Церковь и экономика кратко
Обновлено: 08.07.2024
Когда у нас сегодня государство фактически полностью отменяет расходы на оплату больничных листов, оставляя человеку только три дня, оплачиваемых по болезни, – это далеко не только от христианства, но и вообще от моральных принципов.
– Сегодня некоторые экономисты рассуждают об артельном труде как национальном и христианском, и при этом еще и эффективном на все времена способе организации труда. Другие предлагают возродить кооперативное движение, родившееся тоже до революции…
Кооперативы – это несколько другое дело. За ними стоит неплохо проработанная теория – спасибо земцам, создавшим ее. Но… знаете, мы часто пытаемся вернуться в потерянный рай, смотрим назад, а не вперед. А общество развивается только вперед и никогда не возвращается назад.
Так смотрит вперед теология, которую светская наука часто считает самой косной вещью на свете. В экономике надо тоже смотреть вперед, приспосабливая общество к принципам христианства, а не наоборот.
– Советская практика хозяйствования ограничивала нашу свободу, в том числе свободу индивидуальной хозяйственной инициативы, но в то же время сдерживала излишнее потребление отдельными людьми, не давая повода для такой социальной вражды, как сегодня. Актуален ли, на ваш взгляд, такой дискурс для завтрашнего дня?
– Я прожил 40 лет при советской власти и не очень хорошо понимаю, как по-другому она ограничивала личную свободу, кроме как законодательно и, самое главное, 58‑й статьей, которая, правда, уже в 1960‑е годы была отменена. Свобода потребления? Ну да, было 5, а не 25 видов колбасы. По-моему, подавляющее большинство наших сограждан это никак не ущемляло. Практически все, включая пенсионеров, могли себе позволить покупать и эту колбасу, и многие другие вещи, а сегодня, при сверкающем изобилии прилавков, большинство работников этого себе позволить не могут. А тут уже вопрос социальной справедливости. Идеи христианской справедливости никогда не умирали, они будут актуальны всегда – до конца этого мира. Вот, собственно, и весь дискурс.
– Могут ли христиане участвовать в рыночных отношениях без ущерба для своей души?
– Евангелие нигде прямо не протестует против частной собственности, против богатства как такового. Но Господь говорит знаменитую притчу про верблюда и игольные уши – о том, как трудно богатому войти в Царство Божие. То есть, в принципе, это возможно, но очень сложно. Нужно выполнить несколько условий. Первое: если человек, умея умножать капитал, сумеет не прилепиться к нему всей душой. Если он будет воспринимать его как дар Божий и возможность действенно послужить людям и обществу. Но и на этом пути его ждет очень сильное искушение – гордыней. Так что, даже активно благотворительствуя, но без смирения, человек может не спасти своей души.
– Я говорил на эту тему со многими бизнесменами, очень приличными людьми, даже церковными. И всегда на свои провокационные вопросы слышал только один ответ: сегодня вести бизнес по-другому не получится. А ведь все они – люди совестливые…
– Законов у нас уже больше, чем где-либо. Если бы наше государство занималось не принятием все новых и новых законов, а правоприменительной практикой, то есть тем, за что все его граждане платят налоги, то порядка в стране было бы гораздо больше. Практика эта применима, когда законодательство обозримо и недвусмысленно. У нас же просто проследить за выполнением всех законов и подзаконных актов часто не под силу человеку. А уж понять, насколько каждый законодательный акт соответствует христианским принципам, и совсем невозможно.
– Продолжается ли, на ваш взгляд, сегодня внутри нашей Церкви спор между иосифлянами и нестяжателями?
– Сегодня он, по-моему, вошел в глубоко латентную фазу. В 1990‑е годы государство вернуло Церкви множество храмов, монастырей, вернее – то, что от них осталось. У многих приходских священников, архиереев, монастырских игуменов такой дилеммы просто не было. Чтобы восстанавливать, строить, расширять пастырскую работу, надо было привлекать средства. Отсюда возникало и косвенное участие представителей Церкви в разнообразных коммерческих предприятиях.
Здесь можно сказать только одно: каждый спасается, как умеет. Господу нужны разные работники, что отражается в церковном многообразии. Мне кажется, что этот латентный спор внутри Церкви может стимулировать общее движение к истине.
– Но ведь исторически этот спор касался еще и статуса Церкви внутри государства, ее влиятельности как социального института.
– По-моему, преподобный Сергий, собственноручно срубивший деревянную церковку на горе Маковец и служивший в ней на деревянных сосудах, пользовался гораздо большим политическим влиянием в стране, чем та Церковь с обширными земельными владениями и богато украшенными храмами, какой она стала в послепетровскую эпоху.
с игуменом Филиппом (Симоновым) беседовал Андрей Самохин
25 марта 2011 года
Благосостояние православной церкви держится не только на немалой помощи государства, щедрости меценатов и пожертвованиях паствы — есть у РПЦ и свой бизнес. Но куда тратится заработанное, по-прежнему секрет
Половину февраля предстоятель Русской православной церкви (РПЦ) патриарх Кирилл провел в дальних странствиях. Переговоры с папой римским на Кубе, Чили, Парагвай, Бразилия, высадка на остров Ватерлоо близ антарктического побережья, где российские полярники со станции Беллинсгаузен живут в окружении папуанских пингвинов.
Патриарх Московский и всея Руси Кирилл на российской станции Беллинсгаузен на острове Ватерлоо (Фото: Пресс-служба патриархии РПЦ/ТАСС)
Власти предоставляют главе РПЦ не только авиатранспорт: указ о выделении патриарху госохраны стал одним из первых решений президента Владимира Путина. Три из четырех резиденций — в Чистом переулке Москвы, Даниловом монастыре и Переделкино — предоставлены церкви государством.
Однако одной помощью государства и крупного бизнеса доходные статьи РПЦ не ограничиваются. Церковь и сама научилась зарабатывать.
РБК разбирался, как устроена экономика РПЦ.
Многослойный пирог
Действительно, в отличие от многих общественных организаций, каждый приход регистрируется как отдельное юрлицо и религиозное НКО. Доходы церкви за проведение обрядов и церемоний не подлежат налогообложению, не облагаются налогом и поступления от продажи религиозной литературы и пожертвования. По итогам каждого года религиозные организации составляют декларацию: согласно последним данным, предоставленным РБК в Федеральной налоговой службе, в 2014 году необлагаемые налогом на прибыль доходы церкви составили 5,6 млрд руб.
Сейчас спонсорских пожертвований стало меньше, а отчисления из епархий могут составлять треть или около половины общецерковного бюджета, объясняет протоиерей Всеволод Чаплин, до декабря 2015 года руководивший отделом по взаимоотношениям церкви и общества.
Имущество церкви
Согласно документу, Росимущество передает РПЦ объекты двумя способами — в собственность или по договору безвозмездного пользования, объясняет Сергей Аноприенко, начальник управления по размещению федеральных органов власти Росимущества.
РБК провел анализ документов на сайтах территориальных органов Росимущества — за последние четыре года православная церковь получила свыше 270 объектов имущества в 45 регионах (выгрузка производилась до 27 января 2016 года). Площадь недвижимости указана только у 45 объектов — в общей сложности около 55 тыс. кв. м. Самый большой объект, ставший собственностью церкви, — ансамбль Троице-Сергиева пустынь.
В случае передачи недвижимости в собственность, объясняет Аноприенко, приход получает прихрамовый участок земли. Строить на нем можно только церковные помещения — лавку утвари, дом причта, воскресную школу, богадельню и проч. Воздвигать объекты, которые могут использоваться в хозяйственных целях, нельзя.
Самая громкая битва — за Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге
Бюджетные деньги
По подсчетам РБК, в 2012–2015 годах РПЦ и связанные с ней структуры получили из бюджета и от государственных организаций минимум 14 млрд руб. При этом только в новой версии бюджета на 2016 год предусмотрено 2,6 млрд руб.
Приходы и доходы
Церковная экономика — это жесткая вертикаль, работающая по принципу строгой подчиненности, объясняет священник Алексей Уминский устройство другого канала поступления денег в патриархию.
На последнем Архиерейском соборе патриарх Кирилл объявил, что в РПЦ действуют 293 епархии и свыше 34,5 тыс. храмов. Российские церкви отчисляют своим епархиям определенный процент от полученных пожертвований, объясняет Уминский. Исключения составляют строящиеся и восстанавливаемые храмы — по словам епископа Тихона (Шевкунова), они временно освобождаются от епархиальных взносов (интервью с епископом можно прочитать здесь). Во всех прочих церквях сбор взносов контролирует вышестоящий епископ — он, в свою очередь, отчитывается в патриархии, разъясняют РБК два источника в РПЦ.
Стоимость свечки в производстве и в церкви отличается в десятки раз (Фото: Макс Новиков/Forbes/Photoxpress)
Ежемесячный доход российских храмов сильно отличается — от 5 тыс. до 3 млн руб., подсчитывает протоиерей Чаплин.
Деньги, объясняли РБК священники, передаются в епархии двумя путями — наличными (на каждую сумму дается приходный ордер) или банковскими переводами.
15% от собранного епархиями перечисляется в патриархию, рассказали пять собеседников РБК в РПЦ. Точный объем перечисленных средств посчитать невозможно, но крупные епархии, а их около тридцати, ежегодно отчисляют патриархии от 10 до 20 млн руб. каждая, отмечает Чапнин.
Финансово-хозяйственное управление патриархии во главе с митрополитом Рязанским и Михайловским Марком не ответило на вопросы РБК.
Свечной завод
От кладбищ до футболок
Церковная касса
Протоиерей Чаплин не смог воплотить в жизнь свою давнюю идею — банковскую систему, исключающую ростовщический процент. Пока православный банкинг существует только на словах, патриархия пользуется услугами самых обычных банков.
Учредителями фонда являются уже упоминавшиеся в связи с РПЦ Анастасия Оситис и Ирина Федулова. В прошлом — как минимум до 2008 года — Оситис и Федулова были акционерами Внешпромбанка.
Инвестиции и инновации
О том, куда инвестируются средства РПЦ банками, известно немного. Но точно известно, что РПЦ не чурается венчурных инвестиций.
Доходы и расходы
Подобные расходы актуальны до сих пор, подтверждает протоиерей Чаплин. Еще, уточняет священник, нужно платить зарплату светскому персоналу патриархии. В общей сложности это 200 человек со средней зарплатой в 40 тыс. руб. в месяц, утверждает источник РБК в патриархии.
Эти траты ничтожны на фоне ежегодных отчислений епархий в Москву. Что же происходит со всеми остальными деньгами?
Нет никакой необходимости раскрывать статьи расходов РПЦ, поскольку абсолютно понятно, на что церковь тратит деньги — на церковные нужды, упрекнул корреспондента РБК председатель синодального отдела по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда.
На что живут другие церкви?
Публиковать отчеты о доходах и расходах у церкви, вне зависимости от конфессиональной принадлежности, не принято.
Епархии Германии
Исключением в последнее время стала Римская католическая церковь (РКЦ), частично раскрывающая доходы и расходы. Так, епархии Германии стали раскрывать свои финансовые показатели после скандала с епископом Лимбургским, для которого в 2010 году начали строить новую резиденцию. В 2010 году епархия оценила работы в €5,5 млн, однако тремя годами позже стоимость выросла почти в два раза — до €9,85 млн. Во избежание претензий в прессе многие епархии стали раскрывать бюджеты. Согласно отчетам, бюджет епархий РКЦ состоит из доходов от собственности, пожертвований, а также церковного налога, который взимается с прихожан. По данным 2014 года, самой богатой стала епархия Кельна (ее доход — €772 млн, поступления от налога — €589 млн). Согласно плану на 2015 год, общий объем расходов епархии оценивался в 800 млн.
Банк Ватикана
Теперь публикуются и данные о финансовых операциях Института религиозных дел (IOR, Istituto per le Opere di Religione), более известного как Банк Ватикана. Банк был создан в 1942 году для управления финансовыми ресурсами Святого престола. Свой первый финансовый отчет Банк Ватикана опубликовал в 2013 году. Согласно отчету, в 2012 году прибыль банка составила €86,6 млн, годом ранее — €20,3 млн. Чистый процентный доход равнялся €52,25 млн, доход от торговой деятельности — €51,1 млн.
Русская православная церковь за границей (РПЦЗ)
В отличие от католических епархий, отчеты о доходах и расходах РПЦЗ не публикуются. По словам протоиерея Петра Холодного, долгое время бывшего казначеем РПЦЗ, экономика зарубежной церкви устроена просто: приходы платят отчисления епархиям РПЦЗ, а те переводят деньги в Синод. Процент ежегодных отчислений для приходов — 10%, из епархий в Синод переводят 5%. Самые обеспеченные епархии — в Австралии, Канаде, Германии, США.
Основной доход РПЦЗ, по словам Холодного, приносит сдача в аренду четырехэтажного здания Синода: оно расположено в верхней части Манхэттена, на углу Park Avenue и 93-й улицы. Площадь здания — 4 тыс. кв. м, 80% занимает Синод, остальная часть сдается частной школе. Ежегодный доход от аренды, по оценкам Холодного, — около $500 тыс.
При участии Татьяны Алешкиной, Юлии Титовой, Светланы Бочаровой, Георгия Макаренко, Ирины Малковой
— Владыка, Межсоборное присутствие в этом году отметит 10-летие. По меркам церковной истории это очень небольшой срок, а потому, скажем прямо, даже многие воцерковленные люди слабо представляют, чем же является эта структура. А потому для начала расскажите, пожалуйста, о том Межсоборном присутствии и принципах его работы.
— Для Русской Православной Церкви очень значимо соборное начало, главные ее решения принимаются Поместным Собором, Архиерейским Собором или Священным Синодом. Межсоборное присутствие — это рабочая площадка, где на основе анализа актуальных проблем вырабатываются документы, отражающие позицию Церкви как по значимым вопросам внутренней жизни, так и по различным аспектам взаимодействия Церкви и общества.
— То есть, можно сказать, что Межсоборное присутствие — это церковная экспертная площадка для обмена мнениями по самым актуальным и острым вопросам и для подготовки дальнейших соборных решений?
— Именно так. При этом нам важен результат: полемика ведется не ради полемики, но с целью поиска общецерковного консенсуса, опирающегося на глубокую оценку того или иного вопроса. Жизнь не стоит на месте, а стремительно идет вперед. Появляются новые вызовы, на которые нужно своевременно давать адекватные ответы.
Межсоборное присутствие ведет работу в разных форматах: круглые столы, семинары, совещания с приглашенными экспертами. В ходе предметных дискуссий по каждой теме готовятся конкретные предложения, которые выносятся на одобрение Церкви. Сначала они рассматриваются пленумом Межсоборного присутствия, потом — Священным Синодом, который определяет готовность документа и дальнейшие шаги по работе над ним.
Когда документ уже не требует доработки, он направляется на Собор. После же принятия документа Архиерейским или Поместным Собором духовенство и паства получают мировоззренческие ориентиры по данной теме. Вместе с тем комиссия может прийти к выводу, что время для формирования позиции не наступило, и постановить продолжить изучение темы.
Конечно, во все времена Церковь несет Благую весть и занимается спасением души человека. Она учит, что неизменная задача христианина — бороться с грехом в самом себе, чтобы стать жилищем Святого Духа и обрести Царство Божие, пребывающее внутри (см. Лк. 17:21). Но христиане также должны осмысливать реальность, в которой они живут. Сегодня она привносит в нашу жизнь множество новых явлений — таких как цифровизация, трансгуманизм, роботизация.
— Глобализация, понимаемая как экономическая, политическая и культурная интеграция, в которую в той или иной степени вовлечены все страны и народы, — это многоплановый и сложный процесс. С одной стороны, он предлагает планетарный взгляд на человечество, которое воспринимается как семья народов с единой судьбой, создаются механизмы беспрепятственной торговли. С другой стороны, глобализация может угрожать унификацией общественных и межличностных отношений, постепенным стиранием национальных и цивилизационных особенностей.
Унификация мировой экономики должна осуществляться в интересах всего человечества, а не узкого круга транснациональных корпораций, а сферы культуры и религии вообще не подлежат унификации.
— Но в каком направлении экономические проблемы будут обсуждаться в рамках работы Межсоборного присутствия? Ведь не секрет, что современные отечественные экономисты по-разному видят пути развития нашей страны, в том числе в ее отношениях с тем же западным миром.
— Если говорить о вопросах глобальной экономики и ее нравственном измерении, то мы хотим обратиться к ведущим экономистам России. Экспертное сообщество представляют люди диаметрально противоположных взглядов: от либеральных до левых. Да, у каждого из них своя концепция экономического развития России, но Церковь хочет изучить все многообразие взглядов, чтобы сформировать свое пастырское отношение к кругу вопросов, связанных с экономической глобализацией.
— И все-таки, какие пагубные явления Церковь отмечает в современной жизни, в ее экономических аспектах?
— Нас особенно беспокоит культ потребления и гедонизма, который насаждается массовой культурой. Человеку внушается мысль, что единственная цель жизни — приобретение и обладание деньгами, предметами роскоши, престижными вещами. Люди вовлекаются в гонку за материальными благами. Человеком движет сребролюбие, алчность, гордыня, желание успеха. Многие привыкают жить в кредит, попадают в долговую ловушку. Жизнь проходит в суете, дефиците любви и покоя. Человеку некогда задуматься о Вечности, которая его ожидает, и тем более — приготовиться к ней. Он живет, даже не видя красоты этого временного мира.
— И что же в ответ на эти вызовы может предложить Церковь?
Пастырские слова, приносящие мир в сердца людей, не исключают деятельной заботы о преодолении социально-экономических проблем, разделения между богатыми и бедными, помощи нуждающимся.
Церковь смягчает нравы и сердца, призывает к любви и единению во Христе. Для православного сознания любая наша земная деятельность, труд, творчество имеют смысл, только если они являются соработничеством Господу.
Церковь и экономические проблемы государства: может ли "русский имперский капитализм" быть панацеей для экономики России? Каковы аксиологические ориентиры старообрядческого капитализма? Можно ли совместить систему православных нравственных ценностей с экономически выгодными методами хозяйствования? Вопросам идеологической составляющей экономической деятельности посвящена статья кандидата богословия, кандидата филологических наук М.В. Первушина.
Аще не Господь созиждет дом,
всуе трудишася зиждущие…
Народное хозяйство требует
духовного здоровья народа.
Прот. Сергий Булгаков
Однако сегодня под экономикой в первую очередь понимают предпринимательство (business), т.е. профессиональную деятельность в сфере производства или услуг, конечной целью которой является получение прибыли. Предпринимательство - это такой же законный вид человеческой деятельности, как, к примеру, наука, искусство или военное дело. Здесь также встречаются хорошие и плохие, ответственные и безответственные работники (бизнесмены), как и в других областях человеческой деятельности. В этой профессии также необходимо наличие некоего (предпринимательского) таланта (Божьего дара), как и в любой другой.
В этом плане русский раскол не создал никакого принципиально нового религиозного мировоззрения. Русское православие, расколовшись внешне, тем не менее сохранило свою целостность в аспекте аксиологическом. Здесь поэтому мы можем утверждать, что никакой особой специфически старообрядческой религиозной этики, которая отличалась бы в каком-либо отношении от жизненной этики традиционного русского православия, в действительности не существует. Жизненная этика старообрядчества есть не что иное, как жизненная этика православия. В первой не содержится ничего такого, что могло бы вступить в смысловое противоречие с духом последней.
И даже более того, старообрядцы, являясь приверженцами радикально-эсхатологического направления в православии, склонны были относиться к хозяйственному предпринимательству скорее отрицательно, нежели положительно. Мир есть средоточие несправедливости и источник страданий - вся история старообрядчества могла лишь убеждать староверов в справедливости этого суждения. Они могли в некоторых случаях, принуждаемые целым рядом обстоятельств, заниматься ей по необходимости, но никогда - вследствие любви к ней.
В целом же мы можем заключить следующее: феномен старообрядческого капитализма отнюдь не являлся воплощением каких-либо особых аксиологически окрашенных мотивационных побуждений раскольников. Поэтому предпринимательские наклонности, способности и формы деятельности староверов не должны рассматриваться как априорный факт культурного происхождения, но, напротив, должны рассматриваться исключительно как ситуативно-обусловленный факт.
Однако та или иная религиозная этика, как мы уже отмечали, лежит в основании всех институтов цивилизации, есть она и в сфере экономической. Несмотря на то, что старообрядческий капитализм как явление принадлежит все-таки к ситуативно-обусловленным фактам, он не лишен и аксиологических мотиваций, которые являются традиционно православными по своей сути. Повторимся еще раз, сказав, что жизненная этика старообрядчества есть не что иное, как жизненная этика православия, т.к. в первой не содержится ничего такого, что могло бы вступить в смысловое противоречие с духом последней. Поэтому если и имели российские дореволюционные предприниматели (в том числе и бизнесмены-старообрядцы) русскую самобытную хозяйственную идеологию, благодаря которой успешно вели свой бизнес не только для себя, но и на благо всего российского общества и государства, то эта идеология являлась порождением православия. Так что же лежит в основе православной этики, и что ей чуждо?
Сейчас в экономической сфере наше общество приходит к пониманию того, что без прочного нравственного основания успешное развитие экономики невозможно. К примеру, на встрече президента В. В. Путина с представителями бизнес-сообщества, которая состоялась 1 июля 2004 года, ведущие бизнесмены заявили о том, что для более успешного развития бизнеса в России он должен быть социально ориентирован. Некоторые предприниматели выразили готовность следовать положениям Свода нравственных принципов и правил в хозяйствовании, принятого на VIII Всемирном Русском Народном Соборе в феврале 2004 года. Интересно то, что принятый Свод является не церковным, а общественным документом, и был принят на форуме общественных организаций, хотя и связанных в своей деятельности с Церковью, но не находящихся в ее подчинении. В разработке документа участвовали приверженцы разных экономических и политических теорий. Предпринимательская деятельность не может быть в полном смысле успешной и созидательной, если она преследует узкоэгоистические интересы и приносит ущерб обществу в целом, а этот документ четко и ясно обозначил взгляды значительной части российского общества на нравственное измерение экономики. Важно было показать то, что и в современных условиях можно жить и хозяйствовать в соответствии с библейскими принципами и при этом оставаться успешным и конкурентоспособным.
Следование правилам, включенным в Свод, может также приблизить подлинное возрождение некогда прерванных традиций русского предпринимательства, а как мы уже показали, профессиональное мировоззрение представителей данного социального круга существенным образом отличалось от профессионального мировоззрения их западных коллег. Они отнюдь не являлись закоренелыми индивидуалистами. Никто из них не стремился к наживе как к самоцели.
Именно этике православия дано сформировать в современном российском обществе новый тип социально-экономических отношений, а также особую модель гражданского общества и политической власти, способную более эффективно решать современные проблемы общественного развития.
[1] Русский перевод.: Домострой // Ксенофонт. Сократические сочинения. СПб., 1993.
[2] Василенко И.А. Православная этика и цивилизационный архетип русской власти / Трибуна русской мысли, №2, 2002. С. 115.
[3] Кстати, весьма характерно, что большая часть российских предпринимателей как Петровского времени, так и в более поздний период, вышла из крестьян или посадских людей, тогда как в Европейских государствах - из дворян.
[6] Гловели Г. Цивилизационный опыт России: необходимость уточнения / Вопросы экономики, 1993, №8. С. 115.
[7] Соболевская А. Духовные истоки российского предпринимательства / Вопросы экономики. 1993. №8. С. 90.
[8] Мельников-Печерский П.И. Полное собрание сочинений П.И. Мельникова (Андрея Печерского). Т. 13. СПб., 1898. С.331-333. С. 328.
[10] Гловели Г. Цивилизационный опыт. C. 118.
[12] Никольский Н.М. История русской церкви. 4-е изд. М., 1988. С. 241.
[13] Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Вебер М. Избранные произведения: Пер. с нем. / Сост., общ. ред. и послесл. Ю.Н. Давыдова. М., 1990. С. 192.
[17] Зомбарт В. Буржуа: этюды по истории духовного развития современного экономического человека. М., 1994. С. 223.
[19] Зомбарт В. Указ. изд. С. 222-223.
[20] Подвойский Д.Г. Старообрядцы, иноверцы и русский капитализм. С. 110.
[21] Отношения обоюдной материальной взаимопомощи были распространены чуть ли не повсеместно (см. пример выше), и такие отношения являлись довольно типичными для старообрядцев.
[22] Гловели Г. Цивилизационный опыт России. С. 121.
[23] Никольский Н.М. История. С. 241.
[24] Ср.: Карташев А.В. Церковь, история, Россия. М., 1996. С. 156.
[25] Василенко И.А. Православная этика и цивилизационный архетип русской власти. С. 116-117.
[26] Лосский Н.О. Условия абсолютного добра. М., 1991. С. 258.
[27] Согласно этики Канта нравственным является только такое действие, которое изначально не обременено эмоционально-психологоческой пристрастностью (см.: Василенко И.А. Православная этика и цивилизационный архетип русской власти. С. 117). Именно поэтому помощь ближнему воспринимается только как помощь материальная.
[28] Цит. по: Тарнас Р. История западного мышления. М., 1995. С. 197.
Читайте также: