Доклад осуждающий ахматову и зощенко

Обновлено: 25.06.2024

Час мужества для русских писателей
20 лет назад отменили постановление ЦК ВКП(б) о журналах "Звезда" и "Ленинград"
Константин Кедров
Вот выдержки из этого постановления от 14 августа 1946 года: "Предоставление страниц "Звезды" таким пошлякам и подонкам литературы, как Зощенко, тем более недопустимо, что редакции "Звезды" хорошо известна физиономия Зощенко. Зощенко изображает советские порядки и советских людей примитивными, малокультурными, глупыми, с обывательскими вкусами и нравами. Злостное хулиганское изображение Зощенко нашей действительности сопровождается антисоветскими выпадами. Журнал "Звезда" всячески популяризирует также произведения писательницы Ахматовой, литературная и общественно-политическая физиономия которой давным-давно известна советской общественности. Ахматова является типичной представительницей чуждой нашему народу пустой безыдейной поэзии. Ее стихотворения не могут быть терпимы в советской литературе".

Безыдейная Ахматова никаких партийных постановлений отродясь не читывала. Просто при входе в Союз писателей вокруг нее образовался пустой коридор. Люди разбегались в разные стороны. И так на долгие годы. Даже после смерти Сталина, отвечая на вопрос иностранного корреспондента, согласна ли она с постановлением 1946 года, Ахматова ответила коротко и неясно: "Только так!" А что еще она могла сказать? Зощенко в 1954-м тоже был краток, обращаясь к писательской общественности после очередного разноса: "Я не ожидаю от вас сочувствия. Я прошу вас, дайте мне спокойно умереть".

К Ахматовой Сталин испытывал особую неприязнь. То называл ее в своем кругу английской шпионкой, то спрашивал после оваций устроенных поэтессе: "Кто организовал вставание?" Не помогли строки Ахматовой, написанные в надежде на освобождение сына из Крестов: "Где Сталин, там свобода". А может быть, помогли. Ведь саму поэтессу не посадили, не расстреляли. Просто запретили печатать и поначалу лишили продовольственных карточек.

В этом творении коллективного партийного разума после всех тяжелейших испытаний, сквозь которые с такой честью прошла писательская интеллигенция в годы войны, снова устанавливался и подтверждался старинный взгляд на литературу как на сферу партийного обслуживания. А на писателей - как на челядь, которую время от времени следует предавать публичной словесной порке. Что и делала партийная салтычиха в лампасах генералиссимуса. Миазмы этого позорного постановления прочно внедрились в мозг и печень миллионов людей, и до сих пор слышны отрыжки и отголоски этого чингисханского окрика.

Хамили на государственном уровне люди, которые не стоили и подметки тех, кого они безнаказанно покрывали трамвайной руганью. России еще долго придется зализывать этот шрам у самого сердца. Потому что литература была, есть и будет сердцем великой страны. Настоящая литература - единственная область, которая не зависит ни от экономики, ни от политической конъюнктуры. Именно это злило и раздражало власть. На поэтессу, пишущую после войны и блокады о любви и цветущем шиповнике, обрушилась вся мощь советской пропагандистской машины. Вот когда уже в другом контексте, по-новому читались ее блокадные стихи: "Мы знаем, что ныне лежит на весах / И что совершается ныне. / Час мужества пробил на наших часах, / И мужество нас не покинет".

И Ахматова, и Зощенко до отмены постановления не дожили. Официально Зощенко так и оставался "хулиганом", "пошляком", "подонком литературы". Никто не отменял и доклад Жданова, где он, оперируя дореволюционной цитатой, вырванной из контекста, позволил себе назвать Ахматову "не то блудницей, не то монахиней, .. у которой блуд смешан с молитвой". Напомню, что оба слова - и монахиня, и блудница - были в те годы ругательными в устах партийного руководства. "Писатели - это артиллерия", - говорил позднее Хрущев, поручивший комсомольскому вождю Cемичастному сравнить Пастернака со свиньей: "свинья не сделает того, что он сделал". Это все эхо того рокового постановления 1946 года, от которого отказался лишь последний генсек, да и то нехотя и сквозь зубы. Постановление названо всего лишь ошибочным. А надо было сказать - преступным.

Другие статьи в литературном дневнике:

31.10.2008. воспоминание о будущем
30.10.2008. Добровольное Общество Содействия Армии и де-Фолту
27.10.2008. Пастернак номинировали 12 лет
25.10.2008. жизнь после..
23.10.2008. 70 лет Венечке
22.10.2008. константин кедров компьютер любви 3
19.10.2008. Известия Подонок Зощенко и блудница Ахматова
18.10.2008. критика-ублюдочный жанр
17.10.2008. Галичу 90 в Известиях сегодня 1-е место в рейтинге
16.10.2008. Известия Константин Кедров 50лет со дня смерти Заб
15.10.2008. Звонок Саши Еременко
13.10.2008. компьютер любви 4
02.10.2008. Волошинский сентябрь в Коетебеле

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

В чём была вина Ахматовой и Зощенко перед государством? Узнаем подробности постановления о журналах "Звезда" и "Ленинград".

После войны в обществе начали витать очень уж, по мнению Сталина, вольнодумные настроения. Солдаты, которые вернулись из Европы и повидали другой уклад жизни, сбивались с направления, в котором должен был двигаться советский гражданин

В 1946 году по поручению Сталина было принято решение об усилении агитационно-пропагандистской работы. Выступал Андрей Жданов (на фото)

Самыми громкими фамилиями в списке безыдейных литераторов были Зощенко и Ахматова (на фото). 14 августа издали роковое постановление оргбюро ЦК ВКП (б). 16-го с ним публично выступил Жданов

21 августа текст постановления напечатали в газете "Правда". 4 сентября Зощенко и Ахматова были исключены из Союза писателей. Потеряв профессиональный статус, они буквально лишились хлеба − хлебные карточки им больше не выдавали. Но даже не голод был самым страшным испытанием

Травлю Ахматовой многие считали закономерной: она всегда была внутренней эмигранткой. Хотя открыто против власти не выступала и вообще слыла фигурой аполитичной

Зощенко же искренне считал себя советским человеком. В апреле 1946-го его наградили медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне". Это Михаила Михайловича не спасло. За постановлением издали указ, ограждающий граждан от пагубного влияния писателя и поэта

В первом пункте значилось: все произведения Михаила Зощенко изъять из магазинов и библиотек в течение года. А во втором параграфе говорилось, что все произведения Анны Ахматовой тоже изъять из библиотек

Партийные организации собирали совещания. На них отчитывались о количестве уничтоженных книг, ругали тех, кто в своё время допускал публикации Зощенко и Ахматовой. Тем временем осуждаемые литераторы пытались просто выжить. Зощенко занялся переводами, под которыми никогда не указывали его имя, и вспомнил навыки сапожника, полученные в юности. Друзья Ахматовой организовали тайный фонд помощи поэту

Ахматова продолжила работать. Выпускала сборники, даже съездила в Англию, где ей вручили диплом почётного доктора Оксфорда. Дожила до 76 лет

Трагическое для Зощенко и Ахматовой постановление официально отменили в 1988 году. Его признали ошибочным и искажающим принципы работы с творческой интеллигенцией

На Большой Ордынке в 2000 году появился памятник Анне Ахматовой. Скульптор воспроизвёл поэта по наброску, который сделал художник Амедео Модильяни. Если бы об этом сообщили партийным функционерам в середине прошлого века, они вряд ли бы поверили. В 1946-м вышло постановление ЦК ВКП (б), которое объявило Анну Ахматову и Михаила Зощенко "подонками и пошляками". Дело поэта и писателя.

Алексей Лобарев, ветеран спецслужбы Московского уголовного розыска:

− В 1946 году по поручению Сталина было принято решение об усилении агитационно-пропагандистской работы. Выступал Андрей Жданов.

Секретарь ЦК ВКП (б) особо отметил: Иосиф Виссарионович недоволен толстыми журналами. Начальник Управления агитпропа Георгий Александров составил записку, из которой следовало: вольномыслие концентрировалось в журналах "Звезда" и "Ленинград". Самыми громкими фамилиями в списке безыдейных литераторов были Зощенко и Ахматова. 14 августа издали роковое постановление оргбюро ЦК ВКП (б). 16-го с ним публично выступил Жданов.

"Редакции "Звезды" известно, что Зощенко давно специализировался на писании пустых, бессодержательных и пошлых вещей, на проповеди гнилой безыдейности, пошлости и аполитичности. …Стихотворения Ахматовой, пропитанные духом пессимизма и упадничества, наносят вред делу воспитания нашей молодёжи и не могут быть терпимы в советской литературе". Постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) "О журналах "Звезда" и "Ленинград", 14 августа 1946 года.

Зощенко вспоминал, как однажды он шёл по улице, увидел знакомого и поздоровался с ним. Тот стремглав бросился на другую сторону дороги, крича "Не погуби! Я не знаю тебя!" Все до смерти боялись оказаться замеченными рядом с фигурантами постановления.

Травлю Ахматовой многие считали закономерной: она всегда была внутренней эмигранткой. Хотя открыто против власти не выступала и вообще слыла фигурой аполитичной. Зощенко же искренне считал себя советским человеком. В апреле 1946-го его наградили медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне". Это Михаила Михайловича не спасло. За постановлением издали указ, ограждающий граждан от пагубного влияния писателя и поэта.

Алексей Лобарев, ветеран спецслужбы Московского уголовного розыска:

− В первом пункте значилось: все произведения Михаила Зощенко изъять из магазинов и библиотек в течение года. А во втором параграфе говорилось, что все произведения Анны Ахматовой тоже изъять из библиотек.

"Помню, как примчалась к ней после "постановления". В доме пусто. Она молчала, я не знала, что ей сказать. Она лежала с закрытыми глазами. Губы то синели, то белели. Лицо становилось багрово-красным и тут же белело. Есть она отказалась. Мы обе молчали". Из воспоминаний Фаины Раневской.

В 1949 году арестовали бывшего мужа Ахматовой – критика Николая Пунина (позже он скончался в лагере). Следом − сына Льва Гумилёва (он вышел на свободу лишь после смерти Сталина, в 1956 году).

Трагическое для Зощенко и Ахматовой постановление официально отменили в 1988 году. Его признали ошибочным и искажающим принципы работы с творческой интеллигенцией. Дело закрыто.

В том, что Ахматова оказалась одним из основных объектов официальных пропагандистских нападок, большую роль сыграло также стремительное нарастание в общественной атмосфере такого производного от холодной войны момента, как ксенофобия, вследствие которой даже самые невинные контакты с внешним миром влекли за собой серьезные подозрения со стороны власти. Еще в конце 1945 года Сталину донесли, что Ахматова без санкции сверху принимает в своей ленинградской квартире важных иностранцев. Дело в том, что в ноябре ее трижды посетил специально приехавший из Москвы второй секретарь английского посольства Исайя Берлин[702]. Причем нанес он эти визиты не по долгу службы, а движимый большим интересом к русской литературе, переросшим потом в профессиональную научную деятельность и принесшим ему в итоге широкую известность в ученом мире и рыцарский титул.

Согласно сводкам наружного наблюдения, на первую встречу с Ахматовой Берлин прибыл в сопровождении ленинградского литературоведа В.Н. Орлова. Будучи представленным поэтессе, английский гость прямо с порога несколько высокопарно заявил:

Романтику русофильства подпитывал в Жданове главным образом председатель Совета министров РСФСР М.И. Родионов, который тщетно пытался через своего покровителя получить добро от Сталина на введение гимна России. Проект этого вновь предлагаемого атрибута российской государственности, к созданию которого были причастны композитор Д.Д. Шостакович и поэт С.П. Щипачев, заканчивался следующим куплетом:

«Славься, Россия, — отчизна свободы!

К новым победам пойдем мы вперед.

В братском единстве свободных народов

Спровоцировав, таким образом, в грозные предвоенные и военные годы рост русского самосознания и прагматично использовав его в том числе и в интересах сохранения собственной власти, Сталин из страха перед возможной перспективой выхода этого самосознания за рамки дозволенного безжалостно его растоптал.

ГЛАВА I СТАНОВЛЕНИЕ ПАРТИЙНО-АППАРАТНОЙ СИСТЕМЫ УПРАВЛЕНИЯ

ГЛАВА I СТАНОВЛЕНИЕ ПАРТИЙНО-АППАРАТНОЙ СИСТЕМЫ УПРАВЛЕНИЯ Я не европеец, а обрусевший грузин-азиат Сталин

АХМАТОВА АННА АНДРЕЕВНА

АХМАТОВА АННА АНДРЕЕВНА Настоящее имя – Анна Андреевна Горенко(род. в 1889 г. – ум. в 1966 г.) Величайшая русская поэтесса, представительница Серебряного века, известный пушкиновед, переводчик, Почетный доктор Оксфордского университета. Я научила женщин говорить – Но,

XX По законам аппаратной механики

XX По законам аппаратной механики Сегодня, в свете всего последующего исторического опыта, идеи, выдвинутые оппозицией 1923 года, во всяком случае идеи борьбы за демократизацию партийной жизни, не могут не представляться бесспорными всякому непредубежденному человеку. Они

XX По законам аппаратной механики

Художник и власть. Цензурная судьба Михаила Зощенко

Художник и власть. Цензурная судьба Михаила Зощенко Из сотен и тысяч документов Главлита и иных контролирующих инстанций, повествующих о жесточайших преследованиях писателей в годы сталинщины, отберём лишь те, которые касаются цензурной судьбы М. М. Зощенко. Они

Ленинградская архитектура и коммуналки, 1930-е годы Владимир Ульянов (Ленин), Михаил Зощенко, Лидия Чуковская

Царскосельские лебеди (Ахматова и Гумилев).

Царскосельские лебеди (Ахматова и Гумилев). Как юность далека от той судьбы, какая ее ждет, блистательная в вечности! Даже в случае с Пушкиным, в его лицейские годы в Царском Селе еще далеко не было столь ясно, что его ждет. Вокруг него много было талантливых юношей, знатных,

Анна Андреевна Ахматова. Настоящая фамилия – Горенко (23.06.1889 – 5.03.1966)

Анна Ахматова

Анна Ахматова Ахматова А. Сочинения. В двух томах. М., 1996.Ардов М., Ардов Б., Баталов А. Легендарная Ордынка. СПб., 1997. 386 с.Бабиченко Д. Как запрещали Ахматову // Свободная мысль. 1991. № 18. С. 65 – 68.Бродский И. Скорбная муза // Юность. 1989. № 6. С. 65 – 68.Виленкин В. В сто первом зеркале.

После окончания войны руководство страны, чувствуя, по выражению К. Симонова, что "задрали хвосты не только некоторые генералы, но и некоторые интеллигенты", приступило к "подкручиванию" идеологических гаек. Начало этому процессу было положено уже в 1943 г., когда начальник Управления пропаганды и агитации (УПА) Г. Ф. Александров информировал секретарей ЦК ВКП(б) Маленкова и Щербакова о "грубых политических ошибках" целого ряда советских журналов. Наиболее скрупулезному "критическому анализу" в тот период подверглись произведения М. Зощенко, А. Платонова, И. Сельвинского, а также творчество режиссера А. Довженко.

Первая гроза для литераторов, деятелей культуры прошла стороной. Более того, автор многих известных сатирических произведений Зощенко и другие литераторы в апреле 1946 г. были награждены медалью "За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны". В том же году принимается ре-щение об отмене постановления Секретариата ЦК "О контроле над литературно-художественными журналами". Многим тогда показалось, что наступает ослабление идеологического пресса. Этого, между тем, не произошло. На заседании Политбюро 13 апреля 1946 г., проходившем под председательство-ванием Сталина, было принято решение о необходимости устранения недостатков в идеологической работе. Жданову и Александрову поручалось представить предложения по улучшению агитационно-пропагандистской деятельности. После этого основная масса руководителей обкомов и крайкомов пар-тии была обвинена в непрофессионализме и политической неграмотности, а ряд республиканских ЦК, прежде всего Украины, - в потворстве буржуазному национализму.

Начало кампании, которая была развернута в 1946 г. против автономии культурной жизни, связано с именем Жданова. Действительно, он был рупором идей Сталина и одним из наиболее доверен-ных лиц вождя, его правой рукой в деле руководства партией. В то же время Жданов оставался человеком, который лишь озвучивал идеи главного организатора и вдохновителя травли интеллигенции - Сталина. Одновременно стремление руководства "поставить на место" интеллигенцию тесно переплеталось с интригами в Кремле, борьбой за власть между Ждановым и Маленковым.

Подготовка постановления, направленного против ряда ленинградских писателей и журналов, в которых они публиковались, началась летом 1946 г. В начале августа Сталин обрушил ворох обвинений на А. А. Ахматову и М. М. Зощенко. Характеризуя творчество известной поэтессы, вождь заметил, что у нее есть только "одно-два-три стихотворения и обчелся, больше нет". О произведениях Зощенко Сталин отозвался еще более резко: "Пишет он чепуху какую-то, прямо издевательство. Война в разгаре, а у него ни одного слова ни за, ни против, а пишет всякие небылицы, чепуху, ничего не дающую ни уму, ни сердцу". Нужный тон был задан, и 14 августа 1946 г. появилось постановление ЦК ВКП(б), подвергшее разгромной критике журналы "Звезда" и "Ленинград". В опубликованном документе отмечалось, что "Ленинградский горком ВКП(б) проглядел крупнейшие ошибки журналов, устранился от руководства ими".

Жданов не был инициатором постановления от 14 августа, поскольку от этого страдал прежде всего его политический авторитет. Но, когда постановление оказалось все же принято, он быстро переметнулся на позиции грубого шельмования литераторов, философов, композиторов, театральных деятелей. Вторя Сталину, Жданов отозвался о Зощенко как о "беспринципном и бессовестном литературном хулигане", а об Ахматовой как о "блуднице и монахине, у которой блуд смешан с молитвой". Несмотря на то что Зощенко в 1939 г. за литературные заслуги был награжден орденом Трудового Красного Знамени, в 1946 г. он оказался исключен из Союза писателей. Его участь разделила и Ахматова.

Вслед за постановлением от 14 августа последовали другие: "О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению" (26 августа), "О кинофильме "Большая жизнь"" (4 сентября). Объектами нападок стали именно те области культуры, которые в послевоенное время были наиболее доступны широким народным массам. Разгромной критике подверглась вторая серия картины С. Эйзенштейна "Иван Грозный". Режиссера обвинили в том, что он обнаружил невежество в изображении фактов истории, представил царя "чем-то вроде Гамлета", в то время как Сталин считал его выдающимся человеком с сильной волей и характером.

Некоторое время спустя был нанесен удар по представителям музыкальной культуры. 10 февраля 1948 г. ЦК ВКП(б) принял постановление "Об опере "Великая дружба" В. Мурадели". Неоправданной критике подверглись Шостакович, Прокофьев, Мурадели и другие композиторы за то, что в их музыкальных произведениях не было ни единой мелодии, которую мог бы насвистывать простой рабочий. Одновременно провозглашалось, что русская классическая опера - лучшая в мире. В музыке предписывалось черпать вдохновение исключительно из наиболее распространенных народных мелодий.

Одним из направлений всеохватывающей пропагандистской кампании стало раздувание националистических настроений. Жданов пустил в оборот слово, которое вскоре стало употребляться как по-зорное клеймо – "низкопоклонство". Им обозначалось преклонение и самоуничижение перед западной культурой. Тема превосходства всего советского или русского над всем иностранным получает приоритет. Космополитизм и формализм были объявлены двумя сторонами одного и того же низкопоклонства перед Западом. Кампания по искоренению космополитизма распространилась не только на гуманитарные и общественные науки. Естественные дисциплины тоже попали под разделение на "социалистические" и " буржуазные".

И.С. Ратьковский, М.В. Ходяков. История Советской России

Сила советской литературы, самой передовой литературы в мире, состоит в том, что она является литературой, у которой нет и не может быть других интересов, кроме интересов народа, интересов государства. Задача советской литературы состоит в том, чтобы помочь государству правильно воспитать молодежь, ответить на ее запросы, воспитать новое поколение бодрым, верящим в свое дело, не боящимся препятствий, готовым преодолеть всякие препятствия.

Докладчик вышел справа, позади сидевших, в сопровождении многих лиц. Он шел спокойно, серьезный и молчаливый, отделенный от зала белыми колоннами. Он был в штатском. В руках папка. Его волосы под сиянием электричества блестели. Казалось, он хорошо отдохнул и умылся. Все встали. Зааплодировали. Он поднялся на трибуну.

Собрание началось в пять.

Как обычно, вслух выбрали громкий президиум. Даже чуточку посмеялись — писатели забыли назвать своего Прокофьева. Докладчик улыбнулся, сказав тихо что-то смешное. Торопливо успокоились. Президиум сел. Сдержанный шумок затих. Докладчик секунду помолчал и заговорил.

И через несколько секунд началась дичайшая тишина. Зал немел, застывал, оледеневал, пока не превратился в один белый твердый кусок.

Доклад ошеломил. Писательнице Немеровской стало дурно. Она хотела выйти, бледнея, встала. Шатаясь, пошла между рядов. Ей помогали. Вышла в боковой проход, дошла до входной двери, но. ее не выпустили. Огромная белая дверь зала плотно закрыта, двое часовых с винтовками по бокам. Оказывается, выход из зала запрещен. Немеровская присела где-то в задних рядах. При упоминании в постановлении фамилии Марии Комиссаровой ее муж, Николай Браун, сидевший в президиуме, побелел и начал беспокойно искать ее глазами среди сидевших в зале. Александр Прокофьев, секретарь Ленинградского отделения Союза, всё узнавший еще в, Москве, сидел красный, с головой, ушедшей в плечи.

В перерыве, как водится, кое-кто окружил докладчика — каждый со своей просьбой и нуждишкой; всегда есть такие, кто никогда не забывает, чья рубашка ближе. Колпакова потом всем хвасталась, как она таким образом добилась ускорить издание своей залежавшейся очередной книги по фольклору…

Всё было неожиданно и непонятно. Согласиться сразу было трудно. Единственная мысль: значит, сейчас так нужно.

Зощенко заболел. Он заперся у себя дома на канале Грибоедова. Его покинули друзья. Перестали звонить по телефону. Если он выходил на улицу, знакомые старались его не замечать. Домашняя обстановка, и без того беспокойная, осложнилась.

Анна Ахматова держалась стоически. Известно, что женщины ленинградскую блокаду во время войны переносили относительно легче мужчин. Первую она претерпела в Ташкенте, вторую — личную — здесь.

Из воспоминаний очевидца о докладе А.А. Жданова на ленинградском общегородском собрании писателей, работников литературы и издательств в Смольном 16 августа 1946 г.

Докладываю, что МГБ СССР получены агентурные и следственные материалы в отношении поэтессы АХМАТОВОЙ А.А., свидетельствующие о том, что она является активным врагом советской власти.

АХМАТОВА Анна Андреевна, 1892 года рождения, русская, происходит из дворян, беспартийная, проживает в Ленинграде. Ее первый муж, поэт-монархист ГУМИЛЕВ, как участник белогвардейского заговора в Ленинграде, в 1921 году расстрелян органами ВЧК.

Говоря о последующей своей преступной связи с АХМАТОВОЙ, арестованный ПУНИН показал, что АХМАТОВА продолжала вести с ним вражеские беседы, во время которых высказывала злобную клевету против ВКП(б) и Советского правительства.

Читайте также: