Булгаков во владикавказе кратко
Обновлено: 05.07.2024
В начале 1920 года Михаил Булгаков во Владикавказе.
В феврале в городе промозглый туман и настороженная тишина. Последние недели перед окончательным разгромом белых на Северном Кавказе. Уже взят Первой Конной Ростов. Вот-вот в скованных морозами Сальских степях начнется общее и победное наступление через Маныч. Владикавказские газеты публикуют выразительные объявления о том, как по сходной цене можно выехать на юг, в Тифлис…
Мне известны только два факта литературной биографии Булгакова, датируемые февралем 1920 года.
Съемки у нас уж давно начались…
Неизвестно, успел ли Булгаков что-нибудь в этой газете опубликовать. Через две недели его свалил возвратный тиф. Он плавал в жестоком жару, чередовались недели беспамятства и просветлений, и несколько раз Татьяна Николаевна, боясь, что он до утра не доживет, бежала за врачом в ночь, замирая от ужаса перед каждой тенью, которая могла оказаться вооруженным человеком.
Булгаков не видел, как белые в панике оставляли Владикавказ, бросая пушки и броневики, как в притихший город без боя входили повстанческие отряды Гикало, Такоева и Мордовцева. Несколько дней власть во Владикавказе принадлежала Временному революционному комитету. Потом было торжественное вступление в город XI армии во главе с Орджоникидзе, Кировым и Василенко. Когда Булгаков поднялся, во Владикавказе была советская власть и весна — в полном разгаре.
Первые дни мира. Первые дни восстановленной после гражданской войны советской власти в Северной Осетии. Нет хлеба. Бандитизм. Крестьяне боятся выезжать на поля — вернешься без лошади. Да и вообще хорошо, если вернешься. Городское хозяйство Владикавказа запущено. Случаи холеры — каждый день.
«После возвратного — мертвая зыбь. Пошатывает и тошнит. Но я заведую. Зав. Лито. Осваиваюсь.
В литературную секцию приходят люди.
«Поэтесса пришла. Черный берет. Юбка на боку застегнута и чулки винтом. Стихи принесла.
В сердце бьется динамо снаряд.
— Стишки — ничего. Мы их… того… как это… в концерте прочитаем.
«В подотделе искусств.
Но спор о Пушкине кончиться миром не может. То, что Булгаков некоторое время молчит, только предвещает грозу. В июне объявляется диспут о Пушкине. И на диспуте этом Булгаков выступил.
— У вас нет гражданского мужества.
— Вот как? Хорошо, я выступлю!
И я выступил, чтобы меня черти взяли! Три дня и три ночи готовился. Сидел у открытого окна, у лампы с красным абажуром. На коленях у меня лежала книга, написанная человеком с огненными глазами.
…Ложная мудрость мерцает и тлеет
Пред солнцем бессмертным ума…
Клевету приемли равнодушно.
Темноватое здание бывшего летнего театра стало ристалищем. Шаткий столик на сцене. Вместо графина бутылка с кипяченой водой. Молодым критикам Булгаков казался маститым и очень солидным — ему двадцать девять лет. Его старенький серый костюм аккуратнейше отутюжен. Это привычка, и это вызов. Волосы тщательно расчесаны на пробор. Он сдержан и подчеркнуто интеллигентен. Только светлые глаза насмешливы и непримиримы. Он настораживает, как будет настораживать всегда. Он возбуждает в людях желание яростно спорить, и это качество останется у него на всю жизнь — и в характере, и в сочинениях.
«Было в цехе смятение. Докладчик лежал на обеих лопатках. В глазах публики читал я безмолвное, веселое:
В то владикавказское лето Булгаков пишет свои первые пьесы и в его жизнь впервые по-настоящему близко — профессионально — входит театр.
Надо сказать, что Владикавказ был городом театральных традиций и местный театр был известным в России провинциальным театром. В 1920–1921 годах антрепризу держал преданный своему делу антрепренер Марк Иванович Сагайдачный, и труппа была им подобрана хорошо, в ней были известные, были и перспективные имена.
Я попробовала искать на месте событий — в бывшем Владикавказе (теперь это город Орджоникидзе, столица Северо-Осетинской АССР). Не нашла. Ни в республиканском архиве, ни в краеведческом музее… Не нашла в коллекции городского театра… В коллекции Северо-Осетинского НИИ… В республиканской библиотеке… Снова — в который раз — вернулась к неисчерпаемым фондам ЦГАЛИ СССР (Центрального государственного архива литературы и искусства) в Москве.
И вот в числе рукописей, писем, газетных вырезок и документов передо мной легли папки, полные театральных афиш и программ. Они принадлежали ЦГАЛИ уже двадцать лет, но до этого дня не выдавались ни разу — их не спрашивали ни разу. Волнующе пахло газетной пылью и старой известкой (одну из афиш Слезкин снял со стены, вместе с слоем побелки). Запах путешествия во времени…
Слезкин коллекционировал только те афиши и программы, в которых упоминалось его, Слезкина, имя. И конечно же не только владикавказские. Но владикавказских оказалось немало. И имя Булгакова замелькало на многих листах.
По привычке осторожно укладывая и пересчитывая листы, прежде чем расписаться, я еще раз просматриваю каждый. С лицевой стороны. И с оборотной. Может быть, что-нибудь упущено? Иногда на свет… Имя Булгакова сверкнуло на обороте слезкинской афиши…
Во Владикавказе катастрофически не хватало бумаги. Случалось, афиши печатали на чистой стороне оставшихся в типографии деникинских воззваний — все равно заклеится. А уж на обороте своих, почему-либо не попавших в расклейку афиш…
Вот что восстановимо сейчас в содержании этой пьесы.
Самое имя Алексея Васильевича Турбина для Булгакова давно было связано с представлением о герое, субъективно ему близком, пожалуй, в какой-то степени даже автобиографическом (фамилия Турбины принадлежала его предкам со стороны матери). В замыслах Булгакова это имя появилось задолго до его владикавказской пьесы.
В перечне действующих лиц — Турбин-старший, Алексей. Его брат, младший Турбин, Вася, студент. Их сестра Леля, ученица консерватории.
Не странность ли в составе действующих лиц: горничная Алексея Турбина, горничная Анны Владимировны Турбиной? Пожалуй, для семьи Турбиных, если они действительно были похожи на Булгаковых, двух горничных многовато. Но, может быть, это означает, что герои живут на два дома — дом Алексея Турбина и дом Анны Владимировны? Ведь Булгаковы и жили на два дома — с 1913 года, когда Михаил Булгаков, женившись, оставил материнский кров; в 1918 году он в старое гнездо вернулся, но оттуда к этому времени ушла, выйдя замуж второй раз, мать…
Другие смутно знакомые имена, за которыми угадываются образы юности писателя, Киева, дома…
Саша Бурчинский, скрипач. (Не Саша ли Гдешинский с его скрипкой просматривался в этом персонаже?) Женское имя — Кэт Рында. Ее брат, Женя Рында, скульптор. (Художником и, кажется, именно скульптором был один из братьев Татьяны Николаевны, носившей старинную дворянскую фамилию Лаппа.)
Думаю, и острота этих оценок, и порою отчаянные интонации во владикавказских письмах Булгакова были отражением царившего в его душе мучительного неравновесия между уже наполнявшим его ощущением огромности его таланта, его художественных возможностей и тем, что возможности свои он еще не мог — не умел — реализовать.
Что было бы, если б эти пьесы действительно попали в руки Мейерхольда? В руки режиссера, который всего лишь через несколько лет — с середины 20-х годов — будет так сильно, так оскорбленно и тщетно жаждать сотрудничества с драматургом Булгаковым? Смог бы Мейерхольд распознать в них будущего острейшего и интереснейшего драматурга? Или сотрудничества не получилось бы все равно, потому что Мейерхольд был убежден в необходимости с авторским замыслом обращаться свободно, а Булгаков переделок своих произведений не терпел?
Тем более что у Булгакова к этому времени были уже другие литературные планы.
«Помощник присяжного поверенного, из туземцев, научил меня. Он пришел ко мне, когда я молча сидел, положив голову на руки, и сказал:
— У меня тоже нет денег. Выход один — пьесу нужно написать. Из туземной жизни. Революционную. Продадим ее…
Я тупо посмотрел на него и ответил:
— Я не могу ничего написать из туземной жизни, ни революционного, ни контрреволюционного. Я не знаю их быта. И вообще я ничего не могу писать. Я устал, и кажется, у меня нет способности к литературе.
— Вы говорите пустяки. Это от голоду. Будьте мужчиной. Быт — чепуха! Я насквозь знаю быт. Будем вместе писать. Деньги пополам.
Автобиографическая проза Булгакова гротескна. В этом ее прелесть. Историческая же или, если хотите, документальная сторона событий выглядела так.
1920–1921 годы на Северном Кавказе, первый мирный год после гражданской войны, — время бурного, стремительного расцвета национальных культур. Жажда театрального творчества колоссальна.
Создаются многочисленные национальные драматические кружки — на всех языках многонационального Владикавказа. Наиболее популярны — осетинская самодеятельная труппа Б. И. Тотрова (он талантливый артист и энтузиаст, еще до революции, преодолевая сопротивление царских властей, организовавший первые осетинские драматические кружки) и ингушский самодеятельный коллектив, возникший при ингушском отделе народного образования, находившемся тогда во Владикавказе.
У ингушского театра совсем никаких традиций. Даже таких слабых, как у осетинского. Не существует ингушской письменности. Только через два-три года З. Мальсагов предложит первый ингушский алфавит и одновременно напишет первую пьесу на ингушском языке. Пока они репетируют очень непрофессиональную, хотя и благородную по содержанию, пьесу, написанную по-русски еще до Октября. Михаил Булгаков проявляет к их начинанию большой интерес, бывает на репетициях, советует. Возобновляет свои дореволюционные спектакли Тотров. Новых пьес нет. 1921 год — и ни одной современной пьесы…
Тамара Тонтовна Мальсагова, ныне доцент университета в Грозном, историк, а тогда, в 1921 году, юная сотрудница ингушского отдела народного образования и одна из первых ингушских самодеятельных актрис, убеждена, что именно им, девушкам из ингушского наробраза, принадлежала инициатива привлечь Булгакова как драматурга.
На сцене дом ингушского учителя — муллы Хассбота.
Два сына у муллы — белый офицер Магомет, только что вернувшийся с фронта, и революционер Идрис, студент.
Это была декларативная и очень наивная пьеса. Примитив, лубок? Может быть…
Известно, с каким успехом такие пьесы, декларативные и прямолинейные, как плакат, в первые революционные годы шли на подмостках красноармейских театров, на свежесколоченных сценах в селах и маленьких городах. Недостаток мастерства самодеятельные артисты возмещали энтузиазмом, а не искушенные в тонкостях театрального искусства зрители каждое слово свободы и правды принимали во всей его обнаженности и первозданной глубине.
«Идрис. Отец, отец. Теперь ты видишь, что я был прав, когда говорил об угнетении и рабстве? Ну что, скажи, преступник я?
Вряд ли еще когда-нибудь Булгаков был свидетелем такого полного и простодушного успеха своей пьесы. «В тумане тысячного дыхания сверкали кинжалы, газыри и глаза. Чеченцы, кабардинцы, ингуши, после того как в третьем акте геройские наездники ворвались и схватили пристава и стражников, кричали:
— Ва! Подлец! Так ему и надо!
За кулисами пожимали руки.
…Но кто же был соавтор? Если был соавтор.
Фамилия на этом экземпляре — на титульном листе, карандашом — только одна: Булгаков.
…В конце мая 1921 года Михаил Булгаков уехал из Владикавказа.
В переводе Тотрова пьеса стала осетинской народной драмой. Ее ставили самодеятельные кружки. В одном из таких кружков — уже в 1930 году, в Ардоне, — приклеив бороду конторским клеем, играл муллу юный Владимир Тхапсаев, будущий знаменитый Отелло и король Лир… Впрочем, народный артист СССР В. В. Тхапсаев уверял меня, что в Ардоне пьесу ставили в полном переводе того же Тотрова и что существовало отдельное издание этого полного перевода.
Материал понравился:
Совсем недавно, примерно за неделю до моего приезда, во Владикавказе был открыт памятник русскому писателю, драматургу Михаилу Булгакову. Установлен он на пересечении улицы Маяковского и проспекта Мира. Автор — Вячеслав Тавасиев.
Создатель памятника скульптор не оставил великого русского писателя в одиночестве. Рядом с ним примостился кот Бегемот.
👁 Отель как всегда бронируем на букинге? На свете не только Букинг существует (🙈 за конский процент с отелей - платим мы!) я давно практикую Румгуру, реально выгодней 💰💰 Букинга.
👁 Знаешь Трипстер ? 🐒 это эволюция городских экскурсий. Вип-гид - горожанин, покажет самые необычные места и расскажет городские легенды, пробовал, это огонь 🚀! Цены от 600 р. - точно порадуют 🤑
👁 Луший поисковик Рунета - Яндекс ❤ начал продавать авиа авиа-билеты! 🤷
между тем, сегодня, 15 мая, исполнилось 120 лет со дня рождения Михаила Булгакова. по своей воле я бы никогда о такой дате и не вспомнил бы, если бы не наткнулся вот на этут статью на ингушском сайте.
МИХАИЛ БУЛГАКОВ И ИНГУШЕТИЯ
интересно, в Осетии как-нибудь вспомнили об этой дате? а то получается, в Ингушетии вспомнили, а вот в Осетии, где Булгаков долго жил, писал и ставился в театре - забыли. правда я газет местных не читаю, все больше в интернете, может что и было, не знаю. но в сети тихо. а ведь любителей Булгакова у нас достаточно. я, правда, к ним не отношусь, но вот недавно шел по улице, случайно увидел табличку и сфотографировал, здесь Булгаков какое-то время жил. хотел фотографию в блог к дате поставить, но забыл. но я ведь не министерство культуры, чтобы о таких вещах помнить.
Войти
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Булгаков.Маленькое расследование.
10 марта 1940 года умер Михаил Афанасьевич Булгаков.
Человек,который оставил после себя большое количество тайн и загадок,многие из которых ещё не разгаданы.
Одной из таких загадок,над которой бьются исследователи его творчества уже больше полувека,является определение адреса здания в котором находилась основная(?) работа Михаила Афанасьевича во Владикавказе-подотдел искусств отдела Народного образования Владикавказа.
В историческом центре Владикавказ,не было ни одного здания с четырьмя этажами!
Не было!
По одной из (самых основных) версий,владикавказский подотдел искусств размещался в здании бывшего коммерческого клуба(сейчас республиканская юношеская библиотека на пр.Мира).
Давайте посчитаем вместе количество этажей.
Раз.Два.Три.
Вот ,что пишет Г.Кусов в книге"Владикавказ знакомый и неизвестный":
"Единственное до революции на проспекте трёхэтажное здание,бывший коммерческий клуб(юношеская библиотека),помнит служащего подотдела искусств Наробраза Владикавказского ревкома Михаила Булгакова".
Но вроде бы Булгаков писал про четвёртый этаж?
Смотрим на это здание и считаем этажи.
Сбоку:
С торца:
Посчитали?
У меня получилось три с башенкой .
А у Вас?
О каком же здании писал М.А.Булгаков, упоминая четвёртый этаж?
Не знаете?
И я не знаю:)
Никто не знает:):):)
Скорее всего в описании своего рабочего места в подотделе искусств,Михаил Афанасьевич совершил непроизвольную ошибку.
Пофантазировал!
Так где же на самом деле находилось здание в котором располагался этот самый подотдел?
Давайте вернёмся к Г.Кусову.
Вот ,что пишет он в книге"Встреча со старым Владикавказом":
Некоторое разъяснение ,почему подотдел искусств находился в разных местах ,было найдено у Юрия Львовича Слёзкина,возглавлявшего подотдел в то время:
".. .За два месяца наш подотдел три раза менял помещение, два раза
реорганизовывался и сменил двух завов. "Ю.Слёзкин"Столовая гора".
Круг замкнулся:(
Неужели,у нас не получится узнать правду:(
Причём не со слов и воспоминаний людей,которым свойственно ошибаться,а из документальных источников?
В начале поста,я упоминал,о Булгакове,как о человеке, который явно был связан с мистическими силами.
Именно вчера,за три дня до траурной даты,мне очень сильно захотелось вытащить папку с газетой "Коммунист" изданной во Владикавказе 28 декабря 1920 года.Очень сильно хотелось!Прямо "руки чесались"!
В этом издании,кстати,работал М.А.Булгаков.
Неспешно перечитывая статьи,я наткнулся на такое объявление:
(здесь должен быть "смайлик" с выпученными от удивления глазами)
В самом конце объявления указан адрес подотдела:Лорис-Меликовская улица,дом 28,б(ывший) д(ом)Баева.
.
Гаппо Баев,по собственному проекту,построил в 1910 году дом на ул.Лорис-Меликовской,номер 28.
Помощь в создании проекта Г.Баеву оказал сын архитектора Терской области Владимира Иосифовича Грозмани-Владимир Владимирович:
Строила дом подрядная организация возглавляемая А.Вяльцевым(на фотографии ,он в белом костюме на фоне строительства памятника В.И.Ленину во Владикавказе):
А вот и сам дом:
(Нумерация домов за девяносто лет изменилась и теперь у дома 32 порядковый номер).
Хорошо видна мансарда,с которой дом тоже можно считать трёхэтажным.
Работал ли в этом доме Михаил Афанасьевич-неизвестно,потому что вместе со своим начальником и другом
Юрием Львовичем Слёзкиным,был уволен из подотдела искусств в конце октября 1920 года.Но вполне мог работать.
Если я Вас не сильно утомил,то ещё один очень интересный факт.
Вот что пишет Михаил Афанасьевич в своей биографии:
"В 1920 году в городе Владикавказе служил в подотделе искусств,сочинял первые пьесы,работал в качестве лектора при областном театре,начинал играть на сцене,участвовал в создании театрального факультета местного художественного института".
Теперь вернёмся к объявлению в газете"Коммунист".
В нём сказано,что возобновляются занятия в осетинской художественной студии по адресу Александровский проспект дом № 16.
По этому же адресу находилась осетинская театральная студия в которой М.А.Булгаков проводил занятия.И именно в это время, в этом помещении репетировалась пьеса "Сыновья Муллы"написанная Булгаковым.
Художественный институт о котором пишет в своей биографии Михаил Афанасьевич и художественная студия упомянутая в газете-это не одно и тоже.
Нумерация на пр.Мира тоже была смещена.Пока мне не удалось найти точное месторасположение осетинской художественной студии.
Вот так выглядел Александровский проспект в том месте,где предположительно находилась студия в конце 20-х годов:
На первых этажах осетинская художественная студия размещаться не могла,там находились магазины,кафе и парикмахерские.
Второй этаж углового здания занимала гостиница "Европа":
По всей видимости ,дом под номером 16 находился где-то здесь(пять окон на втором этаже):
Или в этом промежутке:
Ну вот и всё.
Владикавказ стал местом ,где М.А.Булгаков почувствовал,что у него есть силы стать Мастером .
При использовании материала-ссылка на блог обязательна.
Читайте также: