Екатерина керн биография кратко
Обновлено: 05.07.2024
Про Анну Керн написано много. Эта соблазнительная дама полусвета наделала много шума не только в свое время, но даже спустя века не дает покоя людям. А вот о ее дочери Екатерине написано мало, хотя память той тоже увековечил творческий человек. Речь о композиторе Михаиле Ивановиче Глинке, написавшем в честь девушки романс "Я помню чудное мгновенье". Поэтому наверстаю упущенное и расскажу как сложилась судьба дочери Анны Керн.
Как все начиналось
Анна Петровна Полторацкая очень не хотела выходить замуж за престарелого генерала Ермолая Керна. Генерал вызывал у нее отвращение, о чем она позже делилась в своих письмах. Это было неудивительно, ведь ей в момент брака не исполнилось даже 17 лет, а мужу было 52 года. Естественно, что по возрасту он был ей, как дедушка. О любви со стороны Анны не могло быть и речи.
В браке родилось трое дочерей: Екатерина, Анна и Ольга. Младшие прожили мало и покинули наш свет будучи еще детьми, а старшую Екатерину мать отдала на воспитание в Смольный институт благородных девиц.
Екатерина с самого детства ощущала себя сиротой, так как родителям она по сути была не нужна. Институт барышня закончила с отличием. После обучения многие девицы успешно вышли замуж или стали фрейлинами императрицы. А Екатерина ушла жить к старику отцу. С ним она пробыла три года, пока не устроилась работать альма-матер (классная дама).
В 1839 году состоялось судьбоносное знакомство Екатерины с русским композитором Глинкой. На тот момент ей исполнился 21 год, а ему было 36 лет.
В тот вечер Михаил Иванович приехал погостить к сестре, муж которой ведал хозяйственной частью в институте благородных девиц. В доме у сестры гостила Екатерина и девушка очень приглянулась Глинке. Весь вечер он пел трогательные песни, кидая на симпатичную особу выразительный взгляд. Она ответила взаимностью.
Между композитором и Екатериной вспыхнуло сильное чувство, препятствием которому стал брак Глинки.
Увы, в 1835 году Михаил Иванович совершил роковую ошибку, обвенчавшись с молоденькой дворянкой Марьей Петровной. Брак оказался неудачным, так как жена имела склонность к истерикам, страдала алчностью и ко всему в придачу имела чересчур легкомысленный характер, позволяя себе отношения на стороне. Так что, заводя роман с Екатериной, Глинка жену не обманывал, они к тому времени были совсем чужими людьми. Но брак крепко их связывал.
Чем все завершилось
Роман Глинки и Екатерины Керн набирал обороты. Два года возлюбленные провели в свиданиях, надеждах и помыслах о совместном будущем. В 1841 году Екатерина забеременела, а композитор решил разводиться с опостылевшей супругой, давно жившей с другим мужчиной. Казалось бы, что счастье так близко. Но в дело вмешался Николай Первый, решивший, что необходимо соблюсти чужую нравственность.
Возлюбленного жены Глинки сослали в провинцию, а композитору было велено жить в женой и не дурить. В результате, Глинка, понимая, что совместной жизни с любимой Катей не будет, дает ей деньги на избавление от плода. Тут проявила себя мать Екатерины, и увезла дочь отвлечься в Лубны (Украина).
В 1842 году Екатерина вернулась в Петербург. Ее чувства к любимому не остыли, а вот он испытание расстоянием и временем не выдержал. По его признанию: "Уж не было прежней поэзии и прежнего увлечения".
В 38 лет у Екатерины родился сын Юлий Шокальский (будущий советский учёный-географ). Спустя еще 10 лет мужа не стало и женщина оказалась на грани нищеты. Мечтая дать сыну хорошее образование, она начинает работать гувернанткой в богатых домах. Ей, кстати, очень помогал сын Пушкина Григорий Александрович.
Последние годы жизни Екатерина провела в квартире сына в Петербурге. Глинка к тому времени давно покоился в земле, а она все еще продолжала хранить свою любовь к нему. Не стало Екатерины в 1904 году.
Екатерина Ермолаевна Керн (1818—1904, Санкт-Петербург) — мать академика, президента Русского Географического общества Юлия Михайловича Шокальского.
Биография
В 1840 состоялась встреча Е. Е. Керн с М. И. Глинкой. Знакомство с композитором переросло в любовь.
Из письма Глинки:
Ставшая музой композитора в тот период его жизни, Е. Керн была источником вдохновения для Глинки.
Летом 1844 г. Глинка покидая Петербург, заехал к Е.Керн и простился с ней. После чего их отношения практически прекратились. Однако любовь Керн к композитору осталась на всю жизнь, даже умирая, она с глубоким чувством вспоминала композитора.
После этого, несмотря на постоянные уговоры родных, Е.Керн долго отказывалась от замужества. Только в 1854, потеряв надежду на возвращение к ней Глинки, Е.Керн вышла замуж за юриста Михаила Осиповича Шокальского. В 1856 родила сына Юлия, а через 10 лет овдовела, оставшись с малолетним ребëнком почти без всяких средств существования. Желание дать сыну хорошее образование, которое обеспечило бы ему карьеру, заставила еë служить гувернанткой в богатых домах. В домашних условиях сама подготовила мальчика к поступлению в Морской корпус.
Друг семьи — сын А. С. Пушкина, Григорий Александрович, помогал Екатерине Ермолаевне в воспитании её сына Юлия. Затем Екатерина Ермолаевна до самой смерти в 1904 году жила в семье сына в его квартире на Английском проспекте в Петербурге.
Евгения Андреевна Глинка с сыном Михаилом и дочерью Пелагеей. Миниатюра на табакерке
Родители — Иван Николаевич Глинка и Евгения Андреевна, в девичестве Глинка-Земелька — были троюродными братом и сестрой и обвенчались тайно, вопреки воле семьи. Братья Евгении Андреевны даже гнались за ней, когда она бежала из дому, и догнали бы, если б жених не велел своим людям разрушить мост через Десну: пока братья скакали в объезд, молодые успели обвенчаться. И хотя Евгения Андреевна происходила из куда более богатой и образованной ветви семейства, свекровь этого брака тоже не одобряла и невестку притесняла как могла. И уж во всяком случае Мишеньку у матери отобрала решительно, под тем предлогом, что первый ребенок Евгении Андреевны умер от крупа.
Мишу на улицу почти не выпускали, и о внешнем мире он получал представление только по звукам, доносившимся сквозь наглухо закупоренное окно. Однажды на кухне упал медный таз. Звук поразил Мишу, и он, схватив таз, стал бить по нему палочкой. Бабушка догадалась, что это значит: Миша подражал звонарю. Самовластная хозяйка в своем имении, бабушка распорядилась снять с колокольни маленькие колокола и принести в дом. Эти колокола стали главной и чуть ли не единственной Мишиной забавой.
Любящая бабушка
В 1812-м Глинке шел девятый год. Их Новоспасское было недалеко от Смоленска, где уже шли бои, чуткое ухо Миши различало дальний отзвук канонады. Родители решили уехать в глубь страны, в Орловскую губернию, к родственникам. Двинулись в путь целым обозом: 10 возов с узлами, мебелью… Выехав на столбовую дорогу, влились в целый поток таких же обозов: все смоленское дворянство тронулось в путь. А навстречу шли отряды ополченцев, вооруженных чем попало: охотничьими ружьями, вилами, рогатинами и топорами.
В Царскосельский лицей 11-летнего Глинку определили в 1815 году, когда 16-летний Пушкин уже слыл там местной знаменитостью. Но в лицее эти двое не познакомились: Миша, проучившись полгода, заболел корью и с тех пор из лазарета почти не вылезал. Перебегать из натопленного главного здания в столовую через холодную стеклянную галерею, как другие лицеисты, ему, приученному бабушкой к теплу, оказалось противопоказано.
Вавилонская блудница, или гений чистой красоты?
Анна Петровна Керн
Выданная в 16 лет замуж за 52-летнего генерала Ермолая Фёдоровича Керна, Анна Петровна и не думала хранить ему верность. Поклонников у нее было не счесть, сам император Александр подарил ей фермуар (это такая застежка на ожерелье), украшенный бриллиантами, и вызвался крестить обеих её дочерей. С Пушкиным Анна Петровна впервые встретилась в 1819 году в Петербурге в салоне Олениных, но особого впечатления не произвела. Впрочем, была почему-то убеждена, что именно её имел в виду Пушкин, описывая явление Татьяны в петербургском свете с мужем-генералом. Дескать, это она, Анна Петровна, носила такой берет.
А впрочем, давно пора было ехать. Службу он наконец оставил, решившись целиком посвятить себя музыке. У Глинки за душой было с десяток романсов, несколько квартетов, арий и серенад — но ничего по-настоящему значительного. Следовало поучиться у итальянских мастеров и, может быть, нащупать идею оперы…
Уж не Глинка, а фарфор
Брат Пушкина — Лев Сергеевич
Глинка колесил по Европе 4 года, в Берлине чуть было не женился — помешала телеграмма о смерти отца. Пришлось ехать домой. И тут, в России, его, наконец, осенило писать оперу об Иване Сусанине. Тема была Михаилу близка: такие же Сусанины из числа его собственных крепостных вилами да топорами изгоняли из Смоленской губернии Наполеона. Выбор сюжета определил и музыкальный стиль: оперу об Иване Сусанине не напишешь во французском или итальянском духе. Это должна быть совершенно особая, доселе небывалая, абсолютно русская музыка. Русская опера — такого до Глинки ещё не слыхивали! От величия задачи просто дух захватывало.
Чудное мгновенье
С женой Марией Петровной
Одно спасение — сбежать с нотами из дому. Например, к сестре, в Смольный: ее муж управлял в Институте благородных девиц экономической частью. И вот однажды, на третий день Пасхи 1839 года, Михаил Иванович в Смольном встретил незнакомую молодую учительницу. Ясные глаза, тяжелый узел волос, строгое достоинство в движениях и какая-то особенная, томная грация. Красавицей девушку никто бы не назвал, но Глинка отчего-то не мог оторвать от неё глаз. Видимо, из-за того, что она ему кого-то смутно напоминала. Когда Глинка узнал ее фамилию, то понял кого. Девушка звалась Екатериной Ермолаевной Керн и приходилась Анне Петровне дочерью.
Екатерина Ермолаевна Керн
Кстати, сама Анна Петровна была жива-здорова, да ещё и недавно вышла замуж за собственного двоюродного брата, моложе её на 20 лет, безумно её любившего, и даже родила сына. В истории Мишеля и Катеньки Анна Петровна приняла живейшее участие: она надеялась таким образом устроить счастье дочери, в принципе это было возможно. Да вот только Глинка всё не решался затевать дело о разводе. Слишком хлопотно, понадобились бы доказательства, а их не было: мало ли о чем говорят в свете! Отставленная, но все еще законная супруга признавать свою вину не собиралась. Михаил упрашивал Катеньку бежать за границу. Мать как раз выслала ему из имения 7 тысяч рублей, с тем чтобы он поехал развеялся, стряхнул с себя переживания из-за неверности жены. Если бы мать знала, что у Глинки давно были другие переживания и заботы! Тут как раз выяснилось, что Катенька беременна, нужно было что-то решать. В конце концов, у них есть 7 тысяч, можно уехать в Лубны, имение Кернов в Малороссии, спрятаться от всех на год-другой, а там как-нибудь да устроится. На том и порешили, но накануне отъезда Глинка получил гневное письмо от матери: видно, до нее дошли какие-то слухи. Отдав Катеньке все 7 тысяч и проводив ее верст сто от Петербурга, Глинка повернул на Смоленск, а Катенька — в Малороссию. Предполагалось встретиться в Лубнах не позже чем через месяц.
Отец Пушкина — Сергей Львович
Даже с такими доказательствами дело оказалось чудовищно хлопотным. Священник деревенской церкви, венчавший преступную пару, дал показания, что его… подкупил сам Глинка, заинтересованный в разводе. В результате с Михаила Ивановича взяли подписку о невыезде из Петербурга и каждый день таскали давать показания, тогда как бывшая жена с любовником в консистории даже не появлялись. Видно, не обошлось без вмешательства всесильного дяди Васильчикова. Михаил Иванович обратился было с прошением к царю, но тот не забыл, что Глинка дезертировал из капельмейстеров, и рассматривать дело отказался. Впрочем, наказал Васильчикова переводом в дальний гарнизон.
Запоздалая свадьба
Анна Петровна Керн
Что же касается Катеньки Керн, после расставания с Глинкой она прождала Бог знает чего ещё 6 лет, оставаясь глухой к уговорам родных устроить свою судьбу. А в 1854 году всё же вышла замуж за юриста Шокальского. Ей было уже 36 лет. В ночь накануне свадьбы она сидела у камина и жгла письма Глинки. Через два года Екатерина Ермолаевна родила сына. Когда муж умер, не оставив почти ничего, она снова пошла в учительницы, лишь бы заработать сыну на достойное образование. Ее усилия не пропали даром: картограф, океанограф, путешественник Юлий Шокальский со временем вышел в академики.
Царь. А ты, мой сын, чем занят, это что?
Федор. Чертеж земли московской, наше царство из края в край.
Вот видишь, тут Москва, тут Новгород, тут Астрахань. Тут море…
Царь. Как хорошо! Вот сладкий плод учения!
Как с облаков ты можешь обозреть
Все царство вдруг: границы, грады, реки.
Благодаря Шокальскому одним из наиболее изученных в мире водоемов стало Черное море. Во время своей экспедиции, начатой в 1923 году, он узнал о нем почти все — открыл круговое течение, выяснил, что живые организмы обитают только в верхних водных слоях, потому что чем ближе к дну, тем выше концентрация сероводорода. Ученый работал на совесть: к созданной им картине и спустя сто лет почти нечего добавить.
В 1924 году ученый ввел в России международную систему часовых поясов. Он заложил основу предсказаний погоды, штормовых предупреждений и первым в Советском Союзе начал использовать самопишущие приборы для наблюдения за погодой, что значительно повысило их точность.
Юлий Шокальский считал, что неблагоприятных для мореплавания условий не существует. Чтобы противостоять стихии, нужно как можно больше знать о ней. Сбором и систематизацией информации о морях и океанах ученый занимался всю жизнь. Его научное наследие — почти 1400 работ. Огромная библиотека — труд, достойный институтов!
Одна, но пламенная страсть
В выборе жизненного пути Юлий Шокальский не сомневался. Он родился в 1856 году в Петербурге, и 17-летним юношей поступил в Военно-морское училище, которое окончил с отличием и Нахимовской премией. Два года молодой гардемарин ходил на судах по Балтийскому морю. Возможно, и в Ригу заходил…
Юную Анну выдали замуж против ее воли. Она так и не смогла полюбить или хотя бы проникнуться симпатией к доблестному генералу Керну, который годился ей в отцы. Она не раз пыталась порвать с ненавистным супругом, уезжала к родителям, старалась подольше погостить у друзей и знакомых.
Вот и в 1823 году Ермолай Федорович приехал в Ригу один, без Анны. Она в это время жила у родителей, в Полтавской области, в имении Лубны. Но, видно, и там ей приходилось несладко, потому что в июне 1825 года Анна все-таки собралась к мужу. Она явно не спешила и по пути в Ригу заехала погостить к тете Прасковье Александровне Вульф, в имение Тригорское, неподалеку от Пскова. Этот месяц в деревне стал очень яркой и счастливой главой в жизни генеральши Керн.
По соседству, в селе Михайловском, отбывает ссылку Пушкин. Он почти каждый день бывает в доме Осиповых-Вульф. Хозяйка имения благоволит к поэту, ее дочери Евпраксия и Анна с обожанием внимают его стихам, а сын Алексей готов бесконечно спорить о политике и истории. В старинном доме возле пруда чаепития затягиваются допоздна, и царит атмосфера беззаботного веселья. Анна с головой окунается в нее, забыв о своих семейных неурядицах. Пушкин очарован Анной. Он кокетничает с нею, читает стихи, зовет гулять при луне по старинному парку, среди лип.
В своих воспоминаниях Анна пишет, что Пушкин смутился, когда она начала читать стихотворение, и даже попытался его отобрать. Литературоведы до сих пор спорят, действительно ли этот шедевр посвящен Керн. Как бы то ни было, это она сохранила поэтический шедевр для потомков, так что теперь чудесные пушкинские строки навсегда связаны с именем Анны Керн. А дальше началась проза.
Дочки-матери
В своих воспоминаниях Анна Керн признавалась, что отвращение к мужу наложило отпечаток и на ее чувства к детям. Она совсем не занималась их воспитанием. Дочери Екатерина и Анна не знали родительского внимания и ласки. В раннем детстве их определили в пансион при Смольном институте благородных девиц. Анна умерла совсем девочкой, а Екатерина выросла, окончила институт и осталась в нем работать классной дамой. Не слишком типичная биография для девушек из дворянской семьи. Похоже, юной Кате совсем некуда было деваться.
Ее отец, Ермолай Керн, разорился, не сумев сохранить даже приданое дочери, небольшое имение на Украине. Мать, Анна Петровна, ушла от него и вышла замуж за своего троюродного брата, но едва сводила концы с концами. Нужда заставила ее даже продать бесценные пушкинские письма — по пяти рублей за штуку. Уж какая тут помощь дочери…
Единственную любовь своей жизни — композитора Михаила Глинку — Екатерина Ермолаевна встретила все в том же Смольном институте. Муж его сестры заведовал хозяйственной частью, и Глинка часто бывал у них в гостях. Они познакомились в 1839 году за обедом, которые часто устраивались в Смольном и проходили под музыку и приятную беседу.
Екатерине Керн и Михаилу Глинке так и не удалось соединить свои жизни. Мать композитора была против его сближения с бесприданницей из неблагополучной семьи, Синод тянул с разводом, хотя дело было вроде бы простое — жена композитора тайно обвенчалась с другим. В это время Екатерина заболела, и они вместе с матерью уехали в Лубны, под Полтаву. Звали с собой и Глинку. Он так и не решился сделать шаг к новой жизни.
Екатерина служила гувернанткой в дворянских домах. Опыт преподавания пригодился ей при воспитании сына. Она сумела дать ему хорошее образование.
После окончания гимназии Юлий поступил в Морское училище в Петербурге. Он унаследовал от матери редкий педагогический дар. Долгие годы Юлий Шокальский преподавал в Ленинградском университете, и студенты в один голос уверяли, что он может понятно изложить даже самый сложный материал. Лекторий, созданный при Русском географическом обществе, с 1938 года и поныне носит имя Юлия Шокальского.
И еще одно увлечение объединяет будущего ученого и сына поэта — они фотографируют и описывают усадьбу, хорошо понимая, что это имение принадлежит не семье — истории. Блестящий русский язык, свободное владение английским и французским, которое помогло в научной карьере — это все у Юлия Шокальского из детства.
Теплые душевные отношения связывали его с матерью всю жизнь. Екатерина Ермолаевна до конца своих дней прожила вместе с семьей сына в доме номер 27 на Английской набережной в Петербурге. Сейчас на его фасаде установлена мемориальная доска Юлию Шокальскому.
До наших дней дошел только один портрет Екатерины Керн кисти неизвестного художника, явно не слишком одаренного. Он висит в Тригорском, рядом с фотографией сына. Они навсегда вместе.
Направление — север
Последнее десятилетие XIX века для России было временем бурного развития: строились железные дороги, каналы, прокладывались новые торговые пути.
Летом 1890 года Шокальский совершил экспедицию, которая должна была найти водный путь из Архангельска в Сибирь. На небольшой лодке он прошел по Северной Двине, Вычегде и другим рекам более 650 километров. Любоваться красотами северной природы было некогда — ученые замеряли глубину, течения, рельеф дна. Затем плавали по рекам Обского бассейна, собирая сведения для будущих мореплавателей.
Но главное увлечение и достижение Юлия Шокальского связано с освоением Северного морского пути, которым он занимался начиная с 1893 (!) года. Он одним из первых понял его стратегическое значение. Расстояние от Санкт-Петербурга до Владивостока — по морям Северного Ледовитого и Тихого океанов — 14 тысяч километров. Путь, конечно, неблизкий, но все-таки вдвое короче, чем через Суэцкий канал. А других вариантов водных путей и нет.
Работы Шокальского пригодились во время Второй мировой войны. Северный морской путь сыграл огромную роль — через арктические моря в Баренцево море, к линии фронта, шли боевые корабли Тихоокеанского флота, а также конвои с оружием, сырьем, продовольствием. И сегодня развитие Северного морского пути снова в приоритете.
Памятником ученому стали его любимые географические карты.
Именем Юлия Шокальского названы течение в Баренцевом море, три пролива, пять ледников, подводный горный хребет.
Погода в доме
Долгая жизнь Юлия Шокальского — 83 года — сложилась на удивление счастливо, хотя на нее пришлись две революции и три войны. Признание пришло к внуку Керн при жизни. Он был награжден орденом Святой Анны, Святого Владимира, французским орденом Почетного легиона. Ученый был членом Вашингтонской академии наук, членом-корреспондентом Лондонского географического общества. В 1917 году Шокальский принял из рук великого князя бразды правления Русского географического общества и почти 15 лет возглавлял этот центр научных исследований при советской власти.
Политикой ученый не интересовался, и, к счастью, она не заинтересовалась им. И в Российской империи, и в Советском Союзе ученый имел возможность отдавать себя любимому делу. Призвание, пламенная страсть к своему делу будто помогали ему обходить опасные рифы и коварные течения быстро меняющейся жизни.
Безоблачной была и личная жизнь Юлия Шокальского. В доме исследователя дальних морей и специалиста по предупреждению штормов семейных бурь не бывало. Он женился в 1881 году, в возрасте 25 лет, и супруга, Любовь Ивановна, полностью отдала себя служению мужу.
Дочь Шокальских, Зинаида (1882–1962), как и отец, была географом. Она одной из первых русских женщин стала доктором наук, основателем и многолетним директором Института почвоведения им. В. Докучаева. Она создала первые карты почв Африки, Индонезии.
Читайте также: