Доклад генерального секретаря оон
Обновлено: 30.06.2024
Настоящий доклад, который был подготовлен в соответствии с резолюцией 1996/2 Экономического и Социального Совета, содержит обзор общемировых демографических тенденций и перспектив с разбивкой по группам развития и основным регионам мира. В нем рассматриваются изменения в таких областях, как численность населения и ее рост, рождаемость и использование противозачаточных средств, смертность, международная миграция, старение населения и урбанизация, а также стратегии в области народонаселения, связанные с этими изменениями.
На сегодняшний день численность населения мира составляет 6,8 миллиарда человек, и, согласно прогнозам, к 2045 году она может достигнуть 9 миллиардов человек, если показатели рождаемости в развивающихся странах будут продолжать сокращаться. Показатели ожидаемого прироста населения весьма различны в разных странах. Высокие показатели роста численности населения ожидаются в ряде развивающихся стран, в то время как прирост населения в развитых странах, если он и будет, будет довольно незначительным. Причиной этих различий являются различия в показателях фертильности. В настоящее время в 86 государствах, включая 53 развивающиеся страны, уровень рождаемости ниже того, который необходим для простого воспроизводства населения, в то время как в 42 развивающихся странах, многие из которых входят в число наименее развитых стран, общий показатель фертильности составляет свыше 4 детей на одну женщину.
В большинстве регионов мира продолжительность жизни продолжает увеличиваться. По оценкам, показатель ожидаемой продолжительности жизни во всем мире составляет 67,2 года: 76,5 лет в развитых государствах и 65,4 лет в развивающихся странах. В наименее развитых странах, две трети из которых испытывают на себе серьезное негативное воздействие эпидемии ВИЧ/СПИДа, средний показатель ожидаемой продолжительности жизни составляет лишь 54,6 лет.
В будущем население постареет, и в городах будет проживать еще больше людей, чем ныне. Во всем мире число людей в возрасте 60 лет и старше почти утроится и достигнет 2 миллиардов человек в 2050 году. В 2008 году, впервые в истории, общее число жителей городов во всем мире превысит число жителей сельских районов. В будущем рост численности населения будет отмечаться главным образом в городах развивающихся стран. К 2050 году 70 процентов населения, по всей вероятности, будут проживать в городах.
1. Настоящий доклад представляется во исполнение пункта 18 резолюции 53/35 Генеральной Ассамблеи от 30 ноября 1998 года. В этом пункте Генеральная Ассамблея просила представить:
и призвала государства-члены и других, кого это касается, предоставить соответствующую информацию.
4. В попытке докопаться до истины я вернулся к истокам политики безопасных районов, рассмотрев эволюцию этой политики на протяжении нескольких лет. Я обратил внимание читателя на резолюции Совета Безопасности и на ресурсы, выделенные для осуществления этих резолюций; я провёл обзор того, как осуществлялась эта политика на местах, а также проанализировал нападения на другие безопасные районы: Сараево, Горажде, Бихач. Я проанализировал ход обсуждений в рамках международного сообщества по вопросу о применении силы и, в частности, об использовании военно-воздушных сил Организации Североатлантического договора (НАТО). Я также рассмотрел роль СООНО во время падения Сребреницы и в связи с почти забытым случаем с Жепой. И наконец, я напомнил о том, как международное сообщество, не принявшее решительных мер в ход, всех этих событий, всё-таки сумело по новой продемонстрировать свою волю после падения Сребреницы и как после последнего сербского наступления на безопасный район Сараево была предпринята скоординированная военная операция для обеспечения того, чтобы таки, нападения больше не повторялись.
5. При рассмотрении всех этих событий я отнюдь не стремился отвести критику, высказываемую в адрес Секретариата Организации Объединенных Наций. Поскольку на протяжении большей части рассматриваемого периода я выполнял функции заместителя Генерального секретаря по операциям по поддержанию мира, я полностью осведомлён о мандате, возложенном на Организацию Объединенных Наций, и до боли остро осознаю неудачи Организации в осуществлении этого мандата. Моя цель при анализе причин провала политики безопасных районов состояла скорее в том, чтобы осветить тот процесс, в результате которого Организация Объединённых Наций в июле 1995 года столкнулась с этими ужасающими событиями. Стоит вопрос об ответственности, и мы в Организации Объединенных Наций разделяем эту ответственность, что и заявлено официально в разделе, посвящённом оценке, в конце настоящего доклада. Не менее важно и то, что из этого необходимо извлечь уроки всем тем, кто участвует в разработке и осуществлении международных мер реагирования на такие события, как война в Боснии и Герцеговине. Это — уроки для Секретариата, это — уроки и для государств-членов, которыми определялся международный отклик на распад бывшей Югославии.
6. Прежде чем приступить к рассказу о происшедших событиях, важно напомнить о том, что значительная часть истории войны в Боснии и Герцеговине вообще не будет затрагиваться в основных разделах настоящего доклада. Война началась 6 апреля 1992 года. Бо́льшая часть территории, захваченной сербами, была занята ими в течение первых 60 дней войны, ещё до того, как СООНО имели какое-либо значимое присутствие в Боснии и Герцеговине. В течение этих 60 дней примерно один миллион человек были вынуждены покинуть свои дома. Несколько десятков тысяч человек, в основном боснийских мусульман, были убиты. СООНО либо другие представители международного сообщества, как правило, не были свидетелями тех сцен жестокости, которые происходили в то время и которые поэтому не включены в настоящий доклад. Кроме того, война в Боснии и Герцеговине включала в себя девять месяцев открытых боевых действий между в основном мусульманскими силами боснийского правительства и в основном хорватскими силами Хорватского вече обороны. Эти боевые действия, хотя они и важны для понимания конфликта в Боснии и Герцеговине, в целом не затрагивали безопасных районов, которые являются главной темой настоящего доклада. Поэтому история этого конфликта не фигурирует в настоящем документе.
8. Настоящий доклад подготовлен на основе архивных исследований в рамках системы Организации Объединённых Наций, а также на основе бесед с отдельными лицами, которые, в том или ином качестве, участвовали в рассматриваемых событиях или знали о них. В интересах обеспечения более чёткого понимания этих событий я пошёл на такой исключительный шаг, как сделал достоянием широкой гласности информацию из засекреченных досье Организации Объединённых Наций. Кроме того, я хотел бы официально выразить свою признательность тем государствам-членам, организациям и отдельным лицам, которые представили информацию для настоящего доклада. Перечень лиц, с которыми были проведены беседы в этой связи, содержится в приложении I. Хотя этот перечень довольно большой, фактор времени, а также бюджетные и иные соображения помешали провести беседы со многими другими лицами, которые смогли бы высказать ценные мнения по рассматриваемому вопросу. В большинстве случаев беседы проводились при том понимании, что ссылки на источник делаться не будут, дабы тем самым способствовать как можно более откровенным высказываниям. я также учёл просьбу ряда лиц, которые представили информацию для настоящего доклада при том условии, что их имена не будут названы.
Примечания
- ↑ Press release issued by the International tribunal for the Former Yugoslavia (CC/PIO/026-E), The Hague, 16 November 1995.
Согласно Административной инструкции ООН ST/AI/189/Add.9/Rev.2, доступной только на английском языке, следующие документы находятся в общественном достоянии по всему миру:
Целью группы, образованной 12 июля 2018 года, было представить предложения по укреплению сотрудничества различных игроков – правительств, международных организаций, представителей частного сектора, гражданского общества, научного и технического сообщества и других значимых игроков, так называемых стейкхолдеров. В неё вошли 20 видных представителей в IT-сфере во главе с сопредседателем фонда Bill&Melinda Gates Мелиндой Гейтс (США) и председателем совета директоров компании Alibaba Group Джеком Ма (КНР).
Эксперты небезосновательно отмечают, что механизмы многостороннего сотрудничества, выработанные после II Мировой войны, сейчас проходят серьёзнейшие испытания на прочность, а их разрушение в наступающую цифровую эпоху только усугубит риски и усилит непредсказуемость международной среды. Поэтому авторы доклада выступают за дополнение принципа мультилатерализма принципом мультистейкхолдеризма – т.е. за привлечение к многостороннему взаимодействию как можно большего количества государственных и негосударственных участников.
Перед тем, как перейти к описанию собственных проектов, авторы доклада выделяют шесть главных пробелов и недостатков действующей системы цифрового сотрудничества.
Во-первых, большинство из существующих инициатив остаются на местном, национальном или региональном уровнях, или же сосредоточены на узком направлении. Только в последние годы вопросы дигитализации и цифровой экономики начали обсуждаться в таких значимых международных форматах, как G20. В докладе выделяются ещё несколько глобальных форматов (это не только IGF, но и такие инициативы, как NetMundial, Global Commission on Internet Governance, Charter of Trust и др.), и их чаще всего критикуют за отсутствие осязаемых и значимых результатов.
Во-вторых, авторы считают технические и устанавливающие стандарты организации недостаточно инклюзивными, поскольку новым игрокам – особенно из малого и среднего бизнеса, а также представителям уязвимых групп населения – трудно присоединиться к процессу и полноценно в нём участвовать.
Третья проблема – пересечение функций различных форматов и сложность присоединения к существующей многопрофильной, но неэффективной системе.
Четвёртый вопрос касается уже упомянутого трансформирующего воздействия: цифровые технологии проникают в смежные сферы, регулируемые другими организациями (особенно это касается стандартизации и вопросов защиты прав человека). Это требует взаимодействия с иными профильными структурами и организациями.
Пятый недостаток – отсутствие данных и другой вызывающей доверие информации, на основе которой можно было бы предпринимать политические меры. Из этого пункта вытекает предложение по созданию общих баз данных о политике в цифровой сфере, в которой были бы собраны не только данные, но и общая терминология и концепции, что позволило бы вести более предметные и обоснованные политические дискуссии.
Переходя к разговору о конкретных механизмах сотрудничества, авторы подчёркивают парадоксальную вещь: из-за постоянного развития технологий и вызываемых ими изменений ни один подход к цифровому сотрудничеству не способен полностью охватить весь спектр проблем – даже тех избранных, что подняты в докладе. Необходимо создать более целостную, гибкую систему, охватывающую различные направления деятельности и включающую широкий спектр игроков и способную переходить от риторики к действиям.
Выделяя три возможных архитектуры цифрового сотрудничества, эксперты не выбирают среди них фаворита. Напротив, они указывают, что сотрудничество будет принимать различные формы, лежащие меж двух крайностей – абсолютной зарегулированности и состояния laissez-faire. И каким бы ни получился итоговый вариант, он будет призван стимулировать политическую волю, обеспечивать активное и плодотворное участие всех игроков, предусматривать мониторинг развития и идентификацию новых тенденций, создание общего понимания и цели, предотвращение и разрешение конфликтов, продвижение консенсуса и отслеживание исполнения договорённостей.
Формату IGF+ предполагается придать легитимности с помощью открытия его для большего числа стейкхолдеров и институциональной привязки к ООН. Кроме того, планируется поработать над недостатками нынешнего IGF: обсуждать те сферы политики и нормы, которые непосредственно интересуют участников; создавать новые переговорные треки, где государственные и негосударственные акторы (особенно из малых и развивающихся стран) могли бы обсуждать специфические проблемы.
Заполнению нормативных и политических пробелов призван служить т.н. политический инкубатор, а оказывать непосредственную помощь участникам по их запросу – Наблюдательный совет и Служба поддержки, под ответственностью которых также будет находиться сбор данных о политике в цифровой сфере. Финансировать работу IGF+ планируется через фонд IGF Trust Fund, взносы в который смогут внести все участники, а Секретариат IGF+ должен иметь связь с офисом Генерального секретаря ООН.
Такой проект на современном этапе кажется наиболее реалистичным. Доработка и заполнение пробелов в уже существующей и функционирующей системе легче построения кардинально новой. Однако в этом случае возрастает и ответственность за налаживание её деятельности.
Более экзотичным может показаться второй вариант – Распределённая архитектура совместного управления (COGOV). На практике он предполагает выстраивание горизонтальной сети из уже существующих механизмов и заполнение пробелов в получившейся системе новыми механизмами. Авторы доклада основываются на подходах, заложенных в функционировании таких профессиональных форматов и организаций как IEEE, W3C, ICANN и Региональные интернет-регистратуры. Предлагается отделить друг от друга вопросы создания норм от их применения и (потенциально) контроля за их выполнением. Также подчёркивается, что вырабатываемые нормы и решения будут необязательными к исполнению, но могут использоваться в качестве основы для установления законодательных стандартов в отдельных государствах.
Финансирование вновь будет происходить с помощью добровольных пожертвований и членских взносов, однако последние предлагают (во имя открытости и доступности) отменить для малого бизнеса и представителей гражданского общества.
Авторы отмечают, что все три подхода объединяет способ финансирования (пожертвования и фонды), многосторонность, предотвращение бесконтрольного разрастания политических рекомендаций и норм путём консолидации обсуждения конкретных тем в определённых треках и недопущения параллельного обсуждения на других платформах; контролирующая и координирующая роль ООН.
Кстати, вопрос финансирования работы крупных сетевых объединений через фонд требует дополнительной проработки: обязательность уплаты членских взносов и критерии освобождения от них; порядок оплаты работы сотрудников, обеспечивающих работу Секретариата (и любых постоянно действующих органов любого из вариантов архитектуры); средний размер пожертвования в фонд; связь пожертвования и права голоса или возможных привилегий (или отсутствие таковой) и, наконец, возможность повлиять на принятие решений с помощью отказа от уплаты взносов/пожертвований. Всё это требует регулирования, иначе инклюзивность и равноправие всех участников, ради которых архитектура выстраивалась, оказываются под вопросом.
Среди отличий авторы выделяют организацию деятельности трёх систем: улучшение существующих структур в случае IGF+, акцент на самоорганизующиеся и самоуправляющиеся сети во втором случае и на совершенствование системы управления, исходя из практического опыта, в третьем случае.
Рекомендации в сфере прав человека наиболее предметны: прежде всего, Генеральному секретарю ООН советуют поручить сделать обзор применимости существующих соглашений в сфере прав человека к сфере новых технологий – причём сделать это с привлечением не только всех агентств ООН, но и путём публичного обсуждения. Следующая рекомендация содержит призыв к компаниям, управляющим социальными сетями, сотрудничать со всем кругом стейкхолдеров для того, чтобы полнее осознать потенциальные опасности и нарушения прав человека (и особенно детей) в сети. Третья рекомендация касается искусственного интеллекта и утверждает основные принципы: сохранение ответственности человека за использование автономных систем, соответствие этическим и техническим стандартам (которые также должны выработать заинтересованные стороны), прозрачность, недопущение предвзятости.
Для того чтобы наладить доверие между игроками, эксперты предлагают разработать Глобальные обязательства по установлению доверия и сотрудничества в цифровой сфере, в которых предполагается зафиксировать общее видение, определить признаки стабильности в цифровом пространстве, нормы и способы их имплементации и выделить приоритетные направления действий. Доверие, указывают авторы, строится на общих стандартах, ценностях и лучших практиках, а стабильность предполагает мирное, безопасное, открытое и основанное на сотрудничестве цифровое пространство. Предполагается, что Глобальные обязательства будут связаны с нормами, предложенными Группой правительственных экспертов ООН в 2015 году.
Об авторе: Екатерина Сорокова, магистр МГИМО МИД России.
Читайте также: