Кризис 1914 года кратко

Обновлено: 30.06.2024

Июля кризис является европейским политическим кризисом , вызванным убийством в Сараево от Франца Фердинанда , наследника австро - венгерские тронами , то 28 июня 1914 г. и закрой это 1 - й Августа 1914 , Дата объявления войны со стороны в Императорском Рейхе на Российской империи . Цепочка событий - непосредственная причина начала Первой мировой войны . С самого начала войны ее объяснение и интерпретация вызвали ожесточенные споры в общественном мнении, а также в исторических исследованиях воюющих стран.

Резюме

Контекст

Двойная монархия в Июнь 1914 г.

Александр Хойос , близкий советник Леопольда Берхтольда , является одним из сторонников агрессивной политики на Балканах.

За несколько дней до убийства Кронпринца Франсуа-Фердинанда австро-венгерские государственные деятели определяют новую политику, которую они хотят проводить на Балканах, перераспределенную в результате двух балканских войн .

Кроме того, лицо центробежных тенденций , которые подрывают двойную монархию, австро-венгерские чиновники считают пессимизмом эволюции политической ситуации: на самом деле, эти лидеры считают , что они должны быстро столкнуться с войной или революцией, а Reich н призывает своего союзника быть более умеренным, как это сделали немецкие дипломаты в 1913 году .

Сторонники этой линии набираются из числа ближайших сотрудников Леопольда Берхтольда , министра иностранных дел Австро-Венгрии, в частности, его главы администрации Александра Хойоса , его советника Франца фон Мачеко, начальника отдела Яноша Форгаха, отвечающего за сетевой австро-венгерский дипломат Александр фон Мусулин, курирующий Восток, и Фридрих Шапари, императорский и королевский посол в Санкт-Петербурге ; они пользуются поддержкой Франца Конрада фон Хетцендорфа , воинственного главы АОК , австро-венгерского штаба, близкого к эрцгерцогу Францу Фердинанду и Александру фон Кробатину , военному министру. Лидер АОК защищает, так как аннексия части Боснии и Герцеговины к двойной монархии в 1908 году, необходимость атаковать Сербию для того, чтобы представить это королевство в конце превентивной войны, ограничены и счастливым исходом для общего , армия .

Убийство наследного принца

В 28 июня 1914 г. , День 525 - й годовщины сербского поражения в Косово , в 11 ч 30 , то кронпринц Franz Ferdinand , с официальным визитом в Сараево , был убит Гаврило Принципом , сербским националистом родом из Боснии и Герцеговины . Кронпринц присутствовал так 26 июня к маневрам австро-венгерской армии на месте.

Гаврило Принципа и его сообщники выгоду от поддержки со стороны спецслужб сербской армии, под руководством Драгутина Димитриевич , руководитель, под псевдонимом Апис , из националистического тайного общества , в Черной Руке . Действительно, заговорщики обучаются стрельбе из пистолета и проникают в Боснию и Герцеговину по приказу организации сербскими таможенниками, которые являются членами Черной руки . Заговорщики не пользуются явной поддержкой всего государственного аппарата Королевства Сербия: действительно, сербское правительство, в частности премьер-министр Никола Пашич , проинформированы о прохождении в Боснии и Герцеговине активистов Королевства Сербия. Черная рука . Он проинформировал австро-венгерских представителей в Белграде о планируемых атаках, так же как сербский посол в Вене просветил министра финансов двойной монархии Леона Билински о рисках, которые несет наследник императора и королевской семьи во время его следующего визита в Сараево. успех.

Наконец, заговорщики также пользуются многократной халатностью властей кондоминиума во время визита супружеской четы эрцгерцогов, когда они не беспокоились во время своего пребывания в Боснии и Герцеговине, будь то во время посещения базара города или во время их пребывания. на бальнеологическом курорте Илидзе . Система безопасности была облегчена, пара передвигалась на открытой машине, а маршрут процессии в Сараево был опубликован в местной прессе несколькими днями ранее. Нападение произошло, когда машина Франсуа-Фердинанда маневрировала, чтобы повернуть назад, водитель потерял его путь по улицам города.

Причастность сербских спецслужб не была однозначно продемонстрирована до 1919 г. Однако австро-венгерской полиции удалось продемонстрировать соучастие сербских таможенников в поставке оружия, использованного в нападении Сербии, и в незаконном пересечении границы. заговорщиками, виновными в нападении. Поскольку 2 июля заговорщики, все еще находящиеся на свободе на австро-венгерской территории, арестованы, а расследование, проведенное австро-венгерской полицией, выявило многочисленные попытки нападений с 1903 года, организованные при поддержке секретных служб, таможенных органов, военных и сербских политиков.

Австро-сербский кризис

Между 28 июня , дата убийства Франсуа-Фердинанда и 28 июля 1914 г. Дата начала первых военных операций, главными действующими лицами являются сербы и австро-венгры, определяющие контуры международного кризиса, затрагивающего только отношения между двойной монархией и королевством Сербия .

Сербия перед атакой

Никола Пашич , премьер-министр Сербии, находящийся здесь в 1915 году, после теракта в Сараево следует неустойчивой политической линии.

С момента объявления о нападении, премьер - министр серб , Пашич , в то время избирательной кампании, посылая смешанные сигналы своим европейским аналогам; эти реакции тщательно изучаются австро-венгерским правительством.

Если сербское правительство официально осуждает нападение, сербы гораздо менее сдержанны в новостях о нападении в Сараево, спонтанно выражая свое удовлетворение известием об убийстве австро-венгерского Кронпринца . Наряду с этими зачастую частными демонстрациями националистическая пресса выражает свое удовлетворение, изображая заговорщиков в особенно ярких выражениях. Все статьи, занимающие эту позицию, тщательно доводятся до сведения правительства Сербии австро-венгерским представителем в Белграде, который прилагает в поддержку этого отчета файл, в котором они систематически перечислены.

Австро-венгерские инициативы

Вскоре после объявления о нападении основные политические лидеры двойной монархии, как австрийцы, так и венгры , разделились во мнениях по поводу того, как действовать в кризисе, начавшемся убийством императорского и королевского наследного принца.

Франсуа-Жозеф , сдержанный по военным вопросам, быстро развил свою позицию после нападения. В конечном итоге ответственный за решение принять меры против Сербии, император-король не только желает вступить в бой с монархией на основании результатов уголовного расследования, начатого сразу после убийства, но и получить согласие всех австрийских и венгерских лидеров .

Таким образом, уголовное расследование начинается через несколько минут после нападения, после ареста его исполнителей: Принципа впервые допрашивают через несколько часов после ареста; несмотря на его заявления и показания одного из его сообщников, арестованных одновременно с ним, расследование продвигается, ускоряясь за счет все большего количества арестов в течение нескольких часов в сербских националистических кругах кондоминиума , а также заявлений одного заговорщиков, Данило Илич , допрошен 1 - го июля тысячи девятьсот четырнадцать .

В то же время, король-император наращивает инициативы в направлении Венгрии премьер - министра , Иштван Тиса , изначально враждебной любому австро-венгерской инициативы в направлении Сербии. По поручению Франсуа-Жозефа Леопольда Берхтольда с ним встретился общий министр иностранных дел. 30 июня чтобы исследовать его намерения.

Австро-венгерские официальные лица разделились во мнениях о том, какое поведение следует принять, однако согласны с необходимостью знать официальную позицию Рейха в нынешнем кризисе. Таким образом, совет австро-венгерской короны быстро пытается заручиться поддержкой Германии в только что открытом кризисе. Австро-венгерский министр иностранных дел, Берхтольд , отправка Берлин «s начальник штаба, Александр Хойсу , чтобы убедить рейх в правильности австро-венгерской

Рейх, один из первых участников кризиса

После убийства австро-венгерского Кронпринца поиск поддержки со стороны Германии был главной заботой Австро-Венгрии.

Кроме того, в первые дни после убийства Франца Фердинанда правительство Германии неофициально заявило о своей поддержке австро-венгерских инициатив. В 5 июля Через неделю после нападения в Берлин была отправлена австро-венгерская дипломатическая миссия, чтобы позволить двойной монархии точно знать позицию Рейха в нынешнем кризисе. Вооруженный с докладом Matscheko обновляемой по случаю и различных документов, в частности , автограф письма Франца Иосифа I в Вильгельма II , Александра Хойсу , один из ближайших соратников из Леопольда Berchtold , в частности , встретился с Кайзер Гийома II , с канцлером рейха Теобальд фон Бетманн-Хольвег и официально получает поддержку Рейха в надвигающемся австро-сербском кризисе.

Кроме того, немецкие дипломаты информируют заранее, из 1 - го июля своим австро-венгерским коллегам, что правительство Рейха ожидает от двойной монархии решительных действий против Сербии. В 11 июля , Готлиб фон Яги , затем министр иностранных дел проинформировали немецкие дипломат о положении рейха в условиях нынешнего кризиса, в частности , посол в Риме.

Ультиматум 23 июля

Австро-венгерские дипломаты готовят дипломатическую ноту, включающую тщательно составленный ультиматум, который будет отклонен сербским правительством. Тем не менее, отправка этой записки должна быть одобрен всеми лидерами двойной монархии Иштван Тис , то венгерский премьер - министр , продолжает выражать свое несогласие с любыми воинственными действиями против Сербии. Действительно, венгр яростно враждебен любой территориальной экспансии двойной монархии на Балканах: только после недели переговоров между австро-венгерскими официальными лицами Тиса, получив гарантии, что после поражения сербов не последует крупная аннексия, за отправку ультиматума Белграду.

Доставлено 23 июля ответ на австро-венгерскую ноту сербскому правительству был дан 25-го числа в соответствии с сроком, установленным двойной монархией. Сербы принимают условия записки, отвергая только участие австро-венгерских полицейских в расследованиях, проводимых на сербской территории.

Реакция Сербии не удовлетворила австро-венгерских дипломатов, в том числе представителя в Белграде, что привело к разрыву дипломатических отношений между двойной монархией и Сербией. 25 июля .

Европейский кризис

Провал политики локализации

Поскольку 24 июля На следующий день после вручения ультиматума немецкие и австро-венгерские дипломаты попытались ограничить международные последствия своей воинственной политики, подчеркнув двусторонний австро-сербский характер конфронтации.

Это стремление локализовать кризис фактически изначально обречено на провал. 11 июля ; Действительно, министр иностранных дел России Сергей Сазонов затем проинформировал британского представителя в Санкт-Петербурге о желании России защитить своего сербского союзника от двойной монархии, в том числе с помощью оружия, в то время как австро-сербский кризис является одной из основных тем. франко-российских переговоров. Вместе с французским правительством определяется общая франко-российская политика, твердая перед лицом германо-австро-венгерских инициатив, что свидетельствует о раннем провале попытки Германии придать кризису контуры австро-двустороннего кризиса. Сербский.

Другие великие державы в кризисе

Австро-сербский кризис побуждает великие державы проявлять большую осторожность; однако их представители быстро осознали их интересы и разработали различные стратегии выхода из кризиса.

Таким образом, российское имперское правительство первым проанализирует возможные последствия австро-сербского кризиса для влияния России на Балканах. После боснийского кризиса русские укрепили свои связи с Сербией, а царская империя с момента окончания балканских войн пережила политический кризис, отмеченный колебаниями между поджигателями войны во главе с Сергеем Сазоновым и сторонники более умеренной политики, группирующиеся вокруг министра финансов России Владимира Коковцова ; в начале 1914 г. по явному требованию французского правительства последнее было отправлено в отставку, что ознаменовало победу поджигателей войны во внутренней борьбе внутри российского правительства. Поскольку 30 июня Националистическая пресса, переданная министром иностранных дел России Сергеем Сазоновым , умножает подстрекательские заявления, призывая поддержать Сербию славянской солидарностью . В 24 июля 1914 г. во время заседания Совета министров наиболее националистические министры имперского правительства призывают Николая II проявить твердость: таким образом, Сергей Сазонов и Александр Кривочейн, министр сельского хозяйства, защищают интервенцию вместе с сербами и получают поддержку своих коллег; это вмешательство должно изначально ограничиваться дипломатической поддержкой.

Главный союзник Российской империи Франция находится в неудобной ситуации; его армия модернизируется, страдая от множества недостатков, особенно в области тяжелой артиллерии , но она опасается потерять союз с Россией, который ее дипломатия не поддержала перед лицом аннексии Австрии, Венгрии из Боснии и Герцеговины . Однако быстро Раймон Пуанкаре вместе со своими российскими собеседниками определяет, с кем он разговаривает из 20 июля ответ на ответ Австро-Венгрии.

Великобритания, традиционный гарант баланса сил на континенте, не спешит вмешиваться в кризис; Нечувствительное к балканским делам, британское правительство поддерживает как Францию, своего союзника, так и его политику поддержания баланса в Европе и, следовательно, борьбу против немецкой гегемонии в Европе, которая могла бы стать результатом победы Австро-Венгрии против Сербии.

Попытки посредничества

В 25 июля После того, как сербский ответ на австро-венгерскую ноту, австро-венгерский поверенный в делах в Белграде объявляет о разрыве дипломатических отношений между двойной монархией и Сербией, европейские официальные лица опасаются австро-сербской войны. Таким образом, из 26 июля , все европейские канцелярии активизируют инициативы, чтобы ограничить влияние кризиса.

Эти инициативы выдвигаются, когда австро-венгерская дипломатия замолкает, Берхтольд и его ближайшие советники надеются на сербские уступки; В этом контексте австро-венгерские дипломаты, дислоцированные в Европе, видят, что они находятся под давлением, чтобы побудить их начальство проявлять умеренность в формулировании своих требований в отношении Сербии.

Столкнувшись с этим молчанием, британский кабинет предложил созвать международную конференцию, нацеленную на урегулирование нынешнего кризиса дипломатическим путем, но получил резкий отказ от Берлина, твердой поддержки своего союзника. Столкнувшись с этим отказом, премьер - министр Великобритании затем предложил провести двусторонние австро-венгерско-сербских переговоров, которые бы приостановить все военные операции в ожидании результатов: поддерживаемый Рейх , Леопольд Бертольд , министр Австро-Венгрии для иностранных дел, отказывается от этого решение.

К войне

Мобилизации

Наряду с этой дипломатической деятельностью основные страны, непосредственно вовлеченные в кризис, мобилизуют свои войска из 25 июля .

Франц Конрад фон Хетцендорф , начальник штаба Австро-Венгрии , наложил жесткий график с учетом времени, необходимого для мобилизации общей армии.

В 30 июля В то время как меры, принятые для частичной мобилизации Российской императорской армии , развертывались в величайшей неразберихе, царь издал указ о всеобщей мобилизации.

Объявление войны

Обеспокоенный распространением предложений об открытии переговоров, Леопольд Бехтольд решает 27 июля обратиться с новой нотой к сербскому королевскому правительству, в которой двойная монархия объявляет себя в состоянии войны с Сербией.

28 июня 1914 года в боснийском городе Сараево сербским националистом Г. Принципом были убиты наследник австро-венгерского престола Франц-Фердинанд и его жена. Само же сербское правительство, хотя и догадывалось о заговоре, не одобряло его, ибо страна была истощена двумя Балканскими войнами. В исторической науке одно время шли многословные дискуссии о том, какая страна несет основную ответственность за развязывание невиданной доселе кровавой мировой бойни. Между тем достаточное количество документов на эту тему было опубликовано еще в 20-х годах, в том числе письмо министра иностранных дел Германии Г. фон Ягова немецкому послу в Лондоне князю К.М. Лихновскому. Подобно тому, как рассуждал этот видный кайзеровский дипломат в июле 1914 года, сразу же после убийства Франца-Фердинанда, в Берлине думали многие, если не все: "В основном Россия сейчас к войне не готова. Франция и Англия тоже не хотят сейчас войны. Через несколько лет, по всем компетентным предположениям, Россия уже будет боеспособна. Тогда она задавит нас своим количеством солдат; ее Балтийский флот и стратегические железные дороги уже будут построены. Наша же группа между тем все более слабеет. В России это хорошо знают и поэтому безусловно хотят еще на несколько лет покоя" 1 .

В неменьшей степени, чем в Берлине, в развязывании мировой войны были заинтересованы в Вене. Вот что писал, например, начальник генерального штаба австро-венгерской армии и один из самых ярых приверженцев войны К. фон Гетцендорф: "Два принципа были в резком конфликте друг с другом: либо сохранение Австро-Венгрии как конгломерата национальностей, который должен выступать в виде единого целого перед внешним миром и видеть свое общее благо под властью одного государя, или же рост отдельных независимых национальных государств, притязающих на свои этнические территории Австро-Венгрии и таким путем вызывающих разрушение монархии.

Конфликт между двумя этими принципами, нараставший давно, достиг высшей стадии вследствие поведения Сербии. Его разрешения нельзя было откладывать" 2 .

Однако после убийства в Сараеве в Вене все же колебались по поводу мер, которые следует предпринять в дальнейшем. Так, против решительных действий выступал австрийский премьер-министр И. Тисса, а престарелый монарх Франц-Иосиф, как всегда, сомневался. В царившей в Вене обстановке сомнений и нерешительности было решено запросить мнение главного союзника. 5 июля Вильгельм в своем дворце в Потсдаме принял австрийского посла Л. Сегени и на встрече с ним без обиняков заявил: "С выступлением против Сербии не мешкать!" Тут же был одобрен конкретный план расправы с Белградом. Расчет немцев был все тот же: если Россия не вступится за сербов, то в войне один на один Австро-Венгрия их разгромит, что пойдет на пользу центральным державам, а если же Россия заступится за своего исторического союзника, то разразится большая война в крайне выгодных для Берлина условиях. Так было решено выставить сербской стороне заведомо неприемлемый для нее ультиматум, отказ от выполнения которого послужил бы причиной вторжения австрийских войск в Сербию. Не подлежит сомнению, что именно немцы сделали первый и решающий шаг к мировой войне, бесцеремонно подталкивая своих "младших" партнеров по коалиции к крайним мерам.

Что же касается союзников по Антанте, то у них поначалу убийство наследника австрийского престола особой тревоги не вызвало. В Россию 20 июля приехали с государственным визитом президент Франции Р. Пуанкаре и председатель совета министров Р. Вивиани, которые подтвердили свои союзнические обязательства в случае войны России с Германией. Именно поэтому уже готовый австрийский ультиматум Сербии решено было не вручать правительству Н. Пашича до тех пор, пока французская делегация не отбудет на родину, — таким образом, союзники лишались возможности проконсультироваться по этому вопросу.

Австрийский ультиматум был вручен сербскому правительству только после того, как Россию покинул французский президент, — 23 июля. Для ответа Белграду был дан срок в 48 часов. Ультиматум начинался со слов о попустительстве сербского правительства антиавстрийскому движению в Боснии и Герцеговине и обвинений официального Белграда в организации террористических актов, а далее следовали 10 конкретных требований. Документ этот фактически являлся провокацией, особенно в той его части, в которой требопалось предоставить австрийским властям право провести следствие по делу об убийстве наследника австрийского престола на территории Сербии, и был составлен таким образом, чтобы ни одно уважающее себя независимое государство не могло его принять. Сербское правительство тотчас же обратилось за помощью к России.

Когда 24 июля телеграмма о событиях на Балканах легла на стол российского министра иностранных дел С.Д. Сазонова, тот воскликнул в сердцах: "Это европейская война!" В тот же день состоялось заседание Совета министров, на котором сербам предлагалось в ответе на австрийскую ноту проявить умеренность. Одновременно министр встретился с германским послом Ф. Пурталесом в надежде побудить Берлин миротворчески воздействовать на австрийцев.

Характерна при этом политика, какую вел официальный Лондон. Сразу же после убийства наследника австрийского престола глава британской дипломатии сэр Грей выразил Вене глубокие сожаления, а затем на долгое время замолчал. Лишь 6 июля на встрече с германским послом в Лондоне Грей намекнул, что Англия не допустит уничтожения Франции. О России не было сказано ни слова. Еще через три дня Грей заявил все тому же князю Лихновскому, что Англия не связана какими-либо союзными обязательствами ни с Россией, ни с Францией и сохраняет свободу рук. При этом он излучал оптимизм. Интересно, что и австрийскому послу в Лондоне Грей говорил об ущербе мировой торговли, который может нанести война между четырьмя великими европейскими державами — Австро-Венгрией, Германией, Россией и Францией. О вероятном участии пятой великой державы — Англии — ни слова. Таким образом, у Берлина сложилось стойкое убеждение, что Лондон не будет вмешиваться в балканский конфликт, и это только придавало агрессивности немцам. Этому способствовала и непростая внутриполитическая обстановка в самой Великобритании, где все еще сильно было влияние пацифистов.

В назначенный срок сербы подготовили ответ на австрийский ультиматум. Ответная нота была составлена в крайне примирительных и дипломатичных тонах. Из 10 пунктов требований Вены было принято 9, сербы отказались только допустить, чтобы следствие по убийству Франца-Фердинанда вели австрийские чиновники — это было бы расценено всем миром как отказ Сербии от собственного суверенитета. Тем не менее австрийский посланник в Белграде барон В. Гизль, убедившись, что сербы не принимают один пункт ультиматума, затребовал свои паспорта и покинул Белград. Далее события развивались по нарастающей.

В ответ на объявление Австро-Венгрией войны Сербии 28 июля и обстрела Белграда Россия объявила мобилизацию в приграничных с Австро-Венгрией районах.

На следующий день англичане открыли карты, заявив Лихновскому, что Англия будет оставаться безучастной только до тех пор, пока конфликт будет ограничен Австро-Венгрией и Россией, если же в него окажется втянута и Франция, Лондон долго оставаться в стороне не намерен. Это заявление произвело в Берлине шок, а кайзер был просто взбешен. Вместо войны только против России и Франции немцам теперь предстояло воевать и против Англии, полностью господствовавшей на море и имевшей за счет обширных колоний практически неограниченные людские и сырьевые ресурсы. Вдобавок к этому воевать на стороне центральных держав отказалась и участница Тройственного союза Италия. В Берлине уже начали поговаривать о том, что Англия могла бы, чисто гипотетически, выступить посредницей в балканском конфликте, и призвали Вену ограничиться лишь занятием Белграда в качестве залога на будущих переговорах.

Ход событий, однако, остановить уже было невозможно. 30 июля был подписан указ царя о всеобщей мобилизации в России. Германия потребовала от России прекратить мобилизацию, но, получив отказ, 1 августа объявила войну Российской империи. Вызывает удивление то, с какой поспешностью это было сделано — вопреки планам военных, которые в качестве первоочередной задачи предусматривали разгром Франции, и отсрочка от вступления в войну России таким образом им была только на руку. Этот ход, думается, диктовался особенностью внутриполитической ситуации в Германии: немецким политикам было куда выгодней заявить своим согражданам, что в Европе началась война против отсталого царского самодержавия за торжество демократии, а не затеян новый передел мира в интересах второго рейха.

1 августа 1914 года, используя совершенно надуманный предлог о провокациях со стороны французских пограничников и мнимых налетах французской авиации на спящих бюргеров, немецкий канцлер составил текст объявления войны Франции. Нота была вручена французской стороне под вечер 3 августа.

Теперь немцам необходимо было объяснить миру, почему они вероломно напали на Бельгию, чей нейтралитет давно был признан всеми ведущими европейскими державами, в том числе и самой Германией. Для начала канцлер Т. Бетман-Гольвег публично назвал международный договор о нейтралитете Бельгии "клочком бумаги", а затем официальные лица Германии заявили о якобы готовящемся в эту страну вторжении французской армии и 2 августа ультимативно потребовали пропустить в Бельгию для отражения "агрессии" немецкие войска. На размышление бельгийцам давались сутки. Руководство Бельгии не подчинилось диктату вероломного соседа и обратилось за помощью к главам Антанты.

4 августа под благородным предлогом защиты нейтралитета Бельгии на стороне своих союзников по Антанте выступил Лондон вместе со всеми своими доминионами. Так война приняла подлинно мировой характер.