Махизм в философии кратко

Обновлено: 05.07.2024

Такого направления как махизм в истории философии не было, хотя советские справочники будут твердить обратное.

В 1905 году Ленин и Плеханов поделили всех своих оппонентов на "идеалистов" и "махистов".

К.М. Дженсен замечает: "После философского конфликта с Богдановым, Ленин настойчиво принялся называть "махистами" как сторонников своего оппонента, так и любых марксистов, склонявшихся к позитивизму. Это идеологическое клеймение продолжалось, пока во взглядах Богданова и позитивизме видели угрозу линии партии".

Примерно вот так это выглядело:

"Махизм" - это крч ругательство Ильича, пацаны.

Мах был нейтральным монистом - по содержанию взглядов и устоявшейся и неизменной по сей день терминологии. Нейтральный монист - это тот, кто отказывается от разделения на материальное и идеальное, предпочитая и о том, и о другом говорить в терминах чего-то третьего.

Но когда Маху предложили стать президентом общества монистов, он написал в ответ:

"Монизмов столько, сколько людей думает о нем. Монизм - цель, к которой мы все стремимся, а не что-то твердо установленное и достаточное. Было бы глупо организовывать религиозную секту, не задумываясь о философских вопросах. К тому же, все это не особенно важно, поскольку занимает лишь узкий круг интеллектуалов".

Всякий согласный с Махом по ряду вопросов, разумеется, может именовать себя махистом, но говорить надо о Махе отдельно, а не о направлениях, движениях и обществах.

Я попробовал дальше поговорить просто, но у меня пока не получилось. Если тут ничего "для чайников" не появится, попробую еще раз.

Философия, наука о познании мира, видоизменялась в течение очень долгого времени: возникшая еще в античное время, она продолжает развиваться и по сей день.

В 19 веке философия претерпела серьезные изменения, в результате которых в ней произошел переломный момент: метафизические умозаключения, на которых преимущественно было основано познание того времени, стали восприниматься не просто как необъективные, но и как крайне ненадежные и даже опасные знания. Философии требовалась кардинальная смена парадигм, что привело к возникновению такого направления, как позитивизм, в рамках которого единственно верным методом познания действительности представлялось научное знание, полученное опытным путем.

Сегодня мы расскажем о махизме, который является частью философии позитивизма. Однако без предварительного краткого очерка основных идей этого направления махизм Эрнста Маха не может получить достаточного понимания, поэтому в рамках данной статьи мы предлагаем сжатую историю развития всего позитивизма в целом, плавно переходящую в изучение идей самого махизма.

Краткая история развития позитивизма

Махизм в философии относится к позитивизму, которому присущ наукоцентризм, т.е. переход от чувственного познания к использованию научного метода.

метафизические умозаключения считаются недостаточно надежными;
теоретические знания, всякого рода обобщения, принимающие форму законов и теорий, воспринимаются скептически;
на первое место в познании мира его представители ставят эмпирические знания, т.е. данные, полученные опытным путем.

Выделяют две волны данного направления: к первой волне позитивизма относят идеи О. Конта, Г. Спенсера и Дж. Милля, а ко второй – идеи Р. Авенариуса и Э. Маха. Давайте сначала разберемся в том, что же послужило основанием для возникновения позитивизма.

Огюст Конт

Конт вывел, что интеллект человека (как в рамках антропогенеза – развития познания всего человечества в целом, так и в рамках онтогенеза – индивидуального развития индивида) характеризуется тремя последовательными состояниями:

Идеи Конта, выраженные в его философии позитивизма, не пользовались особой популярностью среди его соотечественников, зато получили широкое признание в среде ученых, особенно в Англии. Герберт Спенсер, английский философ, с энтузиазмом отнесся к позитивизму Конта и продолжил развивать его идеи в своих исследованиях.

Герберт Спенсер

Однако, несмотря на это, Спенсер все-таки считал, что научный подход к получению знаний может дать знание немного другого порядка, а именно расширить восприятие путем умозаключений.

У Спенсера была своя точка зрения на эволюцию. Под эволюцией он подразумевал переход от простого к сложному, от первоначального нерасчлененного единства к дифференциации, который в конечном итоге приводит к интегрированной устойчивой целостности [Г. Спенсер, 1897]

Свою теорию эволюции Спенсер использовал и для определения развития науки. Он считал, что изначально наука – это нерасчлененная целостность, установление законов в конкретной областях которой приводит к дифференциации наук, т.е. к усложнению первоначального состояния науки как такового, а вот установление общих законов и принципов ведет к интеграции наук и восстановлению ее частей, выводя науку на существенно новый уровень развития.

Однако Спенсер был уверен, что у процесса приведения законов и принципов к все более широкому обобщению есть свой предел: максимально широкие научные обобщения лежат уже на самой границе познания, за пределами которой находится безграничная область непознаваемого. Подобно Сократу, который был уверен в том, что чем сильнее раздвигаются границы человеческого знания, тем яснее для него становятся границы его бесконечного незнания, он считал, что научное знание никогда не сможет охватить всей области возможных знаний.

Спенсер считал, что в тех областях знаний, где можно использовать опытные наблюдения, необходимо применять научный подход, а то, что недоступно нашему прямому наблюдению, что выходит за границу наших познавательных способностей, нужно рассматривать с точки зрении религии. Таким образом, философ решил проблему соотношения научного подхода и религиозной веры в познании, четко разграничив разумные границы их присутствия.

Более того, он считал, что истинное знание возможно только при параллельном использовании научного и религиозного подхода к познанию: знание обязательно должно иметь наглядно-чувственный образ, а наука, используя все более абстрактные понятия, сводит возможность чувственного представления практически к нулю. Из этого следует, по мнению Спенсера, что все общие фундаментальные понятия и принципы науки, к которым она приходит в процессе своего эволюционного развития, не могут быть подлинным знанием. Иными словами, наука в принципе не может быть достоверной без одновременных религиозных верований. Тем не менее религиозные идеи, существующие без научных идей, он также считал несостоятельными [Г. Спенсер, 1897].

Таким образом, Спенсер взял за основу своей философии идеи Конта, но развил их в совершенно другом ключе, что позволило философу получить в ряды своих читателей глубоко верующих людей. А вот другой последователь Конта, Джон Стюарт Милль, наоборот, всецело разделял мировоззрение родоначальника позитивизма.

Джон Стюарт Милль

Яркий представитель индуктивизма, Милль считал, что истинное научное знание может быть получено только с помощью индуктивного умозаключения, т.е. приведения от частного к частному. Он утверждал, что знанием можно считать только те данные, которые относятся к единичным и конкретным случаям, а развитие научного знания – это ни что иное, как последовательное накопление этих знаний о единичных и конкретных случаях, частных фактах. А все общие умозаключения не могут быть истинными [Дж. Милль, 1899].

Эмпириокритицизм

Вторая волна позитивизма возникла в конце 19 века: теперь научные идеи познания выдвигали не только философы, но и физики (В. Ф. Оствальд, Р. Авенариус, П. Дюгем, Э. Мах и другие).

Интерес новой силы к позитивизму вместе с его новыми идеями возник как результат кризиса, в котором находилась классическая физика того времени. Вплоть до 19 века ученые были твердо убеждены в том, что сущность каждого явления основывается на механике, и для их объяснения изучали механические причины, которыми они обусловлены.

Однако ряд научных открытий того времени (электромагнитные волны, рентгеновские лучи, естественная радиоактивность, электрон, давление света и т.д.) объяснить с позиции механики было крайне сложно, а иногда и вовсе невозможно. Тогда научное сообщество пришло к выводу, что, если эти явления нельзя трактовать механическим путем, следует и вовсе прекратить попытки к их объяснению, достаточно лишь дать им точное математическое описание.

Согласно эмпириокритицизму, именно ошибки научного мышления, которым не уделяется достаточно внимания, приводят к тому, что в науке начинает возникать метафизика, которая не имеет никакого научного основания и приводит к возникновению и распространению ложных знаний. Таким образом, чтобы не допускать возникновения такого рода убеждений, необходимо избавиться от метафизических умозаключений в мышлении и использовать только данные, подтвержденные опытным путем.

В чем же представители эмпириокритицизма видели столь серьезную угрозу, исходящую от метафизического знания? Они считали, что, поскольку метафизическое знание не может быть подтверждено, оно неизбежно рождает дуализм (отделение субъективного от объективного), который в свою очередь приводит к серьезному разделению философии на две стороны, которые борются между собой вместо того, чтобы изучать мир совместными усилиям, а такое положение дел не способно привести науку к истине. Эмпириокритицизм предлагает вместо бесконечных бессмысленных метафизических споров исследовать компоненты опытного знания и выводить на основе этого научные, объективные понятия.

Махизм: позитивная философия Эрнста Маха

Идея Маха о нейтральных элементах мира

В основе философии Маха лежит созданная им идея о нейтральных элементах мира: он считал, что мир состоит из однородных и равнозначных элементов, которые представляют собой соединение физического и психического, а потому эти элементы нейтральны в отношении физического мира и человеческого сознания, т.е. их нельзя полностью отнести ни к первому, ни ко второму [Э. Мах, 2005].

Из этой идеи вытекает несколько наиважнейших следствий, составляющих ядро махизма:

Мах считал, что познание напрямую зависит от ощущений, поэтому он стремился разобрать его на основе физиологических и психологических знаний, а также истории науки. Фактически, весь процесс познания мира он сводил к чувственному опыту, который человек получает с помощью органов чувств. Мах был убежден в том, что не существует никакой разницы между рациональным (научным) и чувственным знанием, а значит, для получения истинного знания можно анализировать свой личный опыт и опыт других людей.

Мах считал, что комплексы состоят из отдельных элементов и в результате формируются в целостные физические тела: так посредством конкретных ощущений (например, ощущений тепла, цвета, вкуса и т.д.) в нашем сознании образуются представления о нас самих, нашем теле и нашей личности, а также об окружающем мире и других телах в нем. Понимание того, какие эти тела на самом деле, Мах считает невозможным и неправильным, т.к. этот вопрос относится к метафизике, а ей нет места в науке, а вот сами понятия этих тел (например, пространство, время, масса и т.д.) должны стать предметом науки.

Идеи Маха оказали серьезное влияние на развитие философии и науки, которое нельзя отрицать:

И напоследок предлагаем закрепить материал статьи с помощью небольшого теста:

М. оказал большое влияние на развитие философии позитивизма, особенно в России, где он получил дальнейшее развитие в работах А. Богданова (А. Малиновского).

Литература:

Мах Э. Механика: Историко-критический очерк ее развития. Ижевск, 2000;

Он же. Анализ ощущений и отношение физического к психическому. М., 1908;

Ильенков Э.В. Ленинская диалектика и метафизика позитивизма. М„ 1980.

Словарь философских терминов. Научная редакция профессора В.Г. Кузнецова. М., ИНФРА-М, 2007, с. 314.

Хотя осн. теоретич. положения М. выдвинуты почти одновременно и независимо друг от друга Махом и Авенариусом, широкое распространение М. связано с деятельностью Маха, работы которого возникли в качестве непосредств. реакции на кризис классич. механич. физики; Мах выступил с претензией преодолеть этот кризис.

Плеханов Г. В., Materialismus militans. Ответ г. Богданову, Избр. филос. произв., т. 3, М., 1957 ; Богданов А. А., Эмпириомонизм, кн. 1—3, М., 1904—06; Дюгем П., Физич. теория, [пер. с франц.], СПБ, 1910 ; Пирсон К., Грамматика науки, пер. с англ., СПБ, [1911); Б л о н с к и и П. П., Совр. философия, ч. 1, М., 1918 , с. 20 — 36, 48—112; Бакpадзе К. С., Очерки по истории новейшей и совр. бурж. философии, Тб., I960, с. 56—123; Hapский И. С., Очерки по истории позитивизма, М., 1960 , с. 110—38; Бурж. философия кануна и начала империализма, М., 1977 , гл. 3.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия . Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов . 1983 .

1) В узком смысле – совокупность филос. воззрений австр. физика и философа Маха. 2) В широком смысле – субъективно-идеалистич. направление в философии и методологии наук, разработанное в нач. 20 в. в работах Маха, Авенариуса и их учеников (Петцольдт, Карстаньен, Вилли и др.), а также в работах Пирсона и Дюгема. В нек-рых отношениях близки к махизму филос. взгляды Пуанкаре и Оствальда. М. – форма позитивизма. В России сторонниками М. были В. Чернов, П. Юшкевич, В. Базаров, А. Богданов и др., пытавшиеся "примирить" марксизм с М. Всесторонняя критика М., его реакц. социально-политич. сущности дана в классич. работе Ленина "Материализм и эмпириокритицизм". Остроумную, хотя и недостаточно глубокую марксистскую критику М. предпринял Плеханов в работах "Materialismus militans" и "Трусливый идеализм".

Хотя осн. теоретич. положения М. разработаны почти одновременно и независимо друг от друга Махом и Авенариусом, широкое распространение М. связано с деятельностью Маха. Это объясняется тем, что филос. и методологич. работы Маха возникли в качестве непосредств. реакции на кризис классич. механистич. физики; Мах выступил с претензией объяснить этот кризис филос. позиций естествознания и предложить методологич. программу выхода из него. Ленин писал: ". Надо принять во внимание несомненную связь махизма с одной школой в одной отрасли новейшего естествознания. Меньшинство новых физиков, под влиянием ломки старых теорий великими открытиями последних лет, под влиянием кризиса новой физики, особенно наглядно показавшего относительность наших знаний, скатились, в силу незнания диалектики, через релятивизм к идеализму" (Соч., т. 14, с. 342–43).

Развитие физич. науки к концу 19 в. выявило, что классич. механика не может быть принципом объяснения ряда новых открытий физики. Открытие второго начала термодинамики привело физику в конфликт с осн. особенностью механич. явлений – обратимостью. Одна из особенностей термодинамики состоит в том, что ее понятия стоят ближе к эмпирич. наблюдению, а ее законы – ближе к эмпирич. констатациям, чем понятия и законы молекулярно-кинетич. теории. Это обстоятельство толкало нек-рых из критиков механистич. физики, видевших в термодинамике образец немеханич. физич. теории, к отождествлению физич. теории с описанием того, что "дано" в опыте, с борьбой против "объяснительной" за "описательную" физику, с ее отказом от качеств. интерпретации явлений в пользу математич. формализма. Термодинамич. формализм стал почвой для т.н. энергетизма (Дюгем, Оствальд). К этому же периоду относится открытие Планком прерывного, квантового характера обмена энергии и импульса, что прямо противоречило классич. концепции непрерывности движения. В 1881 опытом Майкельсона была опровергнута гипотеза эфира, неразрывно связанная с теорией инерции света, гравитации в классич. механике. Впоследствии этот опыт послужил экспериментальной основой относительности теории. Наконец, необходимость пересмотра понятий классич. физики стала неизбежной с открытием в конце 19 – нач. 20 вв. явлений радиоактивности, поставивших под вопрос классич. теорию атомизма, пространства, времени и движения.

К концу 19 в. появляются работы, в к-рых показывается недостаточная логич. оправданность ряда предпосылок ньютоновой механики, принимавшихся до этого времени в физике как нечто самоочевидное, не подлежащее анализу. Такую логич. критику осн. понятии классич. механики содержали и работы Маха, к-рый в "Механике" дал анализ ньютоновских понятий массы, силы, инерции, показал роль системы отсчета для формулирования законов механики и раскрыл логич. несостоятельность классич. ньютоновских представлений об абсолютных пространстве и времени. Если в механике Ньютона ряд физич. явлений объясняется через отнесение их к абс. пространству, то Мах выдвигает др. принцип: все, что происходит в мире, должно объясняться взаимодействием тел. Этот "принцип Маха", как его называл Эйнштейн, был использован не только для критики классич. физики, но и для построения новой физики, как Эйнштейном, так и другими крупными физиками 20 в., хотя уже в работах самого Эйнштейна была обнаружена ограниченность, неуниверсальность этого "принципа". Эйнштейн в последние годы жизни допускал существование таких физич. явлений, для к-рых "принцип Маха" теряет смысл. Однако сам Мах рассматривал этот "принцип" как выражение методологич. требования эмпирического, чисто описат. определения исходных понятий науки. М. как определ. система филос. и методологич. принципов по сути дела и был попыткой подвести теоретич. базис под требования "описательной" физики и сформулировать методологич. принципы новой, неклассич. физики в филос. рамках субъективного идеализма.

Двумя осн. методологич. требованиями науки Мах считает: 1) экономию мышления; 2) идеал "чисто описательной" науки. Экономию мышления Мах объявляет осн. характеристикой познания вообще, распространяя на человека и его познание учение Дарвина о борьбе за существование и естеств. отборе. В основе как обществ. жизни, так и науки, по Маху, лежит удовлетворение нек-рых изначальных биологич. потребностей, в частности потребности в самосохранении. Из биологич. инстинкта самосохранения и выживания, свойственного человеку, Мах выводит необходимость "приспособления" организма к фактам, а из последнего – экономию мышления как существ. характеристику человеч. познания. То же содержание Авенариус выражает в "принципе наименьшей траты сил". Принцип экономии мышления в махистской философии выступает как выражение субъективно-идеалистич. эмпиризма. ". Принцип экономии мышления, если его действительно положить "в о с н о в у теории познания", не может вести н и к ч е м у иному, кроме субъективного идеализма. "Экономнее" всего "мыслить", что существую только я и мои ощущения,– что неоспоримо, раз мы вносим в г н о с е о л о г и ю столь нелепое понятие" (Ленин В. И., там же, с. 157). Эйнштейн, к-рый в молодости, находясь под впечатлением критики Махом классич. физики, не всегда критически относился к философско-методологич. положениям М., в более поздние годы решительно протестовал против смешения Махом "психологической простоты" (в виде принципа экономии мышления) и "логической простоты" как рационального требования к науч. гипотезе объяснять как можно больший круг явлений. Махистский принцип экономии мышления был впоследствии использован и развит в филос. работах Рассела и Карнапа.

Из принципа экономии мышления в системе Маха вытекает положение об "описании" как идеале науки. Гипотеза плодотворна в качестве предварит. допущения в целях более легкого понимания фактов. Однако гипотеза нужна ученому только постольку, поскольку он не может иметь ясных мыслей о неизвестном и вынужден предугадывать наглядные условия уже известного типа. В развитой науке, с т. зр. Маха, объяснит. часть является излишней, паразитической и в целях экономии мышления должна быть удалена. Одним из паразитич. объяснит. элементов науки, подлежащих удалению, М. считает понятие причинности. Вместе с механистич. интерпретацией причинности М. отбрасывает само понятие причинности, предлагая заменить его понятием функциональной зависимости признаков явлений. Ленин обращает внимание на то, что в данном случае М. подменяет вопрос о возможности выразить причинность в математических функциональных отношениях субъективно-идеалистич. отрицанием объективного характера причинной связи. "Действительно важный теоретико- познавательный вопрос, разделяющий философские направления, состоит не в том, какой степени точности достигли наши описания причинных связей и могут ли эти описания быть выражены в точной математической формуле, – а в том, является ли источником нашего познания этих связей объективная закономерность природы или свойства нашего ума, присущая ему способность познавать известные априорные истины и т.п. Вот что бесповоротно отделяет материалистов Фейербаха, Маркса и Энгельса от агностиков (юмистов) Авенариуса и Маха" (там же, с. 146–47).

Методологич. принципы экономии мышления и чистого описания Мах пытается применить к теории познания. Свой критич. анализ ньютоновских понятий массы, абс. пространства Мах связывает с филос. тезисом о мнимости понятия субстанции, вещи, о мнимости проблемы отношения субстанции и ее свойств. Свое методологич. требование о необходимости определения понятий через наблюдаемые данные Мах доводит до выделения осн. "элементов", к-рые непосредственно, чувственно даны и лежат в основе всего познания, будучи нек-рым пределом разложения эмпирич. опыта. Единство наук, по мнению Маха, покоится на том, что все они имеют один и тот же предмет – чувственно данные элементы – и лишь по-разному, с разных т. зр. подходят к раскрытию зависимостей этих элементов. Как понятие "вещи", так и понятие "Я" являются лишь условными наименованиями комплексов элементов (ощущений). Проблема отношения тела и его свойств, так же как и проблема отношения "Я" к телу, имеют, по Маху, мнимый характер. Ленин вскрывает субъективно-идеалистич. смысл теории "элементов" Маха: "На деле, разумеется, проделка со словечком "элемент" есть самый жалкий софизм. Либо "элемент" есть о щ у щ е н и е, как говорят все эмпириокритики, и Мах, и Авенариус, и Петцольд, и т.д., – тогда ваша философия, господа, есть и д е а л и з м, тщетно пытающийся прикрыть наготу своего солипсизма нарядом более "объективной" терминологии. Либо "элемент" не есть ощущение, – и тогда с вашим "новым" словечком не связано р о в н о н и к а к о й м ы с л и. " (там же, с. 44). Согласно М., формирование комплексов элементов, выделение тех или иных связей элементов и т.д. зависит от определ. "точки зрения". Существо, от "точки зрения" к-рого зависит та или иная форма объединения элементов, не может быть в сущности интерпретировано иначе, чем познающий субъект. Авенариус специально подчеркивает неразрывность и нерасторжимость человека и его среды, "принципиальную координацию" "центрального члена" и "противочлена". Как известно, с т. зр. марксистской философии, в процессе познания субъект играет активную роль. Бесспорно, что познающему субъекту объект дан не сразу во всей полноте его свойств. Субъект активно строит образ внешнего объекта в процессе практич. и познават. освоения этого мира. Мах, однако, предполагает субъекта с его "точкой зрения" не в качестве материального существа, носителя познават. процесса, а в качестве основы самой действительности, т.к. элементы, с т. зр. М., это не просто стороны объекта, выделенные в процессе его познания, а осн. компоненты мира. "Мы видели, что исходный пункт и основная посылка философии эмпириокритицизма есть субъективный идеализм. Мир есть наше ощущение, – вот эта основная посылка, затушевываемая, но нисколько не изменяемая словечком "элемент", теориями "независимого ряда", "координации" и "интроекции". Нелепость этой философии состоит в том, что она приводит к солипсизму, к признанию существующим одного только философствующего индивида" (там же, с. 82). Сам Мах подчеркивает, что исходные пункты его философии несущественно отличаются от философии Беркли и Юма. Махистское "снятие" дуализма физического и психического было в дальнейшем подхвачено и развито многими т.н. "реалистическими" направлениями совр. бурж. философии, течениями "нейтрального монизма" и др. филос. школами (неореализм, Рассел). Критика Махом и Авенариусом субстанциалистского понятия о "Я", душе повлияла на критику В. Джемсом понятия сознания, а через него и на неореалистов, на формирование филос. основ бихевиоризма. Махистское решение психофизич. проблемы было подхвачено мн. бурж. психологами (В. Вундт, Титченер, мн. из представителей гештальтпсихологии, как, напр., В. Кёлер). Философия и методология Маха были исходным пунктом оформившегося в нач. 20-х гг. 20 в. субъективно-идеалистич. филос. направления логического позитивизма, к-рое, отбросив теоретико-познават. психологизм и биологизм Маха и приняв на вооружение совр. математич. логику, развило дальше махистский тезис описат. науки в виде т н. "принципа верификации".

Если в конце 19 в. и нач. 20 в. М. имел влияние на умы мн. физиков, видевших в Махе сильного критика механицизма, то в наст. время налицо явное разочарование в М. и позитивизме даже тех бурж. ученых, к-рые находились когда-то под его влиянием. М. и позитивизм как философия и методология пришли сейчас в явное столкновение с совр. наукой. Отходя от М. и позитивизма, те из бурж. физиков, к-рые не переходят на позиции диалектич. материализма, обращаются к др. видам идеализма: платонизму, неотомизму и т.д. Разгром М. как идейного течения, претендовавшего на роль "философии совр. естествознания" и как таковое пытавшегося занять "надпартийную" позицию в философии над материализмом и идеализмом, осуществил в "Материализме и эмпириокритицизме" Ленин. Показав сущность М. как явления кризиса естествознания, Ленин вместе с тем выяснил, что ". за гносеологической схоластикой эмпириокритицизма нельзя не видеть борьбы партий в философии, борьбы, которая в последнем счете выражает тенденции и идеологию враждебных классов современного общества" (там же, с. 343).

Лит.: Плеханов Г. В., Materialismus militans. Ответ г. Богданову, Избр. филос. произв., т. 3, М., 1957; Богданов Α. Α., Эмпириомонизм, кн. 1–3, М., 1904–1906; Авенариус Р., Критика чистого опыта, т. 1–2, СПБ, 1907–08; его же, Человеч. понятие о мире, М., 1909; его же, Философия как мышление о мире согласно принципу наименьшей меры сил, СПБ, 1913; Мах Э., Анализ ощущений . 2 изд., М., 1908; его же, Познание и заблуждение, [М. ], 1909; его же, Популярно-научные очерки, СПБ, 1909; его же, Механика, СПБ, 1909; его же, Принцип сохранения работы, СПБ, 1909; Дюгем П., Физич. теория, СПБ, 1910; Вундт В., О наивном и критич. реализме, П., 1910; Пирсон К., Грамматика науки, СПБ, [б. г. ]; Блонский П. П., Совр. философия, ч. 1, М., 1918, с. 20–36, 48–112; Бакрадзе К. С., Очерки по истории новейшей и совр. бурж. философии, Тб., 1960, с. 56–123; Haрский И. С., Очерки по истории позитивизма, М., 1960, с. 110–138; Кузнецов Б. Г., Эйнштейн, 2 изд., М., 1963, с. 74–76.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия . Под редакцией Ф. В. Константинова . 1960—1970 .

Читайте также: