или целыми группами (или даже государствами), даробмен приобретает обязательный характер, так как налагает на участника этих отношений нравственные обязательства – по принятию и возмещению дара:

Система обмена кула

Упоминание круга здесь неслучайно. Кула осуществляется между жителями Тробрианских и соседних островов: устроившись в своих каноэ, вожди островных племен плывут от острова к острову в двух направлениях – с запада на восток и с востока на запад, то есть двигаясь по кругу. Остановки на этом маршруте сопровождаются церемониями обмена дарами между вождями разных племен. Для этого используются специальные предметы: красные ожерелья (soulava), которые “двигаются” вместе с племенами, плывущими по направлению с востока на запад, и браслеты из белых раковин (mwali) – с запада на восток [1].

Что примечательно, в кула из раза в раз используются одни и те же совершенно неутилитарные предметы, которые нельзя заменить чем-либо другим: ожерелья обмениваются только на браслеты, браслеты – только на ожерелья. Эта особенность говорит о ритуальном (вспоминаем Виктора Тёрнера) характере этой практики:

Институт потлача

Кроме ритуала кула Мосс также рассматривал обычай потлача, наблюдаемый у народов северо-запада Северной Америки – тлинкотов и хайда. Значительный вклад в изучение потлача внёс Франц Боас, несмотря на то что к моменту начала его исследовательской работы в первой половине XX века потлач почти прекратил существование как практика [5].

Тем не менее, согласно множеству письменных источников, ритуал потлача представлял собой масштабное пиршество, которое устраивали вожди племен и куда приглашали друг друга и свою свиту. Для вождя цель потлача состояла в том, чтобы продемонстрировать гостям масштабы своего богатства и готовность к расточительству. Так, пища, напитки, дорогие подарки, а также предметы роскоши (ковры, посуда из ценных металлов, украшения и т.д.) либо были отданы гостям, либо были уничтожены – сожжены или сброшены в океан.

Такое поведение должно было продемонстрировать, что власть и богатство вождя настолько огромны, что растраченные на пиршестве угощения и блага не имеют значения для его благополучия:

«Нигде индивидуальный престиж вождя и престиж его клана не связаны так тесно с расходами и точным ростовщическим расчётом при возмещении принятых даров, с тем чтобы превратить в должников тех, кто сделал должниками вас.

Согласно Моссу, механизм потлача подчиняется универсальной формуле дарообмена: обязанность принять дар влечёт обязанность сделать ответный подарок. Так, когда приходило время проведения потлача очередным племенем, перед его вождём вставала задача - превзойти по масштабам пиршество своего предшественника. Тем не менее, Мосс утверждал, что потлач представляет собой извращенную форму дарообмена, так как в этой форме он не нацелен на установление и/или укрепление социальных связей через систему взаимных обязательств, а служит инструментом производства впечатления и репутации.

Формы реципрокности

В начале этого материала уже был упомянут важный для развития социально-антропологических теорий дарообмена автор – Маршалл Салинз. Основываясь на материалах исследований сообществ Океании, Салинз выделил три базовые формы реципрокности [4]:

Сбалансированная

Генерализованная

Негативная

применяемая Салинзом к анализу экономического жульничества и обмана: например, когда кто-то хочет получить что-то, заведомо не предполагая ответного дара (в том числе и в денежном эквиваленте). Эта форма реципрокности не способствует укреплению социальных связей, так как формула трёх обязанностей (дарить-брать-возмещать) здесь теряет своё содержание

Основная идея этого разделения состоит в том, что исходя из типа реципрокности, наблюдаемой в том или ином обществе, можно сделать вывод о характере и качестве социальных связей в нём.

Дарообмен в современном обществе

В этом материале перед автором не стояла цель детально проанализировать все современные формы дарообмена, которые к тому же прочно встроены в рыночную экономическую систему. Поэтому мы сосредоточимся на нескольких примерах того, как те самые обмены символическими (неутилитарными) дарами или демонстративные растраты благ функционируют в нашей жизни.

Кажется, что наиболее очевидный пример дарообмена – это обмен подарками на праздники. День рождения, Новый год или Рождество – всё это поводы для обмена дарами. Неслучайно в качестве обложки к этому материалу была использована иллюстрация к повести “Дары волхвов” О’Генри, ведь эта история сама может быть использована как наглядная иллюстрация к теориям дарообмена.

Кстати, для социального антрополога этот формат особенно любопытен, так как в нём очень хорошо прослеживается логика дарообмена, так как обмен далеко не всегда должен быть связан с материальными объектами. Иногда даже наше время, проведенное с другим человеком, – это дар, который вводит нас в ту самую бесконечную формулу взаимных принятий и возмещений этого дара:

«В западном обществе рождественские подарки часто называют пережитком древней традиции обмена дарами, однако легко увидеть, что описанные Моссом принципы также справедливы для многих других областей.

Если кто-то приглашает вас на вечеринку, ожидается, что и вы в свою очередь пригласите его, когда устроите свою вечеринку. Миллионы жителей Великобритании поддерживают старую традицию взаимного обмена, покупая друг другу напитки в пабе. Среди друзей и родственников считается оскорблением предлагать оплату за какую-то услугу.

Современным обществам не чужд и потлач. Вспомним, например, такое мега-событие как Олимпийские игры и то, какими суммами исчисляются расходы на подготовку их проведения. Страна, принимающая у себя спортсменов со всего мира, активно демонстрирует, что она готова потратить огромные объёмы ресурсов на организацию этого события и подготовку необходимой инфраструктуры – от стадионов и дорог до апартаментов для размещения гостей. И довольно сложно отрицать тот факт, что из раза в раз новая страна-организатор старается превзойти предшественника по масштабам расходов и получаемых результатов. Кроме того, такие мега-события являются значимыми политическими событиями, а потому странам-организаторам важно показать себя всему миру, насколько они гостеприимны и могущественны.

Итак, в этом материале была рассмотрена важная для социальной антропологии тема, на примере которой можно вновь убедиться в разнообразии объектов социально-антропологических исследований – как в классических, так и в современных работах.

Читайте также: