Новое понятие нравственности в 1917 1920 кратко

Обновлено: 05.07.2024

Timeweb - компания, которая размещает проекты клиентов в Интернете, регистрирует адреса сайтов и предоставляет аренду виртуальных и физических серверов. Разместите свой сайт в Сети - расскажите миру о себе!

Виртуальный хостинг

Быстрая загрузка вашего сайта, бесплатное доменное имя, SSL-сертификат и почта. Первоклассная круглосуточная поддержка.

Производительность и масштабируемые ресурсы для вашего проекта. Персональный сервер по цене виртуального хостинга.

Выделенные серверы

Быстрая загрузка вашего сайта, бесплатное доменное имя, SSL-сертификат и почта. Первоклассная круглосуточная поддержка.

Совершили ли большевики разрыв с историческим прошлым России или СССР, — всего лишь продолжение истории России, но под другим именем? Вопросы эти, конечно, достойны внимания. Обе версии располагают вескими аргументами в свою пользу. Однако мы рассуждаем об этике. Ленин поощрял нравственные принципы, которые заметно отличались от идеалов его предшественников. Фундамент идеологии каждого российского самодержца — иудейско-христианские традиции. Царей отличали провиденциализм и иерархическое видение мирового порядка. Ленин, напротив, отверг христианскую (или традиционную) мораль в угоду революционной этике. Он был заинтересован в том, чтобы защищать интересы пролетариата. В вопросах нравственности у большевизма с царизмом мало общего. Надо заметить, это не приводило к существенной разнице в методах властвования. Сущность разных теорий, как показывает время, проверяется не сходством мыслей и идей, а тем, как они воплощаются в жизнь.


3. Белых, И.Н. Генезис деткомдвижения в контексте становления нравственного воспитания школьников в Приенисейской Сибири в 20-е годы ХХ века (1920–1931 гг.) //Мир человека: Научно-информационное издание, вып. 3(33). – Красноярск: СибГТУ, 2009. – С.15-19.

5. Белых, И.Н. Имплицитные предпосылки становления нравственного воспитания школьников в Приенисейской Сибири в 20-е годы ХХ века // Инновационные тенденции развития российской науки: мат-лы V Международ. (заоч.) науч.-практ. конф. мол. уч., посвящ. 60-летию КрасГАУ/ отв. за вып. И.Р. Илиенц; Краснояр. гос. аграр. ун-т. – Красноярск, 2012. – С.195-198.

8. Белых, И.Н. Эксплицитные предпосылки становления нравственного воспитания школьников в Приенисейской Сибири в 20-е годы ХХ века // Актуальные проблемы образования: история и современность. – Сборник научных статей. – Вып. 2. – Красноярск: КГПУ, 2012. – С.107-113.

В настоящее время в России наметилась тенденция к осмыслению объективного состояния и сущности воспитательной ситуации в стране, к возрождению духовности и утверждению нравственности, что выражается в образовательной политике государства. В этой связи обращение к идеям и практике нравственного воспитания в России в историко-педагогическом контексте является логичным и своевременным. В послереволюционный период в России и до начала 1930-х годов происходил переход от дореволюционной системы образования к советской, сопровождавшийся переосмыслением целей воспитания, активным поиском его новых методов и средств, что актуализирует изучение данного периода. Выбор региона - Приенисейской Сибири - связан с его обширной территорией, экономической значимостью для развития страны, а также спецификой исторической ситуации (Советская власть окончательно установилась только в января 1920 года).

Цель исследования - исторически реконструировать становление нравственного воспитания школьников в Приенисейской Сибири, выявить теоретические предпосылки и педагогические условия данного становления. Исследование основано на изучении документов Наркомпроса и Сибоно, материалов фондов Архивного агентства администрации Красноярского края, трудов советских педагогов, педагогической периодики послереволюционного периода. В исследовании использованы историко-структурный, конструктивно-генетический, историко-ретроспективный, историко-типологический методы и метод контекстуального анализа.

Результатом исследования стало: 1) выявление теоретических предпосылок становления нравственного воспитания школьников в 1917-1931 гг. в Приенисейской Сибири; 2) выявление и обоснование педагогических условий становления исследуемого процесса.

Имплицитные предпосылки, с одной стороны, препятствовали становлению нравственного воспитания школьников в 1917-1931 гг. в Приенисейской Сибири в соответствии с принципами единой трудовой школы, определяли его недостаточную эффективность и неравномерный характер, с другой - способствовали его становлению в соответствии с новыми воспитательными принципами. Становлению исследуемого процесса препятствовали: 1) смена в середине 1918 года власти в Сибири, Советская власть окончательно установилась только в январе 1920 года; 2) удаленность Приенисейской Сибири от центра страны и большие расстояния между уездными отделами народного образования и окраинами исследуемого региона; 3) материальная необеспеченность органов народного образования в Сибири и региональных школ; 4) неприятие сельским населением новых принципов школьного воспитания, связанное с отменой преподавания Закона Божьего, с противоречием между религиозным семейным воспитанием и светским школьным, основанным на принципах коллективизма и сознательной дисциплины [5].

Рассмотрим предпосылки, способствовавшие становлению нравственного воспитания школьников в Приенисейской Сибири в 1917-1931 гг. в соответствии с принципами единой трудовой школы. В первой половине 20-х годов данному процессу способствовало: некоторое улучшение отношения населения к школе; стабилизация условий работы школ (главным образом, городских); организация по уездам районных съездов учителей, разъяснявших необходимость работы в соответствии с принципами единой трудовой школы; передача книг духовно-нравственного содержания из школьных библиотек в храмы [1. Д. 129. Л. 84-85; Д. 48. Л. 9]. Во второй половине 20-х годов становление исследуемого процесса было связано с: повышением уровня политической грамотности учителей; улучшением уровня обслуживания учителей методической помощью; ростом темпов самообразовательной работы учительства [2. Д. 40. Л. 27; 294; Д. 4. Л. 287-288]. Данные предпосылки, предположительно, обусловили более четкое понимание учительством идей советской трудовой школы, более сознательное отношение к работе, что сказывалось на исследуемом процессе. Таким образом, теоретические предпосылки исследуемого становления носили революционно-преобразовательный и противоречивый характер.

В середине 1918 года Временным Сибирским правительством были прекращены мероприятия по внедрению в жизнь советских постановлений в области школы, воспитание продолжило основываться на формировании религиозности. С января 1920 года с приходом Советской власти школьное образование, в частности, нравственное воспитание, начинает планомерно изменяться в соответствии с документами Наркомпроса и Сибоно, определившими в единстве с другими теоретическими предпосылками педагогические условия становления нравственного воспитания школьников в Приенисейской Сибири.

Общественно-преобразовательная деятельность пионерской организации в исследуемый период в Приенисейской Сибири осуществлялась в две стадии. На стадии ее зарождения (1923-1924 гг.) нравственное воспитание школьников-пионеров ограничивалось беседами, привлечением к участию в праздниках, в общественно-полезной работе (помощь крестьянам, детям-беспризорникам, общественным организациям и т.д.). Данные формы работы формировали нравственные качества, чувства и поведение, коммунистическое отношение к труду. Во многих отрядах нравственное воспитание было эффективным, пионеры показывали пример вежливости, дисциплинированности, организованности, коллективизма [3].

Второе педагогическое условие исследуемого процесса - контекстное насыщение учебного процесса нравственным содержанием в школах - реализовывалось посредством содержания, целей, форм, методов и принципов учебного процесса. Первые сибирские учебные программы, комплексные программы и их сибирские варианты составлялись в целях воспитания коллективизма, коммунистического отношения к труду и других нравственно-коммунистических качеств. Однако в связи с недостаточной подготовленностью учительства Приенисейской Сибири к работе по комплексным программам их активное использование начиналось только в 1925-26 гг., при этом воспитательные задачи не всегда реализовались [7].

Третьим педагогическим условием становления нравственного воспитания школьников в 1920-1931 гг. в Приенисейской Сибири явилось приобщение школьников к общественно-полезному труду, являвшемся, по сути, нравственной деятельностью во благо других людей и общества. Общественно-полезный труд в школе развивался в две стадии. На начальной стадии (1920-1924 гг.) самообслуживание преобладало над другими видами общественно-полезной работы и организовывалось, как правило, без учета его воспитательного потенциала. Общественно-необходимый труд, направленный на оказание материальной помощи школам, нуждающимся детям, различным организациям, воспитывал в школьниках социально-нравственные и интернационалистические чувства [6].

На следующей стадии (1925-1931 гг.) самообслуживание дополняется разнообразными видами общественно-полезной деятельности, выходящей за школьные рамки: благоустройство школы, города и деревни; участие в культурном строительстве, различных политических мероприятиях; школьная кооперация; оказание трудовой помощи нуждающимся людям и другие виды. Данная деятельность способствовала формированию коммунистического отношения к труду, нравственных чувств, общественной активности. В 1930 году в школах региона распространился метода проектов, часть инициативы в выдвижении, планировании, проведении и учете общественно-полезной работы была передана ученикам, что развивало у них ответственность и дисциплинированность. Приобщение школьников к общественно-полезному труду в национальных школах проходило менее интенсивно, что свидетельствует о неравномерности становления нравственного воспитания в исследуемом регионе [6].

Выводы. Становление нравственного воспитания школьников в Приенисейской Сибири в 1917-1931 гг. определялось предпосылками революционно-преобразовательного и противоречивого характера: эксплицитными в виде политических установок советского государства на развитие единой трудовой школы и имплицитными, связанными с географическим, социальным и экономическим положением региона.

Рецензенты:

В послереволюционную эпоху мечты в духе тех, что описала Коллонтай, вовсе не были редким или необычным. Наоборот — вся жизнь возникшей после революционных потрясений и Гражданской войны Советской страны была проникнута ожиданием наступления нового, коммунистического мира. При этом было очевидно: для наступления коммунизма необходимы не только новые производственные отношения и техника. Коммунизм нуждается еще и в новом человеке — рожденном в революционной стихии и способном поро­дить новое общество — и в то же время стать его частью. Собственно, и Маркс говорил о том, что в результате революции не только пролетариат изменит мир вокруг себя, но произойдет и изменение самих людей, родится новая личность.

Какого-то строго определенного представления о том, как именно должен вы­глядеть этот идеальный новый человек, среди большевиков не сущест­во­вало. Но в целом современникам было понятно, что это человек сознатель­ный, кол­лективист, который ставит общее выше частного, что он физически и ин­тел­лектуально гармонично развит. Стремиться стать таким человеком должен был каждый идейный коммунист.

Важным в партийной среде было и представление о человеке будущего как о кол­лективисте. Человек будет являться органичной частью коллектива и не отделять от него самого себя. А значит, не только отдельный индивид, но и весь человеческий коллектив должны быть направлены в верное русло. Характерно описание перехода от старого общества к обществу буду­щего, которое в 1928 году предлагал в своей лекции нарком просвещения Анатолий Луначарский:

Стоит оговорить, что идея совершенствования человеческой природы не была уникальным и порожденным именно большевистским мировоззре­нием. Уже в XVIII веке под влиянием мыслителей французского Просвеще­ния стремление к переустройству общества приобрело небывалые масштабы. Именно в эпохе Просвещения и Французской революции можно увидеть кон­цептуальные истоки идеала нового человека. Сопровождался этот идеал, разу­меется, и поисками новых форм воспитания. Поэтому когда большевики при­шли к власти и стали искать пути реализации своих идей, то в сфере воспи­та­ния нового поколения они могли опереться на уже существовавшие течения в педагогике, науке и искусстве. Тем более что сама идея обучения, освоения знаний, изначально играла очень важную роль в большевистском проекте — просвещенческом по своим истокам.

2 октября 1920 года Владимир Ленин в речи на III съезде комсомола так опи­сывал ситуацию, которая сложилась на излете Гражданской войны:

Когда в октябре 1917 года боль­шевики пришли к власти и провозгласили про­летарскую революцию, многие пред­­полагали, что эти радикальные социал-демократы не смогут долго удер­жи­­­ваться у власти. Но им это удалось. Более того, они одержали победу в Граж­­данской войне и к концу 1920 года, когда Ленин произносил речь на III съезде комсомола, контролировали значитель­ную часть территории бывшей Российской империи. Пролетарская революция должна была, по представлени­ям большевиков, носить общемировой характер. Казалось, еще немного, и социалистическая революция захлестнет весь конти­нент, народы которого были измождены тяготами мировой войны.

Несмотря на то что разжечь огонь пролетарской революции в Европе так и не уда­лось, а движение советских войск на запад было остановлено, успехи большевиков на тот момент были неимоверными: за несколько лет из не самой большой, но хорошо организованной революционной партии они превратились в движущую силу новых советских государств, которые в 1922 году были объединены в единую страну — СССР.

Неудивительно, что многим казалось, что общемировая пролетарская рево­люция, а затем и наступление коммунистической эры — это вполне осязаемое и близкое. А новое поколение — это те люди, которые будут жить при коммунистическом строе. В уже упомянутой речи на III съезде комсомола в 1920 году Ленин (вполне в духе момента) утверждал:

Показателен и один из эпизодов, который произошел на этом же съезде и о котором вспоминал поэт и журналист Александр Безыменский. Делегат-комсомолец из Воронежа подошел в кулуарах к Ленину с вопросом:

Не так существенно, насколько документально точно описан этот эпизод. Важнее то, что он отражает, как значимо было для многих советских людей ощутить осязаемость и близость коммунизма.

Впрочем, стремясь сформировать людей будущего, большевики чаще ставили во главу угла не то, что новому поколению, возможно, доведется жить в ком­мунистическом обществе, а то, что этому поколению предстоит продолжить и довести до окончания борьбу за коммунизм. То есть стать сменой нынешним большевикам, принять из их рук знамя.

Как и многие другие декларации времен военного коммунизма, заявления большевиков о сферах воспитания и образования были невероятно далеки от реального положения дел. Во время Гражданской войны и без ясных струк­тур управления у властей почти не доходили руки до вопросов взаимо­действия с детьми и подростками. В целом это скорее было время разрушения старых дореволюционных структур, связанных с воспитанием и образовани­ем, а также время общенациональной катастрофы в виде детского голода, эпидемий, стре­мительного роста беспризорности. Эпоха нэпа привела к посте­пенному измене­нию ситуации. Впрочем, проблемы детского недоедания и го­ло­­да, высокого уровня беспризорности сохранялись на протяжении всех 1920-х годов. Ситу­ация нередко носила катастрофический характер. Так, Дет­комиссия ВЦИК, созданная в 1921 году, неоднократно констатировала, что в дет­ских учрежде­ниях речь должна идти в первую очередь о спасении детей и подрост­ков от голода. Соответственно, о воспитательных проектах в таких условиях говорить не приходилось.

Вместе с тем в 1920-е годы толчок к развитию получили новаторские на тот мо­мент направления знания. Активно развивался психоанализ. В области пе­дагогики достигла своего расцвета педология, которая пыталась объединить в сво­­их рамках достижения разных областей науки и разработать максимально эффективную методику развития ребенка. Получили больший простор для сво­­­их экспериментов педагоги-практики, пытающиеся создать более совер­шен­­­ные системы воспитания. Можно назвать такие имена, как Станислав Шац­кий, Виктор Сорока-Росинский, наконец, оказавший колоссальное влияние на более позднюю советскую педагогику Антон Макаренко.

Структурно высшим органом самоуправления учащихся обычно было общее собрание учеников. Оно избирало исполнительный орган. Часто он назывался учком (то есть ученический комитет), но мог иметь и другие названия: испол­ни­тель­ный комитет, бюро и так далее. В классах тоже могли избираться пред­ставитель­ства, которые составляли класскомы или группкомы. Представители учащихся обычно входили в школьные советы, где заседали уже совместно с преподава­те­лями, заведующим школы и прочими взрослыми школьными работниками.

Впрочем, к концу 1920-х — началу 1930-х годов влияние ученического само­управления начинает повсеместно снижаться. Происходило последовательное вытеснение формально внепартийных структур самоуправления большевист­скими детско-юношескими объединениями — комсомолом и пионерской организацией.

Движение пионеров возникло в 1922 году. Если в стенах школы действовали учителя, в чьей идеологической лояльности большевистская власть могла сомневаться, то тесно связанная с комсомолом пионерская структура должна была вызывать большее доверие.

В целом те методы по созданию нового человека, которые большевики пыта­лись использовать в 1920-е годы, существенно изменились уже к середине 1930-х. На смену экспериментам в сфере школьного образования пришла до­вольно консервативная система обучения. Эксперименты в сфере искусства сменились господством соцреализма. Педология, стремящаяся использовать разные области знания для поиска наиболее продуктивных форм воспитания, была запрещена. Первоначально отделенная от школы пионерская организация была прикреплена к учебным заведениям.

Ленин, выступая перед коммунистической молодёжью на третьем съезде Комсомола 4‑го октября 1920 года [1] , поставил вопросы:

В том смысле, в каком проповедовала её буржуазия, которая выводила эту нравственность из велений бога. Мы на этот счёт, конечно, говорим, что в бога не верим, и очень хорошо знаем, что от имени бога говорило духовенство, говорили помещики, говорила буржуазия, чтобы проводить свои эксплуататорские интересы. Или вместо того, чтобы выводить эту мораль из велений нравственности, из велений бога, они выводили её из идеалистических или полуидеалистических фраз, которые всегда сводились тоже к тому, что очень похоже на веления бога.

Всякую такую нравственность, взятую из внечеловеческого, внеклассового понятия, мы отрицаем. Мы говорим, что это обман, что это надувательство и забивание умов рабочих и крестьян, в интересах помещиков и капиталистов.

Мы говорим, что наша нравственность подчинена вполне интересам классовой борьбы пролетариата. Наша нравственность выводится из интересов классовой борьбы пролетариата. (Подчёркнуто везде мною. Ем. Ярославский).

А наша нравственность, ленинская, коммунистическая, заключается в том, что мы разрушаем старое общество, которое основано было на этом разъединении.

Как же создать единение рабочих всех стран, независимо от их цвета кожи, независимо от того, верят ли они в бога или не верят и в какого бога они верят; независимо от формы их черепа, носа, цвета волос? Ленин отвечает:

Таковы эти мысли, которые являются выводом из взглядов действительного коммуниста, каким был Ленин. В своих многочисленных речах, в статьях, в книгах он подходил не однажды с этой меркой к вопросам нравственности. Да, у нас нет написанных законов нравственности, но коммунистическая нравственность существует, она выковывается нашей борьбой, которая в конечном счёте является борьбой за всё человечество.

Жизнь Ленина может служить примером того, до каких высот может подняться нравственность, основанная на интересах борющегося за коммунизм, за полное освобождение человечества пролетариата.

Читайте также: