Фромм бегство от свободы конспект

Обновлено: 28.07.2024

Психика и свобода

Эрих Фромм – еврей по национальности, проживающий с детства в Германии. В 30-40-х годах ХХ столетия данное утверждение звучало как приговор. Автор был человеком дальновидным: в 1934 году, когда к власти пришел Адольф Гитлер, он эмигрировал в Америку, где и написал столь значимую для того периода книгу.

Примечательно, что первоначальной проблемой, которую поставил автор перед работой над монографией, являлось исследование психики современного ему человека. Однако, политические реалии заставили Эриха Фромма пересмотреть собственные взгляды. Автор обратил все свое внимание на ключевой, по его мнению, аспект – значение свободы для психики. Социокультурный кризис того времени диктовал собственные правила.

Автор спрашивает о том, какое удовлетворение получает индивид от подчинения. Фромм замечает, что в Германии множество людей с легкостью отказались от собственной свободы столь же самоотверженно, как в свое время добивались ее. Возможно, существует инстинктивная тяга к подчинению? Если такого феномена не существует, то чем объяснить желание подчиняться тоталитарному вождю? Фромм предположил, что подчинение может выступать источником тайного удовлетворения, ради которого человек готов принести в жертву собственные интересы и ценности.

Автор отмечает, что желание приспосабливаться к власти вызывают два вида потребностей: врожденные и приобретенные. Чтобы их удовлетворить, человек вынужден трудиться. Условия, в которых происходит рабочий процесс, определяются обществом. Отдельный человек не может повлиять ни на потребность в жизни, ни на социальный уклад общества. Пластичные черты характера развиваются именно благодаря этим двум факторам.

Автор также затрагивает тему моральной изоляции. Индивид нуждается в постоянной связи с окружающим миром. Неудовлетворение этой потребности грозит серьезными психическими расстройствами. Человеку жизненно необходимо относить себя к какой-либо системе. Иначе он утрачивает способность активно действовать, его стремление к жизни парализуется.

Постулатами теории Фромма можно назвать следующие утверждения:

  • человек является производным синтеза природных законов и исторической эволюции;
  • человек стремится избегать морального, духовного одиночества;
  • динамическая адаптация развивает чувства и некоторые черты характера (впрочем, в течение жизни последние могут изменяться);
  • благодаря динамической адаптации появляются все новые потребности, стремление к удовлетворению которых влияет на развитие не только индивида, но и общества в целом.

Процесс индивидуализации и две стороны одной свободы

Процесс отделения, обретения свободы индивидуален. Он зависит от множества факторов, но одним из ведущих является воспитание. Этот процесс включает в себя не только похвалу, но и запреты, ограничения. С их помощью ребенок начинает осознавать свою индивидуальность, возникает желание к независимости.

Фромм сравнил степень развития инстинктов у животных и человека. Он делает вывод: человеческая жизнь и свобода неделимы. Человек вынужден отказываться от инстинктивных форм поведения. Нарушение порядка – акт сугубо человеческий. Благодаря ему зародилась цивилизация.

По Фромму, развитие свободы двойственно: с одной стороны, за ним стоит развитие человека, с другой – свобода ведет за собой изоляцию, которая рождает чувство бессилия.

Эпоха становления свободы личности

Фромм утверждает, что свобода личности появилась вместе с крахом феодальной системы в Средневековье. Но получив свободу, человек утратил уверенность как в себе, так и в завтрашнем дне. В выигрышном положении оказались представители высшего класса: деньги, которыми они располагали, стали отличной защитой от нарастающей вследствие неуверенности тревоги. Тяжелее всего пришлось низшему классу. Угнетение его представителей постоянно росло. Терять человеку было нечего, бороться с угнетением приходилось самыми разными способами.

Защитила от чувства тревоги религия. Человек вновь приобрел принадлежность к какой-либо структуре, пусть и весьма сомнительную, так как облегчение было временным. Религия иррациональна, она не сняла тревогу, но подавила ее. Это способствовало развитию скрытой враждебности, которая оказывала влияние как на индивида, так и на социальную среду.

Аспекты свободы

Дальнейшая жизнь общества, по мнению Фромма, способствовала развитию позитивной свободы. Капитализм освободил от первичных уз, но вместе с этим подарил чувство одиночества. Религия по-прежнему оказывала на личность человека и чувство его принадлежности к социуму огромное влияние.

Однако вспомним, что с развитием капитализма пришли и новые цели: основной стала экономическая выгода, финансовые победы. Индивид работал ради накопления собственного капитала и удовлетворения повседневных нужд. Субъективно процесс выглядел весьма радужно: человек трудился не столько ради себя, сколько ради достижения чужих, более амбициозных целей. Осознание этого факта порождало бессилие и чувство собственной ничтожности.

Если уверенность утеряна, мир предстает как нечто чужое, а чувства бессилия и никчемности захлестывают, перед человеком открываются два пути:

Фромм знакомит читателя с тремя механизмами:

  • авторитаризм;
  • разрушительность;
  • автоматизирующий конформизм.

Так, автоматизирующий конформизм предполагает отказ индивида от личности и соединение ее с внешней силой. Это проявляется в садистских и мазохистских наклонностях, степень проявления которых индивидуальна.

Авторитаризм делит людей на слабых и сильных. Сила привлекательна, она стимулирует готовность к подчинению. Слабость, напротив, вызывает ярость, а за ней и желание унижать.

Разрушительность делится на 2 вида: реактивная (на агрессию извне) и активная (существующая в человеке постоянно). При наличии второго варианта индивид считается психически нездоровым.

Список использованных источников:

Автор: Генберг Екатерина, психолог

Редактор: Чекардина Елизавета Юрьевна

Если вы заметили ошибку или опечатку в тексте, выделите ее курсором и нажмите Ctrl + Enter

Не понравилась статья? Напиши нам, почему, и мы постараемся сделать наши материалы лучше!

Прежде чем перейти к основной нашей теме — к вопросу о том, что означает свобода для современного человека, почему и как он стремится избавиться от нее, — мы должны об­судить концепцию, которая может показаться несколько отвлеченной.

В истории жизни каждого ин­дивида мы видим тот же процесс. Родившись, ребенок уже не составляет единство целого с матерью и стано­вится биологическим существом, от­дельным от нее. Однако, хотя такое биологическое разделение является началом индивидуального существования человека, ребенок в течение долгого времени сохраняет функци­ональное единство с матерью.

По мере роста ребенка — по мере того, как рвутся первичные связи, — у него развивается стремление к сво­боде и независимости. Но что происходит с этим стремлением, это мы можем понять лишь в том случае, если примем во внимание диалекти­ческий характер процесса растущей индивидуализации. Этот процесс имеет два аспекта.

Прежде всего, ребенок становит­ся сильнее и физически, и эмоционально, и интеллектуально, актив­ность и энергия развиваются в каждой из этих сфер. В то же время эти сфе­ры больше интегрируются, развива­ется определенная структура, руково­димая волей и разумом индивида. Если мы назовем эту структуру — совокупность черт характера, стрем­лений, разума и воли индивида — личностью, то можно сказать, что первым аспектом растущей индивиду­альности является развитие личнос­ти. Границы роста индивидуализации и развитие личности в какой-то мере определяются и индивидуальными условиями, но в основном — социальными. Различия между инди­видами в каждом обществе кажутся значительными, но в любом общест­ве существует определенный предел индивидуализации, за который нор­мальный индивид выйти не может.

Другой аспект индивидуализа­ции — растущее одиночество. Первичные узы обеспечивают фундамен­тальное единство с окружающим миром и ощущение безопасности. По мере того как ребенок обособляется от этого мира, он начинает осозна­вать свое одиночество, свою отдель­ность от других. Эта отдельность от мира, который в сравнении с инди­видуальным существом представляет­ся ошеломляюще громадным, мощ­ным — а иногда и опасным, угрожа­ющим, — порождает чувство безза­щитности и тревоги. Пока человек был неотделимой частью мира, пока не осознавал ни возможностей, ни последствий индивидуальных дейст­вий, ему не приходилось и бояться его. Но, превратившись в индивида, он остается один на один с этим ми­ром, ошеломляющим и громадным.

Возникает стремление отказаться от своей индивидуальности, побороть чувство одиночества и беспо­мощности, а для этого — слиться с окружающим миром, раствориться в нем. Однако новые узы, возникаю­щие из этого стремления, не иден­тичны первичным связям, которые были оборваны в процессе роста. Ребенок не может физически вер­нуться вспять в психический процесс индивидуализации. Попытки такого возврата неминуемо принимают ха­рактер подчинения, при котором, однако, никогда не исчезают проти­воречия между властью и ребенком, подчиняющимся этой власти. Созна­тельно ребенок может считать себя удовлетворенным, но подсознатель­но он чувствует, что платит за ощу­щение безопасности полноценностью и силой своей личности. В конечном итоге подчинение приводит к обрат­ному результату: неуверенность ре­бенка возрастает, и в то же время в нем развивается враждебность и мятежность, которые тем более опасны, что направлены против людей, от которых он продолжает зависеть (или стал зависим).




Однако подчинение — это не единственный способ избавиться от одиночества и тревоги. Другой путь — единственно продуктивный, не при­водящий к неразрешимым конфлик­там, — это путь спонтанных связей с людьми и природой, т.е. таких связей, которые соединяют человека с ми­ром, не уничтожая его индивидуаль­ности. Такие связи, наивысшими проявлениями которых являются лю­бовь и творческий труд, коренятся в полноте и силе целостной личности и поэтому не ограничивают развитие личности, а способствуют этому раз­витию до максимально возможных пределов.

Итак, растущая индивидуализация приводит либо к подчинению, либо к спонтанной активности.

Если бы каждый шаг в направле­нии отделения и индивидуализации сопровождался соответствующим ростом личности, развитие ребенка было бы гармонично. Этого, однако, не происходит. В то время как про­цесс индивидуализации происходит автоматически, развитие личности сдерживается целым рядом психоло­гических и социальных причин. Раз­рыв между этими тенденциями при­водит к невыносимому чувству изоляции и бессилия, а это, в свою оче­редь, приводит в действие психичес­кие механизмы, которые будут опи­саны ниже как механизмы избавления, бегства.

Процесс развития человеческой свободы имеет тот же диалектичес­кий характер, который мы обнаружи­ли в процессе индивидуального рос­та. С одной стороны, это процесс развития человека, овладения приро­дой, возрастания роли разума, укреп­ления человеческой солидарности. Но с другой — усиление индивидуализа­ции означает и усиление изоляции, неуверенность, а следовательно, ста­новится все более сомнительным мес­то человека в мире и смысл его жизни. Вместе с этим растет и чувст­во бессилия и ничтожности отдель­ного человека.

Если бы процесс развития чело­вечества был гармоничным, если бы он следовал определенному плану, то обе стороны этого развития — расту­щее могущество и растущая индиви­дуализация — могли бы уравновесить­ся. На самом же деле история чело­вечества — это история конфликта и разлада.

Каждый шаг на пути большей индивидуализации угрожал людям новыми опасностями. Первичные узы, уже разорванные, невосстанови­мы; человек не может вернуться в по­терянный рай. Для связи индивидуализированного человека с миром су­ществует только один продуктивный путь: активная солидарность с дру­гими людьми (любовь и труд), кото­рые снова соединяют его с миром, но уже не первичными узами, а как свободного и независимого индивида.

Однако если экономические, со­циальные и политические условия, от которых зависит весь процесс инди­видуализации человека, не могут стать основой для такой позитивной реа­лизации личности, но в то же время люди утрачивают первичные связи, дававшие им ощущение увереннос­ти, то такой разрыв превращает сво­боду в невыносимое бремя: она ста­новится источником сомнений, вле­чет за собой жизнь, лишенную цели и смысла. И тогда возникает сильная тенденция избавиться от такой сво­боды: уйти в подчинение или найти какой-то другой способ связываться с людьми и миром, чтобы спастись от неуверенности даже ценой свободы.

Современный человек, освобожденный от оков доиндустриального общества, которое одновременно и ограничивало его, и обеспечивало ему безопасность и покой, не приобрел свободы в смысле реализации его личности, то есть реализации его интеллектуальных, эмоциональных и чувственных способностей. Свобода принесла человеку не­зависимость и рациональность его существования, но в то же время изолировала его, пробудила в нем чувство бессилия и тревоги. Эта изоляция непереносима, и человек ока­зывается перед выбором: либо избавиться от свободы с по­мощью новой зависимости, нового подчинения, либо дора­сти до полной реализации позитивной свободы, основанной на неповторимости и индивидуальности каждого.

У жизни своя собственная динамика: человек должен расти, должен проявить себя, должен прожить свою жизнь. По-видимому, если эта тенденция подавляется, энергия, направленная к жизни, подвергается распаду и превращается в энергию, направленную к разрушению. Иными словами, стремление к жизни и тяга к разрушению не являются вза­имно независимыми факторами, а связаны обратной зависи­мостью. Чем больше проявляется стремление к жизни, чем полнее жизнь реализуется, тем слабее разрушительные тен­денции; чем больше стремление к жизни подавляется, тем сильнее тяга к разрушению. Разрушительность — это резуль­тат непрожитой жизни. Индивидуальные или социальные условия, подавляющие жизнь, вызывают страсть к разруше­нию, наполняющую своего рода резервуар, откуда вытекают всевозможные разрушительные тенденции — по отношению к другим и к себе.

Прежде чем перейти к основной нашей теме — к вопросу о том, что означает свобода для современного человека, почему и как он стремится избавиться от нее, — мы должны об­судить концепцию, которая может показаться несколько отвлеченной.

В истории жизни каждого ин­дивида мы видим тот же процесс. Родившись, ребенок уже не составляет единство целого с матерью и стано­вится биологическим существом, от­дельным от нее. Однако, хотя такое биологическое разделение является началом индивидуального существования человека, ребенок в течение долгого времени сохраняет функци­ональное единство с матерью.

По мере роста ребенка — по мере того, как рвутся первичные связи, — у него развивается стремление к сво­боде и независимости. Но что происходит с этим стремлением, это мы можем понять лишь в том случае, если примем во внимание диалекти­ческий характер процесса растущей индивидуализации. Этот процесс имеет два аспекта.

Прежде всего, ребенок становит­ся сильнее и физически, и эмоционально, и интеллектуально, актив­ность и энергия развиваются в каждой из этих сфер. В то же время эти сфе­ры больше интегрируются, развива­ется определенная структура, руково­димая волей и разумом индивида. Если мы назовем эту структуру — совокупность черт характера, стрем­лений, разума и воли индивида — личностью, то можно сказать, что первым аспектом растущей индивиду­альности является развитие личнос­ти. Границы роста индивидуализации и развитие личности в какой-то мере определяются и индивидуальными условиями, но в основном — социальными. Различия между инди­видами в каждом обществе кажутся значительными, но в любом общест­ве существует определенный предел индивидуализации, за который нор­мальный индивид выйти не может.

Другой аспект индивидуализа­ции — растущее одиночество. Первичные узы обеспечивают фундамен­тальное единство с окружающим миром и ощущение безопасности. По мере того как ребенок обособляется от этого мира, он начинает осозна­вать свое одиночество, свою отдель­ность от других. Эта отдельность от мира, который в сравнении с инди­видуальным существом представляет­ся ошеломляюще громадным, мощ­ным — а иногда и опасным, угрожа­ющим, — порождает чувство безза­щитности и тревоги. Пока человек был неотделимой частью мира, пока не осознавал ни возможностей, ни последствий индивидуальных дейст­вий, ему не приходилось и бояться его. Но, превратившись в индивида, он остается один на один с этим ми­ром, ошеломляющим и громадным.

Возникает стремление отказаться от своей индивидуальности, побороть чувство одиночества и беспо­мощности, а для этого — слиться с окружающим миром, раствориться в нем. Однако новые узы, возникаю­щие из этого стремления, не иден­тичны первичным связям, которые были оборваны в процессе роста. Ребенок не может физически вер­нуться вспять в психический процесс индивидуализации. Попытки такого возврата неминуемо принимают ха­рактер подчинения, при котором, однако, никогда не исчезают проти­воречия между властью и ребенком, подчиняющимся этой власти. Созна­тельно ребенок может считать себя удовлетворенным, но подсознатель­но он чувствует, что платит за ощу­щение безопасности полноценностью и силой своей личности. В конечном итоге подчинение приводит к обрат­ному результату: неуверенность ре­бенка возрастает, и в то же время в нем развивается враждебность и мятежность, которые тем более опасны, что направлены против людей, от которых он продолжает зависеть (или стал зависим).

Однако подчинение — это не единственный способ избавиться от одиночества и тревоги. Другой путь — единственно продуктивный, не при­водящий к неразрешимым конфлик­там, — это путь спонтанных связей с людьми и природой, т.е. таких связей, которые соединяют человека с ми­ром, не уничтожая его индивидуаль­ности. Такие связи, наивысшими проявлениями которых являются лю­бовь и творческий труд, коренятся в полноте и силе целостной личности и поэтому не ограничивают развитие личности, а способствуют этому раз­витию до максимально возможных пределов.

Итак, растущая индивидуализация приводит либо к подчинению, либо к спонтанной активности.

Если бы каждый шаг в направле­нии отделения и индивидуализации сопровождался соответствующим ростом личности, развитие ребенка было бы гармонично. Этого, однако, не происходит. В то время как про­цесс индивидуализации происходит автоматически, развитие личности сдерживается целым рядом психоло­гических и социальных причин. Раз­рыв между этими тенденциями при­водит к невыносимому чувству изоляции и бессилия, а это, в свою оче­редь, приводит в действие психичес­кие механизмы, которые будут опи­саны ниже как механизмы избавления, бегства.

Процесс развития человеческой свободы имеет тот же диалектичес­кий характер, который мы обнаружи­ли в процессе индивидуального рос­та. С одной стороны, это процесс развития человека, овладения приро­дой, возрастания роли разума, укреп­ления человеческой солидарности. Но с другой — усиление индивидуализа­ции означает и усиление изоляции, неуверенность, а следовательно, ста­новится все более сомнительным мес­то человека в мире и смысл его жизни. Вместе с этим растет и чувст­во бессилия и ничтожности отдель­ного человека.

Если бы процесс развития чело­вечества был гармоничным, если бы он следовал определенному плану, то обе стороны этого развития — расту­щее могущество и растущая индиви­дуализация — могли бы уравновесить­ся. На самом же деле история чело­вечества — это история конфликта и разлада.

Каждый шаг на пути большей индивидуализации угрожал людям новыми опасностями. Первичные узы, уже разорванные, невосстанови­мы; человек не может вернуться в по­терянный рай. Для связи индивидуализированного человека с миром су­ществует только один продуктивный путь: активная солидарность с дру­гими людьми (любовь и труд), кото­рые снова соединяют его с миром, но уже не первичными узами, а как свободного и независимого индивида.

Однако если экономические, со­циальные и политические условия, от которых зависит весь процесс инди­видуализации человека, не могут стать основой для такой позитивной реа­лизации личности, но в то же время люди утрачивают первичные связи, дававшие им ощущение увереннос­ти, то такой разрыв превращает сво­боду в невыносимое бремя: она ста­новится источником сомнений, вле­чет за собой жизнь, лишенную цели и смысла. И тогда возникает сильная тенденция избавиться от такой сво­боды: уйти в подчинение или найти какой-то другой способ связываться с людьми и миром, чтобы спастись от неуверенности даже ценой свободы.

Современный человек, освобожденный от оков доиндустриального общества, которое одновременно и ограничивало его, и обеспечивало ему безопасность и покой, не приобрел свободы в смысле реализации его личности, то есть реализации его интеллектуальных, эмоциональных и чувственных способностей. Свобода принесла человеку не­зависимость и рациональность его существования, но в то же время изолировала его, пробудила в нем чувство бессилия и тревоги. Эта изоляция непереносима, и человек ока­зывается перед выбором: либо избавиться от свободы с по­мощью новой зависимости, нового подчинения, либо дора­сти до полной реализации позитивной свободы, основанной на неповторимости и индивидуальности каждого.

У жизни своя собственная динамика: человек должен расти, должен проявить себя, должен прожить свою жизнь. По-видимому, если эта тенденция подавляется, энергия, направленная к жизни, подвергается распаду и превращается в энергию, направленную к разрушению. Иными словами, стремление к жизни и тяга к разрушению не являются вза­имно независимыми факторами, а связаны обратной зависи­мостью. Чем больше проявляется стремление к жизни, чем полнее жизнь реализуется, тем слабее разрушительные тен­денции; чем больше стремление к жизни подавляется, тем сильнее тяга к разрушению. Разрушительность — это резуль­тат непрожитой жизни. Индивидуальные или социальные условия, подавляющие жизнь, вызывают страсть к разруше­нию, наполняющую своего рода резервуар, откуда вытекают всевозможные разрушительные тенденции — по отношению к другим и к себе.

В своей книге он также рассказывает в общем о становлении понятия свободы личности. Показывая, как в различный промежуток времени заострялось внимание на этом понятии. Стоит уточнить, что до средневековья этого понятия не существовало.

Эрих Фром утверждает, что под гнетом общества, человек не замечает, как отказывается от своих желаний. Человек ведет себя так, как желает того общество. Люди могут не замечать, что начинают мыслить именно так, как этого хочет общество. Но автор не винит в этом общество, он выставляет виновником именно человека. При этом со временем человек становится более зависим от окружающих. Это можно понять из той же книги. Описывая эпоху возрождения, описывается, что именно в то время, человек начал бороться за свою свободу. Люди пытались отстоять свое мнение даже если им приходилось идти против власти.

Шло время и человек в понятии борьбы за свою свободу деградировал. По мнению современного человека, быть свободным значит быть одиноким. А одиночества человек боится больше, чем потерять свободу своих мыслей.

Автор предлагает каждому человеку задуматься над тем, как он себя ведет и чего он хотел бы на самом деле. Подумать о том, что все сложившиеся устои человеку навязывали всю жизнь, поэтому он забыл какова его истинная природа.

Книга учит человека отстаивать свое мнение и свои желания. Только перестав играть каждодневные роли в обществе, человек сможет понять какая она…Настоящая свобода…

Можете использовать этот текст для читательского дневника

Фромм - Бегство от свободы. Картинка к рассказу

Сейчас читают

Семилетний мальчик жил в лесу. Дедушка был единственным родным человеком для него: родная бабушка давно померла, а неродная бабка, дочь деда Бекей и её муж Орозкул были равнодушны к ребёнку.

Главные героини работают продавщицами в Нью-Йорке. Они лучшие подружки, приехали, покорять город, и заработать себе на хлеб, так как родители не могли содержать своих детей. Так же девушки хотят выйти замуж

В маленькой избе на окраине села жила бабка Ганя. Не было у нее из родных никого, кроме внука Васи. Жил он в городе Гусь-Хрустальный и был стекольных дел мастером. Каждую осень приезжал он к бабке в гости и дарил дивные стеклянные фигурки



К свободе стремится всякое живое существо. От мухи, бьющейся о стекло, до белой акулы (которой нет ни в одном океанариуме, поскольку даже молодые особи отказываются питаться в неволе и умирают). Вроде бы это должно означать, что свобода для человека – самого организованного живого существа – безусловное благо. Но так ли это на самом деле?

Три главы книги посвящены историческому анализу – поступательному возрастанию роли индивидуальной свободы в обществе, от Средневековья, через Возрождение и Реформацию к началу формирования капитализма. Согласно Фромму, вплоть до Средних Веков свободы личности не существовало, как понятия – индивидуум был жестко фиксирован в своей социальной и географической нише на протяжении всей жизни; вертикальная (передвижение по социальной лестнице) и горизонтальная (смена места жительства) мобильность была крайне редкой.

К свободе стремится всякое живое существо. От мухи, бьющейся о стекло, до белой акулы (которой нет ни в одном океанариуме, поскольку даже молодые особи отказываются питаться в неволе и умирают). Вроде бы это должно означать, что свобода для человека – самого организованного живого существа – безусловное благо. Но так ли это на самом деле?

Чему посвящена книга?

К концу 19 - началу 20 века людям казалось, что свобода завоевана человечеством навсегда. Тут-то их и подстерегал неприятный сюрприз – формирование новейших тоталитарных обществ, подавляющих личную свободу. Такие общества начали возникать почти независимо друг от друга в Германии, России (Советском Союзе), Италии и еще в некоторых странах.

Эрих Фромм анализирует социально-психологические причины возникновения и укрепления тоталитарных обществ на примере нацизма в Германии. Почитайте, это очень познавательно! Потому что наивно-идеалистическое представление о том, что в возникновении тоталитаризма виновны исключительно маниакальные личности, добившиеся власти – это опасное заблуждение. Тираны не возникли сами по себе – они опирались на поддержку народа, коллективные страхи, коллективные бессознательные стремления. На людей, которые не умели быть свободными и стремились отдать свою судьбу во власть высших сил в обмен на защиту и психологический комфорт. Действительно, средний член тоталитарного общества, который не задумывается том, что его свобода ограничена, чувствует себя столь же спокойно и уютно, как человек Средневековья – все кругом понятно, просто, ты не одинок, поскольку окружен такими же, как ты, Король и Бог заботятся о тебе.

Фромм задается вопросом – не свойственно ли человеческой натуре одновременно с жаждой свободы, стремление к подчинению? И всесторонне анализирует этот вопрос, рассматривая связь онтогенеза (развития человечества) с филогенезом (развитием человека).

Человек в детстве един со своей семьей, природой и всем миром. Свою индивидуальность, обособленность, он начинает осознавать по мере естественного взросления, роста самосознания. Далее, обособленность приводит к увеличению тревоги и страха изоляции, одиночества – бремя свободы нарастает.

С этого момента у человека два пути для того, чтобы преодолеть одиночество – либо отдать свою свободу, присоединившись к господствующему большинству, либо обрести единство с миром путем спонтанности, любви и творческого труда. Последний путь, разумеется, труднее, но и награда высока!

Если вы хотите сделать хотя бы первый шаг по второму пути – читайте Фромма. Внимательно читайте Фромма!

Эрих Фромм говорит о том, как мы сами не замечаем, что мыслим так, как кто-то хочет, чтобы мы выстраивали свои мысли определенным образом.

На сегодняшний день, когда с экранов телевизоров нам диктуют правила моды, навязывают манеру общения, пытаются внедрить определенного рода мысли, чтобы человеком было легче управлять, практически невозможно встать на путь самопознания и самоопределения.

Читать краткое содержание Фромм - Бегство от свободы. Краткий пересказ. Для читательского дневника возьмите 5-6 предложений

Картинка или рисунок Фромм - Бегство от свободы

Другие пересказы и отзывы для читательского дневника

Однажды утром к приставу пришел некий Псеков и заявил, что его хозяин, Марк Иванович Кляузов, убит. Становой пристав, вместе с понятыми, прибыл на место происшествия, чтобы изучить детали и опросить свидетелей

Пьесу Филумено Мартурано написал известный драматург Эдуардо де Филиппо. Это комедия в трёх действиях. Одно из лучших произведений автора, принёсшее ему мировую славу.

Солнечным июльским утром рассказчик ожидал переправы на ялике. Сидя у воды, он радовался погожему дню и старался не думать о бушевавшей неподалеку войне.

Все произошло в Нью-Йорке на одной из бедных улиц. Тут в одном из домов жил Седрик со своей мамой. Они были бедны, особенно после того как скончался его отец Сердик Эрол. Но как – то раз к ним пришел адвокат, который принес послание от деда Седрика.

Читайте также: