Цифровизация в гражданском праве доклад

Обновлено: 17.05.2024

Я сейчас не буду пересказывать положения своего доклада, ряд которых реализован, а хочу поставить вопрос шире. Тем более что появились новые аспекты международного взаимодействия, связанные, главным образом, с цифровизацией современного общества. Любое государство стремится расширить свою власть до максимально возможных пределов. И преградами для него выступают как внутренние возможности, так и другие государства, а сейчас, также международные организации. И чтобы конфронтация государства с внешним миром не перерастала в острую фазу, всем нужно соизмерять свои аппетиты. Ключевой мерой здесь выступает принцип взаимности - рассчитывай получить от других лишь то, что готов дать сам. И наоборот: готовься получить в ответ то, что сделал другим.

Если силы государств (экономическая, социальная, политическая и т.д.) приблизительно равны, они могут рассчитывать на равный подход. Чем сильнее неравенство, тем слабее желание идти на уступки. Отсюда и стремление государств объединяться в наднациональные образования и таким образом усиливать свой вес. Но хватит общих рассуждений, перейдём к цифровизации. Мне уже не раз доводилось писать на эту тему, см.: "Делёж Интернета ускоряется"

или "LegalTech и интернационализация права"

Наш успех в цифровизации права на международной арене сильно зависит от того, каков вообще вес России и её национального права. Если он меньше, чем у других правовых систем, то нужно строго соблюдать принцип взаимности.

Между тем, с этим принципом в сфере цифровизации у нас не всё в порядке. В попытке ограничить влияние нежелательных для государства мнений и сетевых ресурсов мы явно "перегнули палку". Сначала, манипулируя понятиями, мы потребовали "хранения персональных данных российских граждан на нашей территории". Можно подумать, что данные - это вещь, и ими можно владеть, храня где-то. На самом же деле данные - необъемлемая характеристика человека, его личности и потому, в первую очередь, принадлежат ему самому. Именно он вправе определять их судьбу, и "хранить" там, где хочет. Потом мы начали блокировать доступ к иностранным сетевым ресурсам, которые нарушают запрет на хранение персональных данных за рубежом, и штрафовать их.

И вот теперь - новые меры. Речь идёт о Федеральном законе от 1 июля 2021 г. N 236-ФЗ "О деятельности иностранных лиц в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" на территории Российской Федерации". В нём снова, как и в случае хранения персональных данных, используется чрезмерно широкое понятие территории РФ, только уже для глобального регулирования сетевых ресурсов. Иностранное лицо может быть никак официально не присутствовать в России, но если к нему обращается более 500 000 пользователей из России, или обслуживает кого-либо из подобных лиц, то оно обязано подчиняться российским законам. И не имеет значения, где находится центр сосредоточения деятельности (интересов) такого лица. На территории РФ может вообще не находиться его имущества или работников. Принято довольно много актов в развитие указанного закона.

Иными словами, Россия начала регулировать Интернет исходя из экстерриториального принципа и в нарушение принципа взаимности. Какие последствия для нас это может повлечь? Иностранные государства вполне могут ввести аналогичное или даже более широкое регулирование в сфере публичного права, включая разнообразные обязанности для широкого круга российских граждан и юридических лиц. Пока они ограничиваются точечными мерами. В перспективе же это может привести для нашей страны к резкому сужению сферы международного общения. Россия лишится доступа к жизненно важной для неё информации и начнёт ещё сильнее отставать в развитии. Ведь в производстве такой информации мы далеко не на первом месте! Ковидные ограничения приводят к ограничению физического общения, а публичное регулирование обмена информацией - общения цифрового. Так что "перегибать палку" не следовало бы.

SOME ASPECTS OF THE IMPACT OF DIGITALIZATION ON CIVIL LAW

НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ВЛИЯНИЯ ЦИФРОВИЗАЦИИ НА ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО

Порываева Ольга Васильевна

Заместитель директора Института права и предпринимательства, соискатель кафедры предпринимательского права

Ключевые слова: цифровизация, информатизация, объекты гражданских прав, цифровые права, имущественные права

SOME ASPECTS OF THE IMPACT OF DIGITALIZATION ON CIVIL LAW Poryvaeva Ol'ga

Key words: digitalization, informatization, object of civil rights, digital rights, property rights

Под цифровизацией А. Ю. Толкачев и М. Б. Жужжалов понимают переход от подчинения правоотношений юридическим фактам к определению правоотношений посредством записей1. Данная дефиниция отражает суть цифровизации, которая состоит в переносе определенных материальных вещей (объектов гражданских прав) в конкретную информационную сферу (систему), существующую в виде цифровых кодов. Некоторые документы уже оформлены в качестве записей в специальных реестрах (бездокументарные ценные бумаги, паи паевых инвестиционных фондов и др.).

Цифровизация ставит перед гражданским правом новые задачи: расширяет его предмет, усложняет правовую ответственность. Возрастает значение института интеллектуальной собственности. Благодаря цифровым технологиям создаются новые способы получения правообладателем доходов от эксплуатации прав интеллектуальной собственности, а это в свою очередь способствует разработке новых бизнес-моделей коммерциализации интеллектуальной собственности. Изменения претер-

1 Толкачев А. Ю., Жужжалов М. Б. Криптовалюта как имущество - анализ текущего правового статуса // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2018. № 9. С. 91.

певает и традиционная сфера интеллектуальной собственности - авторское право. Все популярнее становятся так называемые свободные лицензии, предусматривающие минимальное количество ограничений для их обладателей при коммерческой эксплуатации. Это позволяет без нарушения авторских прав создавать производные произведения, т. е. расширять пределы осуществления исключительного права в цифровом пространстве. Появился новый механизм обработки информации о правах и правообладателях на основе блокчейн-технологий, который не только позволяет хранить и обрабатывать информацию об объектах интеллектуальной собственности и сделках с ними, но и предоставляет правообладателям и пользователям возможность использовать смарт-контракты, осуществлять автоматическое исполнение сделок.

Благодаря цифровизации появились новые формы реализации субъективных гражданских прав. К ним следует отнести масштабные информационные проекты (интернет-платформы, осуществляющие помощь в составлении правовых документов, исковых заявлений, договоров, завещаний, запросов в органы исполнительной власти; портал государственных услуг; сайты органов государственной власти, судов и др.). Коренные изменения зафиксированы в познавательно-доказательственной составляющей судебного процесса: вводятся новые виды доказательств (электронные доказательства, в частности цифровые следы), а также судебных экспертиз1.

Именно благодаря поиску, получению, распространению, потреблению информации, т. е. благодаря информационным процессам, возникают совершенно новые отношения, которые требуют иного правового регулирования.

В соответствии со ст. 141.1 ГК РФ цифровыми правами признаются обязательственные и иные права, содержание и условия осуществления которых определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам. При этом в законе не приведены примеры таких прав. Поэтому можно сделать вывод о том, что законодатель, вводя в гражданское законодательство цифровые права, только создает основу для их дальнейшего регулирования.

Признание существования цифровых прав как объекта гражданских прав определило перспективу развития данного гражданско-правового института, несмотря на то что само понятие цифровых прав во многом является условным.

1 Хабриева Т. Я., Черногор Н. Н. Право в условиях цифровой реальности // Журнал российского права. 2018. № 1. С. 85-102.

3 Конобеевская И. М. Цифровые права как новый объект гражданских прав // Известия Саратовского университета. Сер.: Экономика. Управление. Право. 2019. Т. 19. Вып. 3. С. 330-334.

4 Гузнов А., Михеева Л., Новоселова Л., Авакян Е. и др. Цифровые активы в системе объектов гражданских прав // Закон. 2018. № 5.

Согласно ст. 128 ГК РФ объекты гражданских прав - это вещи (включая наличные деньги и документарные ценные бумаги), иное имущество, в том числе имущественные права (включая безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, цифровые права). Значит, имущественные права могут быть материализованы в электронной форме в виде определенных данных - цифрового кода или обозначения. Это позволяет включить в правовую плоскость большинство общественных отношений в информационной сфере.

Полагаем, что цифровизация будет распространяться прежде всего на вещные права, поскольку они уже имеют определенный правовой режим, который возможно путем дополнения распространить на их цифровые аналоги. Цифровизация же новых процессов и прав (таких как токены, криптовалюты, электронные кошельки и т. п.) требует тщательной проработки для того, чтобы учесть специфику данных феноменов.

Современные общественные отношения в информационной сфере, несмотря на уже состоявшееся закрепление в законе отдельных положений, требуют дальнейшего правового опосредования. Понятийный аппарат цифровизации и информатизации также не является достаточным. Для регулирования гражданско-правовых отношений в виртуальном (цифровом) пространстве традиционные гражданско-правовые институты и механизмы не срабатывают. Процесс цифровизации приведет к изменению значительной части норм права и механизма правового регулирования, вектор которого должен быть направлен в сторону упрощения юридических действий в цифровом пространстве, что неминуемо преобразит современный гражданский оборот.

Гузнов А., Михеева Л., Новоселова Л., Авакян Е. и др. Цифровые активы в системе объектов гражданских прав // Закон. 2018. № 5.

Конобеевская И. М. Цифровые права как новый объект гражданских прав // Известия Саратовского университета. Сер.: Экономика. Управление. Право. 2019. Т. 19. Вып. 3.

Толкачев А. Ю., Жужжалов М. Б. Криптовалюта как имущество - анализ текущего правового статуса // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2018. № 9.

Хабриева Т. Я., Черногор Н. Н. Право в условиях цифровой реальности // Журнал российского права. 2018. № 1.

GuznovA., Mikheeva L., Novoselova L., Avakyan E. i dr. Tsifrovye aktivy v sisteme ob"ektov grazhdan-skikh prav // Zakon. 2018. № 5.

Khabrieva T. Ya., Chernogor N. N. Pravo v usloviyakh tsifrovoi real'nosti // Zhurnal rossiiskogo prava. 2018. № 1.

Konobeevskaya I. M. Tsifrovye prava kak novyi ob"ekt grazhdanskikh prav // Izvestiya Saratovsk-ogo universiteta. Ser.: Ekonomika. Upravlenie. Pravo. 2019. T. 19. Vyp. 3.

Tolkachev A. Yu., Zhuzhzhalov M. B. Kriptovalyuta kak imushchestvo - analiz tekushchego pravo-vogo statusa // Vestnik ekonomicheskogo pravosudiya Rossiiskoi Federatsii. 2018. № 9.

Правильное понимание обозначенного вопроса носит не только формальный характер, но и практический. По мнению Т. Я. Хабриевой [2, c.6], из-за желания сделать все в электронном виде и регулировать практически все сферы информационного пространства, возможно частичное утрачивание преимущества национального влияния, в связи с чем повышается роль международного авторитета. Такие процессы, как глобализация, массовизация и подчинение областей жизнедеятельности человека начинают постепенно стирать рамки особых национальных принадлежностей, включая традиции и нормы права для каждой отдельной страны.

Наряду с этим, довольно чувствительным вопросом является перспективы юридической профессии в условиях массовой роботизации различных профессий. Поскольку юриспруденция является не чистым набором механических навыков и отточенных действий, ограниченная лишь знанием законов и кодексов, то будет практически невозможно создать такой искусственный интеллект, который будет выполнять работу юриста не хуже человека. Ведь юриспруденция — это отчасти творческая профессия, требующая не сугубо знаний закона, но и искусства его применения и воплощения. Поэтому, скорее всего в обозримом будущем заменить человека в столь сложной сфере будет не просто, и как следствие — профессия юриста будет востребованной на рынке труда еще долгое время.

Задаваясь такими вопросами, как, возможна ли замена человека на робота и на искусственный интеллект, мы прежде всего сталкиваемся с переосмыслением социальной реальности и традиционного уклада жизни. Смена концептуальных рамок права перед вызовами современного мира и науки способна менять его восприятие. В первую очередь цифровизация права может менять его облик и регулятивный потенциал. Можно говорить о зарождении нового права, которого не было ранее. Предполагая дальнейшее развитие права, укажем на несколько путей. Первый вероятный путь — это трансформация права в другой социальный регулятор, либо же гибридную форму. Второй — право сохранит свое традиционное и исконное назначение, сосуществуя с цифровизацией. И третье — создание новых нормативных регуляторов параллельно с классическим правом и законами [3]. Но последний путь, самый маловероятный.

Основные термины (генерируются автоматически): искусственный интеллект, отношение, область, Правовое регулирование, современный мир, социальный регулятор, сфера, тенденция.

Доклад имеет практическую ценность, так как позволяет ознакомиться и сравнить существующие и разрабатываемые сервисы в разных странах, а также определить дальнейший вектор развития в данной области конкретно для российского судопроизводства. Выводы, представленные в докладе, во многом верны, однако некоторые из них представляются спорными.

Электронное правосудие = доступность и качество?

Эксперты Центра развития современного права отметили высокий уровень информатизации российских арбитражных судов и необходимость распространения этого опыта на суды общей юрисдикции

Верховный Суд отметил, что дальнейшее совершенствование ВКС позволит не допустить распространения болезни и нарушения процессуальных прав в условиях пандемии, а также значительно ускорит сроки рассмотрения дел

Участие в судебном заседании свидетелей и других участников процесса с использованием систем видео-конференц-связи также вызывает немало вопросов – давать ложные показания по ВКС гораздо проще, как и заставить свидетеля вне зала судебных заседаний сделать то же самое. Полагаю, из-за этого развитые страны не спешат переходить на электронное правосудие, хотя имеют для этого технические возможности.

Думается, неправильно считать электронное правосудие наиболее эффективным способом повышения доступности и качества правосудия, поскольку несоблюдение ключевых принципов осуществления судопроизводства является скорее комплексной проблемой, обусловленной не столько техническими аспектами, решаемыми с помощью новых технологий, сколько проблемами организации власти, соблюдения прав граждан и низкого уровня правовой культуры населения.

Снижение издержек на судопроизводство для сторон происходит по большей части тогда, когда ведение дел поставлено на поток, дела примерно одинаковы по фабуле и сложности. В остальных случаях современные технологии не позволяют значительно сократить издержки путем использования сервисов электронного правосудия.

В свою очередь, для самого суда автоматизация деятельности – наиболее перспективное направление, позволяющее существенно снизить издержки, избавив аппарат суда от рутинных действий, требующих большого количества времени.

Россия – лидер по внедрению технологий

В России действительно активно развивается автоматизация и информатизация различных сфер жизни. Судопроизводство не является исключением. В этой области сделано много прогрессивных шагов, особенно в системе арбитражных судов.

Однако оценивать полноценное проведение заседаний в онлайн-формате как преимущество, полагаю, рано. Еще не создано специального программного обеспечения, адаптированного под нужды дистанционного судебного процесса, что зачастую существенно затрудняет возможность проведения полноценного заседания. Сервисы типа Zoom и Skype не отвечают всем потребностям судопроизводства – они больше ориентированы на бизнес, обучение и личные встречи, поэтому не подходят под специфику судебного процесса.

Коронавирус – стимул к значительному шагу вперед в развитии онлайн-заседаний

В период действия ограничительных мер, обусловленных пандемией Covid-19, заседания перешли в онлайн-формат. Стороны использовали разные приложения с возможностью видеозвонков – WhatsApp, Skype, Zoom. Отсутствие возможности прийти в суд помогло большинству задействованных в судебном процессе лиц ознакомиться с возможностями онлайн-заседаний, опробовать их.

По итогу необычного заседания ИП был привлечен к ответственности за то, что его кафе продолжало работать в обычном режиме, несмотря на введение ограничений из-за распространения коронавируса

Пандемия стала ситуацией, в которой не было альтернатив для проведения судебных заседаний в дистанционном формате, а поскольку судопроизводство не может быть остановлено на столь длительный срок, пришлось использовать то, что есть. Говорить о том, насколько успешным был вынужденный переход к онлайн-заседаниям, можно будет лишь при устойчивой тенденции к переводу заседаний в эту форму после снятия всех ограничений, связанных с недопущением распространения коронавируса.

Стоит также отметить, что далеко не все заседания, запланированные на период пандемии, прошли в онлайн-режиме. Причины – отсутствие технической возможности для полноценного проведения дистанционного формата, а также достаточных навыков и компетенций в использовании технических средств у участников процесса, в том числе судей.

Сейчас развитие онлайн-заседаний зависит от решения возникших во время пандемии проблем. Если все заинтересованные лица будут участвовать в разработке и активном использовании систем для дистанционного проведения заседаний, онлайн-процессы будут проводиться значительно чаще и качественнее.

Система доступа к материалам дел не имеет аналогов

Несмотря на то что в России создана возможность для получения полного доступа к материалам арбитражных дел, в этом направлении остается еще много резервов и перспектив.

Доступность решений арбитражных судов в России находится на высоком уровне, большим преимуществом является и то, что такая база данных бесплатна и доступна всем без исключения лицам. Полагаю, схожих результатов следует достичь и в системе решений судов общей юрисдикции.

Основное препятствие – усложнение требований

Избыточное регулирование характерно не только для сферы автоматизации судопроизводства – это системная проблема российского законодательства. В связи с этим необходимо, на мой взгляд, пересмотреть нормативную базу и изменить подход к регулированию, сделать его более гибким, отвечающим потребностям развития электронного правосудия. Излишнее регулирование не способствует повышению качества разрабатываемых сервисов, а лишь тормозит их развитие.

Относительно защиты информации следует отметить, что тема весьма деликатная, требующая пристального внимания. К проработке данного вопроса следует привлекать специалистов по защите электронной информации, которые могли бы указать соответствующие пределы защиты и наиболее эффективные средства для ее осуществления. Интернет – не самая безопасная среда для любых данных, и об этом нельзя забывать.

Информация, задействованная в судебном процессе, должна быть защищена от незаконных посягательств. При формулировании предъявляемых требований во главу должно быть поставлено желание не максимально их упростить, а подготовить качественные условия, способствующие безопасному использованию электронных сервисов судопроизводства.

Наиболее перспективные направления развития

На мой взгляд, к наиболее перспективным направлениям также следует отнести:

В заключение отмечу, что, несмотря на некоторые спорные моменты, авторы доклада смогли охватить и обозначить наиболее существенные проблемы внедрения электронного правосудия в России, а также показать подходы к их решению в других странах. Хочется надеяться, что дальнейшие исследования, в том числе на основе данного доклада, помогут более узко определить круг проблем российского электронного правосудия и найти наиболее эффективные способы их решения.

Аннотация: Предметом исследования являются тенденции и проблемы развития гражданского законодательства в рамках правового регулирования процессов цифровизации в России. Цель исследования заключается во всестороннем изучении, осмыслении и раскрытии правовой сущности понятия цифровых прав как объекта гражданских прав, введенного в российское законодательство в рамках правового регулирования процессов цифровизации. Методология исследования основана на системном подходе, общенаучных и специальных методах юридической науки – формально-юридическом, методе толкования права и др. Для достижения цели исследования рассмотрены предпосылки развития гражданско-правового обеспечения процессов цифровизации, проанализированы новеллы гражданского законодательства, связанные с введением в гражданский оборот различных видов цифровых прав, исследована правовая сущность цифровых прав, определено соотношение цифровых прав и эмиссионных ценных бумаг, находящихся в гражданском обороте. По итогам проведенного исследования получены следующие результаты, характеризующиеся научной новизной: раскрыта правовая сущность цифровых прав как специального понятия, применяемого в гражданском праве; системно проанализированы утилитарные цифровые права и цифровые финансовые активы, объединяющие все виды цифровых прав в российском законодательстве на современном этапе; обосновано, что родовым понятием цифровых прав являются имущественные права в их широкой трактовке, применяемой в юридической науке и судебной практике, одновременно видовым признаком является то, что содержание и условия осуществления цифровых прав определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам; исследована и обоснована взаимосвязь между различными видами цифровых финансовых активов и эмиссионных ценных бумаг в гражданском обороте. Полученные выводы и результаты могут быть использованы в ходе дальнейших исследований в области гражданско-правового регулирования процессов цифровизации, при преподавании дисциплин гражданско-правового цикла в высшей школе.

Ключевые слова: процессы цифровизации, гражданский оборот, объект гражданского права, цифровые права, имущественные права, обязательственные права, утилитарные цифровые права, цифровые финансовые активы, бездокументарные ценные бумаги, эмиссионные ценные бумаги

Abstract: The subject of this research is the trends and problems in the development of civil legislation within the framework of legal regulation of digitalization processes in the Russian Federation. The goal of this article lies in comprehensive examination and disclosure of the legal essence of the concept of digital rights as an object of civil rights, introduced into the Russian legislation within the framework of legal regulation of digitalization processes. The research methodology employs systematic approach, general scientific and special methods of legal science – formal-legal, interpretation of law, etc. For achieving the set goal, the author explores the prerequisites for the development of civil law provision pf digitalization processes; analyzes the novelties of civil legislation pertinent to implementation of various types of digital rights into civil discourse; studies the legal essence of digital rights; determine the ratio between digital rights and equity securities within the civil discourse. The scientific novelty lies in revealing the legal essence of digital rights as a special concept uses in civil law ; systematic analysis of the utilitarian digital rights and digital financial assets that encompass all types of digital rights in the current Russian legislation; substantiation of the fact that property rights in their extensive interpretation used in legal science and case law are the generic concept of digital rights; outlining that the content and conditions for exercising digital rights are determined conformity with the rules of the information system that meets the criteria established by law; examination and explanation of interrelation between different types of digital financial assets and equity securities in the civil discourse. The acquired results can be applied in further research of civil law regulation of digitalization processes, in teaching civil law disciplines in the higher school.

digital financial assets, utility digital rights, legal claims, property rights, digital rights, object of civil right, civil circulation, digitization processes, dematerialized securities, equity securities

Процессы цифровизации, охватившие многие сферы общественных отношений, требуют существенного пересмотра и адаптации действующих, а также создания принципиально новых правовых норм. Не случайно в России на протяжении последних лет принят ряд нормативных правовых актов, направленных на регулирование процессов цифровизации различных сфер жизни общества.

Таким образом, на сегодняшний день заложены основы гражданско-правового регулирования цифровых прав. Однако сразу же отметим, что предложенный законодателем подход к определению цифровых прав как объекта гражданских прав вызвал неоднозначную реакцию ученых и специалистов.

Итак, современная трактовка цифровых прав в российском правовом поле является объектом критики и научных дискуссий. В связи с этим, представляется целесообразным дальнейшее исследование сущности данного понятия и его места в системе гражданского права.

В ГК РФ, как было отмечено выше, цифровые права упомянуты в двух статьях. В ст. 128 они указаны в качестве одного из видов имущественных прав. Вместе с тем легального определения имущественных прав в гражданском законодательстве РФ нет. Поэтому для более углубленного понимания соотношения понятий имущественных и цифровых прав необходимо обратиться к юридической литературе и иным источникам.

Рассмотренный подход к составу имущественных прав является широкой трактовкой данного понятия. Вместе с тем можно встретить и более узкую трактовку, когда имущественные права рассматриваются исключительно как права требования [11, с. 38] .

Далее обратимся к вышеприведенному легальному определению цифровых прав, которое дано в ст. 141.1 ГК РФ. Исходя из данного определения, можно выделить следующие признаки цифровых прав:

1. Это обязательственные и иные права.

Данный признак, по сути, соответствует широкой трактовке понятия имущественных прав и одновременно – действующей формулировке ст. 128 ГК РФ.

2. Это цифровые права, которые названы в таком качестве в законе.

3. Это цифровые права, содержание и условия осуществления которых определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам.

Проведенный анализ показывает обоснованность позиции законодателя, согласно которой родовым понятием цифровых прав являются имущественные права. Вместе с тем следует отметить, что в юридической литературе имеются и другие точки зрения на данный вопрос. Например, в качестве родового понятия цифровых прав рассматривается информация [12] . На наш взгляд, родовым понятием цифровых прав все же являются имущественные права, поскольку сущность цифровых прав, как и всех других видов имущественных прав, заключается в том, что они являются средством реализации имущественного интереса. Признак, согласно которому содержание и условия осуществления цифровых прав определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам, является специальным, то есть видовым, поскольку определяет специфику цифровых прав во всей совокупности имущественных прав, существующих в гражданском обороте.

Проанализируем далее все виды цифровых прав, названные в российском законодательстве.

Все виды утилитарных цифровых прав представляют собой права требования соответственно передачи вещи (вещей), передачи исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и (или) прав использования результатов интеллектуальной деятельности, а также выполнения работ и (или) оказания услуг. Данная классификация в полной мере охватывает имущественные права, возникающие в сфере оборота материальных и нематериальных благ, а также результатов интеллектуальной деятельности и являющиеся исключительно обязательственными правами (правами требования).

Сложнее дело обстоит с ЦФА, включающими не только денежные требования и право требовать передачи эмиссионных ценных бумаг, которые предусмотрены решением о выпуске цифровых финансовых активов (то есть права требования), но также возможность осуществления прав по эмиссионным ценным бумагам и права участия в капитале непубличного акционерного общества.

С учетом вышеизложенного можно провести аналогии между видами эмиссионных ценных бумаг и ЦФА, упоминаемыми в российском законодательстве. Например, денежные требования могут быть соотнесены с облигациями; права участия в капитале непубличного акционерного общества – с акциями; возможность осуществления прав по эмиссионным ценным бумагам – с российскими депозитарными расписками; право требовать передачи эмиссионных ценных бумаг – с опционами эмитента. (Здесь необходимо сделать оговорку, что выпуск ЦФА, удостоверяющих права участия в капитале публичного акционерного общества, запрещен (п. 1 ст. 13 Закона о ЦФА). Также в ст. 12 рассматриваемого Закона говорится о том, что ЦФА удостоверяют возможность осуществления прав по эмиссионным ценным бумагам и право требовать передачи эмиссионных ценных бумаг только в том случае, если указанные эмиссионные ценные бумаги выпущены непубличным акционерным обществом).

Таким образом, по итогам проведенного исследования можно сделать следующие основные выводы.

1. Процессы цифровизации, охватившие многие сферы общественных отношений, требуют существенного пересмотра и адаптации действующих, а также создания принципиально новых правовых норм. При этом важнейшая роль в сфере правового регулирования процессов цифровизации отводится развитию гражданского законодательства.

3. Представляется обоснованной позиция законодателя, согласно которой родовым понятием цифровых прав являются имущественные права, поскольку сущность цифровых прав, как и всех других видов имущественных прав, заключается в том, что они являются средством реализации имущественного интереса.

4. Видовым признаком, определяющим специфику цифровых прав во всей совокупности имущественных прав, существующих в гражданском обороте, является то, что содержание и условия осуществления цифровых прав определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам.

5. Все виды утилитарных цифровых прав представляют собой права требования, то есть являются исключительно обязательственными правами. Некоторые виды цифровых финансовых активов также являются правами требования, другие наделяют своих обладателей корпоративными правами, включающими не только обязательственные, но и иные права.

6. Роль цифровых финансовых активов в экономике во многом совпадает с той ролью, которую играют эмиссионные ценные бумаги. Различна лишь информационная технология, с помощью которой они выпускаются, учитываются и участвуют в гражданском обороте.

7. Между всеми видами эмиссионных ценных бумаг и цифровых финансовых активов, упоминаемыми в российском законодательстве, можно провести аналогии (денежные требования – облигации; права участия в капитале непубличного акционерного общества – акции; возможность осуществления прав по эмиссионным ценным бумагам – российские депозитарные расписки; право требовать передачи эмиссионных ценных бумаг – опционы эмитента).

В заключение отметим, что цифровые права вошли в гражданский оборот вследствие объективного процесса цифровизации. Следовательно, формирование нормативной правовой базы, обеспечивающей эффективное функционирование механизма правового регулирования в рассматриваемой сфере экономических отношений, – это первоочередная задача, и ее успешное решение является лишь вопросом времени.

Крафт, Й. Наступление четвертой промышленной революции и формирование рыночных структур / Й. Крафт, А. В. Зайцев // Вопросы инновационной экономики. – 2017. – Т. 7. – № 4. – С. 281-298.

Талапина, Э.В. Право и цифровизация: новые вызовы и перспективы / Э.В. Талапина // Журнал российского права. – 2018. – № 2. – С. 5-17.

Варламова, Н.В. Цифровые права – новое поколение прав человека? / Н.В. Варламова // Труды Института государства и права Российской академии наук. – 2019. – Т. 14. – № 5. – С. 141-167.

Рожкова, М.А. Цифровые права: публично-правовая концепция и понятие в российском гражданском праве / М.А. Рожкова // Хозяйство и право. – 2020. – № 10. – С. 3-12.

Василевская, Л.Ю. Токен как новый объект гражданских прав: проблемы юридической квалификации цифрового права / Л.Ю. Василевская // Актуальные проблемы российского права. – 2019. – № 5. – С. 111-119.

Конобеевская, И.М. Цифровые права как новый объект гражданских прав / И.М. Конобеевская // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Экономика. Управление. Право. – 2019. – № 3. – С. 330-334.

Яковлев, А.С. Имущественные права как объекты гражданских правоотношений: теория и практика / А.С. Яковлев. – Москва: Ось-89, 2005. – 192 с.

Криволапова, Л.В. Имущественные права как объекты гражданских прав / Л.В. Криволапова // Право и государство: теория и практика. – 2011. – № 7(79). – С. 35-39.

Александрова, Н.С. Информация как родовое понятие некоторых объектов гражданских прав (на примере цифровых прав) / Н.С. Александрова // Legal Concept. – 2020. – Т. 19. – № 1. – С. 64-68.

Новоселова, Л.А. Цифровые финансовые активы как объекты имущественных отношений: актуальные вопросы теории и практики / Л.А. Новоселова, О.А. Полежаев // Власть Закона. – 2021.-№ 2(46). – С. 75-91.

Акинфиева, В.В. Цифровые финансовые активы как новый вид цифровых прав / В.В. Акинфиева // Ex jure. – 2021. – № 1. – С. 46-55.

Рождественская, Т.Э. Цифровые финансовые активы: проблемы и перспективы правового регулирования / Т.Э. Рождественская, А.Г. Гузнов // Актуальные проблемы российского права. – 2020. – Т. 15. – № 6(115). – С. 43-54.

В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.

Предмет исследования.
Предложенная на рецензирование статья посвящена актуальным вопросам гражданско-правового регулирования отношений, связанных с цифровизацией. Автором рассматриваются отдельные проблемы, связанные с нормами действующего гражданского законодательства по поводу отношений, связанные с цифровыми технологиями (например, положения законодательства, касающиеся цифровых прав). В качестве предмета исследования выбраны нормы законодательства, мнения ученых и судебная практика, связанна с темой исследования.

Библиография.
Следует высоко оценить качество использованной литературы. Автором активно использована литература, представленная авторами из России (Разуваев, Н.В., Талапина, Э.В., Варламова, Н.В., Рожкова, М.А., Василевская, Л.Ю., Конобеевская, И.М. и другие). Многие из цитируемых ученых являются признанными учеными в области изучения вопросов по поводу развития гражданского законодательства в контексте цифровизации общества.
Таким образом, труды приведенных авторов соответствуют теме исследования, обладают признаком достаточности, способствуют раскрытию различных аспектов темы.

Апелляция к оппонентам.
Автор провел серьезный анализ текущего состояния исследуемой проблемы. Все цитаты ученых сопровождаются авторскими комментариями. То есть автор показывает разные точки зрения на проблему и пытается аргументировать более правильную по его мнению.

Выводы, интерес читательской аудитории.
Выводы в полной мере являются логичными, так как они получены с использованием общепризнанной методологии. Статья может быть интересна читательской аудитории в плане наличия в ней систематизированных позиций автора применительно к перспективам развития гражданского законодательства России в связи с цифровизацией общества и государства.

Просто выделите и скопируйте ссылку на эту статью в буфер обмена. Вы можете также попробовать найти похожие статьи

Читайте также: