Партийная система турции кратко

Обновлено: 06.07.2024

Поиск политического равновесия. Эволюция партийной системы Турции в период Третьей Республики (1983-2009)

Шлыков Вячеслав Иванович – кандидат исторических наук, доцент кафедры истории Ближнего и Среднего Востока Института стран Азии и Африки.

Партийная система Турции периода Третьей Республики прошла путь от доминантной партии и сильного правительства (1983–1991) к раздроблению электората и слабым коалиционным кабинетам (1991–2002). С 2002 года страна вернулась в фазу доминирования одной политической силы - умеренно исламистской Партии справедливости и развития. Однако события 2008 года сильно изменили обстановку. Перед Турецкой республикой, считает тюрколог, доцент Института стран Азии и Африки Вячеслав Шлыков, вновь замаячил призрак политической нестабильности.

На протяжении полувековой истории существования в Турции многопартийной демократии её партийная система во многом служит ключом к странной смеси успехов и поражений этой страны.

В целом у партий отсутствует сколько-нибудь существенная внутрипартийная демократия. Лидеры, совершающие крупные ошибки в ходе выборов или в качестве членов правительства, выживают. Коррупция не приводит к политическому краху, о чём свидетельствует пример Тансу Чиллер. Новые идеи не возникают, поскольку не поощряются дискуссии. В политической культуре партий царит скорее подчинение, чем дух соревнования. Особенно неудовлетворительно действовали в этом смысле центристские партии, фактически поощряя активистов и электорат мигрировать на крайние фланги системы [4].

Современный политический ландшафт Турции, особенно после парламентских выборов июля 2007 года, сильно отличается от того, какой был в 1950-х – 1980-х годах. Главное, что бросается в глаза, – это уход в тень ранее доминировавших на политической сцене правоцентристских партий: Демократической партии Аднана Мендереса в 1950-х годах, Партии справедливости Сулеймана Демиреля во второй половине 1960-х – 1970-х годах, Партии Отечества Тургута Озала в 1980-х годах или же Партии верного пути Демиреля, а затем Тансу Чиллер, в первой половине 1990-х годов. Эти изменения происходили на протяжении всего периода существования Третьей Республики, но особенно в 1990-х – начале 2000-х годов, и их истоки следует искать в событиях 1980 года.

Ещё в 1997 году политолог Э. Калайджиоглу отметил, что политическую жизнь Турции потряс ряд дестабилизирующих факторов, которые перестроили её традиционный спектр партий. Эти факторы включают в себя углубление международных кризисов на Балканах и на Кавказе, вызов этнического национализма, эффективную мобилизацию исламистской ксенофобии, культурные расколы. Экономические неудачи 1994 года ещё больше усугубили политико-культурный кризис. В результате центр тяжести общественного мнения резко смещается из центра к правому флангу политического спектра [5].

Партия Отечества (ПО), например, первоначально попыталась объединить под своей крышей четыре различных и на вид несовместимых идеологических течения: консерватизм традиционного (суннитского) ислама, национализм, экономический либерализм и социальную демократию [13].

Между тем число реально сильных партий, которые могли бы сформировать правительство (самостоятельно или в коалиции с другими партиями) или повлиять на результаты выборов и распределение голосов, возросло с 4 в 1970-х годах до 7 в 1990-х годах. Подобное развитие также указывало, что электорат фрагментируется на множество голосующих блоков, приводя к фрагментации самой партийной системы. Не сработал и 10% избирательный порог, установленный для выборов в меджлис и изначально предназначенный для того, чтобы поощрить избирателей собраться вокруг двух–трех основных партий и отбить у них желание голосовать за радикалов – крайне правых и мелкие левые партии, как это было в недалёком прошлом. Вероятно, избиратели, как пишет Э. Озбудун, фокусировали своё внимание, чаяния, надежды, страхи и ожидания на лидерах новых партий. Личности лидеров стали приобретать большее значение, чем политические организации, которыми они руководили [14].

Первоначально лидерство Тайипа Эрдогана имело мишенью единоличное правление Эрбакана и использовалось как предлог для создания Партии справедливости и развития (ПСР). В день провозглашения создания ПСР он обещал, что никогда в партии не будет диктаторского правления, процитировав знаменитое высказывание Вольтера об уважении чужого мнения [18]. Однако достаточно быстро Эрдоган последовал традиционной линии поведения лидеров турецких политических партий, радикально изменив партийный Устав. Он стал единственным непререкаемым авторитетом при назначении руководства партии. На съездах было запрещено представлять альтернативные списки. Право избирать членов Центрального исполнительного комитета (ЦИК) – высшего органа партии было отнято у Руководящего совета и передано самому Эрдогану [19].

Нестабильность политических партий на местном, провинциальном и парламентском уровнях осложняется и другими факторами.

К 1990-м годам оформилось пять избирательных блоков, продолжающих существовать и поныне. Один представлен курдскими этническими националистами; другим является лаицистский блок; третий состоит из сектантов, принадлежащих к сообществу алевитов [27]; четвёртый блок составляют верующие турки-сунниты, принадлежащие к ханифитской школе мусульманского права, и верующие курды-сунниты, принадлежащие главным образом к шафиитскому мазхабу [28]; пятый блок состоит из этнических турецких националистов, рассматривающих турецкую идентичность как приобретаемую при рождении. В каждом из блоков возникали свои партии, при этом число эффективных политических партий, которые соперничают за голоса избирателей, постоянно колеблется [29].

Еще одним дестабилизирующим фактором являются политический режим и правовая система страны, вносящие вклад в волатильность голосования в Турции, состояние партийной системы и определяющие в буквальном смысле судьбу партий. За два десятилетия запрету подверглось 18 политических партий [30].

На волатильности поведения электората сказалась и неспособность правящих политических партий в составе коалиционных правительств решить макроэкономические проблемы Турции. При ответе на вопрос, что является самой острой проблемой страны, население Турции постоянно ставит на первое место безработицу, инфляцию и экономическую нестабильность. Не менее трёх четвертей населения избирательного возраста указывали на ненадлежащее управление экономикой. За два десятилетия (с 1983 по 2002 год) ни одному правительству не удалось добиться сколько-нибудь долговременного прогресса в обуздании высоких темпов инфляции [31].

В течение срока полномочий каждого созыва число партий в меджлисе возрастает. Переход депутатов из одной парламентской фракции в другую, что является распространенной практикой в Турции, особенно в период нахождения у власти коалиционных правительств, приводит к появлению новых партий. Например, после выборов 1999 года в Великом национальном собрании Турции (ВНСТ) были представлены 5 партий, а в течение последующих трёх лет их число возросло до 11 – почти 200 депутатов, или около 36% всего состава депутатского корпуса, покинули партии, от которых они были избраны, и перешли в другие [32]. Существование многих из этих партий оказывается недолгим, обычно они исчезают уже после следующих выборов.

Влияние фрагментации партийной системы на стабильность коалиционных правительств усилилось в связи с отсутствием доминантной партии, которая была бы в состоянии сама сформировать кабинет или же послужить ядром меняющихся коалиций, где она могла бы сохранить преемственность министерских постов и процессов формирования политики. Выборы 1991 года положили начало десятилетию без доминантной партии, определяющей чертой которого стало правление коалиционных кабинетов и политическая нестабильность. На протяжении этого периода возможности крупнейших партий, становившихся первыми в ходе выборов, постоянно уменьшались. Так, ПВП в 1991 году контролировала 32% депутатов; в 1995 году доля Партии благоденствия (ПБ) упала до 28%; у ДЛП в 1999 году было только 24% [33].

Фрагментация партийной системы, нестабильный характер электоральной базы большинства партий, выражающийся в волатильности электората, межпартийные и внутрипартийные столкновения партнёров, входящих в коалиции, препятствовали формированию стабильных и эффективных правительств. Средняя продолжительность деятельности восьми правительств, находившихся у власти с 1991 по 2002 год, была чуть больше года. Правоцентристская коалиция ПО и ПВП во главе с Месутом Йилмазом в 1996 году распалась из-за разногласий между лидерами спустя всего три месяца [34]. Слабость и нестабильность кабинетов оказали значительное влияние на военно-гражданские отношения и функционирование демократии. В 1990-х годах Турция стала свидетелем несомненной экспансии армии в политической сфере через механизм Совета национальной безопасности (СНБ), присвоивший себе центральную роль в формулировании важных политических направлений, особенно касающихся угроз, создаваемых политическим исламом и курдским национализмом [35].

Важной характеристикой партийной системы в Турции в 1991 – 2002 годах является относительно высокий уровень поляризации, которая в настоящее время продолжает усиливаться. В отличие от предшествующего двадцатилетия, когда доминировала идеологическая поляризация между правыми и левыми, поляризация партийной системы в 1990-е годы коренилась главным образом в разделении турецкого общества и политики по линии исламисты/лаицисты. Эскалация напряжённости между теми, кто стремится расширить роль религии, и теми, кто желает сохранить светские основы и институты Республики, становится в это время одной из определяющих черт политической жизни Турции. Эта культурная поляризция оказывала сильное воздействие на партийную систему, особенно после электоральных успехов происламской ПБ на муниципальных и парламентских выборах в 1994 и 1995 годах соответственно. Поскольку программные заявления и идеология ПБ демонстрировали заметные антисистемные тенденции, большинство лаицистов сомневалось в её приверженности демократии и сохранению светских институтов в стране [36].

Партии левого центра, такие как НРП, являющиеся твёрдыми лаицистами, особенно энергично противостояли усилиям ПБ внести ещё больше религиозного элемента в политические институты и образовательную систему. Противоречия между пролаицистскими и происламистскими силами неизбежно привели к крупному кризису 1997 года, который под нарастающим давлением со стороны армии вылился в отстранение от власти коалиционного правительства Н. Эрбакана и его замену новым коалиционным правительством правоцентристских партий [37].

В результате выборов 2002 года возникла новая партийная система. Наиболее важное ее отличие от прежней связано с сокращением числа парламентских партий, переходом от коалиционных или правительств меньшинства к однопартийному правлению большинства – с появлением ПСР как доминантной партии.

Второе важное изменение в турецкой партийной системе после 2002 года состоит в переходе от правления коалиционных правительств или правительств меньшинства к единоличному правлению партии большинства. Подавляющее парламентское большинство ПСР привело к формированию однопартийного правительства, которое, очевидно, останется у власти на достаточно длительный срок, что подтвердили выборы 2007 года.

Упрощение партийной системы сделало процесс формирования кабинета гораздо менее сложным, чем прежде. На протяжении 1990-х годов за выборами обычно следовали несколько недель торгов и переговоров между партиями, заинтересованными в поиске партнёров по коалиции. После выборов 2002 года ПСР быстро сформировала кабинет во главе с А. Гюлем и поставила себя у власти. Однопартийное правление большинства создаёт гораздо более благоприятные условия для формулирования, реализации и преемственности политического курса.

При этом высокий уровень поляризации во взаимодействии между партиями сохранился. Противоречия между пролаицистскими и происламистскими силами в турецком обществе и политике продолжают оказывать сильное влияние на отношения между ПСР и НРП, которые представляют две политические и социальные субкультуры, основанные на противоположных взглядах по отношению к роли религии в общественных делах.

С момента прихода к власти ПСР воздерживается от реализации открыто происламистской политики. Например, в период своей первой легислатуры партия не стремилась пересмотреть запрет на ношение головных платков девушками-студентками, посещающими государственные университеты, – политически наполненный и символичный вопрос, который поляризует турецкое общество и порождает конфронтацию на протяжении почти двух десятилетий. В отличие от происламистских партий, возглавлявшихся Н. Эрбаканом, ПСР стремится избежать конфронтации с армией, чтобы минимизировать опасность возникновения политических кризисов. Однако под давлением более радикально настроенных местных партийных организаций руководство ПСР попыталось, например, объявить (хотя и без успеха) супружескую неверность уголовным преступлением [40].

Многие лаицисты в Турции продолжают не доверять ПСР. Озабоченность и критика часто слышны со стороны НРП во время парламентских дебатов. В результате отношения между правящей ПСР и основной оппозиционной силой остаются напряженными [41].

Решение проблемы идентичности для ПСР тесно связано с симпатиями к правому центру, достаточно широко распространенными среди населения Турции. Уход ПО и ПВП породил вакуум, который она стремится заполнить.

Начиная с 1950-х годов электоральные победы правоцентристских партий были следствием их способности порождать надежды у сельских масс [44]. Тургут Озал заново сформулировал консервативную популистскую стратегию, отвечая на нужды городской Турции. Впоследствии он нашёл новых союзников среди поднимавшихся средних классов. Политика Озала способствовала возвышению экономических, политических и культурных контрэлит, которые выделялись периферийным происхождением и исламской идентичностью. Именно эти группы теперь широко представлены в ПСР [45].

Идеологическое наследие правого центра подготовило почву для подъёма политического ислама. Начиная с 1980-х годов первым исламистским партиям, а затем, в XXI веке, ПСР как их пост-исламистскому отпрыску удалось стать партиями городской Турции [48]. На всеобщих выборах 2002 года доля ПСР в Стамбуле, Анкаре и Измире – крупнейших городах страны – составила, соответственно, 37,3 38,1 и 37,7% (в среднем по стране – 34,28%). На местных выборах 2004 года эти показатели были 42,6, 49,1 и 32,3% (в среднем по стране – 41,67%), на всеобщих выборах 2007 года – 45,1, 38,2 и 30,5%. Измир является традиционным оплотом НРП [49].

Коллапс правого центра, постепенное размывание электората левого центра и доминирующее влияние происламистов и националистического движения явились определяющими характеристиками партийной системы Турции в 1990-е годы. Выборы 2002 и 2007 года свидетельствуют о продолжении этой тенденции. С другой стороны, выборы 2007 года отмечены резким спадом фрагментации и волатильности электората [51]. Возросшая стабильность, как считают политологи Э. Шекерджиоглу и Г. Арыкан, не обязательно является свидетельством появления новой партийной системы, а может быть кульминацией процессов, зародившихся в начале 1990-х годов [52].

Возможно, что в ближайшие годы ПСР станет самой прочной правоцентристской партией, а силы, заинтересованные в увековечении статус-кво, придут к согласию с партийной элитой. Как полагает политолог Ю. Ташкын, это сближение уже произошло [58].Однако всё ещё трудно предвидеть, предпримет ли ПСР серьёзную демократизацию страны.

С другой стороны, к моменту выборов, спустя 20 месяцев после оглушительного триумфа ПСР в 2007 году, положение в стране под влиянием усиливающегося глобального финансового кризиса значительно изменилось: ухудшились экономические показатели, начался спад промышленного производства и, самое главное, выросла безработица. Положение усугублялось тем, что правительство изначально недооценило потенциального влияния кризиса на экономику Турции и не приняло адекватные меры. ПСР оказалась в совершенно новой для себя ситуации.

Выборы в местные органы власти проводятся в Турции раз в пять лет. На предыдущих выборах в 2004 году правящая ПСР получила 42% голосов избирателей и смогла занять ведущие позиции в 46 илях и 12 крупнейших городах.

Наконец, муниципальные выборы должны были ответить на вопрос о динамике партийной системы: стабилизировалась она или всё ещё находится в состоянии изменений.

Муниципальные выборы прошли в воскресенье, 29 марта 2009 года. Представители от 19 партий и независимые кандидаты претендовали на 90 тысяч должностей в муниципальном управлении 16 крупных городов, 65 провинций, 892 районов, 1974 мелких городских поселений и 52 765 микрорайонов и сёл. Всего в выборах приняли участие более 83% турецких избирателей, что говорит о серьезном отношении турок к своему будущему и доверии к избирательной системе.

В таблице 2 приведены сравнительные результаты муниципальных выборов 2004 и 2009 года, а также парламентских выборов 2007 года.

В этот список входят самые важные партии в Турции , настоящие или прошлые.

Резюме

Активные турецкие политические партии

Классификация производится по результатам последних выборов в законодательные органы в обратном порядке процентного соотношения голосов. Избирательная система Турции означает, что партия может быть представлена ​​в парламенте только в том случае, если национальный процент голосов превышает определенный порог, называемый бараджем (блокпостом), который в настоящее время ( 2005 г. ) установлен на уровне 10%. По этой причине курдская партия не была представлена ​​в парламенте. Чтобы обойти это препятствие, курдская политическая партия, DTP , приняла участие в выборах 22 июля 2007 г. с независимыми кандидатами под знаменем Бин Умут Адайлари , затем сформировали группу после прохождения в парламент. АКДС растворилась на 12 декабря 2009 г. . Сегодня в Турции насчитывается около 60 политических партий, но в выборах участвует лишь меньшинство.

Левая / правая ось в Турции

Ось лево-право следует рассматривать в турецкой политической жизни в перспективе. Национализм существует во всех политических партиях. Это понятие не следует путать с национализмом как идеологией. В Турции то, что называется Milliyetçilik, что переводится на французский язык как национализм, больше соответствует идее патриотизма (любить свой народ). Эта концепция связана с шестью принципами Народно-республиканской партии (НРП) , которые символизируются шестью стрелками на эмблеме НРП.

Национализм как идеологию нельзя определить словом миллиетчилик, он больше соответствует слову ırkçılık . Миллиетчилик является данностью и не подвергается сомнению партиями, указанными слева или справа. Таким образом, французская левая / правая ось не может быть перенесена в политическую жизнь Турции.

В чем сходство политических партий Турции

Несмотря на то, что политические партии, представленные в парламенте Турции, имеют серьёзные идеологические разногласия, но все же есть одно маленькое, но немаловажное сходство между ними. Для того, чтобы понять сходство между этими партиями, нужно рассмотреть деятельность и личность их лидеров в отдельности.

В первую очередь, нужно начать с ПСР. Данная партия основана 14 августа 2001 года. ПСР, на самом деле, провела очень много реформ в политической и экономической жизни Турции. Помимо этого, новая Конституция и переход Турции к президентской форме правления - также заслуга ПСР. С 20 июля 2017 года генеральным секретарем ПСР является 39-летний Фатих Шахин, но его имя мало фигурирует в политической жизни Турции. Лидером же партии является нынешний, 65-летний президент страны Реджеп Тайиип Эрдоган.

CHP – одна из самых старых партий Турции, которая была создана 9 сентября 1923 года основателем Турецкой Республики Мустафой Кемалем Ататюрком. Несмотря на то, что данная партия является основной оппозиционной партией Турции, она утратила свои позиции перед более новой и динамичной ПСР. Лидером партии с 22 мая 2010 года является 71-летний Кемаль Кылычдароглу, который неоднократно заявлял, что если в парламентских выборах его партия не победит, он уйдет с поста, но до сих пор этого так и не случилось.

Турция является унитарным государством со смешанной формой управления, в нём сливаются элементы как президентской, так и парламентарной республики. В стране на сей день сохраняет свое действие Конституция 1982 года.

Наиболее крупными городами (центрами провинций) с населением свыше 1 миллиона человек являются: Стамбул; Анкара; Измир; Бурса; Адана; Конья; Анталья; Антакья; Газиантеп; ШанлыУрфа; Самсун.

Законодательная функция в турецком государстве сосредоточена в руках однопалатного парламента (меджлиса) — Великом национальном собрании Турции (ВНСТ), которое включает в свой состав около 550 депутатов.

Исполнительная власть реализуется президентом и Советом министров. Глава государства именуется президентом республики. По Конституции он является олицетворением единства и неделимости государства и нации. Президент наделяется широчайшими полномочиями в сфере и законодательной, исполнительной и судебной власти.

По традиции президент назначает лидера победившей на выборах партии премьер-министром, а рекомендуемых последним лиц - министрами. Конституция Турции не дает Совету министров права самостоятельного издания нормативных актов, но ограниченность его правовых возможностей является лишь кажущейся, так как Совет министров инициирует издание многих постановлений по важным вопросам внешней и внутренней политики, потом подписываемых президентом и соответственными министрами.

Избирательное право в Турции урегулировано действующей Конституцией 1982 года, а также законом о выборах от 10 июня 1983 года. Избирательная система включает в себя элементы мажоритарной, пропорциональной системы подсчёта голосов.

Сочетание данных элементов подбирается таким образом, чтобы создавать особые преимущества для крупнейших политических партий, что должно посодействовать образованию однопартийных правительств, обеспечивавэтим самым стабильность политической системы Турции.

Готовые работы на аналогичную тему

По Конституции 1982 года выборы - свободные, прямые, равные, тайные, одноступенчатые, всеобщие, при открытом счёте и системе учёта голосов и производятся совместно с судебным руководством и надзором.

Политическая система Турции

Среди политических деятелей Турции, особо длительное время занимавших пост премьер-министра, стоит назвать:

  • И.Иненю;
  • А. Мендереса;
  • С. Демиреля;
  • Б. Т. Озала;
  • Эдже-вита.

При этом, трое из них, - Т. Озал, И. Иненю и С.Демирель позже заняли пост президента республики.

По итогу последних досрочных парламентских выборов, которые состоялись в ноябре 2002 году, потерпели полное поражение партии, которые занимали лидерские позиции после создания многопартийной системы в 1983 году. К ним относятся:

  • Партия Отечества;
  • Партия верного пути;
  • Партия националистического движения;
  • Демократическая левая партия.

В последние годы на передний план выступили умеренные исламисты в лице Партии справедливости и развития, которая возглавляется Р.Т. Эрдоганом.

Президент республики может быть избран 2/3 голосов полного состава членов ВНСТ посредством тайного голосования. Президент может избираться не из числа депутатов, для этого необходимо получить предложение в письменной форме от 1/5 депутатского корпуса. Кандидатом в президенты должно являться лицо старше 40 лет, обладающее высшим образованием, имеющее право избраться в парламент. Конституция гласит, что президент должен являться беспартийным, нейтральным в отношении партийного состава парламента.

Среди общественных организаций влиятельного типа находятся профсоюзы Турции:

  • Конфедерация профсоюзов рабочих Турции;
  • Конфедерация справедливых рабочих профсоюзов;
  • Конфедерация революционных рабочих профсоюзов Турции;
  • Союз турецких промышленников и предпринимателей;
  • Конфедерация профсоюзов предпринимателей Турции;
  • Союз турецких промышленных и торговых палат;
  • Союз независимых промышленников и предпринимателей.

Главные направления по внешней политике государства задаются традиционными близкими отношениями партнерского типа с США и желанием вступить в Европейский Союз. Частично они уравновешены попытками Турции по усилению региональной внешней политики за счёт развитости связей со странами Центральной Азии, РФ, Закавказья, Израилем, с мусульманскими государствами.

Базисные векторы внутренней политики в настоящий момент продиктованы устремлением государства к достижению соответствия группе копенгагенских критериев, что является предварительно необходимым условием для вступления в Европейский Союз. Поэтому в Турции в данный момент отмечается дальнейшее развитие демократических процессов, в частности, тех их направленностей, которые связываются с неукоснительным соблюдением прав человека, меньшинств национального круга, уменьшением роли армии в регулировании политических кризисов в государстве.

Читайте также: