Антиномии в морали кратко

Обновлено: 04.07.2024

Парадоксальность морали обнаруживается в реальных опытах её осмысления (не только в философских и иных литературных произведениях, но и в повседневной стихии морального сознания), с такой неизбежностью, что неизвестно, можно ли её вообще помыслить иначе как в форме парадоксов. Можно зафиксировать, по крайней мере, следующие парадоксы морали.

1. Парадокс порочной добродетели. Добродетель в своих наивысших формах характеризуется беспорочной чистотой намерений. Таково всеобщее убеждение, выражающее существенную характеристику добродетели. В то же время невинность, под которой как раз мы понимаем беспорочность, не считается добродетелью. Ребенок, который еще находится по ту сторону добра и зла и, в частности, не ведает чувства стыда, бегает перед нами голеньким, делает прилюдно многие такие вещи, которые не принято делать среди взрослых, такой ребенок умиляет нас. Мы его не считаем бесстыдным. Точно также мы не назовем его мужественным, даже если он не знает чувства страха — потому и не назовем, что он не знает этого чувства. Добродетель и порок, добро и зло соединены, связаны между собой: одно утверждает себя через отнесенность с другим. Добродетель является добродетелью в той мере, в какой она знает сладостный, затягивающий вкус порока и умеет сознательно противостоять ему, в какой она закалилась, пройдя через горнило порока. Здесь-то и заложен парадокс. С одной стороны, добродетель отделена от порока, как день от ночи, жизнь от смерти, её, собственно, и нельзя определить иначе как состояние беспорочности, отрицание порока, внутренняя защищенность от него. С другой стороны, чтобы не быть пороком, противостоять пороку, добродетель должна соединиться с ним, иметь опыт порока хотя бы для того, чтобы знать, что это такое и уметь распознавать его. Соединиться с пороком, чтобы быть беспорочным. Вопрос: как можно деятельно приобщиться к пороку, оставаясь беспорочным?

Практика в качестве критерия истины выстраивается по вектору и в соответствии с теми суждениями, для выявления степени истинности которых она предназначена. Истинность физических утверждений проверяется в физическом эксперименте, психологических — в психологическом и т. д. При этом каждый раз эксперимент строится на основе тех схем, которые содержатся в соответствующих утверждениях. В нашем же случае, когда выбор осуществляется вопреки представлению о том, каким он по моральным представлениям должен быть, речь не может идти о проверке моральных утверждений, способе практического выявления степени их истинности. Здесь поступок (практика) и суждение не соотнесены друг с другом. Более того, они направлены в противоположные стороны.

Если исходить из абсолютности морали и понимать добро и зло как оси координат человеческого поведения, задающие его позитивную и негативную направленность, суть которых состоит в том, что добро есть то, к чему он безусловно стремится, а зло есть то, чего он безусловно избегает, то получаем следующие выводы. Человек намеренно (сознательно) стремится только к добру (благу) и зло не может выбрать по определении. Если же он совершил зло, то оно не могло быть результатом сознательного выбора и не может быть ему вменено в нравственную вину. Парадокс, следовательно, состоит в том, что намеренное моральное зло невозможно, а ненамеренное зло не является моральным. Вопрос: как можно намеренно выбрать моральное зло, если оно не может быть намеренным?

3. Парадокс морального совершенства. Давно было замечено, что понятие совершенства парадоксально. Оно как идеально-завершенное состояние исключает стремление к совершенству и, следовательно, не может считаться совершенством по человеческим критериям. Моральное совершенство не тождественно совершенству, оно есть путь к нему, выступает как совершенствование, говоря точнее, как самосовершенствование. Но и оно парадоксально, даже ещё в большей мере.

Моральное совершенствование возникает на почве осознания собственного несовершенства. Не только: оно сопровождается нарастающим его углублением. Чем морально совершеннее индивид, тем сильнее его сознание собственной порочности. В данном случае движение вверх оказывается одновременно падением вниз. Эти два процесса связаны между собой столь неразрывно, что именно чувство неудовлетворенности собой, постоянное, искреннее и действенное осознание человеческой порочности в своем собственном лице, считается одним из безошибочных индикаторов морального совершенства индивида.

Стремление философов ответить на вопрос о субъекте нравственности неизменно уводило их в трансцендентные сферы. Желая остаться в рамках рационально-ответственного знания, они выдвигали идею свободной воли. Ответ в этом случае заключается в том, что человек является субъектом морали, поскольку он обладает свободной волей. Но именно эта апелляция к свободной воле, которая рассматривается в качестве порождающего мораль субъекта, особенно выпукло обнажает парадоксальность морального самозаконодательства. Свободная воля, развернувшаяся в моральный закон, сковывает себя им и тем самым перестает быть свободной. Закон, вытекающий из свободной воли, лишается внутренней необходимости и тем самым перестает быть законом.

Вопрос: каким образом свободная воля подчиняет себя закону, не сковывая себя им?

5. Парадокс морального нигилизма. Суть этого парадокса состоит в том, что отрицание морали неизбежно оказывается его утверждением, ибо оно не может осуществляться иначе как на моральных основаниях. Вообще переоценка ценностей происходит в двух типовых случаях. Во-первых, тогда, когда меняется способ бытия ценностей и конкретные формы деятельности не соответствуют своему назначению, не приводят к тем целям (благам), ради которых они учреждаются. Так, например, произошло с плановой экономикой, которая не смогла поддерживать производительность труда на обещанном ею же самой более высоком, чем рыночная экономика, уровне; со знахарством, которое дискредитировало себя в прокламированным им же самим целях лечения. Во-вторых, тогда, когда ценность подвергается критике и отрицанию с позиций более высокой и важной ценности. Так, монотеистические религии расправились с языческим многобожием, сословное разделение людей было отвергнуто во имя демократических ценностей.

Ни под один из этих способов переоценки ценностей моральный нигилизм не подходит. Мораль не замкнута на какую-то конкретную деятельность и не обещает никаких целей, которые находятся вне неё. Кроме того, не существует ценностей, которые были бы выше и важнее моральных; во всяком случае в области целесообразной деятельности мораль сама является наиболее высокой и важной из всех ценностей. Можно отрицать другие ценности по моральным основаниям, что очень часто делалось и делается (так, Фейербах отвергает христианскую догматику во имя моральной религии, христианские богословы в свою очередь борются с атеизмом как безнравственным учением, Толстой отрицает искусство во имя морали и т. д.). Но не существует оснований, по которым можно отрицать мораль. Самым яростным и последовательным ниспровергателем морали был Ф. Ницше. Однако главная его претензия к морали была претензией сугубо морального свойства, она состояла в том, что мораль унижает человека, увековечивает его рабство. В такой же логический круг впал другой не менее откровенный критик морали — Лев Троцкий, который отвергал её как фальшивую, отчужденную форму сознания, препятствующую построению общества без насилия, без эксплуатации человека человеком. Моральный нигилизм как последовательный акт мысли невозможен, так как само понятие нигилизма является морально нагруженным. Это значит: мораль можно отрицать только во имя самой же морали, более высокой, чем та, которая подвергается отрицанию. Вопрос: почему отрицание морали неизбежно оборачивается её утверждением?

Можно предположить такое объяснение: в идеальном варианте добрые дела должны быть органичны человеку до такой степени, когда он совершает их с такой же естественностью, с какой дышит, ходит, смеется, и потому никак не считает своей заслугой, когда его левая рук и правая рука действуют слаженно, одна не отменяет того, что сделала другая, когда, словом, человек творит милостыню обеими руками. Такое, однако, мыслимо в некой гипотетической сверхморальной перспективе, по ту сторону добра и зла, скажем, в случае обитателей христианского или мусульманского рая. Нас же интересуют добрые дела, которые учреждаются в сознательном и ответственном акте, в борьбе с противостоящими им собственными искушениями. Нас интересует милостыня, которая имеет место только в мире, где есть нищета и творя которую человек всегда что-то отрывает от себя. Вопрос: что это за добрые дела, которые могут совершаться в тайне?

Парадоксы морали, в целом, возникают на основе стремления воплотить абсолютность духовно-практических притязаний личности в конкретных поступках, что также невозможно, как найти конец бесконечного ряда. Они могут найти разрешение, подтверждающее истинность обоих взаимоисключающих утверждений, составляющих содержание каждого из них, в том случае, если удастся мораль как исток и основание духовной практической деятельности человека замкнуть на саму себя. Это значит: если удастся найти такую конкретность в мире поступков, которая прямо, непосредственно и в полной мере соответствовала бы абсолютистским претензиям морали на то, чтобы быть последней и высшей инстанцией в иерархии человеческих целей и ценностей. Такая конкретность, состоящая из абсолютных в моральном смысле поступков, и была бы той реальностью, которая заключает в себе все выделенные выше парадоксы.

Из всего, что нам известно, такому критерию соответствуют, негативные поступки, реализующие моральные запреты. Что нравственные требования имеют по преимуществу форму запретов очень давно зафиксировано в нравственном опыте, отмечено теоретиками. Однако эта принципиальная и специфическая их особенность не стала до настоящего времени основой развернутого концептуального осмысления нравственной реальности. Насколько мне известно, не существует системы негативной этики (в отличие, например, от негативной — апофатической — теологии), что само по себе представляется весьма странным.

Негативный поступок есть чистейший парадокс, в том смысле, что в нём (и единственно в нём) добро и зло, нравственное и безнравственное соединены в своей несоединимости; его можно уподобить электрическому разряду, который возникает при контакте положительного и отрицательного заряда и лишь подтверждает невозможность такого контакта. Он нравственен в своей безнравственности: он состоялся в качестве негативного (несостоявшегося) поступка в силу своей безнравственности. Он безнравственен в своей нравственности: нравственное деяние индивида в форме негативного поступка свидетельствует о его способности к безнравственным поступкам. Негативный поступок негативен в обоих смыслах и в фактическом (это поступок, которого нет) и в ценностном (это поступок, которого нет в силу его порочности). Это — поступок, который не состоялся в фактическом смысле из-за того, что он несостоятелен в ценностном (нравственном) смысле. Негативный поступок является ключом к разрешению моральных парадоксов.

Парадокс порочной добродетели: в случае негативного поступка добродетель индивида только и состоит в отрицании (блокировании) своей собственной порочности. Индивид оказывается добродетельным только в той степени, в какой он является порочным (несет порок в себе, хочет совершить действия, считающиеся по критериям морали порочными).

Парадокс намеренного зла: поскольку мораль выступает в форме запрета и соответственно негативного поступка, постольку намеренное моральное зло неизбежно оборачивается логическим противоречием, ибо оно означало бы, что человек намеренно (сознательно) делает то, что он не делает; что касается ненамеренного зла, то оно в силу ненамеренности не соотнесено ни с каким сознательно принятым запретом и потому не имеет морального статуса. Так, правоверные мусульманин или иудей, которым запрещено есть свинину, не могут, сохраняя свои соответственно мусульманскую и иудейскую идентичности, намеренно отступить от этого запрета — нельзя же употреблять в пищу свинину, не употребляя её. А если же люди употребляют свинину, не соотнося это с запретом, т. е. не будучи правоверными мусульманами или иудеями, то такому в голову не придет считать это морально недопустимым поступком.

Парадокс совершенства: чем больше человек совершенствуется в смысле негативных поступков, тем больше он раскрывает собственное несовершенство в форме склонности к порочным, недостойным поступкам, подобно человеку, очищающему себя от паразитов, который тем больше ужасается своему состоянию, чем больше паразитов он уничтожает.

Парадокс морального самозаконодательства: Свободная воля, выступающая в форме запрета, не перестает быть свободной, поскольку запрет касается не её самой, а области необходимых поступков, подобно тому как охрана, выставленная у ворот замка, проверяют тех, кто входит в него, а не тех, кто выходит. Запрет, вытекающий из свободной воли, не только не перестает быть запретом, но, напротив, становится в большей мере запретом, чем все прочие запреты, так как он и именно из-за своей укорененности в свободной воле приобретает абсолютный характер.

Парадокс морального нигилизма: Отрицание морали, поскольку последняя имеет форму негативных поступков, неизбежно оказывается её утверждением. Так как мораль есть единственное основание запретов, в которых она материализуется, или, говоря по другому, так как единственное предназначение морали состоит в том, чтобы быть основанием абсолютности соответствующих запретов и поступков, то последние нельзя поставить под сомнение и отвергнуть без апелляции к самой морали. Единственная возможность отвергнуть их — показать и доказать, что они недостаточно моральны, не соответствуют тому абсолютному статусу, на который они претендуют.

Парадокс тайного добродеяния: Негативный поступок остается втайне от других, поскольку его нет, и втайне от того, кто его совершает, ибо в своем фактическом содержании, в силу которого он только и мог бы стать явным, поступок этот является не добродеянием, а злодеянием; поэтому, человека охватывает не столько гордость из-за того, что он не совершил злодеяние, сколько ужас из-того, что он мог его совершить, подобно тому, как пешехода, который чуть не угодил под колеса мчащегося мимо автомобиля, не охватывает радость, а прошибает холодный пот.

В отличие от негативного поступка, в котором моральная мотивация противостоит эмпирической мотивации, соприкасается с последней только для того, чтобы наложить на нее запрет, в позитивном поступке они стремятся соединиться, действовать в параллель. Тут-то и обнаруживается, что эти два ряда мотивов разнородны. Их принципиальная несовместимость как раз и находит выражение в парадоксальности морального сознания, которая не только фиксирует эту несовместимость, но одновременно культивирует её, предостерегая от сведения моральных мотивов к эмпирическим мотивам, ценностей к целесообразности.

Моральные запреты и соответствующие негативные поступки не исчерпывают моральной жизни. Они исчерпывают ее в том, что касается практического воплощения абсолютистских притязаний морали; они задают абсолютную границу человечности, негативно очерчивая пространство, внутри которого только и может разворачиваться жизнедеятельность в ее человеческих формах. Что касается самой этой жизнедеятельности, то она не удовлетворяется полученной ранее негативной моральной санкцией и ищет поддержки со стороны морали в своих позитивных проявлениях. Человек не удовлетворяется своей деятельностью в ее конкретном и многообразном эмпирическом содержании, он хочет видеть её также осмысленной, когда она, будучи, успешной в том, что касается предметно обусловленных целей, могла бы вместе с тем рассматриваться как выражение человеческой добродетели, долга, справедливости. Это, собственно говоря, и есть центральная проблема нравственной жизни с тех пор, как возникла этика.

4.10. Парадоксы-антиномии

4.10. Парадоксы-антиномии От софизмов следует отличать логические парадоксы (греч. paradoxos – неожиданный, странный). Парадокс в широком смысле слова – это нечто необычное и удивительное, то, что расходится с привычными ожиданиями, здравым смыслом и жизненным опытом.

4.12. Парадоксы-апории

4.12. Парадоксы-апории Отдельной группой парадоксов являются апории (греч. aporia – затруднение, недоумение) – рассуждения, которые показывают противоречия между тем, что мы воспринимаем органами чувств (видим, слышим, осязаем и т. п.) и тем, что можно мысленно

Парадоксы времени

Парадоксы времени Предыдущая глава фактически была посвящена проблеме существования мира в пространстве, теперь же обратим внимание на его существование во времени. Что это вообще такое — время? Очевидный ответ: количественная характеристика потока происходящих

Э. Целлер. Кантовский принцип морали и противоположность формальных и материальных принципов морали 1

Э. Целлер. Кантовский принцип морали и противоположность формальных и материальных принципов морали1 Хотя важнейшей научной работою Канта следует считать его критику нашей способности познания, тем не менее он сам видел главную положительную задачу своей философии в

ПАРАДОКСЫ

ПАРАДОКСЫ И ХИТРЕЦЫ

ПАРАДОКСЫ И ХИТРЕЦЫ В Древней Греции пользовался большой популярностью рассказ о крокодиле и матери. Крокодил выхватил у женщины, стоявшей на берегу реки, ее ребенка. На ее мольбу вернуть ребенка крокодил, пролив, как всегда, крокодилову слезу, ответил: — Твое несчастье

Парадоксы сознания[33]

Парадоксы сознания[33] Можно допустить, что все люди обладают сознанием, но это вовсе не означает, что все они отдают себе в этом отчет. Вся эта сфера не предполагает полной однородности. Мы не знаем, как рождается и возникает сознание, мы также не знаем, каковы его связи с

ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ

ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ Американский образец демократии, сформировавшийся в XVIII–XIX веках, фактически представлял демократию меньшинства, типичным носителем которой выступал белый, протестант, домовладелец. Так называемое политическое участие — претензия быть

И макиавеллиевский, и купеческий ум разделяют веру в необходимость для власти процедуры сегментации — в силу дихотомии власти и морали, а также денег и морали

Парадоксы – пища для ума

Истины и парадоксы

Истины и парадоксы Научно-техническая революция поставила ряд сложных философских и психологических вопросов, живо волнующих умы в сегодняшнем мире. Несмотря на ошеломляющую новизну, которую вносит в нашу жизнь бурное развитие науки и техники, многие из этих вопросов

ПАРАДОКСЫ НЕТОЧНОСТИ

Антиномия(в логике) – это такое противоречие между суждениями, каждое из которых логически доказуемо.Антиномии в морали– этопротиворечивые свойства морали, наличие каждого из которых можно подкрепить логическими аргументами.

Первая антиномияв рассуждении о морали возникает тогда, когда мы задаемсявопросом об авторе нравственных правил.

Во-вторых, человек сам выступает для себя моральным авторитетом, руководствуется собственными суждениями по поводу добра и зла. Однако, задумываясь над тем, какие правила морали мы считаем своими, мы неизменно обнаруживаем, что человечество выработало их давным-давно, и они вовсе не являются нашим личным изобретением. Придерживаясь тех или иных нравственных воззрений, мы считаем, что они не просто нравятся нам, но что они еще и правильные, имеют объективно положительный смысл.

Получается, что с одной стороны, моральные правила исходят от личности, общества или Бога, и в этом смыслесубъективны.С другой стороны, моральный закон существует так, как будто он не имеет автора, он исходит от каждого и в то же время ниоткуда, не опирается ни на чей авторитет. Моральное и аморальное различаются по критериям, независимым от общественных, личных и даже божественных вкусов. Несмотря на то, что мораль существует в повелительном наклонении, повелителя на самом деле нет. Моральный закон, подобно закону природы, формулируется как безличный,объективныйпо содержанию.

Итак,моральный закон существует как объективный, но действует благодаря субъективной убежденности личности, общества или иного субъекта. В то же времяиз всех субъективных убеждений личности к морали относятся те, которые могут претендовать на объективный статус.

Вторая антиномиявозникает тогда, когда знакомишься с нравами разных времен, разных народов, классов, сословий, коллективов.

Итак,моральные правила являются исторически многообразными и всеобщими одновременно. Общечеловеческое начало внутренне присуще всем историческим системам нравственности, но не существует отдельно от них.

Итак, от морали есть польза, но руководствоваться ею нельзя. В то же время, от морали нет конкретной пользы, но сама она является источником специфического морального удовлетворения. Видимое бескорыстие морального поведения обусловлено тем, что мораль решает непрагматические задачи. Она, собственно, ставит задачи бесконечного совершенствования человека. Ведь это тоже необходимо: искать жизненные цели, не связанные с конкретикой сегодняшнего дня. Антиномия практической целесообразности и незаинтересованности морального мотива разрешается так, что польза от морали заключается в создания нового, нематериального, небиологического, чисто человеческого стимула в жизни.

Четвертая антиномия обнаруживается между общественной и личной стороной морали.С одной стороны,обществочерез систему воспитания сообщает индивиду систему нравственных представлений, тем самым ограничивая его индивидуальность. Мораль выступает как общепризнанный стандарт поведения;морален тот, кто не нарушает нравственные правила. Из таких людей и состоит большая часть общества, все мы, в общем-то, хорошие люди.

Итак,моральны те общественные правила, которые способствуют возвышению личности, и те правила личности, которые возвышаются до общечеловеческого идеала.

Пятая антиномияобнаруживается тогда, когда мы решаем вопрос о детерминации в морали, то естьо причине нравственных действий.С одной стороны,причиной нравственного поведения выступают различные факторы(природные, социальные, физиологические и т.п.). Этические учения выдвигали то те, то другие из них в качестве главных, определяющих развитие морали.С другой стороны,на практике моральный человек способен поступать вопрекиобстоятельствам, логике, общественному мнению, своим привычкам, вопреки любой причине, т.е.совершенно свободно.Получается, что нравственное поведение вообще не имеет видимых причин и ничем не определено. Мы сами выбираем, что считать за причины своего поведения. Без свободного выбора поступок не будет моральным. Значит,чтобы быть моральным, человек обязан стать свободным. Свобода оказывается не подарком, а скорее бременем, которое надо нести, если хочешь быть человеком. Свобода – это не просто противостояние внешней причине, она сама и есть подлинная причина нравственных поступков. В то же время,чтобы быть свободным, человек должен быть моральным, ведь в морали он свободен: от корысти, от страха, от условностей, от догм. В морали человек зависит только от одно- го – от морального закона, который является личностным и свободно избранным. По свободной воле человек делает добро, которое личным усилием утверждается как закон его жизни.

Итак,свобода выступает как подлинная причина нравственных поступков, мораль суть саморегуляция личности и общества по закону свободы.

Выделенные антиномии вытекают из сущности самой морали, а потому носят объективный характер и служат источником ее развития.

Определение антиномии

Антиномия была широко использована философом Иммануилом Кантом. Кант описал конфликт между рациональным мышлением и чувственным восприятием. Он считал, что эмпирическое мышление не может быть использовано для доказательства рациональной истины. Кант установил четыре антимонии, в которых тезис и антитезис отменяют друг друга.

В первой из своих антимоний Кант указывает, что время должно было иметь начало. Бесконечность – это безвременье, а безвременье не может существовать на временной шкале, и всё же человечество здесь. Оно движется во времени. Следовательно, бесконечности не существует.

Разум человека ограничен и его интеллект подвержен ошибкам. Это не то, что нравится слышать или принимать, но это правда. Как указывал Кант, человек не может взять два одинаково и очевидно истинных рациональных утверждения, сравнить их друг с другом и опровергнуть их оба. Само существование антиномии говорит о том, что во мире есть вещи, для понимания которых у людей пока что нет соответствующего понятийного аппарата.

Проявление антиномии в различных сферах

Антиномия телеологического суждения, то есть объяснения происходящего, является одним из наиболее спорных мест в критике Иммануила Канта. Развив идею двоякого объяснения организованных существ механическими и телеологическими естественными законами, Кант поднимает вопрос о том, могут ли механические и телеологические естественные законы высшего порядка, которые объединяют частные эмпирические законы организованных существ, представлять собой антиномию противоречивых принципов, находящихся во власти суждения.

Кант обсуждает антиномию телеологического и механического взглядов на природу. Природу можно рассматривать как имеющую встроенную цель или механически организованное существо без цели. Кант утверждал, что обе позиции верны. Решение может быть принято, когда мы рассматриваем телеологию и механистический взгляд не как объективные принципы бытия, а как субъективные принципы суждения.

В настоящее время, представлены четыре типа антиномий.

Первая антиномия

Тезис. Мир имеет начало во времени, а также ограничен с точки зрения пространства.

Антитеза. Мир не имеет ни начала, ни границ; он бесконечен как во времени, так и в пространстве.

Первая антиномия возникает в связи с вопросом о том, имеет ли мир начало во времени или нет, и является ли он пространственно конечным или нет. Разум может аргументировать каждую позицию, но не может прийти к какой-либо окончательной позиции. Разум не может разрешить эту антиномию.

Вторая антиномия

Тезис. Каждое составное вещество в мире состоит из простых частей, и нигде не существует ничего, кроме простого или того, что состоит из простого.

Антитеза. Ни одна составная вещь в мире не состоит из простых частей, и нигде в мире не существует ничего простого.

Вопрос заключается в делимости составляющих мира. Можно ли разделить составную часть мира на такие элементы, как атомы или частицы, и далее бесконечно делиться на более тонкие компоненты. Или же процесс достигает конечного компонента, дальнейшее разделение которого невозможно.

Третья антиномия

Тезис. Причинность в соответствии с законами природы – не единственная причинность, из которой можно вывести все явления мира. Чтобы объяснить эти явления, необходимо предположить, что существует и другая причинность – причинность свободы.

Антитеза. Свободы нет, все в мире происходит исключительно в соответствии с законами природы.

Вопросы состоят в следующем. Если проследить цепочку причин и следствий, достигается ли конечная точка, называемая свободой, которая является начальной составляющей причинной цепи. Или же эта конечная точка недостижима, и поэтому цепочка причин и следствий продолжается бесконечно.

Четвертая антиномия

Тезис. Миру принадлежит, либо как его часть, либо как его причина, существо, которое абсолютно необходимо.

Антитеза. Абсолютно необходимое существо не находится нигде в мире, и оно не находится вне мира как его причина.

Также распространено рассуждение об антиномии между моралью и счастьем. Высшее благо достигается тогда, когда достигается как нравственное благо, так и счастье. Однако, даже если человек пытается быть нравственно хорошим, с ним могут плохо обращаться, и он может вести несчастную жизнь. Способность разума требует как нравственного совершенства, так и достижения счастья одновременно, хотя нет никакой гарантии одновременного достижения того и другого. Стремление к счастью также не обязательно ведет человека к тому, чтобы быть нравственно хорошим.