Перспектива эволюции человека философия кратко
Обновлено: 30.06.2024
Антропогенез – это часть эволюционного учения, повествующая о процессе появления и эволюции человека как биологического вида. Антропогенез являет понятием, расположенным на стыке различных областей наук (биология, антропология, палеонтология, философия, этика и т.д.).
Применительно к философии учение об антропогенезе представляет собой совокупность философских подходов к анализу теорий происхождения человека.
Теории происхождения человека
В рамках философии сложились следующие подходы к осмыслению появления человека на Земле.
- Креационистская теория, господствовавшая по преимуществу до $XIX$ века, считала, что человек есть творение абсолютного божества. На эту теорию в значительной степени повлияла религия. Источником креационизма являются христианские тексты о сотворении Богом человека и множество примеров, которые нельзя обосновать с точки зрения эволюционизма.
- Эволюционная теория, созданная Ч. Дарвином в середине $XIX$ века. Ключевым стимулом для развития человека в рамках этой теории является труд. Поэтому многие исследователи называют данную теорию и трудовой. Согласно теории человек, занимаясь трудовой деятельностью, развивает свои руки, делая их более подвижными и свободными, и мозг. Этот процесс с ходом времени усложняется, появляются новые области деятельности, новые орудия труда, что способствует эволюционированию человека до современного вида. Труд явился основой для появления как материальной, так и духовной культур.
- Современные исследователи склонны критически переосмысливать положения трудовой теории (например, американский антрополог Р. Линтон). Согласно им, происходит переориентация с положения о том, что не вся информация передается с помощью генетики, но и через социальное. В подтверждение этому выступает все большее с каждым поколением расширение сферы научных интересов человека и его кругозора.
- Теория, согласно которой человек является существом, творящим символы (Л. Уайт и др). Представители этой теории считают, что человек для приспособления к окружающей среде наравне с орудиями труда и техникой использует символы, что выражается в научном и творческом познании мира.
- Теория внешнего вмешательства, имеющая околонаучный, маргинальный характер, стоит на позиции утверждения того, что появление человека на Земле связано с деятельностью внеземных существ.
Готовые работы на аналогичную тему
Соотношение социального и природного
В рамках современного мира человек изначально являет собой биосоциальное существо, совокупность социального и природного. Человек рождаясь становится обладателем не только генетически передаваемых биологических задатков, но и исключительно человеческих качеств (например, хорошо развитой эмоциональной системой восприятия мира).
Согласно эволюционной теории Ч. Дарвина человек стал тем, кто он есть при помощи двух факторов: биологических (прямохождение, особое развитие кисти руки и др.) и социальных (труд, язык, мышление, сообщество людей и др.).
Биологические особенности природы человека выражаются в инстинктах (инстинкт самосохранения, продолжения рода и т.п.), в физиологических потребностях (питание, дыхание и т.п.), в способности приспосабливаться к окружающей среде.
Социальные особенности проявляются в способностях изготовления человеком особых орудий труда, технологий производства, в общении и создании сообществ единомышленников, в наличии языка и духовных потребностей (религия, наука, искусство).
Но куда движется человеческая раса? Неужели мы останемся такими же как сегодня или превратимся в кибернетические организмы? Станем ли мы бессмертными, оцифровав свое сознание и воспоминания, или мы перестанем стареть благодаря бесконечному обновлению клеток?
Ученые-футурологи предлагают различные варианты эволюционного развития человека. В нашей сегодняшней статье мы расскажем о наиболее распространенных прогнозах, выдвигаемых учеными и экспертами изучающими эти вопросы.
Прогноз №1: Эволюция человека почти прекратилась
Первый аргумент в этом прогнозе заключается в том, что люди - лучшее, что может предложить эволюция и мы являемся конечной ее стадией. Люди настолько развили свой мозг, что стали способны преодолевать наши биологические ограничения. И за 3 миллиарда лет мы являемся лучшим продуктом эволюции.
Другой аргумент состоит в том, что людям уже не нужно эволюционировать, потому что эволюцию стимулирует природа. Виды развиваются для того чтобы адаптироваться к соответствующим условиям окружающей среды. Но у людей появляются технологии, чтобы заставить природу адаптироваться в соответствии с меняющимися потребностями человека (если не сейчас, то, может быть, через несколько сотен лет).
Прогноз №2: Люди будут продолжать эволюционировать естественным образом
Этот прогноз подразумевает, что эволюция не прекратилась и продолжается. В конце концов, в ограниченной группе для развития вида требуется очень-очень незначительная мутация. Например, Неандертальцы и homo sapiens отличаются своей последовательностью генов менее чем на 0,004% !!
*Неандертальцы не эволюционировали в Homo Sapiens. Мы "двоюродные братья" и имеем общего предка. Предполагается, что наш общий предок жил от 300 000 до 800 000 лет назад и, вероятно, это был Homo Heidelbergensis.
К тому же, социум задает определенные стандарты для отдельного индивида, и наш выбор во многом определяется этими стандартами. Например, мы ценим высокий интеллект, спортивное телосложение, большую грудь и т. Д. Если эти предпочтения будут оставаться постоянными, то, возможно, они зададут вектор эволюции человека
Также есть предположение, что люди могут разделиться на разные виды.
Это может быть вызвано двумя причинами:
2) Люди, относящиеся к богатому классу могут по пути искусственной эволюции, определяя последовательность генома при зачатии ребенка.
К числу важнейших вопросов философской и научной антропологии относится вопрос о будущем человека как биологического разумного существа. Представления о перспективах человеческого развития можно объединить в четыре основные группы.
Согласно ортодоксально-религиозным воззрениям (христианство, ислам и т.д.) человек в будущем должен измениться, но такие изменения не рассматриваются в качестве эволюции. Например, христианское богословие утверждает, что праведный человек спасётся и после Страшного суда обретёт вечную жизнь в Раю в качестве духовного существа. Религиозные учения прямо говорят только об этическом преображении человека. Об изменениях его телесности (вместо тела физического - тело духовное), как правило, говорится косвенно.
Согласно ортодоксально-научному представлению (дарвинисты, марксисты, позитивисты и т.д.) В будущем возможно определенное совершенствование человека этическое, интеллектуальное, физическое (хотя некоторые представители этой группы полагают, что физически человек будет деградировать в существо с большой головой, слабым торсом и недоразвитыми конечностям). Однако тут качественные изменения человека, в общем-то, не рассматриваются. Считается, что Ноmо Sapiens Sapiens был и останется определенным биологическим видом, отличия которого от ныне существующего будут крайне незначительными.
Наиболее радикальных взглядов на проблему дальнейшей эволюции человека придерживаются сторонники эволюционно-космической концепции совершенствования жизни и разума (эзотерическая философия, теософия, Живая Этика, русский космизм, и т.д.). Она охватывает философские, научные и некоторые нетрадиционные религиозные учения. Главная идея этой концепции: человек включен в процесс постоянной космической эволюции. Существующий человеческий вид (Ноmо Sapiens Sapiens) не является совершенным и эволюционно законченным. Он неизбежно должен изменяться, преображаясь в другие, более совершенные духовные виды разумной жизни.
В учениях русских философов-космистов проявилась идея о духовно-космической эволюции человека, в результате которой разумное человеческое животное преображается в одухотворённое человеческое существо. Предполагается, что использование собственной психической энергии и организма позволит человеку отказаться от экологически неэффективной техники, избавится от болезней начать широкомасштабное освоение внешнего физического и внутреннего (психического) Космоса.
Креационистская версия происхождения человека. Одна из первых проблем, встающая перед философами и учеными при объяснении человека, – это загадка его происхождения. Как, когда и откуда произошел человек? Ответы на эти вопросы во многом приближают нас к разгадке сущности человека, поскольку определение тех свойств, которые позволили людям оторваться от остальной природы, обуславливает их наиболее существенные специфические характеристики. Ответив на вопрос, благодаря каким качествам человек выделился из природы, мы сможем зафиксировать не только то, чем он отличается от животных, но одновременно и то, что составляет содержательное ядро его собственно человеческого своеобразия.
Проблема антропогенеза (от греческих слов антропос – человек и генезис – происхождение) выступает как одна из традиционных тем философского и культурного дискурса. Наиболее древние версии возникновения человека связаны с различными мифологическими сюжетами его чудесного рождения из земли, воды, дерева или космоса. Чаще всего человек здесь является случайным продуктом соединения природного и божественного начал. К примеру, в славянской мифологии люди появились из дерева после того, как на него упала капля божественного пота; в древнегреческой – они проросли из пепла поверженных титанов и т. п.
Мифологическое мировоззрение сменилось религиозным, которое предложило креационистскую концепцию происхождения мира и человека. Креационизм (от лат. creatio – творение, создание) рассматривает человека как продукт специального божественного творчества, высшее и наиболее совершенное создание Бога на земле, его “образ и подобие”.
Согласно библейскому сюжету, человек отличается от природных тварей тем, что он единственный обладает бессмертной душой и свободной волей, выступает носителем божественных знаний и заповедей, где одной из первейших является необходимость трудиться. Фактически в Библии можно найти основные типологические характеристики человека, акцентированные сегодня в различных современных сценариях антропогенеза (труд, способность к стыду, язык и мышление и т.п.).
Наиболее радикальное отличие креационизма от других моделей антропогенеза связано с пониманием человека как принципиально иного по сравнению с остальной природой образования. Между ними нет и не может быть родственных связей, человек слишком уникален, и поэтому для его появления необходимо участие надприродных, сверхъестественных сил, Бога.
Исторически эта идея сыграла весьма значимую роль в развитии европейской культуры, поскольку способствовала обоснованию ценностей свободы, творчества и развития личности. Вместе с тем креационизм нельзя рассматривать только как историко-культурный феномен, значение которого связано с отдаленным прошлым, но не настоящим.
Креационизм имеет своих сторонников и в современной философии и науке. Его последователи дают религиозную интерпретацию феномена Большого Взрыва, указывают на то, что шесть дней Творения, описанные в Библии, в целом соответствуют научным представлениям об эволюции Земли и жизни. При этом скачкообразный характер смены основных геологических эр, с их точки зрения, подтверждает в большей степени библейскую историю об отдельных днях творения, чем научную версию последовательной эволюции жизни.
Говоря об антропогенезе, современные креационисты отмечают, что собственно человек возникает лишь раз, на последней ступени лестницы живых существ. Известные палеонтологические находки его гоминидных предков могут с известной долей допущения характеризовать биологическую эволюцию человеческого тела, однако своеобразие человека связано не столько с телом, сколько с душой. Человек как носитель разума, воли и нравственности не может быть обусловлен природными факторами. Эти его свойства возникают вопреки природе и могут быть объяснены лишь предположением об их внеприродном источнике, Боге.
Сильной стороной креационизма является очевидный моральный пафос этого учения, связанный с рассмотрением человека и человечества как наиболее значимых величин в структуре Универсума. Акцент на человеке как “образе и подобии” не приемлет проекций природной агрессии и “борьбы за существование” в социальные и межличностные отношения. Человек здесь определяется в характеристиках милосердия, любви и ответственности по отношению к природе и собственному бытию.
Вместе с тем, несмотря на достаточное количество сторонников, креационизм во многом проигрывает свои позиции эволюционизму в современной философии и науке. В научном плане эволюционизм более интересен и последователен, поскольку апелляция к Богу – это всегда отсылка к неизвестной величине, традиционно используемая при объяснении непонятных явлений, но реально ничего не объясняющая.
Трудовая концепция антропогенеза. Для оформления эволюционной концепции антропогенеза особое значение имел выход в свет таких книг, как “Происхождение человека и половой отбор” Ч. Дарвина (1871) и “Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека” Ф. Энгельса (1876, опубликованна в 1896). Дарвин первым научно обосновал наличие единого животного предка у человека и безьяны.
Ф. Энгельс впервые указал на особый статус труда в антропогенезе, его значение для формирования человека и общества. Бесспорно, со времен Дарвина и Энгельса наука накопила много новых фактов и открытий, конкретизирующих эволюционную теорию. Вместе с тем исходные идеи классиков этой концепции в целом представляют интерес и для современного философского и естественнонаучного познания.
Возникновение первых гоминидных существ, ставших промежуточным эволюционным звеном между обезьяной и человеком, относится к периоду 5 -8 млн лет назад. Биологически они уже отличались от остального животного мира рядом признаков, получивших в естествознании название “гоминидной триады”. Генетически закрепленными морфологическими признаками нового вида стали прямохождение, изменение руки и увеличение объема головного мозга. В последующей эволюции именно эти признаки получили преимущественное развитие, что определило биологические факторы антропогенеза.
Вместе с тем закрепление и развитие этих признаков обусловливалось возникновением у человека особой формы адаптации – трудовой деятельности. Если животное приспосабливается к природе за счет изменения своих биологических характеристик, то человек приспосабливается, изменяя не себя, а внешнюю природу. Тем самым труд как целенаправленная деятельность человека по преобразованию природной действительности с использованием орудий труда становится сущностной характеристикой человека.
Вопрос о том, почему наши гоминидные предки стали трудиться, до сих пор не имеет однозначного ответа в науке и философии. Ф. Энгельс полагал, что причиной этого стало глобальное изменение климата и похолодание, в результате чего гоминиды вынуждены были спуститься с деревьев и искать новые возможности выживания. На учете внешних причин (изменение климата, ландшафта, мутациях и тому подобного) строит также свою концепцию антропогенеза современное естествознание.
В философских моделях мы можем найти ряд несколько иных оригинальных версий решения этого вопроса. Например, по мнению представителя “философской антропологии” А. Гелена, человек изначально был обречен на труд в силу своей природной слабости и неспециализированности. Если остальные животные приспособлены к определенной среде обитания, еде, хищникам и тому подобному, подтверждением чему служит наличие у них специальных органов или окраски, то человек от природы слишком плохо “оснащен”.
Он не слишком силен, быстр, незаметен и т.п. Именно эта неспециализированность и обусловила, с точки зрения А. Гелена, необходимость труда как специфически человеческого средства выживания. Труд не только определил особую форму адаптации человека в природе, но стал источником человеческой социальности и культуры. Развитие орудий труда, переход от присваивающей экономики к производящей были связаны, как показал Ф. Энгельс в работе “Происхождение семьи, частной собственности и государства”, с последовательным изменением кровнородственной семьи, переходом от первобытного стада к обществу.
Доминирующими тенденциями здесь выступили укрепление экономического и социального статуса мужчины, переход от групповых к парным и моногамным формам супружества вместе с появлением возможностей хозяйственного обособления от коллектива, постепенное табуирование сферы сексуальных отношений. Отношения труда и собственности, тем самым, лежали в основании первых норм человеческой нравственности, первых моделей права и закона, новых неприродных форм солидарности.
Труд может быть рассмотрен и как фактор, лежащий в основании человеческой культуры. Фактически передача от человека к человеку, от одного поколения к другому орудий труда стала первым опытом внебиологической трансляции знания и информации, то есть первым вариантом культурной традиции. Изготовленное орудие труда начинает фигурировать в человеческом сообществе уже не как чисто природный материал, но как вещь, обладающая особыми функциями и информацией.
Орудие труда – это уже своего рода знак, абстракция, нечто вырванное из системы естественных связей, обработанное с целью выделения его значимых свойств и подчиненное законам и требованиям человеческого сообщества. Орудия труда, тем самым, функционируют как первоэлементы специфически человеческого языка, в то время как программы трудовой деятельности определяют его первую грамматику. Усложнение трудового и коммуникативного взаимодействия, потребности обмена информацией обусловили появление языка и речи, а развитие речевого общения стало одним из важных факторов антропогенеза.
В системе современного философского и научного знания трудовая теория происхождения человека на сегодняшний день выступает как наиболее авторитетная. Труд действительно выступает как специфический механизм адаптации в природе за счет создания особой социальной среды, образование которой около 40 тыс. лет назад фактически знаменовало возникновение нового биологического вида Homo sapiens, человека разумного. Являясь центральной осью человеческой системы хозяйствования, труд одновременно составляет основание для возникновения и развития феноменов духовной культуры: традиций, законов, языка.
Антропогенез и кулътурогенез. Несмотря на несомненный приоритет трудовой концепции антропогенеза в современной науке, в философии существует ряд альтернативных точек зрения. Загадка происхождения человека, с их точки зрения, связана с фактом возникновения культуры как специфически человеческой среды обитания. При этом феномены культурного творчества не могут быть редуцированы к трудовой деятельности, служащей механизмом обеспечения преимущественно физического выживания людей.
Возникновение нравственности, искусства, религии, философии или науки происходило как бы вопреки требованиям практической целесообразности и полезности, однако именно в них конкретизируется собственно человеческая сущность и духовность. Тем самым разгадку антропогенеза следует искать в механизмах культурогенеза, поскольку фактически именно культура формирует и человеческий разум, и человеческое тело.
Одной из наиболее перспективных версий происхождения и развития культуры и человека является игровая модель. Ее автором считается нидерландский мыслитель Йохан Хёйзинга, который в своей известной книге “Человек играющий” (1938) предпринял попытку реконструкции архаической культуры и таких известных форм культурного творчества, как религия, право, искусство, философия и тому подобное, исходя из принципа игры. Игра при этом выступает как форма свободной творческой активности, избыточной по отношению к материальным интересам и необходимости выживания.
В этом контексте игра у Хёйзинги противостоит сферам труда и повседневности, подчиненным требованиям практической целесообразности и выгоды. Игра, также как и культура в целом, казалось бы, бесполезны для обеспечения утилитарных сторон жизни. Однако особая притягательность и значимость игры обусловливаются тем, что именно здесь человек может реализовать свою свободу, позволить себе на время отвлечься от череды бесконечных “надо”, выдвигаемых жизнью.
Вместе с тем ощущение свободы, даруемое игрой, достаточно условно. Игра, освобождая от гнета повседневных забот, одновременно подчиняет человека своей стихии. Обязательными признаками игры являются ее временной ритм, закрепленный в особых правилах, и пространство, в пределах которого эти правила действуют с непреложностью закона. Сам характер игровых правил отличается соединением естественных и искусственных моментов. Играющий подчиняется им как чему-то само собой разумеющемуся при одновременном осознании изначальной условности и произвольности этих правил.
Анализ известных архаичных форм культурного творчества позволяет Й. Хёйзинге сделать вывод, что они организуются и функционируют по правилам игры. Игрой-представлением являются религиозные культы с их условной символикой ритуальных масок и танцев. Из игры-состязания вырастает война с ее непременными парадами и единоборствами. Право, искусство, философия или наука, все они в равной мере обязаны своим происхождением не труду, но игре, порождая в своей совокупности органично-условный континуум духовной культуры.
Homo ludens, человек играющий, с этой позиции оказывается более предпочтителен, чем homo faber, человек умелый. Подобно тому, как в индивидуальном развитии ребенок приобщается к миру взрослых через игру, а не труд, так и, играя, человечество вступило в свою историю. При этом взрослые (люди и культуры), занимаясь бизнесом, политикой, образованием и тому подобным, фактически продолжают те же детские игры, подчас забывая о том, что это игра, придавая ей статус важной работы и переворачивая первоначальную оппозицию “серьезности” дела и “несерьезности” игры.
Рассмотрение культуры как искажения естественных истоков человеческого бытия свойственно для оригинальной версии антропо- и культурогенеза – психоаналитической. Согласно 3. Фрейду, возникновение культуры и человека обусловлено появлением культа, краеугольные основания которого составляют тотем и табу. Возникновение их стало следствием разыгравшейся в первобытной орде “эдиповой” драмы, связанной с восстанием сыновей против отца.
Разрыв органичной целостности общины, вызванный убийством ее предводителя, стал предпосылкой для обожествления предка в форме тотема как прародителя и защитника рода. Одновременно происходит табуирование сферы сексуальных отношений, явившихся видимой причиной сыновнего бунта. Тем самым религия и мораль, укорененные в разрушительности страха и стыда, начинают определять направленность последующего развития человека и культуры.
Будучи изначально порождены ущербной психикой и комплексом неполноценности, они враждебны по отношению к здоровым естественным началам человеческого опыта, формируя тип невротической личности и культуры. Антропогенез, разорвавший естественную связь человека с природой, ознаменовал собой начало не столько исторического прогресса, сколько деградации человечества как природного вида.
Еще одной авторитетной концепцией культуро- и антропогенеза в современной философии является семиотическая модель, рассматривающая культуру как особую знаково-символическую реальность, сердцевину которой составляет язык. Язык выступает универсальным посредником между человеком и миром, где элементы языка (знаки) одновременно обозначают, то есть наделяют значением, и замещают реальные объекты и процессы.
Человек при этом воспринимает действительность только в тех ее смысловых характеристиках, которые заданы языком, а язык тем самым определяет границы и свойства как самой действительности, так и человека. Язык, традиционно рассматриваемый как средство общения и коммуникации, в рамках семиотической и структуралистской моделей превращается в подлинного демиурга (создателя) культуры и человека.
Согласно К. Леви-Строссу, автору классической для этого подхода работы “Структурная антропология”, “не человек говорит посредством языка, но язык говорит посредством человека”, диктуя нужные слова, грамматику, интерпретации. Человек становится субъектом той или иной культуры, лишь овладев ее языком. При этом в качестве языка могут быть рассмотрены самые разнообразные культурные феномены и сферы, функционирующие посредством циркуляции знаков по определенным правилам, например, системы родства, формы обмена, структуры власти и т.п.
Рассмотренные выше концепции (игровая, психоаналитическая и семиотическая) актуализируют значение не столько приспособительных, сколько творческих механизмов человеческой истории. Возникновение человека здесь связывается с появлением особой вне- природной реальности – культуры, в основание которой могут быть положены игра, культ либо язык, определяющие также сущность собственно человеческого своеобразия в универсуме.
Вместе с тем, предлагая интересные интерпретации человека и культуры, указанные концепции не всегда последовательно решают вопрос о генезисе языка, игры или культа как таковых. Например, для И. Хёйзинги игра – это атрибутивное свойство природы в целом, что оставляет неясным вопрос о специфике игрового пространства культуры и человека, механизмах их выделения из природы.
Апелляция к стыду как к источнику человеческой морали и религии у 3. Фрейда предполагает наличие представлений о добре и зле не только в завершении, но и в начале “эдиповой трагедии”, что затрудняет однозначное решение вопроса о предпосылках человеческого в человеке. И, наконец, причины возникновения языка отсылают исследователей к феноменам поведения и деятельности, подчиняя язык труду.
Очевидно, что многообразие философских и научных версий антропогенеза обусловливается как реальной неоднозначностью феномена человека в современной ситуации, так и сложностью реконструкции отдаленного прошлого человеческой истории. Наиболее ранние периоды эволюции общества не сохранились в культурной памяти, подобно тому, как отдельный человек не имеет воспоминаний о первых годах жизни. Однако, если продолжить аналогию, именно детство формирует будущий характер личности, предопределяя во многом ее последующую жизнь, и именно в детстве человечества можно усмотреть определяющие тенденции его последующей истории.
Читайте также: