Феликс кривин биография кратко
Обновлено: 02.07.2024
Фе́ликс Дави́дович Кри́вин — советский, украинский и израильский прозаик, поэт и сценарист, писатель-фантаст, радиожурналист, педагог. Автор интеллектуальных юмористических произведений.
В 1951 году окончил Киевский педагогический институт. В 1951—1954 годах работал учителем в…
Фе́ликс Дави́дович Кри́вин — советский, украинский и израильский прозаик, поэт и сценарист, писатель-фантаст, радиожурналист, педагог. Автор интеллектуальных юмористических произведений.
В 1951 году окончил Киевский педагогический институт. В 1951—1954 годах работал учителем в Мариуполе, там же женился. С 1954 по 1955 год жил в Киеве.
В 1955 году переехал в Ужгород. Работал редактором Закарпатского областного издательства. С 1998 г. живет в Израиле.
Кривин с полным основанием мог сказать, что он родом из Одессы: юмор Кривина искрометный, тонкий, жизненный - оттуда, из тех наблюдений, встреч, находок. Он в 80-е годы - король юмора. Меткие эпиграммы, афоризмы с восторгом читались в журнале "Юность". У него свой стиль, свое виденье мира, его не спутаешь ни с кем. Вещи в его скетчах, пословицах, перефразе приобретают особый смысл.
Так мы узнаем, что есть удивительная страна Грамматики. Путешествуя по этой стране, ты делаешь открытие за открытием, узнаешь, какую силу неожиданно приобретают частицы, что есть слова добрые и коварные. Например, буква "р". Ведь одно дело, когда тебя почитают, а другое, когда прочитают. Поступок становится проступком. Вы легли поспать, но вам придется проспать.
Нужно поверить в силу слова, а если не хотите, то можете проверить.
В тяжелые, неласковые годы Кривин в Киеве (!) выпускает газету "Антизнание - сила". Авторы газеты дерзко и наивно объявили о создании новой партии "Союза ясноголовых". Это было время борьбы с космополитизмом: Но все, к счастью, обошлось. Потом, много позже, появились сборники "Ученые сказки", "Хвост павлина", "Принцесса грамматики".
По своим убеждениям, творческим интересам, образу жизни Феликс Давыдович ощущает себя Гражданином вселенной. "Я ненавижу антисемитизм. Я ненавижу шовинизм. Я ненавижу национализм, определяющий достоинства человека по крови. Мне нравятся люди, которые не умеют отличить человека по национальности". В этом философия Кривина. Он мыслитель, он использует разные жанры - и в них четкость, ясность, ничего лишнего.
(с) Нелли Зингерман
Феликс Кривин – это живой классик русской литературы. Пик его популярности приходится на 70-80-е годы XX века. Сегодня его печатают нечасто, но всё написанное им по-прежнему актуально, живо и увлекательно.
Творческий портрет писателя
Пытаться однозначно определить творческий профиль писателя Феликса Кривина - бессмысленная задача. Он неподражаем во многих жанрах, хотя все они так или иначе имеют отношение к юмору. Он пишет басни, сказки, афоризмы, стихи, пародии, поучительные книги для детей.
Отличительная черта всех произведений Кривина – тонкий юмор, неординарный авторский взгляд и лаконизм. В его книгах вы не найдете длинных описаний, подробных характеристик персонажей и лирических отступлений от главной темы. Он умеет донести до читателя свою мысль посредством одной-двух фраз.
Феликс Кривин изобрел новую разновидность сказки. Во-первых, они предназначены не только для детей, но и для взрослых. Во-вторых, они максимально сжаты и динамичны. В-третьих, всё в них держится на игре слов. Кривин сталкивает буквальное и переносное значение слов, и в месте их столкновения неожиданно рождается новый смысл.
Автор учит видеть смешное в самых обычных предметах, начиная с бытовых вещей, градусников, шкафов, гвоздей и заканчивая далекими звездами и планетами. Он оживляет предметы реального мира, обращается к серьезным наукам, математике, грамматике, зоологии, делая их занимательными, и везде обнаруживает повод для искреннего и доброго смеха.
Как работает автор
Миниатюры и стихи Кривина написаны легким и живым языком, поэтому может показаться, что и сама писательская работа не составляет для автора труда. Можно предположить, что Феликс Кривин - блестящий импровизатор и создает свои произведения на одном дыхании. Они слетают с его уст, как брызги от фонтана, и его задача - только успеть записать.
Но это справедливо лишь отчасти. Конечно, идеи и образы рождаются молниеносно, а вот чтобы добиться максимальной выразительности, требуются часы, дни и недели. Жена Феликса Кривина Наталья в одном интервью рассказала, что ее муж всегда и всюду носит с собой блокнот для записей. Даже ночью он может вскочить и записать пришедшую к нему мысль или слово. А уже потом, садясь за пишущую машинку, он превращает их в стихи, сказки или рассказы.
Феликс Кривин: биография
Для детей писать сложнее всего, это общеизвестный факт. Чтобы быть понятным и интересным для этой аудитории, нужно и самому суметь остаться ребенком, продолжать смотреть на мир с любопытством и интересом. Феликс Кривин и здесь нарушает стереотипы.
Путь к читателю
Время шестидесятников, поэтов, которые декламировали свои стихи на стадионах и собирали полные концертные залы, не отодвинуло Кривина на задний план. Да, его не знали в лицо, но у него был свой читатель, который раз и навсегда полюбил ни с чем не сравнимый стиль и юмор этого автора. Были среди поклонников Кривина и известные люди. Он дружил с Г. Гориным и Н. Богословским, был знаком с С. Маршаком, с большим успехом читал свои миниатюры А. Райкину и Л. Утесову.
По страницам книг
Его миниатюры, рассказы, стихи умеют запечатлеть мгновения времени, как это делают фото. Кривин Феликс Давидович при этом вписал свое имя в историю русской и мировой литературы не на мгновение, а на века.
Сегодня, 24 декабря, нас покинул замечательный сказочник, мудрец и поэт Феликс Давидович Кривин. В память о нём мы публикуем статью, впервые напечатанную в МирФ №118 — к 85-летию писателя.
Жизнь — это бег с препятствиями.
Потом — шаг с препятствиями.
Потом — медленный шаг с препятствиями.
Меняется темп движения,
но препятствия остаются.
Феликс Кривин
— Видите ли, — сказал Кот. — Видите ли…
Я видел. Он лежал возле замшелого дуба, по коре которого шла глубокая борозда от цепи. Может быть, золотой. Может, позолочённой. Теперь уж и не узнаешь, потому что самой цепи больше не было.
— Вы хотите спросить, не продал ли я цепь, — полуутвердительно сказал Кот.
— Не хочу, — сказал я.
Кот укоризненно покачал головой.
— Вы даже во сне нелюбопытны, — сказал он печально.
…Дуб был на месте. Спиною к нему стоял в глубокой задумчивости на задних лапах кот Василий. В зубах у него был зажат цветок кувшинки…
…Но учёный сукин сын — цепь златую снёс в Торгсин, и на выручку, один — в магазин…
…В телеге сидел Кот. Огромный чёрный Кот с белой звёздочкой на груди и со страшными стальными когтями…
Невсерьёз
Постоянная серьёзность — признак ограниченности. Не помню, кто высказал эту мысль, — если никто, то приходится сожалеть, ибо мысль эта справедлива. Несерьёзность — истинно человеческий признак. Животные всегда серьёзны. Даже тогда, когда они резвятся, они делают это всерьёз, как самое важное, жизненно необходимое дело. Из этого, однако, не следует, что гении, в которых в высшей степени воплощено человеческое начало, — самые несерьёзные люди. Потому что за внешней несерьёзностью у них всегда скрывается самая серьёзная мысль.
Так, это я куда-то не туда заехал. Вернусь-ка назад.
Кот был на месте. Но ни белой звёздочки на груди, ни стальных когтей, ни цветка кувшинки у него не было.
— Она стёрлась, — сказал Кот. — Цепь, про которую вы не спросили. Ходил, таскал её за собой. Направо, потом налево. Я думал, она перетрёт дуб, — а вышло наоборот. И когда это случилось… когда её не стало… тогда я понял, что мне от неё уже не избавиться. Никогда.
— Я вас тоже помню, — сказал он. — Так вы что, всю книгу выучили?
— Не знаю, — сказал я. — Может быть, наоборот — та книга выучила меня?
— Звучит двусмысленно, — заметил Кот.
— А потому, — подхватил я, — выбирая между двумя смыслами, не следует ли поискать третий?
— Шутки, — сказал Кот. — Апории…
Я посмотрел в его печальные иудейские глаза.
— Феликс Давидович, — сказал я. — Перестаньте прятаться, выходите.
На предложения переехать в Москву Феликс несколько раз отвечал отказом, хотя идеи были заманчивые: например, работа на радио. А однажды с предложением о сотрудничестве пришёл сам великий сказочник-режиссёр Александр Роу.
Самый лучший для меня отдых — заниматься математикой. Я люблю числа. Люблю находить их закономерности. Когда я был в пятом классе, меня водили решать задачи в шестой. В моих записных книжках хранятся целые столбы решений. Я их берегу, потому что мне это кажется интересным.
Советский вариант аудиокниги
То, что стандарты существуют, это, конечно, неплохо. Но это ведь не означает, что жить и творить нужно строго по стандартам? Если можно купить в магазине линейку, то неужели требуется чертить только прямые, а рисование от руки следует запретить? А если хочется не только следовать уже найденным законам, но и открывать новые?
Достаточно медного тазика
— Знакомые называют вас Дон Кихотом. Вы воюете с мельницами?
— О том, что это мельницы, говорят те, кто вообще не хочет воевать. На самом деле это не мельницы, это реальное зло. Дон Кихот — прекрасный образ человека, который к чему-то стремился. И если у него на голове медный тазик, то это не значит, что он не в своём уме. Просто для него достаточно медного тазика, чтобы сделать то, для чего другим нужно бог знает что.
Из интервью 2001 года
Смыслы и игры
Он видит явления и вещи стереоскопически. Ему нет равных в умении отдирать с мясом от слов приросший к ним метафорический смысл и возвращать им самый что ни на есть прямой. С тем, чтобы снова придать этому прямому смыслу переносный. С тем, чтобы снова… И так до бесконечности. Кривинские виртуозные игры со словом в его различных значениях, оттенках и смыслах являются головной болью переводчиков, потому что в переводе на другой язык смысл слова часто меняется на противоположный.
Белла Езерская, журналист
Ну вот, например: Золушка по доброте да наивности продаёт волшебные палочки за бесценок, а лирического героя (по совместительству — Кащея Бессмертного) печалит то, что население покупает эти палочки на дрова. Здесь ведь есть о чём подумать. О Золушке, которая верит в то, что чудеса должны быть доступны для всех и даром. О населении, которому нужно печки топить, но собирать хворост неохота, тем более что этот хворост вполне можно заменить бесплатными волшебными палочками. В чём тут большая беда — в том, что Золушка не хочет видеть реальности, или в том, что людям в их повседневности не нужны чудеса? А может, это и не беда вовсе, если все, кроме лирического героя, таким положением довольны?
Кстати, в роли лирического героя обычный шкаф ничуть не хуже Кащея Бессмертного. У каждого шкафа есть характер, это вам каждый скажет, кто достаточно долго общается со шкафами. Да что там вполне предметный шкаф! Даже абстрактные математические понятия могут давать повод для жизненных наблюдений, если чуть-чуть расширить область их применения. Ну вот, например:
…Зато когда его вынесли за скобки, все сразу поняли, что это было за число.
— Это был наш общий множитель!
— Это был наш общий делитель!
Так число приобретает значение.
После того, как его вынесут.
И ведь не поспоришь…
Но вдруг оказалось, что мы со Светланой разговариваем ещё и цитатами из Феликса Кривина.
— Помещение должно быть открыто! — говорил я.
— Помещение должно быть закрыто! — тут же отзывалась Света.
— Убеждения Дверной Ручки зависят от того, кто на неё нажимает! — хором заканчивали мы.
А ещё братья сделали заведующим Отдела Линейного Счастья НИИЧАВО фантастического Фёдора Симеоновича Киврина, имя которого как будто намекало на реального Феликса Давидовича Кривина. Кстати, через много лет Феликс Давидович свою краткую автобиографию начнёт именно с арифметики и географии счастья:
Я родился в счастливом 1928 году, 11 июня. Если сумма двух левых цифр равна сумме двух правых, год считается счастливым. И в свидетельстве о смерти, выданном мне при рождении, смерть была зачёркнута, а вместо неё вписано, что я родился. Вторично вряд ли так повезёт… Счастливым было и место, где я родился: порт отправления был действительно порт — Мариуполь, Донецкой области.
Для того, чтобы научиться понимать счастье, человеку приходится испытать много горя. Этот парадокс не нов и вполне универсален. Биография Феликса Кривина в этом отношении тоже не исключение. Его отец погиб в 1933 году — утонул в Чёрном море. Семья тогда жила в Одессе. Потом снова пришлось переезжать.
Война застала меня в придунайском городе Измаиле — третьем порту, после Мариуполя и Одессы. Он тоже оказался портом отправления, но такого, что хуже не придумаешь. Эвакуация — отправление в неизвестность, о котором известно лишь то, что нас там не ждут. Но в конце пути мы смогли остановиться, расположиться, а я даже пошёл в школу и окончил 6-й класс…
Сильные чувства
Всё время чувствуешь, что ты среди дураков, которым надо так доказать, что они дураки, чтобы они не обиделись. В моей жизни самое сильное чувство — то, что я постоянно нахожусь под подозрением как антисоветчик, даже тогда, когда не даю для этого повода.
Но не менее сильное чувство — это взаимная любовь к моим читателям, умным, честным, добрым, порядочным людям, которые всегда поддерживали меня, и я был горд, что имею таких единомышленников. Нигде, ни в одной стране нет таких читателей, нет такой мыслящей интеллигенции. Это неправда, что у нас её больше нет. Она есть, есть. Просто ей всегда было плохо на государственном уровне и всегда хорошо на уровне общения между собой.
Из интервью 2001 года
В Москве выходили в основном детские книжки Кривина
Значительно позже, когда лирический герой Кривина станет даже по биографии почти неотличим от своего создателя, Феликс Давидович напишет много рассказов о своей жизни. Фантастики в них будет не меньше, чем в ранних притчах, но и не больше — капля изящества, которая придаёт основательно приготовленному блюду вкус и аромат. Зато в прозе Кривина появится та самая основательность. Это будет совсем другой писатель — менее яркий, более задумчивый. Писатель, который понимает, что его читатель давно уже вышел из утреннего возраста и далеко не каждое парадоксальное наблюдение считает для себя открытием.
Но в начале 1950-х до этого было ещё далеко. Мир тогда был ещё утренним, день был впереди, вечер — почти не ощутим.
Я учился в Киевском пединституте (факультет языка и литературы — русский отдел), а по окончании в 1951 году был направлен учителем в исходный порт Мариуполь, вместе с ещё одной студенткой, которая стала моей женой. Она была киевлянка и, конечно, скучала по Киеву, но вернуться туда мы смогли только через три года, отработав положенный срок…
Потом был переезд в Ужгород, где до 1964 года Феликс Кривин работал редактором Закарпатского областного издательства.
Когда имеешь работу, можно оглядеться, посмотреть по сторонам. Я посмотрел и увидел сказочный рай. Но, как бывает в жизни, было много и такого, что сказки было рано писать, и я стал писать полусказки. В Москве вышла книга “В стране вещей”, в Ужгороде — “Карманная школа”. О следующем счастливом 1971 году могу сказать, что я счастливо отделался — после того, как пустили под нож книгу “Подражание театру”…
В 1991 году то же самое случилось со страной, в которой он родился.
Но сам он из той страны уехал только в 1998 году.
В начале 1970-х мультфильмы по телевизору показывали или рано утром, или ближе к вечеру. По-моему, в 17:40, по два или три, двадцатиминутным блоком перед новостями.
Кадры из мультфильмов, снятых по сценариям Феликса Кривина
Спустя три с половиной десятилетия я нашёл его в интернете. Подарок из детства.
Неторжественное убийство
Из воспоминаний автора
А ведь есть ещё и стихи.
Снесены доспехи на чердак, замки перестроены в хоромы. Старый рыцарь был большой чудак, а сегодня — мыслят по-другому… Видно, зря идальго прожил век, не стяжал он славы и почёта… Санчо Панса, трезвый человек, плачет на могиле Дон-Кихота.
Не беда, что Янус был двулик, в общем-то он жизнь достойно прожил. Пусть он был одним лицом ничтожен, но зато другим лицом — велик. Пусть в одном лице он был пройдоха, но в другом был честен и правдив. Пусть с людьми он был несправедлив, но с богами вёл себя неплохо. Пусть подчас был резок на язык, но подчас довольно осторожен. Не беда, что Янус был двулик. В среднем он считается хорошим.
И в декабре не каждый декабрист. Трещит огонь, и веет летним духом. Вот так сидеть — и заоконный свист, метельный свист ловить привычным ухом. Сидеть и думать, что вокруг зима, что ветер гнёт прохожих, как солому, поскольку им недостаёт ума в такую ночь не выходить из дома…
Слово наблюдателя
Ирина Лейшгольд, журналист
Пик известности Кривина пришёлся на советское время, но его книги продолжают выходить и сейчас
— Смешно, — сказал Кот. — Смешно…
Мне не было смешно. Я смотрел в его иудейские глаза и думал, как он живёт там, в Беер-Шеве. Ему восемьдесят пять лет. Счастлив ли он? Своими книгами он подарил мне столько радости, столько понимания, что я никогда не смогу его отблагодарить. Жизни не хватит.
Он до сих пор умеет укладывать бесконечную мудрость в две строки, в две строфы или в небольшую повесть. Конечно, полвека назад это была мудрость совсем другого мира, афористика полуслова, поэзия намёка и недосказанности. Сейчас всё иначе. Давно уже иначе.
Я оглядываюсь на прожитую жизнь. Хорошая была жизнь, хотя и не всегда пригодная для жизни. Счастливая жизнь — это бочка мёда, в которую непременно должна быть добавлена ложка дёгтя, для остроты, но случается, что их перепутывают и в бочку дёгтя кладут ложку мёда…
— Феликс Давидович, я что-то не помню, чтобы вы сами когда-нибудь промахивались, — говорю я Коту.
Кот почему-то грустен.
— Это вам кажется, — говорит он. — Поживите с моё. Когда поживёшь да поразмыслишь, начинаешь понимать, что Цепной Кот, в сущности, не так уж сильно отличается от Цепного Пса, а искать истину в меду труднее, чем искать её в дёгте.
— Очень трудно бывает найти себя, — цитирую я.
— А где мы ищем? — подхватывает он.
— Стыдно сказать, — соглашаюсь.
— А иногда страшно подумать, — заканчивает он.
Сон тоже заканчивается, и я не успеваю придумать, как выразить словами то, что должно.
24 декабря 2016 года ушел из жизни Феликс Давидович Кривин, замечательый поэт, писатель, юморист, сатирик, проживший долгую жизнь и создавший множество прекрасных произведений. Всё свое творчество Кривин посвятил человечности как основе бытия, свободы и взаимопонимания. Все его произведения утверждают истинные человеческие ценности: любовь к людям, чувство собственного достоинства, чувство юмора.
Краткая биография
Будущий писатель родился в городе Мариуполе 11 июня 1928 года. Его отец был военным, поэтому семья часто переезжала. Когда Феликсу было пять лет, его отец трагически погиб.
Из эвакуации семья вернулась в Измаил. Феликсу семнадцать, он устроился мотористом на самоходную баржу. Через некоторое время новоявленный морской волк покидает баржу и устраивается корректором в газету. Параллельно он ходит в вечернюю школу, чтобы завершить среднее образование. Получив аттестат зрелости, Феликс отправился в Москву поступать в Литературный институт. Само собой разумеется, его туда не приняли. Это его не смутило. Он знал, что его путь связан с литературой. В конце концов, он поступил на филологический факультет Киевского пединститута. Там он встретился со своей будущей женой Наташей. Они поженились в 1951 году и прожили вместе всю жизнь.
О счастье
О любви
О воспитании
Нет у педагогики конца,
У любви родительской – предела.
Высидеть цыпленка из яйца –
Это только половина дела.
Половина первая не в счет.
Сбросит он скорлупки, как пеленки,
Но ведь надо высидеть еще
Курицу из этого цыпленка.
Высидела. Можно отдыхать.
Это тоже трудно с непривычки.
Но не время крыльями махать:
Курочка твоя снесла яичко.
На библейские темы
О человеческих отношениях
О юморе
Мудрые мысли вразброс
Добро, которое служит злу, становится злом. Но зло, которое служит добру, добром не становится.
Таков закон жизни: либо сытая, либо свободная жизнь. Этот закон никому не нравится, потому что в любом случае чего-то не хватает.
Одни умирают от смеха, другие умирают от любопытства, третьи умирают от любви. А четвертые просто умирают, и это – самое неприятное.
Люди делятся на тех, которые рождены по любви, и на тех, которые рождены по недосмотру.
Что попусту желать – желаньям нет предела. А счастье только там, где есть предел.
А эти стихи вполне годятся для тоста
От глуби вод до поднебесья,
Во всей безбрежности своей
Пусть будет мир просторный тесен,
Чтоб чаще видеть в нем друзей.
От моря синего до моря,
От берегов до берегов
Пусть будет тесный мир просторен,
Чтоб реже видеть в нем врагов.
Не смотри на годы, не смотри,
Не живи календарю в угоду.
Мы отменим все календари,
Чтоб тебя не торопили годы,
Чтоб, не омрачая небосвода,
Проносились годы над тобой,
Чтоб была ты вечно молодой,
Как тебя задумала природа.
Кривин о своем мировоззрении
Читайте также: