Хайдеггер основные понятия метафизики краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

"ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ МЕТАФИЗИКИ" - работа Хайдеггера ("Die Grundbegriffe der Metaphysik"). Явилась названием лекционного курса, прочитанного Хайдеггером в 1929-1930. Ему предшествовали лекции 1925-1926, прочитанные в Риге, затем фундаментальный труд "Бытие и время" - см. "Бытие и время" (Хайдеггер), а также лекции, прочитанные в Давосе в 1928 и их результат - работа "Кант и проблемы метафизики". Отношение Хайдеггера к метафизике эволюционировало на основании идей философии жизни: рассмотрение жизни с точки зрения длительности (Бергсон), интерпретации бытия как истории (В.Дильтей), отрицание истинности вечного и утверждение преходящего временного (Ницше), а также критики феноменологии. Феноменология, провозглашая идею философии как абсолютной науки, и дала толчок критическим настроениям Хайдеггера. По мнению мыслителя, начиная с эпохи Нового времени сущность науки как "исчисляющего и измеряющего" исследования выразилась в математизации знания, теории "действительного". Но философия занимается не предметно-наличным - это прерогатива позитивных наук. Философия осмысливает то, что не сводится к наличности. Человек не может быть сведен лишь к миру природы, так как следствием этого, считает Хайдеггер, является современная "технизация знания", а научный мир, как укажет он в своих более поздних работах, становится кибернетическим миром. Отсюда вытекала основная задача мыслителя: исследовать не предметное бытие, представленное в сознании человека, а найти тот онтологичекий фундамент человеческого бытия, который не зависим ни от сознания, ни от бессознательного - "бытие сознания". Он называет его Dasein, "здесь-бытие" как данное в форме потенциальной открытости индивиду и рассматривает его в качестве человеческой экзистенции (см. Dasein). В связи с этим не случайно и название первой главы данной работы, где Хайдеггер, интерпретируя понятие философии, уже подспудно дает ответ, то есть позволяет открыться понятию метафизики не в традиционно-натуралистическом плане, "овнешненно", но "изнутри" в своем изначальном смысле: "Обходные пути к определению существа философии (метафизики) и необходимость увидеть метафизику в лицо". "Увидеть метафизику в лицо" и выражает основную интенцию Хайдеггера обосновать метафизику посредством вопрошания о человеке или точнее способе существования человека как лица. Характерным является указание Хайдеггера на двусмысленность философии в обосновании ее как науки или мировоззренческой проповеди. Философия не может быть сравнима ни с чем, и никакими окольными путями (через искусство или религию) ее невозможно постичь. Она постоянно ускользает "как человеческое дело в темноту существования человека"; она есть философствование, проявляющее себя в экзистенциально-ностальгической форме вопрошания, как желания "быть повсюду дома", "присутствовать в мире". Метафизическое вопрошание "Что есть мир?" оборачивается постановкой подвопроса: "Что такое человек?", когда каждый в ответе за себя, как единственный, стоит перед целым и представляется в человеческом существовании темпорально как проектация себя в нечто большее, чем он есть в данный момент "быть-всегда-уже-впереди-себя-в-мире-при-внутри-мировом-сущем". Хотя Хайдеггер и оставляет для философии возможность быть чем-то вроде науки и мировоззрения, он подчеркивает присутствие человека в ней, называя ее "мышлением бытия": "Само мышление есть путь. Мы соответствуем этому пути только тогда, когда остаемся на пути". Таким образом, философия по Хайдеггеру - это метафизика как философствование и является фундаментальнейшим событием в человеческом бытии", усилием увидеть себя и мир в ее лице. Но усилие - это действование, и если философия доступна каждому и касается каждого, то открывается она лишь опираясь на внутреннюю субстанцию человека. Смысл философии как человеческого дела выражается в поступке: "Философия имеет смысл только как человеческий поступок. Ее истина есть, по сути, истина человеческого присутствия. Истина философствования укоренена в судьбе человеческого присутствия". Новоевропейская традиция, подвергнувшая сомнению знание, не могла поставить под вопрос человеческое присутствие, да это и невозможно, считает Хайдеггер, так как философия обнаруживает себя до появления наук. Он исследует этимологию слова "метафизика", которая восходит к более первичному слову "фюсис" и в переводе означает не столько природу в узком новоевропейском звучании в противоположность истории, но в более широком, преднаучном, объемлющем не только природу и историю, но также и божественное сущее. Хайдеггер артикулирует значение "фюсис" как "рост", "растущее", "самообразующее владычество сущего в целом", к которому принадлежит и сам человек. "Фюсис" как полновластие владычествующего изъявляет свое правило, закон сущего, явленный в человеке посредством его речи - "логосе", понимаемом как "извлечение из утаенности". Хайдеггер цитирует Гераклита, подтверждая свою мысль: "Владычеству вещей присуще стремление утаиться". Наделенный высшим даром сказать неутаенное, открыть истину, человек вступает в противоборство с самим сущим в целом, экзистирует в качестве человека и, тем самым, сообщает сущему свою истину "как судьбу человеческой конечности". Но, возвращаясь к исследованию понятия "метафизика" и, в частности, к "фюсис", следует отметить, что постепенно его первоначальный смысл как "нечто постоянно себя образующее и разрушающее" утрачивается, или скорее затвердевает в "чем-то" как отделенном от всего остального, некой собственной области, отличной, например, от "техне", и одновременно обретает смысл внутренний сущности определенной вещи, закона вещи. Развертывание этих двух значений "фюсис" получило свое закрепление в философии Аристотеля и выражает, с одной стороны, вопрошание о сущем в целом, сущее вообще, а с другой - вопрошание о бытии, собственно сущем, где сущее берется в своем бытии как "усия". По мнению Хайдеггера, со смертью Аристотеля философия распадается, живое вопрошание отмирает и набирает силу намеченное еще Платоном разделение философии на логику, "фюсику", этику и превращение ее в "эпистему" - науку, дисциплину, дающую знания. Аристотелевское наследие почти забывается. Но в I в. начинается систематизация аристотелевских сочинений, и перед собирателями встает задача распределить материал Аристотеля по вышеуказанным трем дисциплинам. Систематизаторы сталкиваются с определенной трудностью, не зная, куда включить то, что Аристотель называет "первой философией". Ее невозможно поместить в физику и тогда она располагается под рубрикой "мета та фюсика", что и определяет технический характер значения метафизики: "мета" означает "за", "после". В процессе слияния этих двух греческих слов в латинское выражение metaphisica приставка "мета" меняет свое значение, и "метафизикой" теперь называется особый характер мышления, познание сверхчувственного. Термин "метафизика" наполняется содержательным значением, которое в своей исторической судьбе, как считает Хайдеггер, выявляет три недостатка. Одним из них явилось "овнешнение" понятия метафизики как результата доминирующего отношения к сверхчувственному в христианской догматике Западной Европы. Она сконцентрировала свое внимание на двух наименованиях, составляющих содержание потустороннего: Боге и бессмертии души. Хотя Аристотель и включает в первую философию кроме вопроса о сущем как таковом, то есть о том, что свойственно сущему как сущему, также вопрос о сущем в целом как о высшем и последнем - "божественном", "тейон"; все же последующие интерпретаторы Аристотеля свели "первую философию" к теологии разума. Предметом последней становится определенное сверхчувственное сущее. Метафизическое, указывает Хайдеггер, выступает как сущее, пусть и высшее, но равно наличествующее с другим сущим. Более того, важным мыслитель считает то, что сверхчувственный характер сущего в своем понятийном значении объединяется с нечувственными бытийными характеристиками последнего, тем, что недоступно чувствам, тем самым, уничтожая проблематику "первой философии". Овнешненность, запутанность и беспроблемность традиционного понятия метафизики ярко прозвучала у Фомы Аквинского, который отождествил первую философию, метафизику и теологию. Объявляя метафизику нормативной наукой, он выделяет ее три основные характеристики, три рода познания.

1. Познание высших причин, de prima causis.

2. Познание того, что обще всему, что мы можем познать с помощью интеллекта, de ente.

3. Познание того, что менее всего определяется отдельным, нечто существующее само по себе, de Deus.

Хайдеггер подмечает двойственность определения метафизики у Фомы Аквинского в зависимости от ее соотнесенности: относительно Бога и относительно того, что обще каждому сущему, подтверждая еще раз видоизменение этого понятия в истории философии. В эпоху Нового времени метафизика, по Хайдеггеру, рассматривается как научное знание, и ее основным содержанием становится проблема абсолютной достоверности метафизического познания. "Я", сознание, не ставится под вопрос и выступает фундаментом метафизического познания. Таким образом, прослеживая путь метафизики как движение вопроса о сущем, Хайдеггер приходит к выводу, что вопрос о сущем как таковом должен через вопрос "что есть бытие?" вернуться к вопросу сущности понимания бытия вообще. А так как понимание - это не только способ познавания, но момент экзистирования, то проблема обоснования метафизики находит свой исток в метафизике Dasein, которая открывается с пробуждением метафизики в самом Dasein. Вопрошание о бытии фундируется внутренней возможностью Dasein - разумением бытия, как выявления его конечности и в то же время - открытостью (Da), свершающейся в прорыве в сущее. Выявление внутренней возможности того, чем является Dasein, происходит в плане наброска, конструкции. Хайдеггер артикулирует этот процесс как "воспоминание", при котором вырывается из забытости конечность Dasein. Но подлинное воспоминание, по мысли Хайдеггера, - это зов, повторение воспоминаемого, постоянное в присутствии. Метафизика не есть то, что создается в учениях или системах, но выявляет себя как трансценденция Dasein. Отсюда мысль Хайдеггера о том, что мышлению должен быть придан "путевой" характер в отличие от современного "господствующего", который мог бы гарантировать опыт забытости бытия. Человек как некое сущее, брошенное в него и зависимое от него, должен быть ответственным за себя как некое сущее, что и притягивает его к разумению бытия. В одной из последних своих работ "Положения об основании" Хайдеггер пишет: "Не остается ли сущность человека, не остается ли его принадлежность бытию, не остается ли сущность бытия, все более нас озадачивая, все еще чем-то достойным мышления? Смеем ли мы, если уже дело должно состоять таким образом, оставить на произвол судьбы это достойное мышление в угоду неистовству исключительно считающего мышления и его гигантских успехов? Или мы обязаны найти путь, на котором мышление способно было бы соответствовать этому достойному мышлению, околдованные считающим мышлением, мы прошли в мысли мимо чего-то достойного мышления? Это - вопрос. Это - мировой вопрос мышления, и в ответе на него решается, что станет с Землей, и что станет с Dasein человека на этой Земле".

Основные социологические понятия

Основные социологические понятия Предварительные замечанияМетод предлагаемого ниже вводного определения понятий, без которого трудно обойтись, но который неизбежно должен восприниматься как абстрактный и далекий от реальной действительности, отнюдь не претендует на

§ 12. Внутренние пороки традиционного понятия метафизики

а) Овнешнение традиционного понятия метафизики: метафизическое (Бог, бессмертная душа) как наличное, хотя и высшее сущее

а) Овнешнение традиционного понятия метафизики: метафизическое (Бог, бессмертная душа) как наличное, хотя и высшее сущее Традиционное понятие метафизики овнешнено. Чтобы увидеть это, будем исходить из популярного понятия метафизики, проследим его истоки и покажем,

с) Беспроблемность традиционного понятия метафизики

§ 14. Понятие метафизики Франсиско Суареса и основные черты новоевропейской метафизики

§ 14. Понятие метафизики Франсиско Суареса и основные черты новоевропейской метафизики Если мы вообще хотим что-нибудь понять о новоевропейской метафизике, о ее развитии, о месте в ней Канта и о движении немецкого идеализма, следует постоянно держать в уме указанную связь

45. ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ И ВИДЫ ПОЗНАНИЯ

45. ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ И ВИДЫ ПОЗНАНИЯ Познание — обусловленный общественно-исторической практикой процесс приобретения и развития знания, его постоянное углубление, расширение и совершенствование.Виды познания:Житейское познание. Житейское познание основывается на

47. ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ ЛОГИКИ

47. ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ ЛОГИКИ Наука логики — диалектика. Диалектика — это искусство вести беседу, умение правильно аргументировать свои мысли. Идея логики раскрывает свое содержание в системе законов и категорий диалектики.В диалектической философии нет абсолютно ничего

Основные понятия культурологии

Основные понятия культурологии Существует несколько основных концепций культуры, в рамках которых определяется данный термин. На протяжении 70 лет в СССР господствовало марксистское понимание, в соответствии с которым культура – надстройка над материальным базисом

1.1. Основные определения и понятия

1.1. Основные определения и понятия Многие уже знакомы с такой дисциплиной, как религиоведение. Курс религиоведения преподаётся в российских ВУЗах и считается оптимальным на сегодня, поскольку в рамках этого курса стараются избежать двух крайностей, придерживаясь

В философии, тем более в метафизике, все шатко, несчетные разные концепции, позиции и школы сталкиваются и раздирают друг друга сомнительная сумятица мнений в сравнении с однозначными истинами и достижениями, с выверенными, как говорится, результатами наук. Философия еще не достигла зрелости науки.

Философия как абсолютная наука высокий непревосходимый идеал, измерение ценности философии идеей науки есть уже фатальнейшее принижение ее подлинейшего существа.

Истолкование философии как мировоззренческой проповеди ничуть не меньшее заблуждение, чем ее характеристика как науки.

Философия (метафизика) ни наука, ни мировоззренческая проповедь, нечто самостоятельное, последнее.

б) Философия - не сравнение с искусством и религией.

При всем том сравнение философии с наукой есть неоправданное снижение ее существа, а сравнение с искусством и религией, напротив, оправданное и необходимое приравнивание по существу. Равенство, однако, не означает здесь одинаковости. Существуют трудности, которые сулит этот путь –

посредством новых сравнений не схватишь существо философии, сколь ни близко соседствуют с ней религия и искусство если прежде уже не увидим это существо в лицо.

в) Сущностное определение философии путем историографической ориентировки как иллюзия.

Обращение к истории истории. Философия возникла не вчера. Можно спросить о трех вещах:

Откуда идет слово "метафизика" и каково его ближайшее значение?

Можно проникнуть в то, что определяется как метафизика.

Через определение метафизики можно пробиться к самой названной цели.

2.Определение философии из нее самой по путеводной нити изречения Новалиса.

а) Ускользание метафизики (философствования) как человеческого дела в темноту существа человека.

Философию нельзя уловить и определить окольным путем и в качестве чего-то другого, чем она сама. Она сама есть, только когда мы философствуем. Философия есть философствование.

Философия не заурядное занятие, а нечто нацеленное на целое и предельнейшее, в чем человек выговаривается до последней ясности и ведет последний спор.

б) Ностальгия как фундаментальное настроение философствования и вопросы о мире, конечности, отъединенности.

Философия – последнее выговаривание и последний спор человека, захватывающие его целиком и постоянно. Новалис: "Философия есть, собственно, ностальгия, тяга повсюду быть дома." Но Новалис -

поэт, а не научный философ и искусство к нему принадлежит. Поэзия – сестра философии. Всякая наука по отношению к философии – служанка.

Тяга философии –когда мы, философствующие, повсюду не дома. Быть дома повсюду значит: всегда и, главное, в целом. Это, в целом, есть мир.

Туда, к бытию в целом, тянет нас в нашей ностальгии. Наше бытие есть это напряжение. Мы сами же и есть переход, ни то, ни другое. Конечность – непокой неизменного отказа. Конечность не свойство, просто приданное нам, но фундаментальный способ нашего бытия. Мы должны ее сохранить. Ее соблюдение сокровеннейший процесс нашего бытия, то есть нашей сокровеннейшей обращенности к концу. А в этой последней совершается в конечном итоге уединение человека до его неповторимого присутствия. Такое уединение – одиночество, в котором каждый человек только и достигает близости к существу всех вещей, к миру.

Нужен молот понимания таких понятий, которые способны пробить подобный путь. Это понимание и понятие исконного рода. Метафизические понятия для внутренне равнодушной и необязывающей остроты научного ума остаются вечно на замке. Метафизические понятия совсем не то, что можно было бы выучить, повторять человеком, и применять на практике, мы никогда не схватим эти понятия в их понятийной строгости, если заранее не захвачены тем, что они призваны охватить. Этой захваченности служит главное усилие философствования. Захваченность исходит из настроения и пребывает в таковом. Поскольку понимание и философствование не рядовое занятие в числе других, но совершается в основании человеческого бытия, то настроения, из которых вырастают философская захваченность и хватка философских понятий, с необходимостью и всегда суть основные настроения нашего бытия.

3. Метафизическое мышление как мышление в предельных понятиях, охватывающих целое и захватывающих экзистенцию.

Предварительное рассмотрение призвано прояснить его целостную установку курса. Стремление быть дома повсюду, т.е. экзистировать в совокупном целом сущего, есть не что иное, как потребность задаться своеобразным вопросом, что значит это, в целом, именуемое нами миром. В нашем вопрошании и искании, в наших метаниях и колебаниях дает о себе знать конечность человека. Это охватывающе-понимающее вопрошание коренится в той захваченности, которая призвана нас определять и на почве которой мы только и обретаем способность всеохватывающего понимания и схватывания того, о чем спрашиваем.

Метафизика – не специализированная наука, где мы с помощью некоей умственной дознаемся до чего-то в ограниченной области, а фундаментальное событие в человеческом бытии, вопрошание, в котором мы пытаемся охватить своими вопросами совокупное целое сущего и спрашиваем о нем так, что сами, спрашивающие, оказываемся поставлены под вопрос.

Основные понятия метафизики - суть понятия, суть представления, в которых мы представляем себе нечто общее или нечто вообще, нечто в аспекте того универсального, что многие вещи имеют между собой сообща. Основные понятия – не обобщения, не формулы всеобщих свойств некоторой предметной области, а понятия особого рода. Они схватывают каждый раз целое, они предельные смыслы, вбирающие понятия. Они охватывающие понятия еще и во втором, связанном с первым смысле: они всегда захватывают заодно и понимающего человека и его бытие не задним числом, а так, что первого нет без второго, и наоборот.

Понятие – некоего рода определяющее представление. Но таковыми основы метафизики и понятия философии вообще явно не будут, т.к. в захваченности мы не делаем представления, но движемся совершенно другим способом, исходно и в принципе отличным от любого научного подхода.

Метафизическая мысль – мышление охватывающими понятиями в этом двояком значении: мысль, нацеленная на целое и захватывающая экзистенцию.

99 Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания.

Скачивание начинается. Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.

Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.

Описание книги "Основные понятия метафизики. Мир – Конечность – Одиночество"

Описание и краткое содержание "Основные понятия метафизики. Мир – Конечность – Одиночество" читать бесплатно онлайн.

DIE GRUNDBEGRIFFE DER METAPHYSIK

WELT - ENDLICHKEIT - EINSAMKEIT

ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ МЕТАФИЗИКИ

МИР - КОНЕЧНОСТЬ - ОДИНОЧЕСТВО

Перевод с немецкого В.В. Бибихина, Л.В. Ахутина, А.П. Шурбелева

Задача курса и его принципиальная установка в порядке общего прояснения названия курса.

ГЛАВА ПЕРВАЯ 1. ОБХОДНЫЕ ПУТИ К ОПРЕДЕЛЕНИЮ СУЩЕСТВА ФИЛОСОФИИ (МЕТАФИЗИКИ) И НЕОБХОДИМОСТЬ УВИДЕТЬ МЕТАФИЗИКУ В ЛИЦО

§ 1. Несравнимость философии

а) Философия — ни наука, ни мировоззренческая проповедь

Да она давно уже и начала, и работает так ходко, что некоторые даже начинают чуять в ее гонке какую-то опустошенность и потерянность. Может быть, что-то сломалось в самих недрах механизма? Неужели его удерживают от развала уже только навязчивость и банальность организации и сложившегося уклада? Неужели в глубине всего этого занятия засели фальшь и тайное отчаяние? А что если разговоры о метафизике как надежно очерченном разделе философских знаний — предрассудок, и философия как преподаваемая и изучаемая наука — видимость ?

Впрочем, какая надобность еще и специально констатировать подобные вещи? Всякий и так давно знает, что в философии, тем более в метафизике, все шатко, несчастные разные концепции, позиции и школы сталкиваются и раздирают друг друга — сомнительная сумятица мнений в сравнении с однозначными истинами и достижениями, с выверенными, как говорится, результатами наук. Вот где источник всей беды. Философия, а прежде всего именно метафизика, просто пока еще не достигла зрелости науки. Она движется на каком-то отсталом этапе. Что она пытается сделать со времен Декарта, с начала Нового времени, подняться до ранга науки, абсолютной науки, ей пока не удалось. Так что нам надо просто все силы положить на то, чтобы она в один прекрасный день достигла успеха. Когда-нибудь она твердо встанет на ноги и пойдет выверенным путем науки — на благо человечества. Тогда мы узнаем, что такое философия.

Или все надежды на философию как абсолютную науку — одно суеверие? Скажем, не только потому, что одиночка или отдельная школа никогда не достигнут этой цели, но и потому, что сама постановка такой цели — принципиальный промах и непризнание глубочайшего существа философии. Философия как абсолютная наука — высокий, непревосходимый идеал. Так кажется. И все-таки, возможно, измерение ценности философии идеей науки есть уже фатальнейшее принижение ее подлиннейшего существа.

Если, однако, философия вообще и в принципе не наука, к чему она тогда, на что она тогда еще имеет право в кругу университетских наук? Не оказывается ли тогда философия просто проповедью некоего мировоззрения? А мировоззрение? Что оно такое, как не личное убеждение отдельного мыслителя, приведенное в систему и на некоторое время сплачивающее горстку приверженцев, которые вскоре сами построят свои системы? Не обстоит ли тогда дело с философией, словно на какой-то большой ярмарке?

В конечном счете истолкование философии как мировоззренческой проповеди — ничуть не меньшее заблуждение, чем ее характеристика как науки. Философия (метафизика) — ни наука, ни мировоззренческая проповедь. Что в таком случае остается на ее долю? Для начала мы делаем лишь то негативное заявление, что в подобные рамки ее не вгонишь. Может быть, она не поддается определению через что-то другое, а только через саму себя и в качестве самой себя — вне сравнения с чем-либо, из чего можно было бы добыть ее позитивное определение. В таком случае философия есть нечто самостоятельное, последнее.

b) К сущностному определению философии не ведет окольный путь сравнения с искусством и религией

Философия вообще несравнима ни с чем другим? Может быть, все-таки сравнима, пускай лишь негативно, с искусством и с религией, под которой мы понимаем не церковную систему. Почему же тогда нельзя было точно так же сравнить философию с наукой? Но ведь мы не сравнивали философию с наукой, мы хотели определить ее как науку. Тем более не собираемся мы и определять философию как искусство или как религию. При всем том сравнение философии с наукой есть неоправданное снижение ее существа, а сравнение с искусством и религией, напротив, — оправданное и необходимое приравнивание по существу. Равенство, однако, не означает здесь одинаковости.

Стало быть, мы сумеем обходным путем через искусство и религию уловить философию в ее существе? Но не говоря даже о всех трудностях, которые сулит подобный путь, мы посредством новых сравнений опять не схватим существо философии — сколь ни близко соседствуют с ней искусство и религия, — если прежде уже не увидим это существо в лицо. Ведь только тогда мы сумеем отличить от него искусство и религию. Так что и здесь нам дорога закрыта, хотя на нашем пути нам встретится то и другое, искусство и религия.

Опять и опять во всех подобных попытках постичь философию путем сравнения мы оказываемся отброшены назад. Обнаруживается: все эти пути, по существу, — никуда не ведущие окольные пути. Постоянно отбрасываемые назад с нашим вопросом, что такое философия, что такое метафизика сама по себе, мы оказываемся загнаны в тесноту. На каком опыте нам узнать, что такое сама по себе философия, если нам приходится отказаться от всякого окольного пути?

с) Подход к сущностному определению философии путем историографической ориентировки как иллюзия

Ясная и содержательная задача. Только никакая историография еще не даст нам почувствовать, что такое сама по себе метафизика, если мы заранее уже этого не знаем. Без такого знания все сведения из истории философии остаются для нас немы. Мы знакомимся с мнениями о метафизике, а не с ней самой. Так что и этот оставшийся напоследок путь ведет в тупик. Хуже того, он таит в себе самый большой обман, постоянно создавая иллюзию, будто историографические сведения позволяют нам знать, понимать, иметь то, что мы ищем.

§ 2. Определение философии из нее самой по путеводной нити изречения Новалиса

а) Ускользание метафизики (философствования) как человеческого дела в темноту существа человека

Итак, во всех этих обходных попытках характеристики метафизики мы в последний раз провалились. Неужто мы ничего взамен не приобрели? И нет, и да. Приобрели мы не определение или что-то вроде того. Приобрели мы, пожалуй, важное и, может быть, сущностное понимание своеобразия метафизики: того, что мы сами перед ней увиливаем, ускользаем от нее как таковой и встаем на окольные пути; и что нет другого выбора, кроме как раскрыться самим и увидеть метафизику в лицо, чтобы не терять ее снова из виду.

Но как возможно потерять из виду что-то что мы даже еще и не уловили взором? Как это так: метафизика от нас ускользает, когда мы даже не в состоянии последовать за ней туда, куда она, ускользая, нас тянет? Вправду ли мы не можем видеть, куда она ускользает, или просто отшатываемся в испуге от специфического напряжения, требующегося для прямого схватывания метафизики?

На Facebook В Твиттере В Instagram В Одноклассниках Мы Вконтакте
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!

Критическая составляющая мирового философа

Что такое метафизика по Хайдеггеру, и какова его оппозиция позитивизму и технологическому мировому господству? Они были поддержаны ведущими теоретиками постмодернизма (Деррида, Фуко и Лиотар). С другой стороны, его участие в нацистском движении вызвало бурные дебаты. Хотя он никогда не утверждал, что его философия связана с политикой, политические соображения затмили его философскую работу:

Его сочинения общеизвестно трудны. "Бытие и Время" остаются самой влиятельной работой.

Философия как феноменологическая онтология

Под феноменологией сам Гуссерль всегда подразумевал науку о сознании и его объектах:

Какое право имеет Гуссерль настаивать на том, что первоначальный способ встречи с существами, в котором они кажутся нам такими, какими они являются в самих себе, - это очищение встречи сознания феноменологическим сокращением и его объектами?

Проблема Гуссерля: устройство мира - феномен сознания?

Центральной проблемой для Гуссерля является проблема конституции:

Хайдеггер, хотя и не зависим от Гуссерля, находит в своей мысли вдохновение, ведущее его к теме, которая продолжает привлекать его внимание с ранних лет: вопрос о значении бытия.

Рождение новой направленности: бытие в этимологии Хайдеггера

Подводя итог: Хайдеггер в основном понятии метафизики не основывает свою философию на сознании, как Гуссерль. Для него феноменологическое или теоретическое отношение сознания, которое Гуссерль составляет ядро своей доктрины, является лишь одним из возможных способов более фундаментального, а именно бытия Дасейна. Хотя он согласен с Гуссерлем в том, что трансцендентальная конституция мира не может быть раскрыта натуралистическими или физическими объяснениями, по его мнению, для этого необходим не описательный анализ сознания, а анализ Дасейна.

Феноменология для него - неописательный, отстраненный анализ сознания. Это метод доступа к бытию. Чем занимается метафизика по Хайдеггеру, если это исходит от анализа Дасейна? Это феноменологическая онтология, которая разнится с интерпретацией предшественника.

Dasein и его временность

Существование означает, что Dasein является потенциальной возможностью существования. Проецирует Хайдеггер основные понятия метафизики, как феномен будущего. Тогда, как бросок, Дасейн всегда оказывается уже в определенной духовной и материальной, исторически обусловленной среде; в мире, в котором пространство возможностей всегда как-то ограничено:

Поиски смысла бытия

Что такое метафизика по Хайдеггеру, и каково значение мира? Он описывает свои мысли в академической формулировке:

Первая из них восходит к его учебе в средней школе, во время которой он прочитал книгу Франца Брентано "Многообразие смысла бытия в Аристотеле".
В 1907 году семнадцатилетний Хайдеггер спросил: "Если то, что есть, определяется множественными значениями, то каково его основное фундаментальное значение? Что значит быть?".
Вопрос о бытие, оставшийся без ответа в то время, становится ведущим вопросом о "Бытие и Времени" двадцать лет спустя.

Рассматривая долгую историю значения, приписываемого бытию, Хайдеггер в основах метафизики отмечает, что в философской традиции вообще предполагалось, что бытие является одновременно наиболее универсальным понятием. Неопределимым с точки зрения других понятий и самоочевидным. Это концепция, которая в основном принимается как должное. Тем не менее, изучаемый ученый утверждает, что, хотя мы, понимаем бытие, его значение все еще скрыто в темноте.

Поэтому нам нужно переформулировать вопрос о значении бытия и задаться проблемой метафизики. Хайдеггер и Кант в своих работах очень тесно идут мыслями, но разница лишь в том, что первый толкует жизнь как должное, но с двух сторон. Второй говорит о том, что существо не имеет внутреннего "Я" и внешнего "смысла жизни и предназначения".

В соответствии с методом философии, чем и занимается метафизика по М. Хайдеггеру, который он использует в своем фундаментальном трактате, прежде чем попытаться дать ответ на вопрос о бытие в целом, нужно ответить на вопрос о существовании особого вида сущности, которой является человек - Dasein.

Философия существования и смерти

Яркие феноменологические описания бытия Дасейна в мире, особенно повседневность и решительность в отношении смерти, привлекли многих читателей интересами, связанными с экзистенциальной философией, теологией и литературой.

Основные понятия, такие как временность, понимание, историчность, повторяемость и подлинное или недостоверное существование, были перенесены и более подробно исследованы в поздних работах Хайдеггера о преодолении метафизики. Тем не менее, с точки зрения поиска смысла бытия, "Бытие и Время" были неудачными и оставались незаконченными.

Это становится вопросом открытости, то есть истины, бытия. Кроме того, поскольку открытость бытия относится к ситуации в истории, наиболее важным понятием в позднем Хайдеггере становится история бытия.

Кто ты внутри себя: для чего мы живем?

Поэтому изучаемый ученый спрашивает:

Можно ли тогда думать о существовании? Мы можем думать о существах: стол, мой стол, карандаш, которым я пишу, здание школы, сильный шторм в горах. но быть?

Как избежать метафизики и скрыться от нее? Преодоление бытия

В более широком смысле этого термина метафизика, таким образом, для Хайдеггера является любой дисциплиной, которая, явно или нет, дает ответ на вопрос о существе существ и об их основании. В средневековые времена такой дисциплиной была схоластическая философия, которая определяла существа как entia creatum (сотворенные вещи) и обеспечивала их почву в ens perfectissimum (совершенное существо).

Сегодня дисциплина такова: если говорить, что такое метафизика по Хайдеггеру, краткое содержание идеологии сводится к современности технологии, благодаря которой современный человек утверждает себя в мире, работая над собой в различных формах создания и формирования. Технология формирует и контролирует положение человека в современном мире. Он управляет существами и доминирует по-разному:

В отличие от овладения существами мышление мыслителей - это мышление бытия.
Хайдеггер считает, что древнегреческое мышление еще не является метафизикой.
Пресократические мыслители задают вопрос о существе существ, но таким образом, что само бытие раскрывается. Они воспринимают существо как представление (Anwesen) того, что присутствует (Anwesende).
Быть как представление означает пребывать в невидимости, раскрытии.

В своих более поздних работах философ заменяет смысл понятий синонимами путем их введения в метафизику. Хайдеггер описывает опыт работы с греческими словами phusis (доминирующее положение) и alêtheia (скрытность). Он пытается показать, что ранние греки не объективировали существ (они не пытались свести их к объекту для мыслящего субъекта), но они позволяли им быть такими, какими они были, как проявление себя, превращающееся в неприкрытие.

Они испытали феноменальность того, что присутствует, его лучезарную самоотдачу. Уход западной философской традиции из заботы о том, что присутствует в представлении из этого уникального опыта, который поразил греков, имел глубокие теоретические и практические последствия.

От философии к политической теории

Он поворачивается к Пресократике, чтобы восстановить предметафизический способ мышления, который послужил бы отправной точкой для нового начала. Тем не менее его великое видение существенной истории Запада и западного нигилизма может быть поставлено под сомнение. Современность, развитие которой включает в себя не только технологическую, но и социальную революцию, которая освобождает людей от религиозных и этнических общин, от приходов и семейных связей, и которая утверждает материалистические ценности, может рассматриваться, как радикальный отход от более ранних классических и христианских традиций, вопреки аргументации Хайдеггера:

Христианство бросает вызов классическому миру, усваивая некоторые его аспекты, и, в свою очередь, подвергается сомнению современностью.
Современность переворачивает идеи и ценности традиционной (христианской и классической) культуры Запада и, как только она становится глобальной, приводит к размыванию не западных традиционных культур.
Под прикрытием огромной умозрительной глубины и богатого онтологического словаря, наполненного запутанной игрой слов (и то, и другое делает его труды чрезвычайно трудными для понимания), Хайдеггер выражает простое политическое видение.

Мы взяли на себя великую и длительную задачу разрушения мира, который состарился, и нужно строить его по-настоящему заново.

Он хочет перевернуть традиционную культуру Запада и построить ее заново на основе более ранних традиций во имя бытия. Как и другие мыслители современности, он придерживается евроцентрической точки зрения и рассматривает возрождение немецкого общества, как условие возрождения Европы (или Запада), а Европы, - как условие возрождения всего мира.

В конце концов, в известном интервью Der Spiegel он выражает разочарование своим проектом и говорит:

Философия не сможет привести к прямому изменению нынешнего состояния мира. Величие того, о чем нужно думать, слишком велико.

Читайте также: