Русская философия послеоктябрьского периода кратко
Обновлено: 04.07.2024
Русская философия создала целую систему идей и концепций, которые считаются предметом национальной гордости. Сегодня интерес к русской философской мысли определяется необходимостью поиска новых ориентаций к проблемам окружающей действительности. Ведь именно философия как поле формирования смыслообразований человечества (мифологических и рациональных, религиозных и материалистических, метафизических и диалектических концептов) призвана дать ответы на многие вопросы российской современности.
Первый этап развития русской философии
"Слово о законе и благодати" митрополита Илариона Киевского считается одним из первых философских сочинений, которое было написано примерно между 1037–1050 гг. После того, как Иларион прочитал свое сочинение в церкви, Ярослав Мудрый назначил его главой Русской Церкви. Позже митрополит был смещен с этого поста и направлен в Киево-Печерский монастырь.
"Слове о законе и благодати" представляет собой не только образец русской письменности, но и грамотно оформленную философскую мысль того периода.
Одним из важнейших памятников русской философской мысли считается письменная полемика царя Ивана Грозного с князем Андреем Курбским. Андрей Курбский известен тем, что проиграл битву в Ливонии и, боясь гнева царя, сбежал из России за границу, где изучал языки, риторику, историю и античное наследие древнегреческой философии. Курбский написал царю письмо, где критиковал его форму правления, в ответ Иван Грозный, славящийся своим ораторским мастерством, написал ему аргументированный ответ в защиту своей власти.
Второй этап русской философской мысли
Новый этап русской философской мысли охватил период XVII–XIX веков и начался после Петровских преобразований. Этот этап характеризуется секуляризацией общественной жизни и становлением русской философской парадигмы. Философская мысль данного периода была представлена трудами М. Ломоносова, А. Радищева, М. Щербатова и др.
Хотя до XVIII века в России не было множества оформленных философских работ, тем не менее неверно полагать, что не было самой философии. Различные "Сборники", имевшие широкое "хождение" на Руси, содержали отрывки из философских систем Античности и Средних веков, что свидетельствовало о накоплении культурного философского богатства. >
Западники и славянофилы
Западники и славянофилы понимали всю критичность ситуации в России относительно ее культуры, Просвещения, модернизации и т.д., однако предлагали разные стратегии решения проблем:
| Западники отстаивали индивидуальную свободу и единство на основе рациональности | Славянофилы опирались на почвенническую идеологию и православные представления о божественной природе человека. |
Представители русской философской мысли
Одним из первых философов-западников был А. Радищев (1749–1802). Он опирался на принципы равенства всех людей, признание естественных прав и свобод личности. Радищев критиковал российскую государственность, считался одним из основателей российского социализма. Его философские положения соединяют в себе рационализм, материализм, пантеизм и гуманизм, утверждают приоритет материальных вещей и чувственного познания.
Революционные демократы – В. Белинский (1811– 1845), А.Герцен (1812–1870), Н.Чернышевский (1828–1889) писали свои труды под влиянием философии Гегеля и Фейербаха, они внесли неоценимый вклад в развитие русской философской мысли.
Религиозные философы второй половины XIX века сумели критично переосмыслить весь предыдущий философский и идеологический опыт, объединиться в мыслях о самобытности русского народа и о необходимости заимствования европейского опыта. Помимо этого, критика новых русских философов распространялась на любые формы материалистических идеологий, лишенных иррациональности – они скептически относились к явлениям демократии и зарождающемуся социализму и обращались к более интимным сферам человеческой жизни – творчеству и религии, мистике и экзистенциальной сущности человека.
Представители русской религиозной традиции в философии (Соловьев, Бердяев, Толстой, Достоевский), критикуя рационализм, в определенных случаях – общественные движения (социализм, демократию, власть в целом и т.д.), выстраивая новые неожиданные и нетрадиционные концепции бытия, предлагали свои собственные смыслы, полагая, что они будут доступны и понятны каждому.
В1850 ых- гг. для молодежи было характерно рациональное мышление, эпоха позитивизма и социализма принесла новые воззрения, характеризующиеся сочетанием утилитаризма и аскетизма, науки и морализаторства, позитивизма и внутренней религиозности.
Важно отметить политизированность русской философии, ее связь с устройством социальной жизни, которое постоянно требовало радикальных перемен. Поэтому наиболее яркие труды были написаны в литературно-эссеистском или публицистическом жанре.
Русский философ Н. Федоров (1829–1903) осуждал преклонение не только перед теоретическим разумом, но и перед природой. Он считал природу врагом человека и призывал людей управлять ею. Федоров много рассуждал о смерти и эгоистическом отношении людей к умершим. Учение Федорова считается русской утопией, в которой он стремился соединить идеи спасения с реальностью жизни.
У истоков "духовного возрождения" стоял философ В. Соловьев (1853–1900), который заложил теоретический базис для последующих философских систем России и объединил научную, религиозную, оптологическую, социально-историческую и ценностно-практическую парадигмы. Его "философия единства" поднимала вопросы человека и его места в мире, отношения человека и Бога. Соловьев призывал к соучастию и сотрудничеству человека и мира, человека и Бога, обосновывал необходимость исполнения в жизни сверхмировых ценностей, причастность к абсолютному и нравственную солидарность всего сущего.
Творческое наследие Соловьева поистине велико, основные его труды: "Кризис западной философии", "Философские начала цельного знания", "История и будущность теократии", "Теоретическая философия", "Чтения о Богочеловечестве", "Критика отвлеченных начал", "Три разговора", "Оправдание добра" и др. оказали принципиальное влияние на всю последующую русскую философскую мысль.
Именно в аскетизме воплощается, по мнению Соловьева, противостояние духовного и материального начал в человеке. Аскетизм выражается в стремлении подчинить "природное" и "животное" - духу, усмирить и подчинить разуму и воле -"плотское".
Ключевой способностью для нравственного отношения к другим, по мнению Соловьева, является способность сострадать или жалеть. Соловьев подчеркивает, что именно сострадание, а не простое сочувствие являются определяющими для категории нравственности или безнравственности. Так, сочувствие в радости не делает сочувствующего более нравственным. Способность же сострадать связана с глубоко нравственным чувством, когда сострадающий умаляет собственную радость, добровольно разделяет страдание.
Добродетели для Соловьева – это некий образ поведения, приводящий к чувству удовлетворения от соответствия поступка нравственной норме.
Первое основание нравственности – стыд, рождает добродетель стыдливости, побуждающей избегать поведения, вызывающего стыд. Жалость через альтруизм рождает добродетель преодоления эгоизма и, в высшей степени, чувство солидарности со всеми живыми существами. Почитание высшего над собой, божественного, рождает добродетель благочестия. Поступки в соответствии с понятием о добродетелях свидетельствуют о нравственной жизни. Если принять тезис о том, что нравственные основания присущи человеку, то добродетельная жизнь – это жизнь человека в соответствии понятием о том,каким он должен быть.
В.С.Соловьев приводит следующие добродетели, вытекающие из трех оснований нравственности:
- умеренность или воздержанность;
- храбрость или мужество;
- мудрость, справедливость.
Соответствие оснований нравственности следующее: умеренность и воздержанность основываются на чувстве стыда, обусловлены эти добродетели оказываются стремлению ограничить пагубное влияние плотского на духовный мир человека.
Храбрость и мужество также обусловлены стыдом, но уже в том смысле, что человек стыдится впасть в низменный, природный страх и поэтому силой воли изживает его.
Истинная мудрость основывается на альтруизме, потому как обладание мудростью без ориентирования на добро является " злым, недостойным целей".
Справедливость можно трактовать как соответствие истине, некую правдивость, и как равное отношение к своим потребностям, к потребностям ближних. Кроме того, справедливость может быть понята как легальность, соответствие законам.
Так Соловьев указывает на то, что вопрос добродетели в нравственной философии не должен пониматься слишком поверхностно. Практически всякая добродетель может быть оспорена, в зависимости от того, какое значение вкладывается в ее понятие.
Влияние марксизма на русскую философию
В конце XIX века именно в марксизме многим виделась некая окончательная истина. Так, из начальной народнической утопии социализм трансформировался в идеологию. Вместе с этим, русский народ в тот исторический период, применял на практике чуждые для своего мироощущения марксистские идеи.
Своеобразной альтернативой русскому марксизму стало философско-политическое движение - евразийство. Оно зародилось в русской эмигрантской среде (в Болгарии, в 1921 году).
Представители евразийства (Трубецкой, Савицкий, Флоровский) выступали за отказ от европейской интеграции России в пользу интеграции с центральноазиатскими странами.
В этом плане евразийство представляло собой альтернативу западничеству (шире – тенденциям либерализма). Однако идеи евразийцев были практически забыты уже ко второй половине XX века.
Несомненным превосходством русской философской мысли XX века является пластичное соединение академической традиции и жизненно-практического философствования.
Религиозное возрождение в России обострило споры философов идеалистического и материалистического направлений. Последнее представлено в первую очередь марксизмом Г.В. Плеханова и В.И. Ленина.
Новый, четвертый этап в истории отечественной философии начинается после революции 1917 года. Философия марксизма стала составной частью официальной идеологии. Представители других направлений либо эмигрировали (С.Л. Франк, И. Лосский и другие), либо были репрессированы и погибли (П.А. Флоренский, Г. Шпет). В 1922 году из России были высланы десятки ведущих философов и деятелей культуры. Оригинальная отечественная философия эмигрировала.
Литература
1. Евлампьев И.И. история русской философии. Учебное пособие для вузов. – М., ВШ, 2002.
2. Замалеев А.Ф. Курс истории русской философии. Учебное пособие для гуманитарных вузов. – М., наука, 1995.
3. Зеньковский В.В. история русской философии в 2х т. – М., Феникс, 1999, Т.1, Т.2.
4. Левицкий С.А. Очерки по истории русской философии. – М., Канон, 1996.
5. Новиков А.И. История русской философии X – XX веков. Учебное пособие для вузов. – СПб, Лань, 1998.
Новый, этап в истории отечественной философии начинается после революции 1917 года. Философия марксизма стала составной частью официальной идеологии. Представители других направлений либо эмигрировали (С.Л. Франк, И. Лосский и другие), либо были репрессированы и погибли (П.А. Флоренский, Г. Шпет). В 1922 году из России были высланы десятки ведущих философов и деятелей культуры. Оригинальная отечественная философия эмигрировала.
В русской философии ХIХ-ХХ веков можно различить три этапа. Первый – с начала ХIХ века до его середины, когда философское творчество было нацелено главным образом на то, чтобы уяснить свои собственные задачи, свой самостоятельный путь. Это деятельность П.Я.Чаадаева, западников и славянофилов.
Второй этап – с середины до конца ХIХ века. Здесь появляется целый спектр философских направлений: религиозная философия. Вл. Соловьева; материализм М.А. Бакунина, Н.Г. Чернышевского, Д.И. Писарева и др.; позитивистская школа Н.К. Михайловского, П.Л. Лаврова, К.Д. Кавелина и др.; так называемые младшие славянофилы Н.Я. Данилевский, Н.Н. Страхов, К.Н. Леонтьев; персонализм А.А. Козлова, Л.М. Лопатина; неокантианство А.И. Введенского и И.И. Лапшина. Особой строкой необходимо отметить творчество Ф.М. Достоевского и Л.Н. Толстого, космическую философию Н.Ф. Федорова.
С начала ХХ века начинается третий этап русской философии. От Вл. Соловьева берут исток течение религиозно-философской мысли, включающее такие имена, как Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, П.А. Флоренский, С.Л. Франк, Л.П. Карсавин, а также философские идеи поэтов-символистов А. Белого, В. Мережковского, Вяч. Иванова. Особняком стоят сложные и противоречивые фигуры В.В. Розанова и Л. Шестова. Из новейших русских религиозных философов можно назвать И.А. Ильина, В.В. Зеньковского, Г.В. Флоровского.
В ХХ веке развивают идеи Н.Ф. Федорова естествоиспытатели В.И. Вернадский, А.Л. Чижевский, К.Э. Циолковский, Н.А. Умов и гуманитарии – писатели, поэты, художники – В.В. Маяковский, Б.Л. Пастернак, А. Платонов, В. Чекрыгин.
В.В. Зеньковский пишет в своей “Истории русской философии” о том, что русская философия в ХХ веке выходит на путь мирового влияния. Он имеет в виду, прежде всего, русских философов (Н. Бердяева, С. Булгакова, С. Франка, Л. Шестова и др.), которые эмигрировали или были высланы из Советской России в 20-х годах и своим творчеством в значительной степени обогатили и стимулировали развитие европейской философии и европейской духовности вообще.
Планируется четыре заседания в течение 2013 года. Первое заседание состоится.
Природа зла и ложное знание
Гносеологические представления в Древней Руси устанавливали.
Разработка проблемы обыденного сознания в отечественной философской традиции послеоктябрьского периода
В отечественной философской литературе послеоктябрьского периода вплоть до конца 1950-х гг. обыденное сознание оставалось вне философского анализа; не выступало в качестве самостоятельного объекта изучения. Это объясняется и идеологической обстановкой сталинской эпохи, и доктринальным характером философских исследований, и слабым усвоением опыта мировой философской культуры. Все ограничивалось в основном ортодоксальными ссылками на труды классиков марксизма-ленинизма, в которых проблема обыденного сознания трактовалась в основном с идеологических позиций. А идеологизированное самосознание советского общества 20-х – конца 50-х гг. ХХ в. фокусировалось на интересах и ценностях коллективных субъектов (классов, социальных групп и коллективов), личность подавлялась и поглощалась коллективом; все, что относилось к сознанию индивидума, его повседневной бытийности, обыденной жизни объявлялось “доморощенным”, “ходячим”, “обывательским” и т.п. Систематическое исследование проблемы обыденного сознания в отечественной философской литературе начинается с 1960-х гг. С этого времени понятие обыденного сознания довольно широко употребляется философской и социологической литературе. В истории исследования обыденного сознания в отечественной литературе можно выделить несколько этапов.
На первом этапе этих исследований (1960-1970-е гг.) обыденное сознание анализировалось в русле марксистской философской традиции с доминирующей установкой на поиск четких определений обыденного сознания[2], выявление его отличительных черт как особой части (формы, уровня, вида, сферы) общественного сознания, определение объекта обыденного сознания, структуры обыденного сознания, выделение его основных компонентов, определение субстанциальной основы обыденного сознания (непосредственная материальная среда окружения человека или историческая практика в целом) и др.
На этом этапе изучения обыденного сознания сильна тенденция его отрицательных оценок. Рядом авторов подчеркивалось, что обыденное сознание связано исключительно с непосредственным отражением структур повседневности, жизненно-бытийной практики людей и потому неизбежно ограничено, негативно, некритично, несистематично, поверхностно; оно наполнено косными предрассудками, заблуждениями, наивными представлениями, ложными воззрениями, антагонистично по отношению к научному и философскому знанию и др. В этом проявилась старая традиция классической философии - противопоставлять обыденное сознание научному, теоретическому, философскому сознанию с тем, чтобы подчеркнуть преимущества научного и философского познания перед обыденным. Была сильна и тенденция к недооценки значимости обыденного сознания, в частности обыденного опыта[3]. При этом проблема обыденного сознания оценивалась не как первоочередная, а периферийная проблема диалектического и исторического материализма.
В ходе исследований были получены и качественно новые результаты. Прежде всего, заложены категориальные основы гносеологического и социологического анализа обыденного сознания Показано, что обыденное знание (несмотря на свою динамичность и подвижность, изменчивость) не может быть бессистемным, аморфной совокупностью различных фрагментов сознания. В нем когнитивные, эмоционально-аффективные и волевые компоненты тесно переплетены и представлены различными сочетаниями – это здравый смысл, эмпирические знания, навыки (в том числе технологические), привычки, предрассудки, иллюзии, устоявшиеся взгляды, обычаи, суеверия, мифологические и фольклорные формы (сказки, пословицы, верования, приметы и др.), заблуждения и др. В обыденном сознании доминирует не когнитивные цели, а непосредственно-практические, оно помогает субъекту воспроизводить формы предметно-практического освоения мира, ориентироваться в повседневной жизни и др. Формой объективации обыденного знания является естественный язык. Подчеркнут (в общих чертах) историзм обыденного сознания. Показано, что обыденное сознание представляет собой наиболее глубинный пласт духовной культуры, оно является отражением многовекового опыта масс, формирующегося в повседневной жизни и практике, оно детерминировано историческими формами практики, связано с генезисом научного и философского сознания (философия возникает из систематизации жизненного опыта, отраженного в обыденном сознании), продуктом обыденного сознания является знание особого, дотеоретического типа и др.
1980-1990-е гг. - период развития и утверждения идеалов демократизации общества, перестройки и гласности. В этот период интерес к обыденному сознанию закономерно усилился. Проблема обыденного сознания постепенно перемещается в центр философских исследований духовной культуры. Это, в частности, связано и с тем, что жизненно-практический опыт людей, апробированный практикой их здравый смысл все чаще противостоял официальной идеологической догматике, социальный ориентиры размывались, реальной опорой в оценках жизненных и социальных перспектив все больше становился не ортодоксальный официоз, а обыденное сознание и здравый смысл людей. Становилось очевидным, что сущностные черты обыденного сознания не определяются в их противоположности научно-теоретическому познанию; обыденное сознание многофункционально, оно регулирует не только познавательное отношении к миру, но практическое, эстетическое, соционормативное; не только формы деятельности, но и формы общения людей, поведение субъекта. Резко расширился диапазон исследований обыденного сознания. Увеличилось количество публикаций по данной проблематике.
С началом эпохи перестройки отечественная философская мысль вышла за рамки марксистской традиции и активно усваивала те непреходящие наработки в понимании сущности сознания, психики, духовности, которые были получены в западноевропейской философии и теоретической психологии ХХ в. (Э. Гуссерль, Э.Кассирер, З. Фрейд, К.Г. Юнг, М.Хайдеггер, К.Леви-Строс, Э. Фромм, Ж.-П. Сартр, К. Ясперс и др.; в том числе и в области философского постижения языкового измерения бытия – Л. фон Витгенштейн, Н. Хомский, Ж.Лакан, Р. Барт, П. Рикер и др.). Это не могло не сказаться на исследованиях обыденного сознания, в которых использовались работы Дж. Бернала, М. Вартовского, М. Бунге, К. Поппера, Т.Куна, И. Лакатоса, С. Тулмина, Г. Райла и др. Теоретический аппарат, используемый для решения проблемы обыденного сознания, расширялся и за счет использования достижений отечественной дореволюционной философской традиции в области постижения природы сознания (В.С. Соловьев, С.Л. Франк, Н.О. Лосский, Н.А. Бердяев, Г.Г. Шпет, С.Н. Булгаков, братья С.Н. и Е.Н. Трубецкие, А.Ф. Лосев и др.).
Углубленный анализ структуры обыденного сознания привел к формированию новых понятий – обыденное самосознание, проявляющее себя в частности, в этническом самосознании, и обыденное мировоззрение[31], которое формируется на основе обобщения повседневного опыта, отражает (несистематически) определенные закономерности природной, социальной и духовной действительности, вырабатывает общие ценностные установки к миру, духовное самоопределение личности и позволяет человеку ориентироваться в разнообразных жизненных ситуациях, направляет процессы накопления обыденного опыта. Обыденному мировоззрению в свою очередь соответствует обыденная картина мира как обобщенная чувственно-образная составляющая обыденного мировоззрения.
В конце 1990-х и в 2000-е гг. исследования обыденного сознания поднимаются на качественно новый уровень. Начинается новый, третий этап в их развитии. Углубляется связь философских и психологических аспектов данной проблематики. Фронтально используются достижения отечественной психологической науки, исторической психологии (Л.С.Выготский, С.Л.Рубинштейн, А.Н.Леонтьев, А.Р. Лурия, Гальперин П.Я., Зинченко В.П., Давыдов В.В., Спиркин А.Г., Симонов П.В., Брушлинский А.В. и др.). В них в частности было показано, что исторические типы психологических процессов и сознания определяются историческими типами практики, каждый исторический тип сознания выступает как целостная система, обладающая собственными закономерностями функционирования, различие научного и обыденного знания связано с тем, что обыденные знания опираются на непосредственный практический опыт субъекта, а научные понятия опираются на связи с другими понятиями, они определяются движением системы знаний, а не практических навыков, что сама граница обыденного и научно-теоретического сознания исторически изменчива.
[1] Франк С.Л. Непостижимое // С.Л. Франк. Сочинения. М.,1990. С.187-188.
[4] См.: Анищенко А.И. Структура общественного сознания. М., 1973; Формы общественного сознания. М., 1973.
[5] Сафонов Ю. Ф. Социальная практика развитого социализма. М., 1980. С. 36-37.
[6] Грушин Б.А. Мнение о мире и мир мнений. М., 1967.
[7] Келле В.Ж., Ковальзон М.Я. Формы общественного сознания. М., 1959.
[8] Кузьмина Т. А. Проблема соотношения философии и обыденного сознания в истории философии//Вопросы философии. 1970. № 10.
[9] Нестеренко Г.Я. Проблема сознания в марксистской социологии. М., 1971.
[10] Ойзерман Т. И. Философия и обыденное сознание//Вопросы философии. 1967. № 4.
[11] Парыгин Б.Д. Основы социально-психологической теории. М., 1971.
[12] Плетников Ю.К. О природе социальной формы движения. М., 1971.
[13] Тугаринов В.П. Философия сознания. М., 1971.
[14] Уледов А.К. Структура общественного сознания. М., 1968.
[15] Чудинов И.А. Обыденное сознание масс. Л., 1973.
[16] См.: Бражников Ю.М. Обыденное познание как фактор общественной жизни. Автореф. канд. дис. М., 1977; Гуслякова Л.Г. Обыденное сознание как объект философского анализа. Автореф. канд. дис. Л.,1978; Кузьменко Г.А. Обыденное и научное сознание и их взаимосвязь. Автореф. канд. дис. Ташкент. 1978; Пукшанский Б.Я. Гносеологические аспекты соотношения научного и обыденного сознания. Автореф. канд. дис. Л., 1974 и др.
[17] См.: Бессознательное. Сб. статей. Т.1. Новочеркасск. 1994.
[18] Насонова Л.И. Духовное жизнетворчество личности. М., 1995 и др.
[19]Грушин Б.А. Массовое сознание. М., 1987; Бутенко И.А. Социальное познание и мир повседневности: горизонты и тупики феноменологической социологии. М., 1987; Гуслякова Л.Г. Динамика обыденного сознания. Минск. 1985. и др.
[20] Общественное сознание и его формы. М.,1986; Черняк В.А., Талипов К.Т. Диалектика теоретического и обыденного сознания. Алма-Ата. 1985 и др.
[21] Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М., 1994; Левин Ю.Н. Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М., 1998.
[22] Пукшанский Б.Я. Обыденное сознание. Опыт философского осмысления. Л., 1987; Загадка человеческого понимания. М,, 1991; Горелова В.Н. Обыденное сознание как философская проблема. Пермь. 1993; и др.
[23] Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания. М., 1990 и др.
[24] Познание в социально-культурной системе; Структура культуры и человек в современном обществе. М., 1987; Федотова В.Г. Практическое и духовное освоение действительности. М., 1992 и др.
[25] Гозман Л.Я. Психология эмоциональных отношений. М., 1987
[26] Улыбина Е.В. Обыденное сознание: структура и функции. Ставрополь. 1998.
[27] Дилигенский Г.Г. Марксизм и проблема массового сознания//Вопросы философии. 1983. №11.
[28] См.: Миронов М.Е. Обыденное сознание и современность (философский анализ). М., 2002.
[29] Пукшанский Б.Я. Обыденное сознание. Опыт философского осмысления. С.25.
[31] Бабушкин В.У. О природе философского знания. М., 1978. С.179-180.
[32] Рачипа А.В. Обыденное правосознание населения среднего города России: социокультурный аспект. Ростов на Дону. 2004. и др.
[33] Челышев П.В. Исторические парадигмы обыденного сознания. М., 2003; Ледовских Н.П. Обыденное сознание россиян ХУ111-Х1Х вв. СПб., 2001; и др.
[34] Делокаров К.Х. Философия и человек в век глобальных проблем. М., 1998.
[35] Афанасьев А.П. Мудрость или нравственная философия здравого смысла: исследование-размышление. М., 2004; и др.
[36] Социально-психологические проблемы ментальности. М., 2004;
[37] Кашин В.В. Онтологические и гносеологические проблемы генезиса понимания. Уфа. 2000;
[38] См., например: Аносова Л.М. Физиогномика. Курс лекций. Иркутск. 2006.
[39] Маркова И. Социальные репрезентации демократии в обыденном и рефлексивном мышлении // Психологический журнал. 1996. №5. С.56-68;
[40] Губин В.Д. Человек в поисках Родины. М., 2010. С.113-128.
[41] Касавин И.Т., Щавелев .С.П Анализ повседневности. М., 2004.
[42] Панкратов А.В. Практическое и обыденное мышление: полиопосредованность, субъектность и стратегичность. Автореферат на соискание ученой степени канд. психологических наук. Ярославль. 2003.
[43] Московичи С. Социальная психология. 7-е изд. СПб., 2007; Барт Р. Мифологии. М., 2008; Касавин И.Т., Щавелев С.П. Анализ повседневности. М., 2004, С. 153-170; и др.
[44] Донцов А.И., Баксанский О.Е. Схемы понимания и объяснения физической реальности // Вопросы философии. 1998, №11.
[45] Дашевский В.В. Социально-политические особенности мифологизации политического сознания. Автореферат диссертации на соискание ученой степени канд. психологических наук. М., 1997.
[46] Улыбина Е.В. Психология обыденного сознания. М., 2001.
Об авторе: Найдыш Ольга Вячеславовна - кандидат философских наук, Москва.
Автор: Ольга НАЙДЫШ
Читайте также: