Аверченко одиннадцать слонов кратко

Обновлено: 05.07.2024

Если произведение является переводом, или иным производным произведением, или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для всех авторов оригинала и перевода.

Схватив меня за руку, Стряпухин быстро спросил:

— В котором ухе звенит? Ну! Ну! Скорее!!

— У кого звенит в ухе? — удивился я.

— Да у меня! Ах, ты, Господи! У меня же. Скорее! Говори! Я прислушался.

— В котором? Что-то я не слышу… А ты сам разве не можешь разобрать?

— Да ты угадай, понимаешь? Угадай! Какой бестолковый!…

— Да угадать-то не трудно, — согласился я. — Если бы ушей было много — ну, тогда другое дело… А то два уха — это пустяки. Левое, что ли?

Я самодовольно улыбнулся.

— Еще бы! Я могу это — и вообще… многое другое… А зачем тебе нужно было, чтобы я угадал.

— А как же! Такая примета есть… Я что-то задумал. Если ты угадал — значит, исполнится.

— А что ты задумал?

— Нельзя сказать. Если скажу — оно не исполнится.

— Откуда ты знаешь?

— Такая примета есть.

— Ну, тогда прощай, — проворчал я, немного обиженный. — Пойду домой.

— Уже уходишь? Да который теперь час?

— Не могу сказать, — упрямо ухмыльнулся я.

— Такая примета есть.

Его лицо выразило беспокойство.

— Неужели есть такая примета?

— Еще бы… Самая верная. Несчастье приносит.

— Ну, вот, — улыбнулся я зловеще. — И пеняй сам на себя. Обязательно это к худу.

— Постой, постой… И верно ведь! Вчера у меня шапку украли в театре.

— Каракулевую? — спросил я.

— Ну, тогда это ничего.

— Примета такая есть. Пропажа котиковой шапки — в доме радость.

Он даже не спросил: в чьем доме радость — в его или воровском. Просиял.

— Я тоже с тобой выйду. Прислуга побежала за ворота — дай я тебе пальто подержу.

Я натянуть с его помощью пальто, а когда он снял с вешалки свое, я сказал:

— Ты прости, но я тебе тем же услужить не могу.

— Такая примета есть: если гость хозяину пальто подает — в доме умереть должны.

Стряпухин отскочил от меня и наскоро натянул в углу сам на себя пальто.

Когда мы шагали по улице, он задумчиво сказал:

— Да, приметы есть удивительные. Есть счастливые, есть несчастливые. Но на днях я узнал удивительную штуку, которая приносит счастье и застраховывает от всяких неудач.

— Слоны. Одиннадцать слонов. Нужно купить одиннадцать штук от самого большого до самого маленького и держать их в доме. Поразительная примета.

— Что ж ты, уже купил их?

— Девять штук. Двух еще нет. Самых больших. Да они дорогие, большие-то. Рублей по тридцати… Кстати, ты не можешь одолжить мне 50 рублей? Я бы завтра комплект уже имел.

— Что ты! Разве можно одалживать деньги в пятницу?! Есть такая приме…

— Да сегодня разве пятница? Нынче ведь четверг, — возразил он.

Сначала я растерялся, а потом улыбнулся с видом превосходства.

— Я знаю, что четверг. Но ведь четверг это — у нас?

— А в Индии-то что теперь? Пятница!

— Пятница, — машинально подтвердил он, приоткрыв от недоумения рот.

— Ну, вот. А слоны-то ведь индийские?

— Да которых ты собираешься покупать!

— То-то и оно. Как же можно в пятницу деньги давать взаймы? Несчастье… Страшная примета есть. Он замолчал.

Стряпухин исчез на долгое время. Но однажды пришел ко мне, расстроенный, с явными признаками на лице и в костюме целого ряда жизненных неудач.

— Эге, — сочувственно встретил я его. — Твои дела, вижу, не важные. Как поживаешь?

— Да, брат, плохо… У жены чахотка.

— Да откуда же я денег-то возьму?

— А у жены-то были ведь деньги… я знаю… Несколько тысченок.

— Были да сплыли. На бирже проиграл.

— Эх, ты, Фалалей! Ну, на службе возьми аванс.

— Хватился! Со службы уволили. За биржевую игру. Вы, говорят, еще наши деньги проиграете, казенные.

— Однако! А что же твой дядя какой-то. Помнишь, ты говорил: собирался умереть и тебе дом оставить.

— Да и умер. Только не тот дядя, а другой. Вдовец с двумя детьми. Детей мне оставил… Прямо беда!

— Так ты бы продал что-нибудь из обстановки… У тебя ведь обстановка хорошая, я помню, была… Он тоскливым взглядом посмотрел на меня.

— Продано, брат. Почти всё. Кроме слонов.

— Каких слонов? — удивился я.

— Да тех, что я, помнишь, говорил.

— Так ты бы их и пустил в оборот. Это ведь жене месяц жизни в Крыму.

Стряпухин откинулся назад и всплеснул руками.

— Что ты! Как же я могу их продать, когда они приносят счастье!

Я долго прохаживался по кабинету, бормоча себе под нос всякие рассуждения.

Остановился перед Стряпухиным и сказал:

— Дурак ты, дурак, братец!

— Такая примета есть.

Он бледно, насильственно улыбнулся.

— Вот ты теперь уже и ругаешься. Ругаться-то легко.

— И ругаюсь! Обрати внимание: не было у тебя этих слонов — жена была здорова, деньги в банке лежали и служба была. Появились слоны, которые, ты говорил, счастье приносят — и что же!

— А ведь верно! — охнул он, побледнев. — Я совсем не обратил на это внимания… Действительно… Знаешь, тут есть какой-то секрет. Может быть, не одиннадцать слонов нужно, а какое-нибудь другое количество?

Я кивнул головой.

— Весьма возможно… И, может быть, нужно было не слонов покупать, а каких-нибудь верблюдов или зайцев.

— А в самом деле! — ахнул он, приоткрыв, по своей привычке, от изумления, рот.

— И, может быть, не покупать их, а украсть нужно было…

— … и держать не в доме, а в погребе.

Оба мы замолчали. Он поднял опущенную голову и несмело спросил:

— Ну, как ты думаешь — верблюда или зайца? Я пожал плечами.

— Примета такая есть.

— А сколько их надо?…

— Тридцать восемь штук.

— Ого! — с оттенком уважения в голосе, пробор мотал Стряпухин. — Вот это — число! Что ж их… покупать нужно?

— Украсть! Только украсть! И держать в погребе на бочке с огурцами. Такая примета есть.

Он внимательно разглядывал выражение лица моего, и в глазах его я прочел легкое колебание.

— Что это ты?… — робко заметил он. — Не то говоришь серьезно… не то насмехаешься надо мной.

Я горячо воскликнул:

— Что ты, что ты! Я говорю совершенно серьезно. Слоны ведь тебе не помогли, а? Одиннадцать слонов мал-мала меньше. Ведь не помогли? Так?

— Не помогли, — вздохнул он.

— Ну, вот! — Попробуем верблюдов. Тридцать восемь верблюдов! Не купим их, а стащим в магазине — это и дешевле, и практичнее. Поставим в погреб и посмотрим — не повернется ли фортуна к тебе лицом? Если всё будет, по-прежнему, плохо — верблюдов к чёрту — купим лисиц или лягушек, индийских болванчиков, крокодилов, чёрта, — дьявола лысого купим! Попробуем покупать по 17, по 33, по 60 штук, будем держать их под полом, на крыше, в печной трубе — всё испробуем, всё испытаем!! Как только тебе повезет — стоп! Вот, значит, скажем мы — это и есть настоящая примета!

— Да ты это… серьезно?

— А то как же, братец? Слоны твои провалились — нужно искать других путей. Какой-то немец профессор сделал свыше 900 комбинаций лекарства, пока не наткнулся на настоящую. У нас будет 9000 комбинаций — но ничего! Ведь он открывал только новое лекарство, а мы ищем секрет счастья… Разрешить проблему счастья — какая это великая миссия!!

— Да ведь этак всю жизнь провозишься…

— А ты что же думал? И провозишься.

Он устало опустил голову.

— Боже, как всё это неопределенно… А, может быть, вся штука в том, что слонов нужно не одиннадцать, а двенадцать. Прикупить еще одного…

— Может быть! Жаль, что это не ослы. Если бы ты имел одиннадцать ослов, то двенадцатого и прикупать бы не стоило.

С видом человека, окончательно запутавшегося в сложной тине жизни, он поднял на меня глаза:

Уходя, он небрежно спросил, боясь выказать интерес к ответу и вызвать тем новые мои насмешки:

— Сколько, ты сказал, верблюдов?

— Тридцать восемь, — ехидно улыбнулся я. — Думаешь купить?

— Нет, не то. А вот, нужно бы запомнить цифру Тридцать восемь. Буду нынче в клубе, возьму карту лото с этой цифрой.

— Ага! Ты и этим занимаешься? Что ж, везет?

И в глазах его светилось отчаяние.

— Почему? — допрашивал я безжалостно. — На какую, например, цифру ты вчера брал карту?

— Восемьдесят шесть. Счастливое число. Мой кузен Гриша на эту цифру в лотерею корову выиграл.

— Значит, и ты выиграл.

— Нет, — робко прошептал он, запуганный моим криком, моими оскорблениями, моей иронией. Я схватил его за шиворот.

— Так как же ты, каналья, находишь это число счастливым?!

— Постой… Пусти! Я бы, может быть, и выиграл, а только, уходя из дому, забыл ключ и с дороги вернулся. А это считается очень нехорошо. Примета…

Рассказанную мною правдивую историю я считаю очень нравоучительной.

Тем не менее, я уверен, что среди моих читателей найдется пара-другая людей, которые запомнят цифры 38 и 86.

— Что ты там себе ни говори, а мы на эти цифры возьмем карточку и сыграем в лото.

Так и быть, сообщу я для них еще одну, самую верную счастливую цифру:

Играйте на нее… Замечательная цифра. А проиграете — значит, покойника встретили или кошка дорогу перебежала.

Так вам и надо! Мне, всё равно, вас не жаль.

Стряпухин верит в приметы. У него дома фигурки слонов для счастья, но случаются только неприятности. Автор советует купить верблюдов. Приятель понимает иронию, но надеется. Писателю не жаль его.

За минуту

Стряпухин спрашивает у автора, в каком ухе звенит, потому что по примете сбывается загаданное. Потом интересуется временем, но Аркадий не говорит и ссылается на плохую примету. Приятель вспоминает, что у него шапку украли, но писатель уверяет, что это к радости.

Хозяин подает гостю пальто, а тот извиняется, что не может ответить на любезность. Оказывается, это к смерти. Стряпухин вспоминает про 11 слонов, которые приносят счастье. Ему не хватает двух, и он просит взаймы. Аркадий уверяет, что в пятницу не дают денег, и нарочно всё запутывает.

Приятель отказывается, ведь слоны приносят счастье. Писатель предлагает тогда купить 38 верблюдов или ослов. Несчастный чувствует, что друг насмехается, но продолжает верить. Автор возмущается тупостью человека и не жалеет его.

– Да у меня! Ах ты, Господи! У меня же!! Скорее! Говори!

– В котором? Что-то я не слышу… А ты сам сразу не можешь разобрать?

– Да ты угадай, понимаешь? Угадай! Какой ты бестолковый.

– Да угадать-то не трудно, – согласился я. – Если бы ушей было много – ну, тогда другое дело… А то два уха – это пустяки. Левое, что ли?

Я самодовольно улыбнулся.

– Еще бы! Я могу это – и вообще… многое другое… А зачем тебе нужно было, чтобы я угадал.

– А как же! Такая примета есть… Я что-то задумал. Если ты угадал, значит, исполнится.

– А что ты задумал?

– Нельзя сказать. Если скажу – оно не исполнится.

– Откуда ты знаешь?

– Такая примета есть.

– Ну, тогда прощай, – проворчал я, немного обиженный. – Пойду домой.

– Уже уходишь? Да который теперь час?

– Не могу сказать, – упрямо ухмыльнулся я.

– Такая примета есть.

Его лицо выразило беспокойство.

– Неужели есть такая примета?

– Еще бы… Самая верная. Несчастье приносит.

– Ну вот, – улыбнулся я зловеще. – И пеняй сам на себя. Обязательно это к худу.

– Постой, постой… И верно ведь! Вчера у меня шапку украли в театре.

– Каракулевую? – спросил я.

– Ну, тогда это ничего.

– Примета такая есть. Пропажа котиковой шапки – в доме радость.

Он даже не спросил: в чьем доме радость – в его или воровском. Просиял.

– Я тоже с тобой выйду. Прислуга побежала за ворота – дай я тебе пальто подержу.

Я натянул с его помощью пальто, а когда он снял с вешалки свое, я сказал:

– Ты прости, но я тебе тем же услужить не могу.

– Такая примета есть: если гость хозяину пальто подает – в доме умереть должны.

Стряпухин отскочил от меня и наскоро натянул в углу сам на себя пальто.

Когда мы шагали по улице, он задумчиво сказал:

– Да, приметы есть удивительные. Есть счастливые, есть несчастливые. Но на днях я узнал удивительную штуку, которая приносит счастье и застраховывает от всяких неудач.

– Слоны. Одиннадцать слонов. Нужно купить одиннадцать штук от самого большого до самого маленького и держать их в доме. Поразительная примета.

– Что ж ты, уже купил их?

– Девять штук. Двух еще нет. Самых больших. Да они дорогие, большие-то. Рублей по тридцати… Кстати, ты не можешь одолжить мне пятьдесят рублей? Я бы завтра комплект уже имел.

– Что ты! Разве можно одалживать деньги в пятницу?! Есть такая приме…

– Да сегодня разве пятница? Нынче ведь четверг, – возразил он.

Сначала я растерялся, а потом улыбнулся с видом превосходства.

– Я знаю, что четверг. Но ведь четверг – это у нас?

– А в Индии-то что теперь? Пятница!

– Пятница, – машинально подтвердил он, приоткрыв от недоумения рот.

– Ну вот. А слоны-то ведь индийские?

– Да которых ты собираешься покупать!

– То-то и оно. Как же можно в пятницу деньги давать взаймы? Несчастье… Страшная примета есть.

Я не знаю ни одного человека, который бы не верил в приметы. Я сама не исключение.

Иногда кажется, вот человек прагматичен, перфекционист, материалист. Все у него схвачено, но не тут то было. Потом оказывается, у него в каждом углу по три амулета.

Все это хорошо и может даже у кого-то работает, но главное, чтобы эти причуды не превращались в маразм.

Вот этой теме и посвящён рассказ Аркадия Аверченко " Одиннадцать слонов".
Главный герой, Стряпухин, хочет счастья. Скорее всего, он даже не представляет, что ему нужно, зато чётко знает, какие действия нужно для этого предпринять. И ничего, что каждое его действие отдаляет его от заветной цели. Ещё чуть -чуть и все должно быть хорошо.
Автор не обошел иронией этого Стряпухина и вдоволь посмеялся над его слабостями, подавая ему все новые идеи. Но, похоже, Стряпухин все принимал за чистую монету.

Дочитая до конца, вы узнаете, принесли ли ему счастье его приметы или наоборот.

Читайте также: