1922 расправа с церковью кратко

Обновлено: 07.07.2024

Более ста лет прошло с момента установления Советской власти в России и начала репрессий против церкви, однако, до сих пор не установлено точное количество жертв, а главное – не даны ответы на вопросы о причинах и следствии этих процессов.

Революция в церкви

В Российской империи церковь была частью государственного аппарата, что не могло не привести к самым пагубным последствиям, как для народа, так и для самой церковной структуры. В начале ХХ века необходимость преобразований осознавалась подавляющим большинством духовенства, поэтому как только представилась возможность, был проведен Поместный Собор, избравший Патриарха.

Собор проходил на фоне революционных событий, в результате которых к власти пришли большевики. Одним из первых шагов советов было отделение церкви от государства и школы и отнятие собственности. Это поставило церковь в непривычные условия: впервые за почти тысячелетнюю историю христианства в России она оказалась лишённой государственной поддержи и могла опираться только на собственный авторитет.

Заседание поместного собора

Как известно, большевистская идеология базировалась на учении К. Маркса и Ф. Энгельса, которые хотя и видели несовместимость светлого коммунистического общества с верой в Бога, но полагали, что в процессе его становления, необходимость в религии отпадёт сама собой, без насилия.

Церковный ренессанс

В церкви остались люди, по-настоящему искавшие опору в вере – духовенство и миряне, которые брали под свою опеку храмы. В это время открылись многочисленные образовательные учреждения для мирян – богословские курсы и институты, молодежные православные кружки.
Вероятно, столь неутешительная для новой власти ситуация побудила большевиков переосмыслить степень влияния Православия на народ, и прибегнуть к иным мерам.

Послевоенный период

Голод, постигший Россию в 1921 году, стал толчком к новой волне репрессий. По инициативе патриарха Тихона церковь собирала средства для поддержки нуждающихся всеми возможными способами, не затрагивая лишь предметов, необходимых для совершения богослужений. Однако в 1922 году был принят декрет ВЦИК, предписывающий конфисковать все без исключения драгоценности, находящихся в храмах.

Под сопротивлением понималась защита храмов священнослужителями, что повлекло за собой очередную волну уничтожения духовенства: были расстреляны 2691 священник,1962 монаха и 3447 монахинь.

К 1924 году всё духовенство и члены семей были лишены гражданских прав, что обрекало их на голодную смерть. В тюрьмах и лагерях побывало 66 архиереев – половина епископата.

Церковный НЭП

Процесс над митрополитом Вениамином

Коллективизация и духовенство

К концу 1920-х годов к либеральным мерам вновь добавились репрессивные. Это было связано с коллективизацией. Священники в селе были, как правило, одними из самых образованных людей, поэтому они осознавали, что принудительное обобществление приведёт деревню к разложению и упадку.

Сельское духовенство не поддерживало политики партии, но фактов открытых выступлений не было. Несмотря на это, оно было автоматически причислено к кулакам и высылаемо вместе с ними на сталинские стройки – в 1929 году Совнарком принял очередное постановление о переводе трудовых лагерей на самоокупаемость, для чего потребовались миллионы новых рабов.

Несмотря на репрессии и масштабную агитацию (численность СВБ к 1937 году достигла 5,5 млн. активистов), результат Всесоюзной переписи населения 1936 года произвел обескураживающее впечатление на партийное руководство СССР: неанонимный опрос показал, что 55% населения считают себя верующими, из них в селе 2/3 и 1/3 в городе.
Возможно, этот факт стал катализатором новых репрессивных процессов против духовенства.

Разрушение Храма Христа Спасителя (1931)

Большой террор

Только с августа по ноябрь 1937 года аресту подверглись 166 епископов, 9116 священников,2173 монаха. Из них расстреляли 4710 священнослужителей и 934 монашествующих.

Конфискация церковных ценностей

Итоги, последствия

Присоединение новых земель к СССР в 1939 году и Великая Отечественная война приостановили репрессии в отношении духовенства. Сталин, одержимый идеей экспорта социализма в страны Балканского полуострова, начал проводить политику демонстрации соблюдения прав православных, чтобы заручиться поддержкой греческого епископата.
Идея так и не воплотилась в жизнь, но священников в СССР более не расстреливали. Вплоть до падения Советской власти в 1990-х годах партией был взят курс на притеснение церкви без физического уничтожения.

Священнослужители, вернувшиеся из лагерей и приобретшие там бесценный духовный опыт, в 1960–90 годах возглавили многие приходы и общины. Молодёжь, воспитанная под влиянием этих наставников, впоследствии возродила Православные традиции в России. Многие представители современного духовенства возросли под влиянием этих людей, и к концу ХХ века Русская Православная церковь пришла возрождённой и обновлённой.

В 1922 году началось массовое изъя́тие церко́вных це́нностей в Росси́и. Проводились активные действия органов государственной власти РСФСР по реквизиции церковных ценностей под предлогом борьбы с массовым голодом в Поволжье и других регионах. В рамках кампании в пользу государства изымались находившиеся в храмах всех конфессий изделия из драгоценных металлов и драгоценные камни. Изъятию подлежали и предметы, предназначенные исключительно для богослужебных целей (священные сосуды), что поставило в очень уязвимое положение духовенство и вызвало сопротивление мирян.

В действительности с самого начала операции средства, изъятые у Церкви, и не планировалось использовать для борьбы с голодом. Изъятых церковных ценностей оказалось значительно меньше, нежели планировалось властями первоначально. Размежевание в среде духовенства Православной церкви в связи с проведением кампании было использовано властями для попытки устранения от церковного управления патриарха Тихона и создания полностью лояльной властям церковной организации (Обновленчество).

Власть использовала вопрос о церковных ценностях, чтобы начать мощную антицерковную кампанию. Разработка и непосредственное проведение кампании по изъятию были поручены секретной комиссии во главе со Львом Троцким. При этом были приняты меры, чтобы создать впечатление, будто решения принимаются в общесоветском и общепартийном порядке.

Вскоре после издания декрета патриарх Тихон написал на имя Калинина (так как — формально — инициатива изъятия исходила от ВЦИК) запрос. Не получив от последнего ответа, патриарх 15 (28) февраля обратился к верующим с воззванием, ставшим впоследствии широко известным, в котором подверг осуждению вмешательство ВЦИК в дела Церкви, сравнив его со святотатством:

Мы нашли возможным разрешить церковно-приходским советам и общинам жертвовать на нужды голодающих драгоценные церковные украшения и предметы, не имеющие богослужебного употребления, о чём и оповестили Православное население 6 (19) февраля с. г. особым воззванием, которое было разрешено Правительством к напечатанию и распространению среди населения.

Но вслед за этим, после резких выпадов в правительственных газетах по отношению к духовным руководителям Церкви, 10 (23) февраля ВЦИК, для оказания помощи голодающим, постановил изъять из храмов все драгоценные церковные вещи, в том числе и священные сосуды и прочие богослужебные церковные предметы. С точки зрения Церкви подобный акт является актом святотатства… Мы не можем одобрить изъятия из храмов, хотя бы и через добровольное пожертвование, священных предметов, употребление коих не для богослужебных целей воспрещается канонами Вселенской Церкви и карается Ею как святотатство — миряне отлучением от Неё, священнослужители — извержением из сана (Апостольское правило 73, Двукратн. Вселенск. Собор. Правило 10).

10 марта Ленин получил подробную докладную записку с обоснованием необходимости создания за рубежом специального синдиката для реализации изъятых ценностей от наркома внешней торговли Леонида Красина, на которую наложил положительную резолюцию.

В марте в ряде мест произошли волнения, связанные с изъятием ценностей. Особенно большой общественный отклик вызвали события в Шуе, где 15 марта 1922 года толпа взволнованных верующих оказала сопротивление изъятию ценностей. По толпе на площади перед Воскресенским собором города был открыт пулемётный огонь. Со стороны верующих пострадали двадцать два человека, из них четверо были убиты.

Кроме того, Ленин полагал, что изъятие церковных ценностей под видом борьбы с голодом заставит замолчать даже представителей русской белой эмиграции, которые в иных условиях несомненно протестовали бы против изъятия. Причём, по планам Ленина, изъятые ценности и не должны были направляться на закупку продовольствия для голодающих — на средства, вырученные от этой операции, необходимо «создать фонд… Без этого никакая государственная работа вообще, никакое хозяйственное строительство в частности и никакое отстаивание своей позиции в Генуе в особенности совершенно немыслимы. Взять в свои руки этот фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей (а может быть, и несколько миллиардов) мы должны во что бы то ни стало.

20 марта была создана Центральная комиссия по изъятию церковных ценностей (Центральная КИЦЦ), фактическим руководителем которой был заместитель наркома внутренних дел А. Г. Белобородов.

10 мая 1922 года были расстреляны шуйские протоиерей Павел Светозаров, иерей Иоанн Рождественский и мирянин Пётр Языков.

Уже в начале мая 1922 г. по предложению Ленина Политбюро ЦК РКП(б) постановило:

Дать директиву Московскому трибуналу:

1. Немедленно привлечь Тихона к суду.

2. Применить к попам высшую меру наказания.

Кампания по изъятию церковных ценностей только за первое полугодие 1922 г. вызвала более 1400 случаев кровавых столкновений. По этим событиям состоялся 231 судебный процесс; 732 человека, в основном священнослужители и монахи, оказались на скамье подсудимых. В Москве в конце марта 1922 года по обвинению в организации противодействия декрету об изъятие церковных ценностей были арестованы архиепископ Никандр (Феноменов), митрополит Серафим (Чичагов), епископ Иларион (Троицкий), почти все члены Московского епархиального совета, наиболее влиятельные иереи и руководители органов приходского управления.

7 мая 1922 г. Московский революционный трибунал по обвинению в противодействии изъятию церковных ценностей, что квалифицировалось как контрреволюционная деятельность, осудил 49 человек, в том числе приговорил к расстрелу 11 человек (девятерых священников и троих мирян). Из них были расстреляны священники Христофор Надеждин, Василий Соколов, Александр Заозерский, иеромонах Макарий (Телегин) и мирянин С. Ф. Тихомиров.

В Петрограде в связи с сопротивлением изъятию ценностей из некоторых церквей было арестовано 87 человек. Судебный процесс над ними проходил с 10 июня по 5 июля 1922 года. Петроградский революционный трибунал приговорил к расстрелу 10 подсудимых, шестерым из которых смертная казнь была заменена лишением свободы. Были расстрелян митрополит Вениамин (Казанский), архимандрит Сергий (Шеин), адвокат И. М. Ковшаров и профессор Ю. П. Новицкий.

12 мая 1922 г. Новгородский революционный трибунал вынес приговор по делу о беспорядках в связи с изъятием ценностей в Старой Руссе. К смертной казни были приговорены священники В. И. Орлов, В. А. Пылаев и Н. М. Смыслов. Остальные 15 подсудимых были приговорены к различным срокам заключения.

Донской областной ревтрибунал с 22 по 30 августа 1922 г. вёл дело по обвинению ростовского епископа Арсения, 7 священников и 25 прихожан, участвовавших в волнениях 11 марта 1922 года у Кафедрального собора Ростова-на-Дону, когда члены комиссии по изъятию подверглись избиению. Трибунал вынес расстрельный приговор Арсению, но по объявленной к годовщине Октябрьской революции амнистии заменил высшую меру наказания лишением свободы на десять лет.

В ходе судебного процесса над группой духовенства, проходившего в Царицыне с 9 июня 1922 г., был приговорён к расстрелу викарий Донской епархии Николай (Орлов). Однако он не был расстрелян, а умер в тюрьме.

Революционный трибунал Чувашской автономной области в мае 1922 г. провёл судебное разбирательство в отношении благочинного протоиерея А. А. Соловьёва и группы верующих. Благочинный А. А. Соловьёв и активный участник сопротивления изъятию Н. Я. Галахов были приговорены к расстрелу.

Из глубин народной традции

Тем не менее, веками утверждалась благочестивая традиции отдавать все лучшее на обустройство храмов, жертвовать от скудных доходов на скромне сельские приходы или собирать всенародно на величественные соборы. Показательно, что революционные ниспровергатели основ, будь то Франция после 1789 года или постимперское пространство после 1917-го, всегда обращали деструктивную ярость на культовые сооружения и богослужебные предметы.

Накануне Первой войны и революционных событий 1917 года Православие в Российской империи являлось официальным вероисповеданием, насчитывало 125 млн. верующих (до 70% населення), свыше 130 епископов, 120 тыс. священников, диаконов и церковнослужителей, 107 тыс. монахов и послушников, служивших в 67 епархиях, свыше 78 тыс. храмах и часовнях, 1256 монастырях. Существовало 4 духовные академии и 62 семинари, 185 духовных училищ[1].

В огне братоубийства

Бесчинства и убийства священнослужителей бандитствующими элементами началось в 1917 г. еще до прихода к власти большевиков. К началу же 1920-х годов Православная Церковь подошла серьезно ослабленной Гражданской войной, гонениями на верующих, эмиграцией.

Только с 1 октября 1929 по 1 октября 1930 г. на территории Украины с соблюдением тогдашних нормативных документов закрыли 260 православных храмов, без санкции вышестоящих органов власти – 719.

Собственно, массовое уничтожение церквей Киева началось в связи с переносом сюда в 1934 г. столицы Украинской ССР. Именно тогда подорвали жемчужины украинского барокко Николаевский военный и Михайловский соборы, Успенский и Богоявленский соборы на Подоле, другие церковные сооружения[9]. а к 1941 году служба велась лишь в двух киевских храмах. Киевская епархия РПЦ до 1917 г. имела 1710 храмов, 1435 священников, 277 диаконов, 23 монастыря (5193 монашествующих), а к 1939 г. оставалось 2 прихода с 3 священниками и диаконом[10].

Ни единого действующего храма не осталось в Винницкой, Сталинской (Донецкой), Кировоградской, Николаевской, Сумской областях. На Луганщине, Полтавщине, Харьковщине и в Крыму осталось по одному храму.

В целом в СССР к 1941 г. имелось 3732 действующих православных храмов, однако 3350 из них находилось на территориях, вошедших в состав Союза в 1939–1940 гг., а также 64 монастыря (всего – 28 епископов и 6376 священнослужителей)[15]. На остальной же территории СССР до 1938 г. все монастыри оказались официально закрыты, а из числа высшего духовенства на кафедрах оставалось всего четыре архиерея.

95 лет назад, в феврале 1922 года, в Советской России принимается решение об изъятии церковных ценностей "на нужды голодающим". Лайф объясняет, как власти распорядились прибылью, кто больше всего пострадал от реквизиторов и к чему привели такие меры.

Спустя пять лет после победы революции 1917 года страну охватил голод. К зиме 1922 года число голодающих достигло 23 миллионов человек, из которых погибло около 6 миллионов. Во многих регионах были зафиксированы случаи людоедства.

Голод усиливается. Учащаются случаи голодной смерти. За отчётный период умерло 122 человека. На рынке замечена продажа жареного человеческого мяса. В Киргизском районе развивается голодный тиф. Уголовный бандитизм принимает угрожающие размеры. В Тарском уезде в некоторых волостях население сотнями умирает от голода. Большинство питается суррогатами и падалью

Госинфсводка от 28 февраля 1922 года

В Москве ломали голову, как же быть в ситуации, когда страна обескровлена революцией и Гражданской войной, а кредитов западные партнёры больше не дают. Казалось, что последний источник — несметные богатства Церкви. Декрет ВЦИК "О ценностях, находящихся в церквах и монастырях" появился в декабре 1921 года, а в конце февраля 1922 года его дополнили прямым указанием изъять из церковных имуществ все предметы из золота, серебра и драгоценных камней. Поставленный тогда срок в один месяц растянулся в итоге почти на год.

Публично всё облекалось в благородную революционную цель — забрать у богатых и отдать бедным. Однако об истинных намерениях власти можно судить по письму Ленина членам Политбюро 19 марта 1922 года.

— . Мы можем обеспечить себе фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей (надо вспомнить гигантские богатства некоторых монастырей и лавр). Без этого фонда никакая государственная работа вообще, никакое хозяйственное строительство в частности совершенно немыслимы, — пишет вождь народов Владимир Ленин, подчёркивая, что нельзя упустить удачного момента для осады церквей.

Сделать это с успехом можно только теперь. Никакой иной момент, кроме отчаянного голода, не даст нам такого настроения широких крестьянских масс

Дубиной по черносотенцам

Всего за год кампании 1922 года жертв от судебных расправ по "церковным делам" перевалило за шесть тысяч человек. По мнению профессора Санкт-Петербургской духовной академии, протоиерея Георгия Митрофанова, одной из главных мишеней власти была сама Русская церковь и патриарх Тихон, а целью — создание марионеточного института Обновленческой церкви.

— Троцкому была поставлена задача: из числа духовенства создать агентурную сеть, воспользоваться ситуацией, чтобы арестовать патриарха и привести к управлению Церковью будущих лидеров Обновленческого движения, — рассказал Лайфу Георгий Митрофанов.

Главным было даже не получить от Церкви все её ценности. Советская власть стремилась дискредитировать её как контрреволюционера, который хочет с помощью голода разрушить Республику. Надо было нанести по Церкви удар, репрессировав как можно больше духовенства

Протоиерей Георгий Митрофанов, профессор Санкт-Петербургской духовной академии

Помощь голодающим. Ожидание vs реальность

Отметим, что сама Церковь по призыву патриарха Тихона ещё в августе 1921 года (т.е. за полгода до решения об изъятии ценностей) организовала Комитет помощи голодающим, собрав к февралю 1922 года почти девять миллионов рублей плюс ювелирные изделия, золотые монеты и натуральную помощь. Но всё это власти в итоге отобрали.

Тем временем Советы продолжали вывозить на экспорт хлеб, которого якобы не было в стране, а голодающим доставались лишь крохи от того, что для них "насобирали" по церквям. Документально известно лишь о двух миллионах (из более чем миллиарда) рублей, которые были пущены на покупку семян пшеницы и кукурузы, муки в Финляндии, сельди и другой рыбы — в Норвегии.

Власти активно продолжали пополнять свой "фонд", о котором заявлял Ленин, проявив в этом, пусть и не сразу, хорошую сноровку бывалых коммерсантов. К 1 июня 1922 года Винокуров отчитался о предварительных результатах реквизиции: в гохрановский фонд поступило более 17 пудов золота и 11,5 тысячи пудов серебра плюс драгоценные камни и монеты. Оказалось, что подавляющая часть церковного добра шла на переработку в сплав. Однако после заявления главы отдела музеев Натальи Троцкой (жена Троцкого) о том, что нельзя столь неразумно распоряжаться ценностями, их стали направлять на продажу за границу.

— Означенные предметы могли бы быть использованы как предметы искусства и старины в большей степени при реализации их на иностранном рынке и преимущественно на Ближнем Востоке, например в Сербии, Болгарии, Армении и в Константинополе. Здесь церковная утварь русского производства всегда находила хороший сбыт Англия и Франция также интересуются некоторой отраслью русского ювелирного производства, скаными работами, предметами из финифти и перегородчатой эмали и т.п., — писала Троцкая.

Рынок сбыта российских ценностей за кордоном расширялся. Торговлю организовывало государство, но все сделки за рубежом носили неофициальный характер. Большевики откровенно боялись огласки этих сомнительных операций.

Даже лояльные к власти учёные и искусствоведы — С. Ольденбург, М. Сергиевский, Г. Малицкий и С. Удовиченко — в своём воззвании к функционерам отмечали, что торговать художественными и церковными ценностями — путь в никуда. В конце июня 1922 года они собрали экстренную конференцию, резолюцию которой направили Рыкову.

Неужели Республика действительно находится в таком безвыходном положении, что должна жертвовать своим будущим ради бюджетных соображений текущего года, и не слишком ли узок кругозор при такой постановке вопроса? Враги Республики будут как нельзя более обрадованы таким явным доказательством, что на карту ставится последний ресурс страны

Из доклада искусствоведов зампреду совнаркома Рыкову

Фактически кампания по отъёму ценностей завершилась в октябре 1922 года. Кроме печально известных событий в городе Шуе 15 марта, когда толпа прихожан пыталась препятствовать разграблению собора и в результате чего большевики расстреляли четверых, практически нигде власти не встретили серьёзного отпора. Вероятно, его давать уже было некому, поскольку народ к тому моменту был обескровлен и деморализован. Получается, что для своего окончательного удара по Церкви советская власть выбрала идеальный момент.

Читайте также: