Чилийский эксперимент 1973 г кратко
Обновлено: 02.07.2024
Позиция СССР до переворота.
А что же СССР? Визит Альенде в Москву в конце 1972 г. прошел в холодной атмосфере.
СССР отказался предоставить займ в 11 млн. дол., который просил Альенде, чем поставил его в совершенно безвыходное положение. Такая позиция советского руководства объясняется еще тем, что чилийский президент не был своим. Он был попутчиком. Линию на диктатуру пролетариата не проводил, пытался соблюдать буржуазную законность. (это была линия европейских коммунистов из Франции, Италии и т.д., которые были по сути недружелюбным для СССР центром коммунистического движения, ещё одним кроме Китая). Советское же правительство было сторонником установления диктатуры пролетариат без каких-либо компромиссов с буржуазией (так как это принципиальный враг). Позиция СССР - проводить социалистические преобразования (отъем предприятий и капиталов) с сохранением возможности буржуазии влиять на все ветви власти, на СМИ, на армию и т.д. бессмысленно (получишь нож в спину, и ничего не останется от всей затеи). В общем-то события чилийского переворота подтвердили логичность такой позиции. В общем Москва не использовала мощный инструмент в виде КГБ, чтобы оказать действенную помощь Альенде.
Зловещие boys
Их Чили
Социалист Сальвадор Альенде – президент Чили с 3 ноября 1970 по 11 сентября 1973-го
Сальвадор Альенде назначил Аугусто Пиночета главнокомандующим сухопутных войск и министром внутренних дел
До переворота Чили была одной из наиболее свободных и демократических стран Латинской Америки. Президент Сальвадор Альенде опирался на парламентское меньшинство (36 % голосов). После парламентских выборов, прошедших в марте 1973 года возглавляемый им блок Народное единство располагал 44 % голосов. Он опирался на разнородную коалицию левых сил, имевших различные, часто противоречивые идеологии и цели. Экономическая политика Альенде была непопулярна. Если до прихода Альенде к власти, в 1968 году, общественные расходы составляли 14 % бюджета, в 1973 они выросли до 40 %. Инфляция достигала 700 %. В стране были постоянные перебои со снабжением продуктами первой необходимости. Чили сотрясали забастовки. Внешний долг достиг беспрецедентных 2,5 миллиардов долларов. Деньги уплывали из страны. Здесь не место подробно разбирать политику Альенде, однако в итоге трудно назвать её удачной. Левые правительства Чили, пришедшие на смену хунте, во многом учли этот опыт и сумели избежать ошибок его правления. Если бы Альенде дотянул до выборов, то скорей всего проиграл бы христианским демократам.
Обстрел президентского дворца в Сантьяго 11 сентября 1973 года
По пути к катастрофе
Сальвадор Альенде отказался покинуть президентский дворец во время переворота и сопротивлялся до конца с оружием в руках
Сальвадор Альенде стал одним из героев левой Латинской Америки
Милтон Фридман получил для эксперимента Чили Пиночета
Единомышленник и коллега Милтона Фридмана, один из лидеров “чикагской школы” Арнольд Харбергер
Не тот Кастро
Милтон Фридман обещал жене Роз, что добьётся от Пиночета освобождения евреев-политзаключённых. Но обещания не сдержал
С 1977-го по 1982 год Кастро твёрдо держал фиксированный курс 39 песо за доллар. За это время цены на медь на рынке упали и поддерживать фиксированный курс можно было лишь за счёт массированных займов в иностранных банках. Международные банкиры известны тем, что охотно дают зонтик в солнечную погоду. Банкиры симпатизировали хунтам в Чили, как и в Аргентине, и какое-то время деньги давали охотно. Дальше происходило следующее. Местные банки, находившиеся под контролем близких к хунте людей, тут же перезанимали под выгодный процент эти деньги самим себе, то есть бизнесам, находившимся под их контролем. Дальше эти деньги шли в оффшор или за границу. Хавьер Виал, спонсировавший визиты Фридмана, в бытность президентом Банко де Чили, ссужал взятые в долг деньги в свои собственные компании, находившиеся в Панаме, в частности, в Банко Андино. Такая схема хорошо известна в России. Чилийский долг иностранным кредиторам рос лавинообразно…
Рецепты, опробованные в Чили Пиночета, Маргарет Тэтчер применяла в Британии
Транснациональные банки начали паниковать по поводу состоятельности всего латиноамериканского долга. Чилийский Центробанк принял меры, предписанные свободно-рыночной теорией – девальвацию и, одновременно, повышение кредитных ставок. Это оказалось смертельной комбинацией. В январе 1983 безработица составляла 30 %, шесть ведущих банков страны и две холдинга Vial и Cruzat-Lorain, владевшие львиной долей экономики страны были банкротами.
Папа римский Иоанн Павел II ценил Пиночета за его антимарксизм
Отнять и поделить
Певца Виктора Хару приспешники военной хунты четыре дня избивали, пытали током, ломали ему руки и только потом расстреляли. В его тело было выпущено 34 пули. Харе было 40 лет
В 1985 году Пиночет и его пятый министр финансов Хернан Бучи Бук провели ускоренную приватизацию. Об этой второй приватизации много написано в экономической литературе. Международный Валютный Фонд предоставил за неё высочайший рейтинг Чили. Однако там постоянно забывали упомянуть, что понадобилась эта приватизация, чтобы списать убытки первой, хищнической неолиберальной приватизации. Чилийский налогоплательщик из своего кармана покрыл убытки свободно-рыночного экспериментирования с экономикой.
Львиная доля в приватизации досталась приближённой к хунте элите. На ней сказочно разбогатели те же самые приближённые к власти, в том числе и братья Пиньера. Государственная программа позволила им выкупить по бросовым ценам национализированные частные долги и поменять их на государственные. Мой знакомый Хосе Пиньера из кресла ответственного за приватизацию государственного чиновника пересел в кресло директора электростанции, которую он себе приватизировал. Его младший брат, Себастьян Пиньера пересел в кресло сенатора, однако сумел приватизировать себе национальную авиакомпанию. Полученный барыш позволил ему добиться кресла президента Чили.
Петербургский бард Александр Розенбаум, автор ряда блатных песен, посмел назвать Виктора Хару “кабацким лабухом”. За это его презирают левые активисты
Сорок лет назад президентом Чили стал Сальвадор Альенде — одна из самых символических фигур истории ХХ века.
Неугасающий интерес к Альенде вызван не только его трагической судьбой — десятки руководителей стран и политических лидеров погибли в результате заговоров и государственных переворотов, но и его попыткой построить “социализм с человеческим лицом”, а главное — последующими событиями чилийской истории.
В постсоветской России про Альенде написано и сказано много глупостей и неправды. Произошла какая-то чудовищная аберрация сознания. Люди, называющие себя демократами, осуждали чилийского президента, до последней секунды жизни отстаивавшего идеалы демократии (“развалил страну, вверг ее в хаос” и т. п.), и одновременно превозносили свергнувшего его диктатора Пиночета (“спас Чили от коммунизма и тоталитаризма, восстановил экономику, автор экономического чуда” и т. п.). Причем говорилось это на самом высоком политическом уровне. Еще будучи исполняющим обязанности премьер-министра России, Егор Гайдар как-то пригласил в Москву “экономистов-реформаторов” школы Фридмана, сыгравших немалую роль в так называемых рыночных реформах в Восточной Европе (Дж. Сакс, А. Ослунд, С. Фишер, Р. Дорнбуш, А. Харбергер, Л. Бальцерович, В. Клаус и т. п.). Возможно, с того семинара, на котором как базовая модель рассматривался чилийский опыт, и его освещения в прессе того времени и начался российский миф об Аугусто Пиночете.
И министры типа нынешнего олигарха П. Авена, и экономисты, как ныне оппозиционный бывший советник Путина А. Илларионов, и журналисты вроде М. Леонтьева стали рассказывать нам про “экономическое чудо Пиночета”. А Г. Бурбулис специально ездил в Сантьяго на встречу с диктатором. Образ благородного генерала, спасшего страну, казался настолько приемлемым для России, что на президентских выборах 1996 года его начали лепить из Александра Лебедя. Один из лебедевских имиджмейкеров, журналист Л. Радзиховский так емко и сформулировал тогда: “Наш российский Пиночет, на лицо ужасный, добрый изнутри”. Андрей Илларионов, работая в Кремле советником президента Путина, приглашал туда авторов пиночетовских реформ Хосе Пинеру и Арнольда Харбергера. Понятно, что, делая героя из кровавого генерала, одновременно превращали благородного Альенде в какого-то глупого марксистского догматика, который хотел по-шариковски “все поделить” и поставил страну на грань гражданской войны, от чего Пиночет и спас Чили, превратив ее “в самую развитую страну Латинской Америки”.
Конечно, правительство Альенде сделало много ошибок, но при нем не было ни одного политического заключенного, несмотря на заговоры, инспирированные беспорядки и даже диверсии. При Пиночете по политическим мотивам было арестовано и отправлено в тюрьмы и лагеря сотни тысяч человек. Только по суду это было 492 тысячи, а с учетом арестовывавшихся без всякого суда их число составляет 27,1 процента населения Чили. Из десятимиллионого населения страны миллион, или десятая часть оказалась в эмиграции. Только за первый месяц после переворота от рук полиции погибло 30 тысяч человек. У нас же везде, даже в справочниках и учебниках, фигурирует цифра в три тысячи погибших за все правление Пиночета — где по незнанию, а где и совершенно осознанно. Вроде бы три тысячи — это какая-то ерунда, незначительная цена за “экономическое чудо”. На самом деле 3,5 тысячи человек — это только пропавшие без вести, родственники которых считают, что они были похищены и убиты политической полицией Пиночета.
Еще во времена хунты было три международных трибунала по расследованию преступлений режима Пиночета (в Дании, Финляндии и Мексике, в них участвовали юристы и правозащитники из ста стран), это 1 260 томов свидетельских показаний. В 2003 году указом президента Чили Рикардо Лагоса была создана Национальная комиссия по делам политических заключенных и пыткам с целью “установить лиц, которые подверглись лишению свободы и пыткам по политическим мотивам в результате действий представителей государства или лиц, находящихся на государственной службе, в период между 11 сентября 1973 года и 10 марта 1990 года”. Комиссию возглавил епископ Серхио Валеч, для объективности в ее состав вошли люди, которые сами не подвергались репрессиям, не имеют таких родственников и не состоят в организациях бывших политзаключенных. Доклад Валича опубликован в том числе и на русском языке. Комиссия установила, что 94 процента арестованных подвергались пыткам. Только жертвами пыток в форме сексуального насилия стали 766 малолетних детей. Комиссия установила более тысячи пыточных центров — в том числе в полицейских участках, школах, больницах, на военных объектах и т. д. Причем организации бывших политзаключенных критически относятся к деятельности комиссии, они считают данные заниженными, поскольку опрашивались в основном свидетели относительно молодого возраста, пожилые просто не дожили до этого времени, многие случаи не принимались во внимание, так как не был установлен “политический мотив”, не опрашивались эмигранты (а из миллиона человек 200 тысяч прошли через застенки), и т. д.
Пиночет не был классическим фашистом типа Гитлера, но при нем расцвели фашистские партии и организации (хотя формально все партии были запрещены), которые и стали опорой режима. Начались еврейские погромы, 93 процента еврейских семей при Пиночете эмигрировали из Чили. Большинство нацистских военных преступников, скрывавшихся от правосудия, нашли убежище в Чили, бывшие эсэсовцы служили в пиночетовских концлагерях. Чили стала единственной страной в мире, где многомиллионными тиражами (по шесть, по пять миллионов при численности страны в десять миллионов) издавались Муссолини, Гитлер, Розенберг.
Таким оно было “экономическое чудо” Пиночета. Да и в смысле экономических результатов политики Пиночета много мифотворчества. Он не превращал Чили в “самую развитую страну Латинской Америки”. Чили и была такой до его прихода к власти — более 70 процентов населения проживало в городах, это был самый высокий показатель в регионе. Латинская Америка была преимущественно аграрной, а в Чили сельское хозяйство составляло лишь 10 процентов национального дохода. Две трети населения, по официальной статистике, принадлежало к среднему классу. Кстати, Пиночет это разрушил. Сейчас в Чили самый высокий в мире, значительно больше даже, чем в России, разрыв в доходах между самыми богатыми и самыми бедными группами населения. В 1974 году цены на основные продукты питания выросли в десятки раз, безработица достигла 20 процентов, были ликвидированы все социальные завоевания времен Альенде — бесплатная медицина, рабочая неделя увеличена на четыре часа, зарплата упала, национальная валюта девальвировалась за год 28 раз.
Так называемые монетаристские реформы начались в Чили через два года после путча с такой же “шоковой терапии”, как через 15 лет в России. Эскудо полностью обесценилось, ввели новую денежную единицу — песо, которую привязали к доллару, но к концу реформ она подешевела в 300 с лишним раз, безработица превысила уровень кризиса начала 1930-х годов, стоимость жизни, даже по официальной статистике, упала в три с половиной раза, появилось 2 200 000 нищих (каждый пятый чилиец), внешний долг вырос до 20 миллиардов долларов, 5,5 миллиона человек вынуждены были переселиться в трущобы. ВНП после реформ сократился на 19 процентов, промышленное производство упало почти на четверть, вдвое сократилось количество студентов (а Чили была самой грамотной страной Латинской Америки). В 1989 году потребление на душу население было меньше, чем в 1969 году. Экономический рост начался в стране только в 1984 году, через девять лет после “шоковой терапии”, и был вызван множеством различных, в первую очередь внешних факторов. Экспортные цены выросли, Рейган начал строить в Чили космодром и станции слежения и всю инфраструктуру в рамках программы звездных войн (СОИ). Это был глобальный инвестиционный проект, вкачавший огромные деньги в экономику Чили.
В преклонении российских политиков перед Пиночетом было что-то кафкианское. Жириновский приглашал его на свой юбилей, Немцов пресмыкался перед соратниками диктатора, приезжавшими в Москву, Найшуль ездил к нему на аудиенцию, красноярский губернатор Лебедь говорил: “Восхищаюсь Пиночетом, так как он сумел привести свою страну к экономической стабильности и гражданскому правлению”. На родине он считается кровавым диктатором, а у нас “эффективным менеджером”. Зато Альенде в Чили считается национальным героем, а российские политики отзываются о нем как о слабом фантазере, виноватом в том, что потом случилось в его стране. Причем утверждают очевидные глупости: Альенде якобы хотел построить социализм советского образца. Евгений Ясин говорил на “Эхе Москвы”: “В Советском Союзе мы все рассчитывали, что вслед за Фиделем Кастро в Чили тоже победит социализм и т. д. Результат был довольно печальный, потому что в Чили началась холодная гражданская война, все шаги, который Альенде предпринимал для социализации экономики, встречали сопротивление”.
На самом деле никто в СССР не рассчитывал, что в Чили победит социализм (советского образца). В 1972 году, во время визита в Москву, Альенде попросил экономической помощи в связи с блокадой США. В реальной помощи политбюро ему отказало, хотя это могло помочь правительству Чили. Никаких советских советников в Чили не было и не могло быть. Альенде был марксистом, но не коммунистом. Но даже чилийские коммунисты не были сторонниками советской модели. Это была очень сильная и самая старая после КПСС компартия (она возникла в 1915 году, все остальные после Октябрьской революции). Коммунистов запрещали, они находились в подполье, но время от времени, начиная с 1930-х годов, они входили в правительство, состояли на государственной службе (Пабло Неруда, например, был и послом и сенатором). Они осуждали ввод советских войск в Чехословакию (как, кстати, и Альенде). Недавно скончавшийся Луис Корвалан недоуменно спрашивал у Брежнева: “Зачем вы все национализировали вплоть до парикмахерских?” Они выступали за многопартийность, за свободу прессы, за демократию. Коммунисты на всех президентских выборах сначала выставляли свою кандидатуру (П. Неруду) и только на втором этапе поддерживали Альенде. Так было и в 1970 году.
Сам Альенде 33 года был депутатом и сенатором, работал министром здравоохранения, он был политиком западного типа, левым, конечно, но близко не похожим на своего друга Фиделя Кастро. Его реформы в первую очередь были не в “социализации экономики”, а в социальной сфере — бесплатные медицина, образование, высокие пенсии, доступное жилье (объем строительства в 1972 году вырос в 3,5 раза). При нем практически исчезла безработица. Конечно, он национализировал земли латифундистов и раздал их крестьянам. Но не это стало причиной заговора, а национализация американских компаний. Закон и демократию он защищал с оружием в руках, но сам был принципиальным противником насилия. Он хотел опровергнуть известное выражение “революции не делаются в белых перчатках” и построить “социализм с человеческим лицом”. Он был последним революционным романтиком ушедшей эпохи.
Скончавшийся на прошлой неделе Аугусто Пиночет считался творцом чилийского экономического чуда, обеспеченного жесткой финансовой политикой и приватизацией. Однако история чилийской экономики ничего особенно чудесного не показывает.
Неплохие темпы экономического роста и повышения уровня жизни Чили показывала еще задолго до правления хунты Пиночета, в середине 1960-х годов. Например, с апреля 1966 по апрель 1967 года средняя реальная зарплата в стране выросла на 25,2% — это был самый большой прирост в Латинской Америке. В 1967 году ВВП вырос на 6,8%; несмотря на самую сухую и холодную погоду за 106 лет сельхозпроизводство выросло на 5,6%. Чили ударными темпами экспортировала на рынки индустриальных стран медь, главный источник твердой валюты для этой страны: в 1966 году добыча меди увеличилась на 7,1%, а экспорт — на 30%. Прибыль меднодобывающей компании Braden Copper, являвшейся дочерним предприятием американской корпорации Kennecott и на 51% принадлежавшей чилийскому правительству, выросла на 23%. Правда, проблемой была очень высокая инфляция — 17%.
Проведение жесткой финансовой политики также не было изобретением хунты. В апреле 1968 года в связи с тем, что засуха была объявлена национальной катастрофой и ожидалось дальнейшее ускорение инфляции, христианско-демократический президент Эдуардо Фрей предложил стабилизационную программу, предусматривавшую сокращение бюджетных расходов на $3,5 млн, запрет на наем новых правительственных чиновников и уменьшение затрат на проведение аграрной реформы. Чтобы граждане не слишком возмущались ростом цен, им было обещано повышение зарплаты на 22%, однако в целях борьбы с инфляцией большую часть этого повышения было предложено выплачивать гособлигациями.
Впрочем, и национализация собственности иностранных компаний, с которой боролся Аугусто Пиночет, не была изобретением свергнутого им Сальвадора Альенде. Президент Фрей в 1969 году заявил, что полученного за два года до этого согласия корпорации Kennecott на "чилизацию" своего меднодобывающего предприятия недостаточно — нужно, чтобы другая американская компания, являющаяся крупнейшим медедобытчиком в Чили, Anaconda, тоже продала чилийскому правительству акции своего дочернего предприятия. Anaconda не соглашалась. Тогда чилийские власти заявили, что экспроприируют акции и заплатят за них столько, сколько сочтут нужным. В конце концов Anaconda согласилась на национализацию двух своих чилийских меднодобывающих предприятий, обещав продать 51% их акций к январю 1970-го, а остальные — к декабрю 1972 года.
. спасти Чили от президента Альенде (на фото справа) 11 сентября 1973 года исполнил генерал Пиночет (на фото слева), за три недели до этого назначенный Альенде командующим сухопутными войсками
В августе 1970 года Эдуардо Фрей распорядился выкупить у американской компании Boise Cascade все акции крупнейшей в Чили частной электрической компании за $81 млн. Когда осенью того года президентом стал Сальвадор Альенде, он всего лишь расширил эту практику. В декабре 1970 года он обратился в чилийский конгресс с требованием принятия поправок к конституции, дающих правительству право немедленной национализации всей медной промышленности. Также в декабре были национализированы крупнейшее чилийское птицеводческое предприятие и крупнейшая ткацкая фабрика. Было объявлено о планах национализации всех частных и иностранных банков. В июле 1971 года после принятия конгрессом поправок к конституции были национализированы медные шахты всех трех действовавших в Чили американских компаний — Anaconda, Kennecott и Cerro. Из причитавшейся им за шахты суммы было вычтено $774 млн — эти деньги были квалифицированы как сверхприбыли, эксплуататорским путем полученные с 1955 года. Правда, конгресс отказался национализировать банки. Тогда правительство Альенде стало покупать их акции и к июлю 1971 года контролировало 8 из 22 частных банков и 3 из 4 иностранных.
В отличие от Эдуардо Фрея, однако, Сальвадор Альенде был категорически неприемлем для президента США Ричарда Никсона, который указывал, что Альенде, будучи марксистом, станет ориентироваться на Кубу и страны советского блока. 15 сентября 1970 года, когда Альенде после выборов 4 сентября еще даже не успел вступить в должность, Никсон провел встречу с главой ЦРУ Ричардом Хелмсом и дал тому установки: "Пусть наши шансы 1 к 10, но мы спасем Чили!" и "Заставьте чилийскую экономику визжать!" В ноябре президент Никсон указал, что необходимо исключить любое финансовое содействие Чили или предоставление новых государственных гарантий частным американским инвестициям в эту страну, ликвидировать уже существующие гарантии, использовать все влияние на международные финансовые институты, чтобы они прекратили предоставление Чили кредитов. Президент также поручил своей администрации изучить состояние мирового рынка меди, существующие производственные запасы этого металла и другие факторы, способные повлиять на чилийский медный экспорт.
Чилийскую экономику действительно удалось заставить визжать — не только в связи с американскими санкциями, но и благодаря простым гражданам. Сразу после выборов 4 сентября 1970 года чилийские вкладчики забрали из банков $90 млн. Фондовый рынок немедленно рухнул. Инфляция к концу сентября достигла 32% (при том что за весь 1969 год она составила 29%). В стране начался дефицит продовольствия: мясо продавалось по карточкам только три дня в неделю. Проблемы усугубило то, что в феврале 1971 года в два раза упали мировые цены на медь, дававшую 70% чилийских валютных поступлений, и на импорт продовольствия перестало хватать денег. В стране проходили грандиозные забастовки шахтеров национализированных меднодобывающих предприятий и водителей грузовиков. В первой половине 1973 года инфляция достигла 25% в месяц.
В 1971 году в строящую социализм Чили с официальным дружественным визитом прибыл лидер кубинской революции Фидель Кастро. В Сантьяго высокого гостя тепло приветствовал командующий столичным гарнизоном генерал Аугусто Пиночет
После того как в сентябре 1973 года хунта пришла к власти, Пиночет объявил, что будет уважать частную собственность и иностранных инвесторов. Немедленно были реструктурированы долги перед США и Парижским клубом (иначе в 1974 году пришлось бы выплатить $1 млрд). Чили получила кредиты МВФ и Мирового банка. Однако сначала в экономике мало что изменилось: инфляция составила по итогам1973 года 500% годовых, по итогам 1974-го — 370%. Импорт вырос с $1,6 млрд в 1973 году до $2,3 млрд в 1974 году, в то время как экспорт увеличился только до $2 млрд. В результате образовался дефицит текущего платежного баланса в полмиллиарда долларов, который пришлось финансировать за счет постоянных заимствований. В 1975 году после нескольких девальваций местная валюта эскудо потеряла 60% своей долларовой стоимости и была заменена на песо, курс которого сделали фиксированным (впрочем, сразу после введения его все равно пришлось девальвировать).
Аугусто Пиночет демонстрировал уважение к американской экономической науке: в 1975 году отвечающим за экономику был назначен министр финансов Хорхе Кауас, ученик профессора Чикагского университета Милтона Фридмана. Кауас объявил, что для борьбы с невероятно высокой инфляцией (за первый квартал 1975 года она составила 60%) необходимо решительно повышать налоги, сокращать госрасходы и диверсифицировать экспорт. Однако все равно по итогам 1975 года инфляция составила 341%. Более того, в 1975 году ВВП Чили сократился на 12%.
Только к 1976 году инфляция начала несколько замедляться, составив за год 174%. ВВП вырос на 4%, однако все равно промышленное производство было меньше, чем в 1968 году. В 1978 году в связи с политическими и экономическими проблемами в африканских странах-конкурентах Чили в экспорте меди наконец начали расти мировые цены на медь. Хотя США отказывались предоставлять экономическую помощь, обвиняя Чили в нарушениях прав человека, приток частных инвестиций из западных стран вполне компенсировал недостаток американской помощи. Иностранные инвесторы обеспечили диверсификацию чилийского экспорта. Медь составляла уже не 70%, а всего 50% экспортных поступлений: страна стала во все возрастающем объеме экспортировать фрукты и вино. Инфляция снизилась с 63% в 1977 году до 30%.
С 1979 года в Чили в значительных объемах стал притекать иностранный финансовый капитал, привлеченный очень высокой процентной ставкой — 24%. Темпы экономического роста достигли 6% годовых, однако внешний долг рос также очень быстро, достигнув к 1981 году $11,2 млрд (в конце 1973 года было 3,4 млрд). Надо заметить, что приватизации медной промышленности не произошло: государственная медная монополия Codelco, созданная на основе бывшей собственности американских фирм, обеспечивала почти все производство меди.
В 1981-1982 годах Пиночет столкнулся с самым серьезным экономическим кризисом с 1973 года: внешнеторговый дефицит составил $2,6 млрд, в 1981 году обанкротилось 431 предприятие (самое большое число банкротств с 1962 года). Вроде бы побежденная инфляция (в 1981 году она составила 9,5%) вновь превысила 10% годовых, промышленное производство в 1982 году упало на 25%. Аугусто Пиночету пришлось за девять месяцев три раза менять состав кабинета. В конце концов на объединенный пост министра экономики и финансов был назначен доктор экономики из Чикагского университета Рольф Людерс. Впрочем, развернувшаяся в правительстве дискуссия между сторонниками госвмешательства в экономику и сторонниками свободного рынка закончилась тем, что государство взяло на себя невозвратные долги частных банков и признало, что введенные вместо госпенсий частные пенсионные схемы не работают.
В конце 1982 года в послании к нации Пиночет предупредил, что следующий год будет очень трудным. Действительно, в 1983 году внешний долг Чили достиг $18 млрд — это был один из самых высоких в мире показателей на душу населения. Инфляция достигла 30% годовых, при том что во многих отраслях зарплата была официально заморожена. Рольф Людерс был уволен за то, что пытался решить проблему неплатежеспособности банков усилением госконтроля над ними (при том что для покрытия их убытков нужно было $4 млрд). В итоге за 1982-1983 годы ВВП упал на 14%. В 1984 году в дополнение ко всему резко упали цены на медь, платежи по долгам, которые составляли $2 млрд в год, забирали половину экспортной выручки. Только в 1986 году спад был преодолен, ВВП вырос на 3%. Внешний долг в $21 млрд удалось реструктурировать, однако его часть пришлось конвертировать в активы пенсионных и страховых компаний, которые приобрели американцы. В 1987 году снова выросли мировые цены на медь, внешняя торговля показала профицит в $1,3 млрд, темпы экономического роста достигли 5,6% — самого высокого уровня в Латинской Америке. Иностранные инвестиции увеличились на 140%, до $1,1 млрд: Чили продавала часть государственных угольных, телефонных и авиакомпаний. Однако одновременно потребительские цены выросли на 21%. В 1988 году темпы роста ВВП увеличились до 6,8%, в 1989 году — до 9,3%, иностранные инвестиции выросли до $5 млрд. Возможно, однако, это было связано с тем, что Пиночет заканчивал свое правление. А инфляция так и осталась на очень высоком уровне — 25%. Такой она была и в 60-е годы, когда никто не говорил о чилийском экономическом чуде.
В 70-80-е годы имя Пиночета ассоциировалось с "кровавой хунтой", уничтожившей десятки тысяч людей. Затем стала популярной версия о том, что число жертв было сильно преувеличено советской пропагандой.
Многие противники хунты покоятся на кладбище города Писагуа, в котором при Пиночете располагался один из крупнейших концлагерей для политзаключенных
В 1990 году в Чили для изучения вопроса о количестве жертв пиночетовского режима была создана специальная Национальная комиссия правды и примирения, которая в феврале 1991 года опубликовала специальный доклад (так называемый Rettig Report) о числе погибших за период правления хунты. Согласно этому документу, число документально подтвержденных жертв составляет 2920 человек. В докладе приводится подробная статистика. Согласно ей, во время правления хунты было убито 1068 человек (из них 59 казнены по приговорам военных трибуналов, 93 — во время акций протеста, 101 — при попытке побега, 815 умерли от пыток или по иным причинам). Кроме того, 957 граждан пропали без вести после ареста, еще 90 попали в категорию "частные лица, убитые за свою политическую позицию", 87 стали "жертвами политического насилия" в 1973 году, 38 погибли во время акций протеста в последующие годы, 39 убито в боестолкновениях. Итоговая цифра жертв пиночетовской хунты, согласно данным комиссии, составила 2279 человек, из них 2153 мужчины и 126 женщин, 2228 чилийцев и 51 иностранец.
В докладе также специально отмечено, что при рассмотрении 641 случая гибели людей комиссия не смогла прийти к единому мнению. Однако эти погибшие были добавлены к общему списку жертв, который в результате достиг 2920 человек.
Кроме того, было объявлено, что 508 рассмотренных случаев гибели людей "выходили за пределы мандата комиссии", а в 449 случаях было известно только имя возможной жертвы, что не давало оснований для проведения расследования.
Следует заметить, что до этого в советской и зарубежной прессе фигурировали гораздо большие цифры о числе жертв чилийской хунты. Говорилось, что только в первые месяцы переворота убито не менее 30-40 тыс. человек.
Тем не менее после публикации доклада чилийской комиссии цифра в 2920 погибших была принята большинством СМИ.
В 1996 году чилийские эксперты по правам человека опубликовали новые, несколько большие цифры жертв хунты — 2095 погибших и 1102 пропавших без вести, что в сумме дает 3197 человек. С тех пор эта цифра стала общепризнанной.
Тем не менее она вызывает определенные сомнения и, скорее всего, является заниженной. В первые месяцы после переворота чилийская хунта (в отличие от российского НКВД и немецкого гестапо) не вела никакой статистики репрессий. Проведенное через 27 лет расследование основывалось на показаниях выживших свидетелей, которых осталось не так много. Кроме того, в официальных данных, например, не учитываются жертвы антипартизанских действий хунты или умершие при попытке эмигрировать из страны.
К тому же многочисленные свидетельства о массовых казнях и пытках в Чили пока никто детально не опровергал. В октябре 1973 года американский журналист Джон Барнс опубликовал в журнале Newsweek статью, в которой указывал, что в один только Центральный морг Сантьяго в первые 14 дней после переворота доставили 2796 неопознанных трупов с признаками насильственной смерти. В здании Технического института информаторы Барнса насчитали 200 трупов. Служители кладбища рассказали журналистам, что трупы расстрелянных загружали в вертолеты и сбрасывали в море. Аналогичные примеры приводились и в других авторитетных СМИ.
Читайте также: